— Если я лягу, то сразу усну, — честно призналась я. — А мне не хочется, чтобы вечер так быстро и так глупо закончился.
— А как ты хочешь, чтобы он закончился? — мягко поинтересовался Алекс, слегка наклонившись ко мне.
— Не знаю, — я попыталась отодвинуться, чувствуя неловкость от его излишней близости. — Но, во всяком случае, не пьяным сном.
Именинник засмеялся, наливая себе вино. Он отпил глоток и задумчиво посмотрел на меня, будто пытался проникнуть в мой внутренний мир, чтобы узнать, о чем я размышляю. Но, в связи с хаотичным движением противоречивых мыслей в моей несчастной голове, ему это, вряд ли, удалось.
— Скажи мне что-нибудь, Лара, — попросил мужчина, не отводя от меня внимательных синих глаз.
— Я желаю тебе счастья, — проговорила я абсолютно банальную фразу.
— А еще?
— Еще желаю удачи.
— И только? — он хитро усмехнулся. Мое состояние, похоже, его развлекало.
— Нет, еще я желаю тебе побольше любви и доверия к людям, — совершенно серьезно произнес мой негромкий голос.
— Ответь, Лариса, что ты обо мне думаешь?
— Ну… ты интересный человек, умный, решительный, симпатичный, самоуверенный, самовлюбленный и эгоистичный, — пойдя на поводу у собственной пьяной болтливости, заявила я. — Но в целом, вполне, ничего.
— Довольно противоречивые характеристики, — улыбаясь, заметил Северин.
— А что ты думаешь про меня? — в свою очередь осведомилась я.
— Что ты просто прелесть! Настоящая находка для шпиона. Достаточно налить тебе пару фужеров вина, и можно узнать все твои мысли.
— Неправда! — я возмутилась.
— Вот как? И что ты от меня скрываешь?
— То, что я чувствую себя очень виноватой за свое сегодняшнее поведение, — выпалила я, как на духу.
— Ну, вот видишь, ты во всем призналась, — собеседник откровенно забавлялся, играя со мной, как кот с мышонком.
— Алекс! Прекрати ловить меня на словах! — я попыталась встать с дивана и перебраться в кресло, но он предусмотрительно удержал меня, усадив обратно. — Иначе я лягу спать.
— Ложись.
— Ну и лягу.
— Ну и ложись, — Северин едва сдерживал смех, наблюдая за мной из-под лениво опущенных ресниц. Меня начинало бесить его странное поведение, а особенно раздражало веселье, которое читалось на лице хозяина дома, рассыпаясь озорными искрами в его синих, как небо, глазах или играя в уголке криво растянутых губ. Что он о себе возомнил? Тоже мне, психолог нашелся! Думает, что над слабой женщиной можно издеваться?
— В таком случае, — я гордо посмотрела на Александра. — Убирайся из этой комнаты!
— Ох, ты! — иронично произнес собеседник. — А девочка-то сердится.
— Ну, все! — мое терпение лопнуло. Собрав в кулак остатки самообладания, я зло процедила. — Ты явно нарываешься на ссору. Мне надоело играть роль лабораторной крысы, поэтому лучше уйди, иначе я опрокину на твои чистые брюки фужер, как ты позавчера пролил на мое платье пиво.
— Это была случайность.
— Не морочь мне голову. Такими рассчитанными случайности не бывают. Тебе просто не нравилось, что мы с Робом сидели рядом, вот и все.
— Возможно, — глаза мужчины сузились. — А еще мне не нравится, когда женщина, проживающая под моей крышей, откровенно заигрывает с моим лучшим другом.
— Я с ним не заигрывала! — возмущенно произнесли мои искусанные от досады губы. — У тебя слишком уж разыгралось воображение.
— Ой ли? — ядовито процедил Алекс, сверля меня взглядом насквозь. — А, по моему, Фэа тебе очень даже приглянулся.
— Я этого и не отрицала.
— И что, интересно, тебе в нем так нравится? — тон говорящего был язвительным, а взор холодным. Мои предположения все-таки оправдались: разгорался скандал.
— Не твое дело.
— Нет, мое! — он резко схватил меня за плечи, сильно тряхнув, отчего немного отошедшее от головокружения сознание, снова пустилось водить хороводы, путая мои и без того не очень-то упорядоченные мысли.
— Алекс, — саркастически проговорили скривившиеся в фальшивой улыбке губы. — Ты что, закатываешь мне сцену ревности? В таком случае, тебе лучше обратиться к Марине. Это она — твоя любовница, а не я.
Ну вот. Теперь я его окончательно разозлила.
— Послушай, ты, маленькая язва, если из твоего очаровательного ротика не перестанут сыпаться подобные изречения, клянусь, я его закрою, — прошипел мужчина угрожающе.
Однако предостережение на меня никак не подействовало. Алкоголь развязал язык, и я с энтузиазмом продолжала:
— Кстати, удивляюсь, что тебе не пришелся по вкусу белый парик, ведь у твоей любимой докторши волосы именно такого цвета. Или, может, ты однолюб, и тебя устраивает только одна блондинка?
— Я предупреждал, — вкрадчиво сказал Северин и в следующее мгновение впился поцелуем в мои приоткрытые губы. Я обалдела от подобной наглости. Такой странный метод закрывания рта мне в голову не приходил.
Упругие уста Алекса жадно целовали мои, слизывая остатки бордовой помады, как будто это была не косметика, а сладкий мед. Он прижимал меня к себе сильнее и сильнее, продолжая обжигать горячим дыханием мой рот, попеременно захватывая то верхнюю, то нижнюю губу. И, что самое интересное, мужчина совершенно не собирался останавливаться.
Подобные инциденты в мои планы не входили. Поэтому, с трудом соображая, я отчаянно пыталась придумать, как освободиться от удивительно приятных, но все же пут. Моя рука шарила по столу в поисках оружия для борьбы с происходящим. Для физического сопротивления у меня не было сил, но вот опрокинуть недопитое именинником вино, на его рубашку, я все-таки умудрилась. Северин резко отпрянул, выпустив меня из объятий. Он взглянул на растекающееся по белой ткани темно красное пятно, потом посмотрел на меня и тихо спросил:
— Я сделал тебе неприятно? — в его голосе было столько беспокойства, что мне стало стыдно за собственную выходку. — Прости.
Он быстро поднялся и вышел, оставив меня наедине с собственной совестью. Обратно Алекс не вернулся, во всяком случае, до того момента, как я заснула.
Глава 19
Методичный звон падающих на пол и разбивающихся вдребезги рюмок ознаменовал для меня начало следующего дня. Я с трудом приоткрыла слипшиеся от сна и вчерашней косметики веки, и испуганно уставилась на вбегающего в комнату Северина, не понимая, что происходит. Повертев головой по сторонам, я, наконец, обнаружила источник разносящихся по квартире звуков. Открытие меня поразило. От зрелища, которое предстало моим глазам, сонливость испарилась напрочь, уступив место изумлению.
В серванте, где стояла посуда, между стройными рядами фужеров и рюмок важно расхаживал серый большеглазый кот, неизвестно каким образом забравшийся на полку. Он осторожно вышагивал, ставя лапы на не заполненные хрусталем места, а вот с хвостом дела обстояли хуже, так как эта часть кошачьего тела оказалась менее аккуратной. Поэтому легкие изящные рюмочки, поддаваясь взмахам тонкого, но упругого хвостика, падали вниз, жалобно звеня. Алекс осторожно вытащил из стенки возмутителя спокойствия и, приподняв его за шкирку, показал мне.
— Что это такое? — сердито спросил собеседник, пристально глядя в мои удивленные глаза.
Кот выглядел божьим одуванчиком, на довольной усатой физиономии не было ни капли страха или раскаянья. Большое серое ухо ритмично подрагивало, а левый глаз подмигивал. Лапки с выпущенными на волю коготками Тафа сложил вместе где-то в районе своей узкой грудной клетки. Бессовестно разгромивший посуду хвост, вяло покачивался, недовольно постукивая по задним лапам животного.
— Мя-я — я -у, — издал протяжный звук Тайфун, обнажив при этом острые белоснежные клыки.
Я вскочила с дивана, поправляя смятое платье и намереваясь кинуться на помощь пойманному проказнику. Однако мои чрезмерно резкие движения не совсем вписались в окружающую обстановку. И в следующую секунду я, зацепившись ногой об столик, свернула его на пол, вместе со всем оставшимся с вечера содержимым. Грохот разбивающейся посуды был гораздо громче того, весьма, корректного звона, который издавал кот.
Я тоже упала, рассадив колено об угол стола, и угодив ладонью в осколки темно-красной бутылки. От пережитого шока мое тело не чувствовало боли, но это было только начало. Тонкие струйки выступившей на руке крови принесли вместе с испугом ощутимые болезненные эмоции. Я тихо застонала, поджав под себя здоровую ногу, и с ужасом уставившись на острые крошечные стекла, торчащие из окровавленной плоти.
— Черт знает что! — выругался Северин, отпустив быстро исчезнувшего за дверью кота, и подбежал ко мне. — Не женщина, а стихийное бедствие. И приятеля себе нашла подходящего, надо же было назвать животное ураганом… — бормотал Алекс, осторожно вытаскивая осколки из моей порезанной руки. — Надо срочно замыть рану.
Я поморщилась от боли, когда собеседник помогал мне подняться. Идти было тяжело, так как ныло колено. В конечном счете, он поднял меня на руки и перенес в ванную, заляпав при этом свою светлую рубашку алыми пятнами моей быстро пребывающей крови. Но подобные мелочи его, похоже, совершенно не интересовали. Что такое испорченная тряпка, по сравнению с тем погромом, который остался дожидаться нас в зале?
Промыв порезы прохладной водой, Алекс достал с полки бинт и принялся перевязывать раненую кисть. Он делал это профессионально, будто всю жизнь работал в травмпункте. Завязывая бинты, мужчина хмуро посмотрел на меня и сердито сказал:
— Зачем тебе понадобилось, сломя голову, вскакивать с дивана, Лара?
— Чтобы спасти котика, — честно призналась я, виновато опуская ресницы.
— От кого?
— От тебя, то есть от твоего гнева, вызванного перебитым хрусталем.
Он усмехнулся, опускаясь на корточки и рассматривая мою пострадавшую ногу.
— Просто синяк, — с видом знатока, объявил собеседник. — До свадьбы заживет, — он взглянул на меня снизу вверх и совершенно серьезно добавил, — Плевал я с высокой колокольни на весь этот хрусталь, если из-за него ты сама готова разбиться вдребезги. А твой чрезмерно предприимчивый "подарок" все-таки нуждается в небольшой трепке, иначе его слишком уж активное поведение может нажить ему на голову неприятностей.
Я вздохнула, грустно глядя на говорившего:
— Ты на меня не сердишься?
— За что? — он не понял.
— За раскуроченный стол.
— Нет.
— И за испачканный вином и остатками салата пол.
— Нет.
— И за кровавые пятна на паласе.
— Нет.
— И за выходку подаренного мной кота.
— Я же сказал нет!
— Ну, а за что ты тогда сердишься? — надув губы, спросила я обижено. — За вчерашний финал, да?
Алекс поднялся, уставившись мне в глаза с видом человека, обдумывающего какое-то важное решение. После довольно-таки продолжительной паузы, он спокойно произнес:
— Прости, я не хотел сделать тебе неприятно.
Теперь пришла моя очередь удивляться. Я смотрела на бесстрастное лицо мужчины в полной растерянности. О чем это он? Я испортила ему праздник, а извиняется он.
— Неприятно? Что ты имеешь в виду?
— Поцелуй, что же еще? Насколько я понял, тебе это не понравилось.
Мои губы вздрогнули, готовые растянуться в ироничную улыбку. Вот это да! Собеседник чувствует себя виноватым за то, что случилось ночью. А я и не знала, что он такой порядочный. Хотя стоило догадаться, ведь Северин не давал мне повода усомниться в своих моральных принципах. Но почему он решил, что мне было неприятно?..
— Алекс, — мурлыкающим голосом начала я, приподнимаясь на цыпочки, чтобы получше рассмотреть его похолодевшие синие глаза. — Ты все неверно истолковал.
— То есть? — мужчина насторожился, слегка подняв правую бровь, отчего его лицо приняло загадочный вид.
— Начну издалека, — подув на бинты, чтобы хоть как-то унять противную боль, проговорила я. — Как ты ко мне относишься?
— Хорошо.
— Кто я для тебя?
— Женщина, которую я взялся защитить от Ларина.
— И к которой у тебя возникло что-то вроде братской привязанности, как мне показалось, — мягко добавила я, хитро улыбаясь.
Собеседник прищурился, чувствуя подвох, но не проронил ни слова, давая возможность мне продолжать.
— А такие интимные поцелуи, как вчерашний, для брато-сестринских отношений, абсолютно, недопустимы, — весело закончила я свою мысль.
— Ты мне не сестра, — чеканя каждое слово, процедил Алекс.
Ну, наконец-то! Я давно мечтала, чтобы он это сказал. Вариант с родственной заботой, который он упорно продвигал ранее, меня откровенно бесил.
— Правда? Рада это слышать, — я была довольна своей маленькой победой.
— Но если я тебе не брат, и даже не пытаюсь претендовать на эту роль в твоей жизни, почему ты, Элис, опрокинула на мою рубашку фужер с вином, пытаясь отстраниться? — его сузившиеся щелки-глаза испытующе смотрели на меня, ожидая ответа.
— Потому что подобного рода ситуации в мои планы не входят, — просто и честно произнесла я, но, увидев, как помрачнело его лицо, быстро добавила, — Однако, это не значит, что мне было неприятно. Наоборот, у тебя безумно нежные, упругие губы. Растаять от их прикосновения можно в два счета…
"Боже! Что я несу?! — мысленно воскликнула я, понимая, что увлеклась описанием его идеального рта. — Так ведь и лишнее сморозить можно".
Оборвав свою странную речь, я наигранно кашлянула, отворачиваясь к раковине и начиная умываться.
— Мне надо почистить зубы со сна, — меняя тему, заявила я небрежно. — Ты не оставишь меня одну?
Он какое-то время еще изучал мой затылок, потом вышел, захлопнув за собой дверь. Я уже почти закончила, когда услышала громкий продолжительный гудок. Сердце оборвалось, предчувствуя очередную неприятность. Веселье продолжалось…
Резко распахнув дверь, я угодила ею по лбу кинувшегося на истошный вопль работающего в кабинете компьютера Северина. Он как раз пересекал быстрым шагом пространство коридора от кухни до комнаты, когда попал под удар, виновницей которого оказалась я. Натянув на лицо извиняющуюся улыбку, я попыталась что-то сказать, но слова прозвучали невнятно. Пострадавший укоризненно смотрел на меня, держась за ушибленный лоб. Н-да, сегодняшний день отличался повышенным травматизмом с самого утра. Что же будет к вечеру? Если доживем, то увидим.
Гудок исчез, но через минуту снова возобновился. Мы, не сговариваясь, ринулись в кабинет. Доковыляв до его открытой двери, я громко воскликнула:
— Ах! — и всплеснула руками, чувствуя, что ноги слабеют. Тайфун с удивленным выражением своих зеленых круглых глаз сидел на клавиатуре и непонимающе вертел головой. Компьютер отчаянно вопил от такого наглого с собой обращения. Кот поднял зад, гудок прекратился. Решив, что проблема устранена, Тафа снова опустился на светло-серые кнопки, расположившись в прежней позе. С первыми звуками воя сильная рука мужчины сняла ощетинившегося кота с насиженного места и поднесла ко мне.
— Я подождал, когда ты войдешь, чтобы не лишать тебя удовольствия созерцать это изумительное зрелище, — произнес собеседник вкрадчиво, отрывая зубы мини-тигра от наручных часов. — И что я должен теперь делать?
— Закрывать кабинет, — робко предложила я, забирая кота и прижимая его к груди. — Или есть другие варианты?
Алекс кисло усмехнулся и прикрыл дверь.
— Нет. Разве что заняться уборкой устроенного Вами, юная леди, погрома.
Оттирание паласа было не самым приятным занятием, но я отважно пыталась закончить начатое дело. Несмотря на обилие функций чудо-пылесоса, пришлось все-таки применить старый проверенный способ и заняться чисткой пятен вручную. Тафа, набедокурив вдоволь, теперь преспокойно спал, лежа на спине и подняв кверху набитый едой живот. Он явно был очень доволен собой, чем мы, увы, похвастаться не могли. Хотя, благодаря геройским поступкам серого проказника, обстановка в доме совершенно разрядилась и между мной и Александром возникла вполне миролюбивая атмосфера. Это радовало.
— Лара, — входя в зал, проговорил мужчина серьезно, — Я собираюсь уехать по одному делу, ты не могла бы остаться дома и… никуда не исчезать? Я бы с удовольствием взял тебя с собой, но, в свете последних событий, будет лучше, если твои порезы немного заживут. А заодно присмотришь за этим маленьким чудовищем, — он усмехнулся, бросив косой взгляд на мирно дремавшего на диване сфинкса.