Преодолев затянувшееся замешательство, он перевернул ее руку и огрубевшими пальцами прошелся по мягкой чувствительной коже ее ладони.
По ее руке пробежали мурашки, и Тесс едва дышала, боясь сделать неловкое движение, которое все испортит.
— Что вы делаете? — еле слышно спросила она.
— Именно это я и подозревал, — ответил Джозеф. — Не считая нескольких свежих мозолей, кожа гладкая как шелк.
— Я не привыкла к ручному труду, — выдавила она.
Его большой палец описывал круги на ладони Тесс, заставляя плясать каждый нерв ее тела.
— Наверное, за всю жизнь вы не работали и дня.
— Ну, моя горничная…
Палец остановился.
— Горничная? — Он поднял голову. — Повторите, пожалуйста, мисс Харпер, откуда вы родом?
Для ответа Тесс потребовалось некоторое время. Она никак не могла пережить тот факт, что он держит ее за руку, а она позволяет ему это.
— Из Калифорнии.
— Ваша семья богата?
— Вы правы.
— Вероятно…
Он не закончил фразы и опять посмотрел на ее руки. Ее взгляд последовал туда же, и Тесс обнаружила, что обвила пальцами большой палец Джозефа.
— Должно быть, ночлег в хлеве — это весьма непривычно для вас.
Смущенная собственной неожиданной реакцией на его действия, Тесс попыталась освободить свою руку. Однако Джозеф явно не был готов к этому, и его пальцы только крепче сжали ее ладонь.
— Не так уж плохо. Хотя постель могла бы быть и потеплее, — ответила она, почувствовав, как горячая краска заливает шею, и увидела, как темнеют его глаза. — Я… я имею в виду…
— Я подумаю. Может, удастся найти для вас еще несколько одеял.
— Спасибо, — удалось выдавить ей пересохшим горлом. Внезапно она поняла, что ей не хватает смелости посмотреть ему в глаза, и остановила взгляд на сильном, чисто выбритом подбородке Джозефа.
— Мисс Харпер? — позвал он тихо.
— Да?
— Мне нужно вам кое-что сказать.
— Да? — ответила она, не дыша.
— Не забудьте покормить свиней.
Тесс вздрогнула, он ухмыльнулся, она вырвала руку и со всей силы ткнула его в живот. С таким же успехом можно было попытаться пробить стальной лист.
— И начну я с той, что стоит передо мной, — закричала она.
Джозеф увернулся от следующего удара.
— У двери стоит корзина с объедками, оставшимися от ужина и завтрака.
Тесс сняла сапожок и бросила в него. Джозеф пригнулся, и сапожок пролетел над его головой и врезался в стену.
— И немного пшеничного зерна из сарая, — продолжал он. — О! — Пригнувшись, Джозеф уклонился от второго сапожка. — И если вы собираетесь сегодня обедать, придется подоить корову.
— Это что-то новенькое, — вскричала она, а Джозеф уже направлялся к выходу. — Если перспектива вернуться в тюрьму ее не пугает, я заморю ее голодом?!
Он остановился и взглянул на нее. Выражение его лица было совершенно невинным, как у Святого Петра.
— Это не угроза, мисс Харпер, — фермер опять ухмыльнулся. — Просто без молока довольно сложно приготовить масло и печенье.
Он пошел дальше, а Тесс в бешенстве огляделась вокруг, подыскивая, чем бы еще запустить в Джозефа. Но она уже израсходовала лучшую часть своего боезапаса, а этот сукин сын ушел без царапины.
— Вот ублюдок, — пробормотала она.
Рядом проблеяла жевательная машина Оливия и сунулась Тесс в колени. Девушка погладила козу по голове.
— Этот мужик — свинья! Так играть моими чувствами!
Оливия ответила, дернув головой и попытавшись ухватить длинный рукав ночной рубашки Тесс.
— У него же ни кожи ни рожи, — продолжала Тесс, пряча подвергшийся нападению рукав за спину, чтобы коза не могла дотянуться до него. — Никаких манер. Ни даже социального положения!
Тогда какого дьявола она чувствовала, будто тает, превращаясь в лужу у его ног?
Для Тесс было совершенно ясно, что ее маленькая прогулка во времени серьезно сказалась на ее рассудке. Просто не могло быть никакого другого разумного объяснения тому, как такой мужчина, как Джозеф Магайр, смог одним лишь прикосновением вызвать в ней бурю страстных желаний.
В этот день произошли два события: хорошее — у Тесс прошла простуда, и плохое — ее затоптали визжащие розовые тела, которых решительно не волновало, может ли она снова дышать носом.
Она пыталась только покормить их! Но пятнадцать поросят явно были не в состоянии подождать, пока она выложит содержимое корзины в их корыто. Они набросились на нее, как банда хулиганствующих велосипедистов, и сбили с ног, прежде чем она успела пройти половину загона. И теперь они весело обедали, топчась вокруг нее и по ней самой.
Тесс наконец удалось стряхнуть с себя последнего поросенка и оттолкнуть его в дальний угол загона. Она осмотрела грязную юбку и взглянула через плечо на передний двор, где Джозеф Магайр чинил колесо фургона. Он наблюдал за ней и, наверное, смеялся до упаду.
Она отряхнула одежду и отправилась в курятник. Казалось бы, что может быть проще — собрать яйца?
На деле это оказалось весьма непросто. К тому времени, когда наконец Тесс покончила с «кражей» яиц у грязных возмущенных кур, она могла порадоваться хотя бы тому, что ее пальцы остались при ней. А потом ее гнал к выходу тот самый горластый петух, что разбудил в четыре часа утра.
Тесс подошла к Джозефу Магайру и отдала корзинку с полудюжиной яиц.
— Надеюсь, вы вполне насладились зрелищем? — съязвила она.
Он улыбнулся:
— В следующий раз кормите свиней, не входя в загон. А яйца проще взять, если кур сначала покормить. Соблазненные видом корма, они уходят с гнезд.
— Почему вы не сказали мне все это до того, как меня чуть не убили?!
Он пожал плечами:
— Так вы же не спрашивали.
О Боже, как она ненавидела этого человека!
— Какие еще перлы мудрости мне предстоит узнать? — спросила Тесс сквозь зубы.
Джозеф придвинулся ближе и прошептал:
— Не забудьте подоить корову.
Тесс презрительно ухмыльнулась, развернулась на каблуках и пошла в хлев. Она видела по телевизору, как доят коров, и была уверена, что сможет справиться с этим простым делом. В хлеве она нашла трехногий табурет и металлический подойник. Тесс взяла то и другое и пошла к корове, которую Джозеф привязал к столбу ограды.
Она уселась, посмотрела на четыре соска, потерла руки и медленно потянулась к вымени.
— Мне это нравится не больше, чем тебе, корова. Поэтому… — она ухватила податливую плоть. — Просто стой спокойно.
Корова замычала, переступила задними ногами и застыла. Процесс прошел на удивление гладко, и Тесс улыбалась своей удаче и ловкости.
Закончив, она попыталась поднять полный подойник, но, к несчастью, недооценила его вес. Ноготь указательного пальца на левой руке зацепился за металлический заусенец на подойнике, и его кончик обломился. Тесс жалобно вскрикнула, корова испугалась, лягнула подойник, и молоко разлилось по траве.
Джозеф выскочил из-за хлева и остановился при виде открывшегося перед ним зрелища:
— Что случилось?
Красная как рак, Тесс подняла руку, предъявляя ему понесенный ущерб:
— Я сломала ноготь!
Он непонимающе смотрел на нее.
— Ноготь? Ну и что?
— Да! Этот маникюр стоил мне триста долларов, Магайр! То есть по тридцать долларов за палец!
— Тридцать долларов?!
— Да, — всхлипнула она сквозь зубы.
— Черт, да за такие деньги я мог бы купить двадцать женщин. — Он посмотрел на молоко, широкой белой рекой текущее по траве. — И примерно тридцать ведер молока. Скажите, почему бы вам не отломить еще один? Я бы его взял, съездил в город, может, удалось бы что-нибудь прикупить?
— Возвращайтесь к своему колесу, Магайр, — свирепо прорычала Тесс. — Убирайтесь, пока я не потеряла терпение и не выцарапала ваши чертовы глаза оставшимися ногтями!
— Только не надо ничего ломать. Ладно, мисс Харпер?
В последний раз недоверчиво покачав головой, Джозеф скрылся за хлевом.
Тесс испустила яростный стон. Этот тип не имел ни малейшего представления о ценности вещей… Но чего еще она могла ждать от такого недоразвитого болвана, как этот!
Она взяла пустой подойник и табурет и отнесла их обратно в хлев. Спина опять разболелась, когда Тесс попыталась развесить их по гвоздям. После нескольких попыток она отказалась от этой затеи и оставила инвентарь на полу. Сейчас бы горячую ванну, размечталась она, но, вожделенно глядя на свою постель в копне сена, решила, что довольствуется перерывом и глубоким сном.
Она устроилась в сене, глубоко вдохнула чистый воздух и закрыла глаза.
Проснулась Тесс от отчаянных криков Сисси, доносившихся со двора, и сначала не могла понять, который час. Девушка взглянула в окно. Судя по положению солнца, она проспала довольно долго, и девочки должны как раз возвращаться из школы. Сисси продолжала кричать, и Тесс не могла не выскочить из хлева. Поспешив во двор, она увидела малышку стоящей возле насоса. Сисси выглядела потерянной и обиженной, ее глазенки покраснели, а по щекам текли слезы.
— Что такое? — спросила Тесс, присев перед ней.
— Это Холли! — выговорила Сисси, всхлипывая. — Она убежала.
— Убежала? — Тесс оглядела двор, ища Джозефа. Колесо было отремонтировано и установлено на фургоне, но самого его нигде не было видно.
— Миссис Симс не пустила меня поискать ее, — плакала Сисси, тяжело дыша. — Поэтому я бежала домой быстро, как только могла!
— Успокойся, пожалуйста. Кто такая миссис Симс?
— Это наша учительница… Это из-за нее Холли убежала!
Тесс взяла девочку за ледяные ручонки:
— Расскажи мне, что случилось.
— Холли хотела играть в бейсбол с мальчиками, — объяснила Сисси. Ее подбородок мелко подрагивал.
— А дальше?
— И… ну… Девочкам не пристало играть в бейсбол.
Тесс нахмурилась:
— Кто это сказал?
— Это… это миссис Симс. Она сказала, что женщинам это неприлично. Но… но Холли на самом деле хорошо бросает мяч и любит играть. И когда на перемене миссис Симс зашла в школу, Холли присоединилась к мальчикам. Учительница и не узнала бы ничего, если бы Холли не бросила мяч так, что он перелетел через ручей, и это вызвало такой шум!
— И что случилось, когда миссис Симс обнаружила, что делает Холли?
Глаза Сисей опять наполнились слезами.
— Миссис Симс… она… она совсем взбесилась. Она кричала на Холли перед всеми ребятами. Сказала, что она дурно воспитанная девочка и наши мама и папа умерли как раз потому, что… — И слезы полились снова.
— Почему? — осторожно спросила Тесс.
— Потому, что Бог наказал нас за грехи.
Тесс заключила Сисси в объятия, чтобы малышка выплакалась на ее плече. Она не могла себе представить, как можно говорить ребенку такие жестокие вещи.
Но Тесс знала, что делать.
Когда Сисси немного успокоилась, Тесс поставила ее перед собой и посмотрела ей в глаза:
— Я хочу, чтобы ты нашла дядю Джозефа и сказала ему, что я пошла в школу.
— Ты… — Сисси всхлипнула. — Ты собираешься найти Холли?
— Мне кажется, когда Холли успокоится, она придет домой, — сказала Тесс, смахивая слезы со щеки Сисси. — Но, думаю, у меня есть о чем поболтать тем временем с твоей учительницей. Как мне добраться до школы. Покажи, куда идти.
Сисси указала в сторону дубовой рощицы:
— Надо идти туда. Все время прямо.
Тесс встала и взглянула на свои тесноватые сапожки. К тому времени, когда она доберется до школы, она, вероятно, будет как раз в нужном настроении для сражения с кровожадной учительницей.
— Сисси, найди дядю Джозефа. И не волнуйся. Все будет хорошо.
Школа городка Суит-Брайэр стояла у подножия невысокого холма, заросшего полевыми фиалками. Чудной маленький домишко с белыми стенами и двускатной крышей выглядел точно так, как Тесс его себе представляла, даже литой железный колокольчик был на своем месте, над крыльцом.
Тесс не стала стучать и сразу прошла в класс. Ученики молчали, склонившись над книгами. Перед ними, на небольшом возвышении, стоял письменный стол, за которым сидела учительница.
По дороге у Тесс было достаточно времени, чтобы представить себе, какой бой-бабой она, наверное, выглядит со стороны, особенно через толстые стекла учительских очков. Но действительность превзошла самые дикие ожидания Тесс.
У учительницы был нос крючком, прямо-таки клюв. Маленькие черные глазки смотрелись дырками на лице, а черные волосы были стянуты в пучок на затылке, и Тесс удивляло, как это лицо учительницы еще не треснуло прямо посередине.
— Мой Бог, — проходя вперед, пробормотала Тесс себе под нос, — «Чужой», серия четвертая: «Последний ужас».
Учительница бросила на Тесс взгляд, который, очевидно, должен был бы привести девушку в благоговейный трепет.
— Чем могу помочь?
— Меня зовут Тесс Харпер. И, думаю, у нас с вами есть что обсудить за дверью.
— Я что-то никогда о вас не слышала.
Тесс ослепительно улыбнулась:
— У вас появился такой шанс.
Женщина поджала губы, что было большим достижением для нее, — той, у которой, казалось, губ не было вообще.
— Сейчас середина урока. Ваше дело не может подождать?
— Нет. Не может. Я довожусь Холли Магайр… — Тесс остановилась. Кем же она, черт возьми, может приходиться Холли Магайр? — Я подруга Холли Магайр и пришла выяснить ваше мнение по поводу ее игры в бейсбол.
Крошечные черные глазки прищурились и оглядели Тесс с головы до пят.
— А-а, вы та самая преступница, которую он привез воспитывать своих племянниц.
Тесс могла лишь предположить, что «он» — это Джозеф Магайр.
— Ага, это я, — гордо ответила она.
Женщина сложила на столе руки с набухшими венами:
— У меня проблема с вами, девушка…
— А у меня проблема с вами, бабуля.
Всеобщий вздох изумления пронесся по классу, рождая у Тесс уверенность, что до сих пор никто не осмеливался говорить с этой ужасной миссис Симс таким бесцеремонным тоном.
— Тихо! — бросила женщина. Она посмотрела на Тесс с видимым превосходством. — Вы прерываете мой урок, и я бы хотела, чтобы вы покинули класс.
Тесс придвинулась ближе:
— Для меня это не составит труда. Мы можем обсудить мое дело за дверью, но, если вы хотите, можно и здесь, перед всем вашим классом.
С минуту учительница сверлила Тесс взглядом. Ее руки слегка дрожали, и только это выдавало ее беспокойство. Она встала:
— Дети, оставайтесь на своих местах и заканчивайте читать страницы с двадцатой по тридцать пятую.
Тесс пошла к выходу впереди учительницы, уверенная, что та глазами ест ее спину. Остановившись во дворе, Тесс развернулась к ней лицом:
— Насколько я поняла, вы запрещаете своим ученицам играть в бейсбол?
— Это игра для мальчиков.
— Это просто игра. Игра, которая очень хорошо дается Холли.
— Это вина ее родителей. В добропорядочной семье никогда не будут учить девушку таким вещам. Девушки не бросают мяч и не бегают в пыли.
— А почему бы нет?
— Потому, что не положено.
— Кем? Такими же старыми растяпами, как вы?
У женщины перехватило дыхание.
— Ваше поведение оскорбительно!
Тесс придвинулась вплотную к ней:
— То ли еще будет! Кто дал вам право решать, что прилично, а что неприлично для девушек? Бьюсь об заклад, вы были девушкой… э-э… этак лет сто назад. Возвращаясь к теме нашей беседы: как вы посмели сказать ребенку, что смерть ее родителей была прямым результатом ее поведения? Какой дьявол поставил вас учительницей в этом городке?
— Я… я не намерена сносить такие оскорбления…
— Вот как? Сожалею, миссис Симс. Не правда ли, страшновато, когда некто больше и сильнее вас говорит, как вы отвратительны?
— Немедленно прекратите, — завопила женщина, — иначе я сообщу о вас шерифу, и вас засадят в тюрьму, откуда вы по ошибке вышли!
Тесс выкатила глаза на эту, видимо, обычную для девятнадцатого века угрозу:
— Слушайте меня, леди. Завтра Холли Магайр вернется в школу, и, я надеюсь, впредь вы будете обращаться с ней с должной вежливостью и уважением. Иначе… иначе я вернусь. Будьте уверены. Надеюсь, мы понимаем друг друга?