«Как ни крутись, придется идти туда. Лучше узнать, что же меня туда так тянет, пока я еще отвечаю за свое тело. Но что делать, если по пути накатит новый припадок?»
Подумав, он спустил штаны до голеней и попытался идти. Получилось не очень. Затем аккуратно упал на бок, скривился и попытался подняться.
«Очень надеюсь, что «я-лунатик» не додумается натянуть штаны. А ступни и руки свяжу ремнем».
Больше всего на свете хотелось спать. Разлечься в тени того кустика, закрыть глаза и просто ничего не делать.
«Нет. Не сдамся. Не дождетесь».
Александр подтянул пояс и зашагал на север.
- А! Вы снова очнулись, - в его палате стояла знакомая пухленькая медсестра. - Вот видите, как хорошо мы сделали, что вас не освободили! Вы вчера как начали дергаться, сквернословить и шипеть на доктора аки кот бешеный! Кричали все про колдунство, черную магию и доказывали, будто вы агент какого-то там Артаса.
- Я снова здесь, - он криво усмехнулся. Он даже не помнил, как вновь впал в безумие.
- А где вам еще быть-то? - медсестра проверила капельницу, тонкие трубочки которой опускались к его левой руке. - В своем волшебном царстве? Вот что я вам скажу голубчик…
Медсестра наклонилась к нему.
- Ежели вы придуриваетесь, чтобы от армии откосить, то я вам в этом помогу. Не дешево, конечно, но уж куда лучше, чем в дурку попасть на самом деле. Получите бумажку, будете пару раз в год в стационаре лежать по несколько дней и все.
- Да не бегаю я от армии, - он от души рассмеялся.
- Ну как знаете, - медсестра щелкнула ногтем по капельнице и направилась в двери. - К вам вечером родственников пустят. Вы уж подумайте, в каком виде хотите перед ними предстать.
Время тянулось мучительно долго. Тихо сочилась жидкость в капельнице, сквозь дыры в занавеске по палате медленно скользили лучи, беспокойная муха кружила под потолком, не давая себе ни секунды отдыха.
«Я агент тайной стражи Ардаса. Я расследую происшествия в Долине Карамуреш. У меня есть друг мертвяк и его зовут Сол. Еще я скорешился с вампиром, хоть и боюсь его до чертиков временами».
Он лежал и ждал. Ждал, когда мир вновь разлетится осколками, распадется лохмотьями копоти или хотя бы взорвется. Но ничего не происходило. Где-то не тренькал механизм, не срабатывала магия или его мозг не получал очередную дозу нейролептика.
«Ну же! Я уже должен был очнуться. Давай! Просыпайся! - с каждой упавшей вниз каплей накапливалась тревога и сомнения. - Я верю в самого себя. Я был там и сейчас там же. Проклятье, так же можно и действительно тронуться».
Электронные часы на одном из приборов пикнули, отмерив очередной час. Он сжал зубы, чтобы не взвыть от отчаянья.
«Я агент тайной стражи Ардаса. Я расследую нападения в Долине Карамуреш. И я найду, кто устроил мне эти игры разума, и тогда он пожалеет, что не успел сделать сэппуку!»
Дверь открылась, и в палату на нетвердых ногах вошла невысокая пожилая женщина с короткими седыми кудрями. За ее спиной неохотно протиснулась внутрь и тут же прислонилась к стенке молодая девушка с длинными русыми волосами и немым укором в карих глазах.
- Сашенька! Мы так за тебя волновались!
- Мама, - слово вырвалось само.
«Я не верю, что она настоящая! Будь проклят тот, кто вытаскивает самые потаенные воспоминания и швыряет мне их в лицо!»
- Да как же так? - мягкие, всегда добрые и заботливые руки обняли его. На щеке запечатлелся любящий поцелуй. - Это все твоя работа! Я говорила, что надо думать о здоровье, а не горбатиться ради зарплаты. Не все на свете купишь за деньги!
- Ты мог бы и не уезжать, - давняя обида в голосе сестры. - И все было бы хорошо.
«Я должен был. Я не мог остаться. И вы это знаете, - вряд ли бы он сказал это даже им настоящим. И тем более он смолчал перед призраками своих воспоминаний. - Я знаю, как она меня любит, помню, как обнимала и улыбалась, когда я приезжал. И знаю, что обида сестры на лучшего друга, брата, который внезапно и почти без объяснений укатил в другой город, никуда не делась. Это просто отражение моих мыслей».
- Со мной все хорошо, - сухо произнес он вслух.
- Когда Вика нам позвонила и сказала, что не может тебя вызвонить, что тебя нет дома и друзья не знают, где ты, мы так испугались! А потом позвонил Данил, - она всплакнула. - Оказывается, на тебя налетела машина, и ты лежишь в больнице…
«Ха. Вика, - он изо всех сил попытался скрыть горькую усмешку. - Это был и так наш последний вечер. Мы расстались, и она это знала. Я все объяснил, как мог. Мы должны были или разойтись быстро и резко, или ждать долгие дни в обидах и ссорах, пока наши умершие чувства обратятся в ненависть и отвращение друг к другу».
- Мы тут же приехали, - тревога и забота в милых карих глазах сестренки. - Но нас не пускали.
«Как же я вас люблю. Вы все для меня. Но вы не здесь, и у вас все хорошо. У меня был шанс вернуться в ваш или наш - кто его разберет - мир, но я сделал выбор. Вы бы гордились мной, знаю. А за свои ошибки должен отвечать только я».
Против собственной воли всколыхнулись воспоминания о прошлом, о том полностью настоящем мире. Родной дом. Его квартира. Друзья, оставшиеся или разъехавшиеся по всей стране. Учеба. Работа. Мир, который он было оставил позади, стал сейчас реальней магов и рыцарей всех тридцати трех треклятых королевств.
«Я не сдамся, - в глазах набрякли совсем не иллюзорные слезы. - Не перед этими тварями».
- Я иду на поправку, не стоит волноваться.
- Мы все утро разговаривали с доктором, - он явственно увидел обгорелый труп с выпавшими зубами и горящими угольями красных глаз, - она настаивает на лечении. Врач сказала, что чем быстрее мы все сделаем, тем больше шансов, что ты… что ты поправишься…
- Я и так здоров! - он дернулся в своих путах. Выносить боль на лице матери - пусть даже это видение - было выше сил всего мира.
Кошмар становился реальней настоящего. Он заполонял все, вытесняя память о ненастоящем мире магического эфира…
За занавесками мелькнули тени. Крылья и когти. Белая краска на двери начала облазить. Люминесцентные лампы заморгали в напрасной попытке отогнать сгущающуюся тьму.
- Ты всегда говоришь так, будто знаешь все лучше остальных, - любимая фраза сестрички. - Хоть бы раз послушал кого поумнее себя.
- Мне. Не. Нужно. Лечиться, - процедил он.
- Доктор объяснила, что в некоторых случаях за пациента решение могут принять его ближайшие родственники…
- Не смей!
- Мы согласились…
Их лица поблекли, кожа высохла, собралась в морщинистые мешки, висящие на черепах. Волосы выпали, одежда превратилась в грязные балахоны на сухих телах мумий. Оконное стекло разлетелось под напором мелькающих черных крыльев.
- Я найду вас, - прорычал он в горящие глаза. - Я уже иду.
- Мы осушим тебя! - мерзкое шипение зашуршало прямо в голове. - Мы растянем тебя на столе и выпьем до дна!
- Ждите меня в гости! - ремни на руках распались в пыль, и он замахнулся в ближайший оскаленный череп.
Злобный смех ударил в уши. Стены палаты с треском лопнули, рассыпаясь горящими головнями. Весь мир погрузился в вихрь пламени и тьмы.
- Ждите меня, мрази! - крикнул Александр в чащу леса и распластался, опустошенный, на спине.
Утро. Спущенные до колен штаны набились травинками, ремень все так же спутывал ступни, а под ногтями засохла грязь. Уловка сработала, и он не ушел далеко. Вместо этого он впивался пальцами в землю и тащил себя вперед. Ночи хватило аж на добрую сотню метров ползком.
Как мог, он почистил брюки, вдел ремень и вытряхнул в горло последние капли из фляжки. В животе настойчиво урчала пустота. Сейчас бы он съел даже змею или жуков. Сырых.
Пальцы то и дело сжимались в кулаки. Ненависть к тварям с горящими глазами отлично помогала перебить голод и жажду. Он чувствовал, что путь остался недолгим. Скоро все закончится.
Он зашагал дальше.
На заброшенную дорогу Александр вышел около полудня.
Пояс оттягивала полная фляжка: повезло наткнуться на родничок. Умывшись и прополоскав грязные руки, он немного пришел в себя. Гнев утих, ему на смену пришла необходимая для выживания осторожность в компании со злобным нынче, но уже чуть более здравым рассудком.
Эту дорогу никто не использовал уже несколько десятков лет. Трава вовсю приватизировала открывшуюся экологическую нишу, кустарники заняли былые, принадлежавшие им еще до прихода людей, места. А вот деревья еще не успели очухаться и захватить эту виляющую, протянувшуюся сквозь лес плодородную полоску.
«Куда бы она ни вела, нам по пути».
Идти стало легче. И вовремя: он никогда не считал себя марафонцем, а уж шагать день и ночь было не под силу даже древним гонцам. По крайней мере, тем, кто не хотел тут же отбросить сандалии, едва доставив важную весть.
Через час Александр стоял на месте. Новые приступы не повторялись, быть может, оттого, что он и сам шел в нужном направлении. Но вот мысли о том, что он по доброй воле следует задумке своих недругов, угнетали.
«Ну, так чай не в первый раз у всех на меня планы. Обломаются».
Дорога протискивалась сквозь заросшие бурьяном ворота с давно упавшими створками. Ржавая решетка ограды едва виднелась под густым плющом. А дальше, за полем сорняков, когда-то бывшим затейливой клумбой, располагался двухэтажный особняк. Вернее его обгоревший остов: украшенный мхом каменный фундамент, торчащие балки - обгорелые кости некогда величественного здания, выбитые проемы окон и обвалившиеся верхние этажи и крыша.
Время не смогло бы так быстро уничтожить добротное здание. Постарался грандиозный пожар, спаливший весь дом вплоть до основания закопченных кирпичей. Уцелел лишь левый флигель, нависавший гнилыми стропилами над руинами поместья, да несколько хозяйственных построек в дальней части двора.
«Скоро стемнеет. Надо найти инструменты и какие-то светильники или хотя бы развести костер. Совсем не хочется остаться посреди этого заброшенного пожарища ночью да без огня».
Он прошел под ржавой перекладиной ворот и двинулся по заброшенному двору, обходя сухие заросли колючего кустарника и репейника. Миновал остов стеклянной оранжереи: чужеземные декоративные растения давно исчезли, задушенные в объятьях агрессивной местной флоры. Обошел разбитый экипаж, лежащий на боку и лишившийся колес. Пышные деревья, которых давно не касалась заботливая рука садовника, теснили узкие прогулочные дорожки, захламляя их ветками и опавшими листьями.
Труды множества людей практически сгинули. Среди руин, изжеванных деревянными челюстями природы, исчезали последние следы цивилизации. Скоро даже опытный глаз не различит затянутое лесом жилище былых хозяев этой земли. Ржавчина обгладывала сталь, корни и побеги возвращали кирпичам и плиткам дорожек былые очертания булыжников, плесень и мох подтачивали оставшиеся гнилые балки перекрытий.
Казалось, что долгие десятилетия сюда не ступала не только нога человека, но даже лапа дикого зверя и крыло птицы. Александр подцепил попавшийся на пути камень носком ботинка. Так и есть. Ни насекомых, ни личинок. Вездесущая жизнь редко избегает столь пригожие места, если только они не отравлены какой-то совсем уж зловредной скверной.
«В одной сказочной вселенной я бы помянул химическое заражение и радиацию, - угрюмо подумал он. - На счастье, в этом мирке все гораздо проще: треклятая магия опять навалила мне на пути кучу неприятностей».
Но, на первый взгляд, заброшенная усадьба пустовала. Никто не скрежетал зубами между опаленных пожаром руин, не сверкали красные глаза во тьме кустов, не бряцали цепи.
«Нужно найти хоть какое-то оружие, - и он пригляделся к почти целехонькому сараю в углу двора. - Надеюсь, там будет топор или хотя бы ржавая труба».
Он почти добрел до заветной постройки, не вляпавшись в очередные приключения, когда наткнулся на труп. Мертвец в истлевшей одежде привалился к стволу дуба, будто решил передохнуть после прогулки, да так и остался тут навсегда.
Александр пересилил себя и подошел ближе. Ни звери, ни черви не тронули усохшее тело.
«Совсем целый. Ни ран, ни сломанных костей. Такую мумию еще можно отыскать в наглухо запечатанной гробнице, но чтоб под открытым небом посреди леса? И ей точно не десятки лет. Непогода и ветер успели бы растащить тело за такой срок не хуже букашек и зверьков. Он сидит тут год или два от силы».
Он обошел кругом высохшее тело и направился к сараю.
«Уж не сгубили ли его те же кошмары? - он оглянулся, еще раз посмотрев на высохшее тело неизвестного бедолаги. - Надо поторапливаться, чтобы ненароком не составить ему компанию».
Дверь сарая успела изрядно зарасти ползучими травами, а на нижнюю часть створки нанесло земли. Проржавевшая ручка отлетела от доски после первого же рывка.
«Ну что ж, я пытался быть вежливым», - подумал он довольно зло.
От крепкого пинка гнилые доски разлетелись. Полумрак внутри рассеивали пробившиеся сквозь прохудившуюся крышу лучи солнца. Выбив мешающую панель, Александр протиснулся внутрь.
«Ну и мрачное же местечко».
Вдоль стен тянулись полки с испорченными временем и непогодой коробами и ящичками. Изрядно надышавшись пыли, он осмотрел несколько, но внутри уже все превратилось в прах и гниль. Наконец, в самом углу Александр наткнулся на большой жестяной ящик. Крышка сидела достаточно плотно, и, только изрядно поковырявшись, он ухитрился сорвать приваренные ржавчиной крепления. Внутри в сухой соломенной стружке покоились три стеклянные лампы.
«А вот это пригодится ночью. Только бы найти, чем их заправить».
Первая лампа разлетелась осколками, едва он потянул за плафон, но две другие пережили длительное хранение в полном запустенье. Продолжив раскопки старья, рядом со стеллажом Александр приметил пару стеклянных бутылей. Одна из них отозвалась легким плеском в непрозрачных глубинах. Крышка сопротивлялась, пока, разозлившись, он не снес ее ударом по ножке стола. Изнутри щерящейся острыми краями емкости пахнуло керосином.
«Осталось только разобраться с устройством лампы. Только бы не сломать эту рухлядь!» - как и подточенные голодом силы, его психика была сейчас далека от нормы. Волны гнева и злости то и дело сменялись серой безнадегой и страхом.
Вместо регулировки фитиля он обнаружил небольшой переключатель, а на нижней стороне лампы оказался вмонтированный в углубление сияющий магический кристалл. Он светил не белым, как привычный осций, а зеленоватым, да и был неправильной формы.
Тем временем заброшенный двор за распахнутыми дверьми сарайчика погрузился в сумерки. Первые тени вытянулись из-под крон деревьев и укрылись в кустах. До заката было меньше часа.
«Здорово, конечно, что кристалл не успел разрядиться за столько лет, но только все это: колдовство, заброшенные строения и накопитель, что горит так, будто вчера его наполнил эфиром очередной заштатный чародей - мне кое-что сильно напоминает. А именно: давешнюю шахту», - Александр поморщился, вспомнив подземного монстра из каменных обломков и кровавую пентаграмму.
Довольно булькая, керосин наполнил резервуары в основании обоих ламп. Оттащив емкость с горючей жидкостью подальше и найдя относительно чистый участок посреди сарая, Александр осторожно повернул переключатель.
Во все стороны ударили сгустки пламени, едва не опалив лицо. Он чуть было не выронил плюющееся огнем устройство, но фейерверк прекратился так же внезапно, как и начался. За стеклом плафона колебался длинный язычок пламени.
«Повезло, что пожар не начался, - облегченно выдохнул Александр. - Надо будет захватить и вторую лампу, а то ведь знаю: развалится у меня в руках именно тогда, когда буду пробираться через самую темную комнату».
При ярком свете обыск сарая пошел значительно быстрее.
Похолодало. Пожалуй, даже слишком быстро для пригожего осеннего вечера. Краем глаза он заметил легкое движение и обернулся. Увядшая трава покрылась инеем, по поникшим стеблям медленно тянулись белесые щупальца тумана. Послышался странный долгий скрежет по деревянным доскам - будто острые когти пробороздили гнилую древесину. Над крышей сарайчика мелькнула и пропала тень.