Иной нахмурился. Возможно, он ошибался в ней. Возможно — нет. Никакой ошибки. Она просто следила за его пристальным взглядом.
Вика понятия не имела, что пленники призывали Соло её убить. Выражение на её лице скорее печальное, а не злое, виноватое, а не в страхе.
Ему следует прислушаться к товарищам по несчастью и действовать. Необходимо бороться. Сейчас. Нужно сделать то, что казалось необходимым.
Соло не был против причинения вреда беззащитной глухой девушке, чтобы спасти себя… или все же был? Еще вчера он сказал бы нет, тысячу раз нет.
Но уже второй раз Вика нежно помогала ему, и только мать когда-либо делала такое же для него.
Девушка дала ему еду, и за это была избита.
Мать ждала бы, что он поможет Вике.
Да, он не хотел делать больно беззащитной глухой девушке. Этой глухой девушке.
Собрав остатки силы, Соло подтянулся и сел на корточки. Вопреки этому мазь, которую она нанесла на раны, просочилась достаточно глубоко и, к счастью, притупила боль. Вика обняла его за талию и помогла выпрямиться.
— Ты можешь пройти остальной путь? — спросила она мягко.
Он открыл рот для ответа, но понял, что она не сможет увидеть его губы под таким углом, остановился и кивнул. Потом встал на ноги, стараясь не сутулиться. Вика подтолкнула его к клетке, но иной воспротивился.
— Я не вернусь туда, — запротестовал он. Новый план. Он уедет с Викой и Киттен, найдет укрытие, в одиночку Джекис не сможет его отследить, даже если в манжетах есть GPS-чип, и они выиграют время, чтобы заживить раны.
Соло свяжется с Майклом. Вместе они вернуться сюда и уничтожат цирк. В некоторых аспектах план никогда не менялся. Вика, он… Он больше не был уверен, что сделает с ней.
Если Джо и Блу пропали, он найдёт их после того как уничтожит цирк.
— Пожалуйста, — настаивала Вика, потянув его за руку. Сколько страха в одном лишь слове.
— Я не собираюсь причинять тебе боль, и не позволю твоему отцу делать это. — Мужчина обнял ее за талию и прижал к себе.
Она хотела освободиться, но Соло просто усилил захват. Девушка сопротивлялась, но, как ни странно, была осторожна, пытаясь не задевать его раны.
— Не делай этого, — умоляла она.
— Я должен.
В то время пока иные кричали ему: спаси сначала меня, нет меня, пожалуйста, меня — Вика, наконец, успокоилась.
— Ладно, — начала она с мрачным видом. — Я официально выбрасываю мокрое одеяло.
Мм, что? Возможно, это у него травмированный ум, но он так и не понял то, что она только что сказала, возможно:
— Выбрасываешь… полотенце[8]?
Вика, должно быть, не услышала его слова, потому что начала громко говорить.
— Я даю столько, сколько могу, и приношу так много, насколько возможно и иногда подвергаю себя опасности, и все же никто не думает о том, что это губит мою жизнь. Ну ладно, все равно. Я пойду с тобой, потому что не могу удержать от побега, не используя раны против тебя.
— Спасибо, — поблагодарил он.
— Но, когда тебе схватят, а тебя схватят, — продолжила она, — я, несомненно, упомяну, что ты использовал силу. Последний человек, который прикоснулся ко мне, потерял руку. Джекис сразу же ее отрезал. И затем, чтобы все убедились в его правоте, он отрубил другую. И я не буду даже упоминать то, что он сделает со мной!
— Как любезно с твоей стороны. — Пока девушка говорила, он крепко держал ее и вел к клетке Киттен. — Но с тобой ничего не сделают. Я позабочусь об этом.
Требования иных о свободе стали мольбами, о помощи. Из-за их криков, могли нагрянуть ещё охранники.
Нельзя тратить впустую драгоценное время, чтобы Вика освобождала их. Хотя… если бы Джекис и компания обнаружили, что Соло похитил его дочь, то они бы направили людей в погоню, которые бы преследовали других пленников, давая Соло больше времени, в котором он так нуждался.
Жестоко? Возможно. Но также и милосердно. Они будут свободны. Если бы ситуация была обратной, он бы хотел оказаться на свободе по любой причине, даже по этой.
Соло изменил направление, приближаясь к ближайшей клетке.
— Спасибо, Голубоглазый, — сказала девушка, и в ее тоне слышалось облегчение. Она думает, что он собирается вернуться, в свою тюрьму. — Спасибо. Ты не пожалеешь об этом. У меня есть план, и если сможешь продержаться…
— Меня зовут Соло, — прервал он, удостоверяясь, что Вика прочтет по губам. У нее есть план? Какой? И действительно ли она любила мужчин с голубыми глазами?
Последний вопрос рассердил его. Почему он злиться?
— Соло. — Улыбка появилась на ее губах. — Приятно познакомиться.
Он мог поклясться, что солнце только что, прорвалось сквозь толстый щит из дождевых облаков, освещая лицо Вики. Соло хотел, чтобы она улыбалась каждую секунду каждого дня… но ее веселье закончилось в тот момент, когда он остановился перед клеткой Мек.
И тут же страх затопил девушку.
— Ты собираешься освободить всех, отвечай?
— Да.
— Поверь мне. Ты не хочешь этого делать. Пожалуйста!
— Я должен, — повторил он.
Хотя она боролась и упиралась, Соло заставил Вику, прижать большой палец к панели. В тот же миг две половинки замка разошлись, и Мек вырвался на свободу.
Он так обрадовался, что его кожа запылала ярко-синим. Глупый иной. Он никогда не смог бы скрывать это.
— Вы все мертвецы, — произнесла Вика, бесчувственно. — Ты, я, все они. Все мы мертвецы… мертвее мёртвых.
— Я защищу тебя. — Соло споткнулся и едва смог устоять. Но вкладывал в каждое слово частичку себя, желая ее спасти. Сейчас и всегда. О, нет. Он не собирается загадывать так надолго. Он хотел обезопасить ее. Сейчас.
Соло остановился, посмотрел ей в глаза, и произнёс:
— Я защищу тебя. — На сей раз он добавил: — Клянусь.
Девушка не затряслась от страха, как любой другой, и это удивило его. Возможно, потому что она не услышала, стал рассуждать Соло.
Возможно, потому что он очень слаб и под воздействием наркотиков. Не важно. Это не имело значение.
Клятва есть клятва, и он только что связал себя ею с Викой.
Вздох слетел с ее губ, и она кивнула.
— Ладно. Я тебе верю.
Вместе они шли к следующей клетке, и на сей раз девушка не сопротивлялась вообще.
— Эй, ты. Остановись, — закричал охранник в отдалении, и Соло не был уверен, кому он это сказал: ему или Мек.
В любом случае не было времени, освобождать остальных. Киттен, да, но не больше. Он вернется за ними.
Соло потянул девушку к клетке с Теран, и Вика положила большой палец на замок для идентификации личности без какой-либо просьбы с его стороны.
Киттен подбежала к ним.
— Давай сделаем это.
— Тихо, — попросила Вика, с отчаянием в голосе. — Пожалуйста. Мы же не хотим, чтобы нас поймали.
— Сама заткнись! — прорычала Киттен, подходя к ней. — Но лучше продолжай говорить. Я заставлю тебя замолчать за то, что ты позволила этому случиться со мной.
Соло отодвинул Вику вне досягаемости Киттен.
— Не смей запугивать ее, — пригрозил Соло, иной. Он не был уверен, что сделает, если Киттен повторит свои угрозы. Только знал, что гнев уже закипал в нем, гнев, не поддающийся контролю. И, если ярость выйдет наружу, то ее нельзя будет остановить.
— Прекрасно, — пробормотала Киттен. — Но между нами есть не решённые проблемы, и однажды я выбью из неё всё дерьмо.
— Не без моего разрешения. — Которое он никогда не даст.
Стиснув челюсть, Соло хромал вперед в окружении двух девушек, остальные иные осыпали его проклятиями… проклятиями, которые исчезали в потоке, не только, потому что он двигался дальше, но и потому что сила эмоций иных активировала манжеты и заставляла наркотики поступать в их тела.
Они стремительно накачивались наркотиками, как если бы Соло планировал это.
Он ускорил шаг, пытаясь держать собственные эмоции под контролем.
И сделал буквально несколько шагов, прежде чем коренастый мужчина вышел из-за угла.
— Матас! — услышал Соло крик Таргона. — Я убью тебя! Ты сдохнешь!
Не просто крик, а плевок, будто имя Матас — ужасное проклятие. Решетки загрохотали. Земля задрожала.
Матас. Наконец они встретились. Он присутствовал при избиении. Это он вложил кнут в руку Джекиса, и потом улыбался шире всех, когда Соло получал каждый удар.
Но не было времени для надлежащего приветствия и встречи. Когда Соло пошел в его направлении, мужчина пристально смотрел на него. Черный туман поднялся с плеч колдуна словно толстые извивающиеся кольца.
Переводчики: Shottik, natali1875,maryiv1205; редактор: Shottik, natali1875
Глава 13
Ловите нам лисиц, лисенят, которые портят виноградники, а виноградники наши в цвете.
— Песни Песней Соломона 2:15
Матас выстрелил в Соло. Матас действительно выстрелил в Соло. Кровь попала на Вику, когда Соло упал… лилась по ней, когда он приземлился и накрыл их собой.
Чтобы защитить. Ее. От врага. Как он и обещал. Киттен боролась под тяжестью его веса, пытаясь освободиться, но тщетно.
Он мертв?
Пожалуйста, не умирай.
Руки тряслись, Вика потянулась и нащупала пульс у Соло. Слабый, но был. Соло жив. Облегчение накрыло ее… когда Матас выдернул Вику из-под массивного тела Соло.
Глядя на нее, Матас рявкнул:
— Извлеки пулю из зверя. Мы же не хотим, чтобы основная достопримечательность твоего отца умерла?
— Н-нет.
Он пнул Соло в бок, перекатывая его на спину и освобождая Киттен.
Теран подпрыгнула, готовая бежать, но коварный Матас, схватил ее за талию прежде, чем она сделала шаг.
— Отпусти! — прорычала Киттен.
— После того, как немного позабавлюсь с тобой.
— Осторожно с ней, — скомандовала Вики, холод бурлил в ее крови. — Пожалуйста. Она на моем попечении, и я в ответе за нее.
Киттен сделала паузу, и распахнув глаза пристально посмотрела на Вику.
Ледяной расчет Матаса, как будто Вика дала ему точно то, что он хотел:
— Ты будешь должна мне, — заметил он, потом поволок борющуюся Киттен в клетку.
Вика направилась за медикаментами, которые она принесла, чтобы ухаживать за Соло после его порки.
Она вернулась и, хотя ее дрожь существенно увеличилась, ей удалось сделать так, как приказал Матас.
Грудь Соло была больше малиновой, чем бронзовой с отверстием размером с четвертак прямо над сердцем. Слезы потекли по ее щекам, размывая его образ.
Сколько человек мог вынести за день прежде, чем умереть? Она задалась вопросом, когда бинтовала его грудь.
— Достаточно, — произнёс Матас.
Хотя он и обладал силой, чтобы отнести Соло, но всё же потащил иного в клетку, разрушая то, что маленькая добрая Вика сделала со спиной и грудью.
Мне так жаль, подумала Вика, борясь с рыданиями. Ночь, как предполагалось, еще не закончилась.
Взгляд темных глаз, удерживал на месте, насмехаясь над её горем.
— Довольна собой?
— Нет.
— Ладно. Твой отец хочет поговорить. — Матас схватил ее за запястье и потащил с поляны.
Слишком быстро, показался трейлер Джекиса. Ее отец ждал у двери и жестом пригласил, зайти внутрь.
Вика не протестовала, но остановилась, неспособная сделать шаг самостоятельно. Ее ноги отяжелели.
Матас поднял Вику, и занес внутрь. Чтобы замаскировать растущий страх, она пристально осмотрела дом, в котором больше не было намека на присутствие ее матери.
Как все транспортные средства цирка, трейлер имел металлические стены; несколько замков висели вдоль на стыке двери, и не было окон.
Однако, в отличие от других трейлеров… за исключением ее… этот оснащён совершенно новой мебелью. Такой как шикарное кресло для отдыха, кожаный диван, телевизор и повсюду изображения обнажённой Одры, танцующей в каждом углу.
Разноцветные подушки были разбросаны вокруг поддельного камина, формируя маленький альков, который был бы симпатичен, если бы не коврик из медвежьей шкуры, расстеленный перед ним. Коврик из Зои.
Да, Джекис освежевал драгоценного медведя Вики. Фактически, он всех ее любимых животных «практично использовал» вместо того, чтобы продать их. «Подарок» для Вики.
Из страусовых перьев Сэмми сделали шляпки и хвосты для труппы. Тигра Доби и Обезьяну Райти превратили в чучело и демонстрировали в главной палатке.
Зебру Гас, лошадь Энжи, верблюда Габби и ламу Барни опустили в своего рода инопланетный металл и превратили в карусель.
Слониху Мини освежевали и опустили в тот же самый металл, теперь из нее текла струя фермента между двумя общественными туалетами в цирке, где люди могли вымыть руки.
Вика с трудом выносила мысль о том, что Джекис сделал с Однажды.
После гостиной, стояла двуспальная кровать. В центре, которой в настоящее время бездельничала Одра, украшенная драгоценностями камнями. Усмехаясь, она потягивала бренди.
Один из пауков, запечатленных на ее руке, начал двигаться, переползая выше и выше, наконец, оказавшись на ее плече.
Татуировки на теле Одры начали оживать несколько месяцев назад, после того, как её обучил Матас.
Одра ненавидела Вику и любила наблюдать за ее наказаниями. Однако Вика отчасти заслужила её ненависть.
Одра, Вика и их подруга Долли выросли вместе, неразлучные, сестры во всех смыслах этого слова, пока мать Вики не умерла, и Джекис потребовал все свободное время дочери.
«Мы будем вместе навсегда, ты и я. Ты никогда не оставишь меня. Я — единственный, кому ты можешь когда-либо доверять. Единственный, кто будет когда-либо любить тебя. Никогда не забывай».
Каждую свободную минуту Вика сбегала, чтобы провести время с ее любимыми девочками. Вместе они играли с животными, смеясь истерично над звуками, которые издавала Зои, как-то Вика задремала, и Долли случайно закрыла дверь клетки, прищемив ей руку.
Джекис узнал и взбесился, говорят, что наказание должно соответствовать преступлению. Долли повредила руку Вики, и таким образом, Джекис убрал Долли. Когда родители девочки начали протестовать, Джекис сослал всю семью.
Именно тогда Вика начала оскорблять Одру ужасными прозвищами и даже ударила ее, надеясь так же отослать и спасти от гнева Джекиса. Оглядываясь назад, она понимала, что обращалась с ней неприемлемо.
Прошлое нельзя уничтожить, она поняла это, и позже стремилась исправить ситуацию и извинилась. Одра не простила.
Матас посадил Вику на стул перед кухонькой трейлера. Потом потер двумя костяшками пальцев под ее подбородок и самодовольно улыбнулся. И вышел, хлопнув дверью.
Матас стрелял в Соло. Просто выстрелил в него так легко, как будто иной был основным блюдом на обед, и теперь он смеет улыбаться мне?
Соло переживет ночь?
Найдёт ли она утром его труп, покрытый мухами и муравьями?
Будет ли она способна ходить с утра?
Джекис двинулся в другую сторону от стола, обрезал сигару и прикурил.
Даже с толстой гранитной плитой между ними, темный дым от сигар окутывал ее, и Вике пришлось задержать дыхание, чтобы не закашляться.