Кристиан берет мою ладонь и осматривает ее. Мое дыхание сбивается. Я могу привыкнуть к этому.
- Как думаешь, переживешь это? – говорит он, смотря в мои глаза, и мне приходится закрыть их, чтобы успокоить дыхание.
- Думаю, смогу. Уже даже и кровь не идет, - я взяла у мамы платок и приложила его к кончику пальца, стараясь не запачкать платье.
- Давай попробуем еще раз, - говорю я и в этот раз подхожу ближе, наше дыхание смешивается, пока я осторожно прикрепляю бутоньерку. Это то же чувство, как когда мы вместе лежали на снегу на с лыжном склоне, на расстоянии вздоха. Словно я могу наклониться и поцеловать его, даже здесь, перед мамой. Я быстро делаю шаг назад, размышляя над тем, что все сегодня пойдет или очень хорошо, или очень плохо.
- Спасибо, - говорит он, смотря вниз, на дело моих рук. – У меня для тебя тоже есть бутоньерка, но она в машине. – Он поворачивается к маме. – Было приятно познакомиться, миссис Гарднер.
- Пожалуйста, называй меня Мегги.
Он сердечно кивает.
- Возвращайся домой до полуночи, - добавляет мама. Я гляжу на нее во все глаза. Не может же она правда так сказать. Танцы даже не закончатся к полуночи.
- Можем идти? – спрашивает Кристиан прежде чем я успеваю придумать достойный аргумент для мамы. Он предлагает мне свою руку, и я сгибаю свою в локте.
- Да, можем, - отвечаю я, и мы удаляемся отсюда.
Перед дверью художественного музея в Джексоне, где проводится бал, девушкам выдают нежные лавровые венки, сделанные из серебристых, выкрашенных спреем, листьев, а парням – длинные полосы из белой ткани, которые, как предполагается, они должны надеть через плечо, поверх смокингов, на манер тог. Теперь, когда мы официально выглядим как древние греки, нам разрешается пройти в зал, где бал уже в самом разгаре.
- Сначала сфотографируемся? – говорит Кристиан. – Очередь не слишком большая.
- Конечно.
Медленная мелодия начинает звучать, как раз тогда, когда мы направляемся в зону для фотографирования. Я вижу, как Джейсон Ловетт приглашает Венди на танец. Она выглядит как настоящая принцесса в моем розовом платье. Она кивает, и в следующее мгновение они обнимают друг друга и начинают покачиваться не совсем в такт музыке. Это восхитительно. Также в углу я замечаю Такера, танцующего с рыжеволосой девушкой, которую не знаю. Он видит меня и почти начинает приветственно махать, но потом замечает Кристиана. Его взгляд перебегает с него на меня, будто он старается понять, что же произошло между нами с прошлой субботы, когда я сказала, что меня никто не пригласил на танцы.
- Так, вы двое, подходите, - говорит фотограф. Кристиан и я поднимаемся на платформу, которую здесь соорудили. Кристиан встает позади и свободно смыкает свои руки вокруг меня, будто это самая естественная вещь на свете. Я улыбаюсь. Камера вспыхивает.
- Пойдем, давай танцевать, - говорит Кристиан.
Неожиданно счастливая, я следую за ним на танцпол, покрытый дымом и усыпанный белыми розами. Он берет мою руку и крутит меня, а потом ловит в свои объятья, все еще слегка сжимая мои ладони своими. Я проваливаюсь в электрическое ощущение, которое проходит сквозь меня, будто я залпом выпила чашку кофе.
- Так ты умеешь танцевать, - говорю я, пока он умело ведет нас в танце сквозь толпу.
- Чуть-чуть, - усмехается он. Он точно знает, как вести, и я расслабляюсь, позволяя ему, идти туда, куда он хочет, делая попытку смотреть ему в лицо, а не на наши ноги, движущиеся сквозь дым и розы, или на людей, которые, я чувствую, пристально наблюдают за нами.
Я наступаю на его ногу. Дважды. И я еще считала, что умею танцевать.
Я стараюсь не глазеть на него. Но время от времени меня до сих пор поражает видеть его вот так, прямо перед собой. Это напоминает историю, которую рассказывала мне мама, о скульпторе, чья статуя неожиданно ожила. Так я думаю о Кристиане сейчас. Он жив, во плоти, в том понимании, которое кажется невозможным. Словно я создала его из набросков, которые рисовала в дни, когда впервые увидела его в своем видении. Из своей мечты.
Но это не сказка, напоминаю я себе. Я здесь ради своего предназначения. Я должна понять, что сведет нас вместе в том лесу.
- Так ты говорил, что дядя брал тебя с собой в поход? Вы были недалеко от города? – спрашиваю я.
Он выглядит смущенным. – О… Это было в Титоне. Место вдали от проезжих дорог.
- То есть вы добирались туда не на машине?
- Нет, мы шли пешком.- Он по-прежнему не поддерживает выбранную мной тему разговора.
- Я спрашиваю потому, что хочу пойти в поход этим летом. И тоже хочу попробовать пешие прогулки. Спать под звездами. Мы никогда не делали ничего подобного в Калифорнии.
- Тогда вы переехали в правильное место, - отвечает он. – Написаны целые книги о чудесных местах для походов в этой местности.
Я спрашиваю себя, будем ли мы с ним в одном кемпинге, когда начнется лесной пожар.
Мы танцуем под финальные аккорды песни, затем она заканчивается, и мы отступаем друг от друга, немного неловко.
- Знаешь, чего мне захотелось прямо сейчас? – говорю я, чтобы прервать тишину. – Пунш.
Мы идем к столу с закусками и нагружаем пластиковые тарелки оливками, крекерами и сыром Фета. Я не беру много, потому что не уверена, как это отразится на моем дыхании. Мы находим пустой стол и садимся. Я замечаю Анжелу, вращающуюся в танце с высоким светловолосым парнем, которого я пару раз видела в школьном коридоре. Тейлор Какой-то [41], кажется, называла она его имя. Кроваво-красное платье, которое мама сшила для нее, выглядит потрясающе. Она подвела свои золотистые глаза угольно-черным карандашом, линия приподнимается в уголках глаз, делая ее похожей на египтянку. Если этот танец и имеет отношение к мифической любви, тогда она и правда богиня. Но только та, которая принимает кровавые жертвы. Анжела ловит мой взгляд и поднимает палец вверх, а потом продолжает зазывно танцевать вокруг парня, который просто стоит, подпрыгивая под музыку.
- Ты дружишь с Анжелой? – спрашивает Кристиан.
- Ага.
- Она довольно напористая.
- Ты не первый говоришь мне это, - смеюсь я в ответ, потому что он и понятия не имеет на сколько сумасшедше напористой она может быть. Он не слышал ее размышления о возможности Интэнджа читать мысли. – Я думаю, люди пугаются того, насколько она умна. Также как они оказываются под впечатлением от тебя… - я останавливаю саму себя.
- Что? Ты думаешь, люди боятся меня? Почему?
- Потому что ты такой безупречный и популярный, и ты хорош во всем, что пробуешь делать.
- Безупречный, - усмехается он, и ему хватает такта выглядеть смущенным.
- Это довольно скучно, вообще-то.
Он смеется. Затем он наклоняется через стол и берет мою руку, заставляя мои нервы воспламениться.
- Поверь мне, я не совершенство, - говорит он.
С этой точки зрения дела идут неплохо. Кристиан выглядит как модель. Он очаровательный, внимательный, чуткий. Это если не упомянуть его сексуальность. На мгновение я забываю о своем предназначении. Я просто танцую. Позволяю волшебному чувству его близости ко мне заполнить меня, пока все остальное не исчезает. Я в буквальном смысле наслаждаюсь жизнью.
До тех пор пока не появляется Кей. Конечно, она великолепна в этих лавандовых кружевах, обнимающих ее плечи и делающих акцент на тонкой талии. Ее темные волосы заколоты, кудри каскадом спадают до уровня шеи. Что-то в ее волосах ловит свет ламп и сверкает. Ее рука в белой шелковой перчатке длиной до локтя обвивается вокруг талии ее спутника, когда они входят в зал, она смеется, глядя в его лицо, будто чудесно проводит время. Она даже не смотрит в нашем направлении. Она ведет своего партнера на танцпол, где как раз началась следующая медленная мелодия.
Кристиан прижимает меня ближе. Наши тела движутся в унисон. Моя голова идеально устроилась на изгибе его плеча. Я ничего не могу поделать - просто закрываю глаза и вдыхаю его запах. И неожиданно, у меня снова видение, самое сильное из всех.
Я иду по грязной дороге через лес. Машина Кристиана припаркована на обочине. Я чувствую запах дыма. Моя голова как в тумане от него. Я начинаю отходить в сторону от дороги, глубже в лес. Я не беспокоюсь. Точно знаю, где найти его. Ноги сами несут меня в нужное место, и я даже не направляю их. Когда я вижу его, стоящего спиной ко мне в своей черной куртке, держащего руки в карманах, меня наполняет знакомая тоска. Сила этой печали такова, что мне трудно дышать. Я настолько хрупка в этот момент, словно могу разбиться на миллион осколков.
- Кристиан, - зову я.
Он поворачивается. Он смотрит на меня со смесью печали и облегчения.
- Это ты, - говорит он. Он идет в мою сторону. Позади него пламя вздымается над холмом. Оно бушует вокруг нас, но я не чувствую страха. Мы с Кристианом идем друг к другу, пока не оказываемся лицом к лицу.
- Это я, - отвечаю. – Я здесь, - наклоняюсь вперед и беру его за руку, что кажется настолько простым, будто я была с ним всю мою жизнь. Он поднимает другую руку, чтобы прикоснуться к моей щеке. Его кожа горяча, будто горит в огне, но я не отстраняюсь. Несколько мгновений мы стоим так, будто время остановилось, будто пожар не настигает нас. И потом мы внезапно оказываемся в объятиях друг друга, обнимая друг друга крепко, наши тела прижаты друг к другу, словно мы превращаемся в единое существо, и земля под нами падает.
И вот я снова на танцах, задыхаюсь в попытке сделать вдох. Я смотрю в зеленые расширенные глаза Кристиана. Мы больше не танцуем, остановились в центре танцпола и смотрим друг на друга. Мое сердце сейчас, кажется, выскочит из груди. Волна головокружения проходит сквозь меня, и я покачиваюсь, мои колени неожиданно пошатываются. Руки Кристиана поддерживают меня.
- Ты в порядке? – он быстро оглядывается по сторонам, чтобы убедиться смотрят ли на нас. И они смотрят. Через его плечо я вижу Кей, которая смотрит на меня с откровенной ненавистью во взгляде.
- Мне нужно на воздух, - я освобождаюсь из его объятий и выбегаю через дверь, ведущую на балкон, врываясь в холодный воздух. Облокотившись на стену, я закрываю глаза и стараюсь успокоить бешено бьющееся сердце.
- Клара?
Я открываю глаза. Кристиан стоит передо мной, выглядит он таким же потрясенным, как и я, его лицо бледно в свете электрических лампочек.
- Все в порядке, - говорю я, улыбаясь, чтобы доказать это. – Здесь просто немного душно.
- Я принесу тебе чего-нибудь попить, - говорит он, но никуда не уходит.
- Я в норме, – я чувствую себя глупо. Потом вспышка гнева. Я не просила ни о чем этом. Итак, я улечу с Кристианом в моих руках. И что потом? Великолепный Кристиан Прескотт в будущем спасет мир, а моя роль будет сыграна. Я завершу – и принесу себя в жертву – моему предназначению.
Будто бы я массовка в чьей-то еще жизни.
- Я все-таки принесу пунш, - предлагает Кристиан.
Я покачала головой. – Это была плохая идея.
- Что?
- Ты не хочешь быть здесь со мной, - говорю я, встречая его взгляд. – Ты все еще думаешь о Кей.
Он не отвечает.
- Я думала, что чувствую связь между нами, но… Я хотела понравиться тебе, по-настоящему понравиться. Так, как было… как есть у вас с Кей, у меня никогда не было такого. – К моему ужасу, на мои глаза наворачиваются слезы.
- Мне очень жаль, - произносит он, наконец, делая движение, чтобы прислониться к стене рядом со мной. Он серьезно смотрит на меня. – Ты очень нравишься мне, Клара.
Если бы он только знал, насколько это важно. Но прежде чем у меня появляется возможность ответить, дверь на балкон открывается. К нам заходит Бреди Хант.
- Объявляют короля бала, - говорит он, выжидающе глядя на Кристиана.
Кристиан явно колеблется.
- Ты должен идти, - говорю я. Бреди смотрит на меня с любопытством, прежде чем снова уйти внутрь. Кристиан подходит к двери и придерживает ее открытой для меня, но я качаю головой.
- Мне нужна еще минутка, окей? – я закрываю глаза до тех пор, пока не слышу, что дверь закрылась. Воздух неожиданно холоден. По очереди мистер Эриксон оглашает королевскую свиту [42], которая почти полностью представлена школьными спортсменами.
- И королем бала становится… - произносит мистер Эриксон. В зале царит абсолютная тишина. - …Кристиан Прескотт.
Я вхожу в зал как раз в тот момент, когда мисс Колберт, моя учительница французского, вручает Кристиану золотой скипетр. Кристиан мило улыбается. Он отлично справляется с всеобщим вниманием, как кинозвезда или политик. Может быть, он и станет президентом однажды. Мисс Колберт получает немного больше, чем нужно, удовольствия, прося Кристиана преклонить колено, чтобы она могла возложить корону из золотых листьев на его голову. Он благодарит ее, поднимается, чтобы помахать рукой неиствующей толпе.
Затем он отступает в сторону, пока мистер Эриксон объявляет свиту королевы вечера, и вот теперь я начинаю нервничать. Конечно, меня не назовут. Я даже не была номинирована. Я же клоун Бозо. Но каждая девушка в свите - подружка Кей. Что может значить только…
- И королевой бала становится… - говорит мистер Эриксон. - …Кей Паттерсон.
Комната вибрирует от грома аплодисментов учеников, проголосовавших за нее. Кей восходит на сцену с бесконечной грацией и самообладанием. Она берет букет белых роз, и чуть отклоняется назад, пока мистер Эриксон снимает с нее серебристую ленту и на ее место возлагает широкую золотую.
- А сейчас, как принято, король и королева разделят совместный танец, - говорит мистер Эриксон.
На ум мне приходит вереница совсем неангельских слов.
Кей выжидающе смотрит на Кристиана. Он смотрит вниз, словно решает что-то, но затем поднимает взгляд и снова улыбается. Когда начинает играть музыка, он подходит к Кей и берет ее за руку. Второй рукой она обнимает его за плечо. Они начинают танцевать. Все вокруг меня начинают оживленно судачить, наблюдая, как эта пара грациозно движется под музыку. Кристиан и Кей, снова вместе.
Я чувствую себя так, будто провалилась прямиком в ад.
- Привет, Морковка, - произносит голос рядом со мной.
Я вся съеживаюсь. – Не сейчас, Такер. Я не могу общаться с тобой сейчас.
- Потанцуй со мной, - просит он.
- Нет.
- Давай, ты выглядишь жалко, пока стоишь тут и смотришь, как твой партнер танцует с кем-то еще.
Я поворачиваюсь и сверкаю на него глазами. Но одно я могу точно сказать про него: он выглядит неплохо. Белая рубашка на фоне шеи подчеркивает загар. В смокинге его плечи выглядят широкими и сильными. Короткие рыжевато-коричневые волосы расчесаны и уложены. Его синие глаза мерцают в свете огней зала. Я даже чувствую запах парфюма.
- Хорошо, - соглашаюсь я.
Он предлагает руку, и я принимаю ее, затем мы направляемся к краю танцпола и я обвиваю свои руки вокруг его шеи. Он ничего не говорит, просто чуть покачивается на месте, глядя на мое лицо. Весь гнев проходит. Он делает мне одолжение, или, по крайней мере, похоже на то. Я осматриваю потолок в поисках предательского ведра со свиной кровью [43], которое он может на меня вылить.
- Где твоя партнерша?
- Что ж, это сложный вопрос. Зависит от того, что ты имеешь в виду.
- С кем ты сегодня пришел?
- С ней, - Такер указывает головой в сторону рыжеволосой девушки, стоящей вблизи стола с пуншем.
- И с ней, - продолжает он, глядя в сторону диджея, рядом с которым брюнетка, которую я не знаю, старшеклассница я думаю, делает заказ на песню.
- И с ней, - произносит он, наконец, и указывает на блондинку, танцующую очень близко от второго ближайшего кандидата на звание короля бала.
- Ты пришел с тремя девушками?
- Они из команды по родео, - говорит он, словно это все объясняет. – Ни у одной из них не было партнера для танцев, и я подумал, что единственный могу справиться со всеми тремя.
- Ты просто невероятный…