Артемида гневно фыркнула в ответ.
«И потом, Артемида, ты ведь обещала Ашерону не вмешиваться. Заставила его поклясться, что он не будет общаться со мной в ходе суда и пытаться повлиять на мое решение. А сама сейчас именно этим и занимаешься. Как ты думаешь, что он скажет, если я ему об этом расскажу?»
«Ну ладно, ладно! — прервала ее Артемида. — Больше я тебя не побеспокою! Только, ради всех богов, не затягивай!»
Оставшись наконец одна, Астрид поудобнее устроилась у камина и задумалась о том, что же ей делать дальше. Какому новому испытанию подвергнуть Зарека, чтобы узнать, способен ли он все-таки владеть собой?
Он разгромил ее дом — но ей не причинил никакого вреда. Ранил Сашу — но это была самооборона: Саша напал на него первым и поранил его. Зарек не пытался убить волка. Просто отшвырнул его и ушел.
А потом, вместо того чтобы мстить, налил ему воды.
Пока что самое страшное его преступление — грубость и устрашающие манеры. Однако он то и дело проявляет доброту, идущую вразрез с внешней свирепостью.
Здравый смысл подсказывал ей, что Артемида права: «Хватит тянуть, выноси ему приговор и убирайся отсюда!»
Но какой-то внутренний инстинкт просил не спешить.
Так что, пока он не напал ни на нее, ни на Сашу, Астрид не станет выносить решение о его судьбе.
Но стоит ему поднять на кого-то из них руку — и она вернется на Олимп, а Зарека предоставит его участи.
«Похоже, невинных просто не бывает...»
Астрид устало вздохнула. Эти слова она произнесла совсем недавно в разговоре с сестрой Атти. В тот момент она действительно так думала. За прошедшие столетия ей пришлось иметь дело с тысячами подсудимых, и ни один не оказался невиновным. Они все ей лгали.
Все старались ее обмануть.
Одни — пытались подкупить.
Другие — сбежать.
Третьи — запугать.
Один из них попытался ее убить.
В какую категорию попадет Зарек?
Глубоко вздохнув и пытаясь собраться с силами, Астрид встала и направилась к себе в комнату. Здесь она начала перебирать мужскую одежду, которую носил Саша, когда принимал человеческий облик.
«Что это ты делаешь?» — поинтересовался Саша, бесшумно появляясь рядом.
— Зареку нужно переодеться, — машинально ответила она вслух.
Саша бесцеремонно вцепился в свою одежду зубами и потянул ее у Астрид из рук.
«У него есть, в чем ходить. А это мое!»
Но Астрид не сдавалась:
«Саша, пожалуйста, не упрямься. То, что на нем, — все в дырах, а смены одежды у него здесь нет».
«А мне-то что?»
Она на ощупь перебирала рубашки и брюки, жалея о том, что не может их увидеть.
«Кажется, кто-то здесь жаловался, что терпеть не может смотреть на голых мужчин».
«А еще я терпеть не могу пить из плошки и писать за дверью. Но приходится. Пока он здесь, потерплю».
Астрид покачала головой:
«Как тебе не стыдно? Ворчишь, как старый пень!» — Она достала из ящика плотный шерстяной свитер.
«Ни за что! — взвыл Саша. — Это же бордовый, мой любимый!»
«Саша, я тебя умоляю!..»
«Он мой! Немедленно положи его назад!»
Астрид встала и со свитером в руках пошла к Зареку.
Саша бежал за ней, не умолкая ни на секунду.
«Куплю тебе новый», — пообещала она.
«Мне не нужен новый — мне нужен этот!»
«Зарек ничего с ним не сделает».
«Ага, как же! Посмотри на его нынешний костюмчик, это тебе ни о чем не говорит? И вообще, не хочу, чтобы он носил мой свитер! А вдруг он заразный?»
«Саша, ради всех богов! Когда ты наконец вырастешь? Тебе четыреста лет, а ведешь себя, как глупый щенок! Ничем он тебя не заразит! Он что, чумной?»
«Нет, бешеный, а это еще опаснее!»
Астрид остановилась и сердито взглянула вниз, в сторону Саши, а он, улучив момент, вырвал из ее рук свитер и бросился бежать.
— Саша! — закричала она, бросившись вслед за ним. — Немедленно отдай, или я тебя...
Но волк не сбавлял ходу.
Астрид бежала за ним так быстро, как только могла, полагаясь на свои воспоминания о том, как расположена мебель у нее в доме.
Но кофейный столик оказался не на своем прежнем месте. Астрид ударилась о его край ногой и зашипела от боли. В попытке сохранить равновесие она схватилась за полку у стены, та покачнулась под ее весом, с нее начали скользить и падать какие-то предметы. Что-то стукнуло ее по голове; что-то со звоном разбилось об пол.
Астрид замерла, боясь пошевелиться.
Она не знала, какой именно вещи пришел конец, но звук разбиваемого стекла ни с чем не спутаешь.
И как теперь на него не наступить?
Астрид мысленно прокляла свою слепоту. С места она не трогалась, опасаясь порезаться.
Саша! — позвала она.
Ответа не последовало.
Не двигайся! — скомандовал откуда-то из-за спины глубокий голос Зарека.
А в следующий миг пара сильных рук с удивительной, прямо-таки пугающей легкостью вознесла ее в воздух. Прижавшись к его мошной, как скала, груди, Астрид чувствовала, как играют его рельефные мускулы, когда с ней на руках он покидал гостиную.
Девушка обвила руками его широкие, мужественные плечи и почувствовала, как напрягся он при ее прикосновении. Щекой она ощущала его горячее дыхание, и от этого все тело ее таяло в какой-то сладостной истоме.
Зарек... — осторожно прошептала она.
Надеюсь, я не позволил себе лишнего, принцесса?
Его сарказм она оставила без ответа. Зарек донес ее до кухни и усадил на стул.
Едва выскользнув из его рук, Астрид остро ощутила, что ей не хватает тепла и мощи его тела. Без него она почувствовала себя одинокой, опустошенной... странное чувство, которого она не ожидала и не могла понять.
Спасибо, — тихо проговорила она.
Он промолчал, и по его удаляющимся шагам Астрид поняла, что он возвращается в гостиную.
Несколько минут спустя он вернулся и со звоном высыпал что-то в мусорное ведро.
Не знаю, что ты не поделила со своим Тузиком, — проговорил он, и по голосу его Астрид догадалась, что он сдерживает улыбку, — только он утащил в угол какой-то свитер, лежит на нем и грозно рычит!
Представив себе эту картину, Астрид едва не рассмеялась.
Он сегодня в дурном настроении.
Хм... Там, откуда я родом, такие перемены настроения лечат тумаками.
Астрид нахмурилась, ощутив в его словах невысказанную горечь.
Иногда важнее понять, чем наказать.
А иногда лучше наказывать.
Возможно, и так, — прошептала она.
Зарек включил воду — кажется, снова мыл руки.
Вообще-то он часто моет руки, отметила про себя Астрид.
— Это была хрустальная ваза, — объяснил он, перекрывая своим мощным голосом шум воды. — Все крупные осколки я подобрал, но там могли остаться мелкие, так что будь осторожна и не ходи по гостиной босиком.
Астрид, странно тронутая и этим предупреждением, и его заботой о ней, встала и подошла к нему. Пусть она его не видела — но теперь снова ощущала жар и мощь его тела.
Его грубую, первобытную мужественность.
От этого ощущения она вздрогнула; что-то внутри ее задрожало и заискрилось желанием.
Какая-то неведомая прежде сила властно повелевала ей дотронуться до его гладкого, смуглого, жаркого тела. Она не видела его, но помнила, как играет свет на его загорелой коже, когда ей удалось взглянуть на Зарека глазами Саши.
Ей хотелось поцеловать его и ощутить вкус его губ. Умеет ли он быть нежным?
Или и в любовных ласках он по-звериному яростен и груб?
По-хорошему, ей следовало бежать от таких непозволительных фантазий. Как Судья, она не имела права задаваться подобными вопросами о подсудимом. Но как женщина — не могла удержаться.
Много, много лет прошло с тех пор, как она в последний раз желала мужчину. И теперь какая-то ее часть отчаянно надеялась найти в Зареке тот скрытый свет, в существование которого верил Ашерон.
Странно, очень странно. Такие желания не посещали ее уже много столетий.
Как ты узнал, что мне нужна помощь? — спросила она.
Услышал звон разбитого стекла и понял, что ты в ловушке.
Она улыбнулась:
Как мило с твоей стороны!
Она не видела его, но ощутила, что он пристально смотрит на нее. И от этого невидимого, но жаркого взгляда все тело ее вдруг запылало, а соски затвердели.
Поверь мне, принцесса. Я совсем не милый.
Не «милый», нет! Он сильный, жесткий, неукротимый, прекрасный какой-то дикой, яростной красотой. Как зверь из дремучего леса.
Позволит ли такой зверь себя приручить?
Я хотела принести тебе одежду, — заговорила она торопливо, стараясь восстановить власть над своим телом, вдруг переставшим откликаться на доводы здравого смысла. — Если хочешь переодеться, у меня в шкафу, в нижнем ящике, есть еще свитера.
Нахмурившись, он выключил воду и потянулся за бумажным полотенцем.
Твои свитера мне не подойдут, принцесса.
Она рассмеялась:
Не мои! Это свитера моего старого друга.
Она стояла вплотную к нему, и Зарек вдруг обнаружил, что не может двигаться, не может дышать. Не может думать ни о чем, кроме того, что, стоит чуть-чуть склонить голову — и он коснется губами этих нежных, чуть приоткрытых розовых губ...
Это так легко — прикоснуться к ней!
Но по-настоящему поразила, даже испугала его сила этого желания. Голова кружилась от жажды прижать Астрид к себе, ощутить всем телом мягкие, женственные изгибы ее тела.
Он не мог припомнить, чтобы когда-нибудь в жизни с такой силой чего-то хотел.
Зарек прикрыл глаза. Но это не помогло, — наоборот: теперь перед его мысленным взором с ошеломляющей ясностью предстала новая фантазия. Они с Астрид обнажены; он сажает ее на стойку в углу кухни, раздвигает ей ноги... и трахает до умопомрачения! Входит в ее жаркое лоно снова и снова, пока не рухнет без сил.
Он хотел ощутить тепло ее тела. Хотел ощутить ее дыхание. Пропитаться ее запахом.
И больше всего хотел узнать, каково быть с женщиной, которая не боится его и не презирает.
За все эти долгие столетия он ни разу не спал с женщиной иначе, как за плату.
Да и это случалось очень редко.
Он так долго был один...
И где теперь этот твой друг? — внезапно охрипшим голосом поинтересовался он. Мысль о том, что у Астрид был мужчина, оказалась неожиданно болезненной; Зарек даже не подозревал, что может испытывать боль по такому странному поводу.
В дверях появился Саша и коротко гавкнул.
Умер, — не задумываясь, ответила Астрид.
Зарек поднял бровь.
От чего?
М-м... от чумки.
Я думал, чумка — собачья болезнь.
Да, он заразился от собаки. Трагический случай.
«Эй, что ты несешь?» — негодующе воскликнул Саша.
«Ты заслужил еще и не такое! Веди себя прилично, а то и в самом деле на тебя чумку нашлю!»
Зарек отступил на шаг.
Тебе его не хватает?
Честно говоря, нет, — покосившись в сторону Саши, ответила она. — От него были одни неприятности.
«Неприятности? Ну, погоди! Настоящих неприятностей ты еще не видела!»
Астрид с трудом подавила улыбку.
Так что же, тебе нужна одежда? — спросила она Зарека.
Конечно.
Она повела его к себе в комнату.
В голове у нее гремели гневные вопли Саши: «Ах ты... да я тебя... ну погоди, я тебе отплачу! Помнишь свое любимое одеяло? Я из него лапшу сделаю! И шлепанцы я бы на твоем месте больше не надевал!»
Но Астрид не обращала на него внимания.
Зарек вошел следом за ней в ее комнату — уютную спаленку в нежных бело-розовых тонах. Все говорило о том, что здесь живет женщина. Но особенно поразил его запах.
Запах свежего смолистого дерева — и цветов.
Такой же аромат исходил от нее самой.
От этого запаха все тело его болезненно напряглось. А его фаллос, возбужденный до боли, уперся в штаны, властно требуя, чтобы Зарек прекратил наконец пялиться на Астрид и сделал следующий шаг!
Взгляд его против воли скользнул по кровати. Он ясно представлял себе, как она спит здесь, — нагое тело под розовым покрывалом расслаблено, нежные губы приоткрыты, как будто ждут поцелуя...
Вот здесь.
С трудом он заставил себя оторвать глаза от постели и повернуться к шкафу.
Астрид открыла его и указала Зареку на нижнюю полку, где в плетеной корзине для белья лежали разные мужские вещи.
Бери все, что хочешь.
Вот так предложение! Одна проблема: то, чего он больше всего хочет, находится вовсе не в шкафу. Поэтому Зарек просто поблагодарил девушку и достал из шкафа два свитера, черный и серый с высоким воротом, которые на вид должны были прийтись ему впору.
Пойду переоденусь, — сказал он.
И тут же спросил себя: почему он решил переодеться за закрытой дверью? Чего стесняется? Астрид? Так ведь она ничего не видит.
У себя дома он обычно вообще ходит полуголым.
Но то у себя. А в гостях это невежливо, правильно?
С каких это пор ты стал задумываться о вежливости? — спросил себя Зарек.
И сам себе ответил: с сегодняшнего дня.
Саша гавкнул ему вслед, затем подбежал к Астрид и начал шумно выражать ей свое недовольство.
Тихо, Саша! — прикрикнула Астрид. — Иначе будешь сегодня спать в гараже!
Не обращая на них внимания, Зарек скрылся в своей спальне.
Захлопнул за собой дверь, повесил свитера на спинку стула. Остановился, не понимая, что за странное чувство не дает ему покоя. В чем дело? Что такого она ему предложила? Всего-навсего смену одежды.
И еще — кров.
Еду.
Постель.
Зарек огляделся вокруг. В этой богатой, элегантно обставленной спальне он чувствовал себя чужаком. Не понимал, как себя вести, что делать дальше. Кажется, он ощущал давно забытое чувство — неуверенность в себе.
Здесь он чувствовал себя человеком.
А главное — впервые в жизни ощущал, что ему здесь рады. Этого он никогда не чувствовал с Шерон.
Шерон — как и все прочие, с кем он имел дело за эти столетия, — делала только то, за что он ей платил. Ни больше, ни меньше. И в ее доме он всегда ощущал себя непрошеным гостем.
Шерон держалась с ним холодно и формально, особенно после того, как он отказался разделить с ней постель. И он чувствовал: она его побаивается. Особенно когда рядом ее дочь. В такие минуты Шерон ощутимо напрягалась, как будто боялась, что он вдруг набросится на нее или на ребенка.
Это обижало Зарека, но к обидам он привык, так что просто старался не обращать внимания на эмоции Шерон.
А с Астрид все совсем по-другому.
Она ведет себя с ним, как с нормальным человеком. Рядом с ней легко забыть, что на самом деле он вовсе не нормальный.
Зарек быстро переоделся и вернулся в гостиную. Астрид сидела с ногами на диване; водя пальцем по странице: она читала брайлевскую книгу [8]. На полу у дивана растянулся Саша. Увидев Зарека, он поднял голову и мрачно уставился на него; можно было покляться, что в серых волчьих глазах пылает ненависть.
Зарек — он захватил из кухни нож — присел у камина, выбрал из поленницы подходящий кусок дерева.
Как получилось, что у тебя живет волк? — спросил он, садясь перед камином, чтобы бросать стружки в огонь.
Он сам не знал, зачем с ней заговорил. Проще и привычнее было бы промолчать. Но неожиданно для самого себя Зарек обнаружил, что хочет узнать о девушке больше.
Астрид наклонилась, чтобы погладить волка, лежащего у ее ног.
Знаешь... почти так же, как с тобой. Я нашла его — раненного, истекающего кровью. Принесла домой и выходила. С тех пор он со мной.
Удивительно, что он дал себя приручить.
Я тоже этому удивляюсь, — улыбнулась Астрид. — Не так-то легко было убедить его, что мне можно доверять.
Зарек задумался, а затем произнес негромко:
«Надо запастись терпеньем. Сперва сядь вон там, поодаль, на траву — вот так».
Астрид открыла рот от удивления. Если бы Зарек вдруг на нее бросился, и тогда она не была бы так поражена, как сейчас, когда он вспомнил одну из ее любимых книг!
Ты знаешь «Маленького принца»?!