Своими пересохшими губами я коснулась его — влажных, горячих, невыносимо горячих.
Чейз не спешил так, как это было раньше. Он наслаждался вместе со мной. Проживая хрупкий момент. Быть может единственный и последний момент, когда можно быть самими собой… Когда можно делать то, чего хочется, а не то, что требует от нас мир. Сейчас не надо выживать.
Сейчас есть я и он.
Сладкий поцелуй. Головокружительный и такой невесомый. Мои губы горели в нетерпении, цеплялись за мягкие губы Чейза как за единственный смысл, оставшийся у меня в этой жизни.
А потом он отстранился, пристально заглянув мне в глаза. Его взгляд говорил так много…
Я невольно вздрогнула, когда его дрожащая рука коснулась моего виска и убрала непослушный локон за ухо. Подушечкой большого пальца он провёл по моей нижней губе, и я почти умерла от этого прикосновения. Я дрожала всем телом. Я не знала, что такое возможно…
Его пальцы скользнули по моему подбородку и губы припали к губам. Желание пульсировало во всём теле. Каждая клеточка ожила и запела вместе с музыкой ставшей с нами одним целым.
Его ладонь на моей талии, обжигающая сквозь тонкую ткань футболки. Я хотела сорвать её с себя, хотела почувствовать больше… Быть с ним. Сойти с ума вместе с ним.
Чейз целовал меня сильнее, мои губы легко поддались и язык встретился с его языком. Осторожные движения становились уверенными и превращались в жаждущие. Дыхание играло наперегонки с сердцем: рваное, тяжёлое, прерывистое…
Я цеплялась пальцами за его волосы, мне так нравилось ощущать их бархатное скольжение. Шея Чейза пульсировала под моими ладонями. Его руки нашли подол моей футболки и коснулись обнажённой кожи спины. Моей изуродованной плетью кожи. Чейз даже не вздрогнул, ощутив под пальцами ещё не побелевшие шрамы, словно всё это не имеет значения… Словно она идеальна… Для него…
Я сбивалась с дыхания, жадно хватая ртом воздух, в те доли секунды, когда он от меня отстранялся. Я готова была перестать дышать, лишь бы он этого не делал. Пусть он будет со мной, сейчас, так близко…
Мой Койот. Только мой.
Дрожащими пальцами я нащупала пуговицы на его рубашке. Они не поддавались. И я готова была вырвать их вместе с кусками ткани.
— Джей…
Я не могла этого слышать… Его безумно глубокого голоса, такого же глубокого, как наш поцелуй. Непослушными пальцами я пыталась расстегнуть эти проклятые пуговицы.
—Джей. — Его голос был тихим, но вовсе не таким, каким я хотела его слышать. Голос мольбы. — Джей, нет.
— Почему нет? — Я наконец справилась с нижней пуговицей.
Чейз притянул меня к себе и связал нас ещё одним поцелуем. Он не хотел останавливаться, но почему то заставлял себя это делать. В нём разгоралась борьба и сейчас я хотела, чтобы он проиграл её…
Его руки опустились на бедра, и он притянул меня к себе ещё сильнее, жарко целуя… Влажные, разгорячённые губы скользнули по моей щеке и язык задел мочку уха, от чего из моей груди вырвался тихий судорожный стон.
— Потому что я знаю, о чём ты думаешь… — прошептал Чейз, не в силах контролировать дрожащий голос.
Всё, о чём я думала, так это о том, чтобы он не останавливался.
Никогда.
Чейз осыпал нежными поцелуями мою шею, заставляя её изгибаться, а пальцы с силой впиваться в кожу на обнажённом участие его твёрдого живота, там, где одна единственная пуговица перестала мне сопротивляться.
Мне надоели эти пуговицы. Когда-то Чейз разорвал мой свитер, а я разорвала его рубашку.
Его мраморная грудь тяжело вздымалась и плавилась под моими ладонями. Наши языки сплетались. Наши души и тела становились одним целым.
Чейз обхватил мои кисти своими большими ладонями и поднёс к губам, осыпая кожу мягкими поцелуями. Затем опустил их вниз и пристально заглянул мне в глаза. Его губы тронула едва заметная улыбка, которую он просто не смог сдержать при виде возмущения на моём лице.
— Ну и о чём я же я думаю? — всё ещё ловя ртом воздух, пропыхтела я.
Чейз коснулся ладонью моей щеки и, подарив ещё один короткий, но не менее прекрасный поцелуй, припал лбом к моему лбу, глядя в глаза…
— О том, что это последний шанс.
Он прав… Так я и думаю.
Чейз гладил шершавыми пальцами мои скулы, спускался к шее и обратно.
— Мы не умрём завтра.
Я невольно улыбнулась. Слышать нечто подобное от Чейза, просто не могло не вызвать улыбки. Он как маленький наивный ребёнок, который вопреки Концу света продолжает верить в Санта-Клауса. Эта наивность умиляла. Она шла в полный резонанс с тем, каким этот человек был раньше. Потому что Чейз никогда таким не был. Он всегда был последним из тех, кто поверил бы в нечто подобное. Он даже в самого себя не верил…
— Мне плевать на завтра, я хочу быть с тобой, здесь и сейчас.
Улыбка Чейза стала шире, он коснулся губами моей шеи, пропустив по телу новый разряд тока. Поцеловал за мочкой уха и тихо прошептал:
— Ты даже не представляешь, как я этого хочу…
«Тогда чего же ты ждёшь?! — хотелось крикнуть мне. — Давай, разорви на мне всю эту одежду к чертям собачим! Её слишком много!»
— Но я не могу тебе это позволить…
Я не понимала:
— Чего?..
— Чтобы ты решила сдаться.
Неуверенно улыбаясь, я заставила Чейза посмотреть мне в глаза:
— Ты серьёзно? Это что, мотивация такая — «попробуй кусочек, остальное получишь завтра, если будешь хорошей девочкой»?
Я ещё никогда не видела лицо Чейза таким вымученным и одновременно удовлетворённым. Почти удовлетворённым.
— Ты завтра не умрёшь, — произнёс он, твёрдо глядя мне в глаза.
— Почему? Ради последнего шанса?
Чейз накрыл мои губы своими и я уверена — на сегодня это был последний поцелуй. Самый мягкий, такой искренний.
— Ради нас, — прошептал Чейз. — Ради нас, Джей.
Я была готова исчезнуть. Подарить себя блаженной вечности. Но осознание того, что завтрашний день станет для меня последним, ударило гораздо болезненней, чем я того ожидала…
Жить, зная, что конец неизбежен — не так страшно. Все это знают. Однажды наступит день, когда сердце сделает свой последний удар. Когда лёгкие завершат беспрерывную работу и уйдут в заслуженный вечный отпуск. Когда перед глазами в последний раз калейдоскопом красок пронесутся картинки из всех жизней, которыми наградила судьба… Множеством жизней за один не долгий срок на земле. Жизнью До, жизнью После и жизнью когда я наконец научилась дышать…
Глава 24
Чейз уснул.
Чейз. Уснул.
Чейз уснул…
Я готова была миллион раз повторить про себя два этих слова, потому что Чейз наконец уснул! И мне кажется, что я испытала от этого большее облегчение, чем он сам.
Это самое потрясающее… Самое удивительное зрелище из всех, что я когда-либо видела — безмятежно спящий Чейз.
Вчера я заснула в его объятых, и проснулась тоже в них. Чейз не отпускал меня. Его тело было расслабленно, но рука, которой он крепко обнимал меня, будто бы действовала сама по себе. Или ей было просто приказано, в то время пока хозяин спит, не ослаблять хватку ни на секунду.
Не знаю который час. Думаю, проспала я не так много. Но это был самый лучший, самый идеальный сон за всю мою жизнь. Потому что в эту ночь, находясь так близко, мы дышали с ним одним воздухом. Я впитывала своей кожей его запах, навеки прикрепляя к себе. Чейз казался таким спокойным, таким умиротворённым. Черты его лица находились в расслабленной неподвижности. Не было суровой морщинки между бровями. И не было красноты в глазах, потому что веки были закрыты — даже дикие глаза покорились сну.
Я выбралась из постели максимально тихо, аккуратно сняв с себя крепкую руку Чейза, которая поддалась далеко не с первого раза.
Если сейчас кто-нибудь разбудит его, клянусь, это человека больше не станет.
Утро началось с…
Утро началось просто хреново.
Толстокожего Брея пробрала паника, он уже битый час продавливал ногами пол, бродя из стороны в сторону, с самой глупой физиономией на свете и постоянно причитая:
— Это конец. Мать вашу, это конец! Может ну его? Пошло всё к чёрту? Давайте останемся здесь! Эй, ципа, ты за? Поменяем код, нас хрен кто, когда здесь найдёт! Да мне только вчера двадцать пять исполнилось! И нет у меня желания заканчивать жизнь в этом возрасте!
Проснулись. Неужели?
Дошло наконец!
— Брей, заткнись! — Роксана тоже был не в духе. Завтракать она отказалась, а потом на целый час скрылась в гардеробной, уделяя особое внимание подготовке наших нарядов. Он была скорее сосредоточена, чем напугана. На её месте, я бы тоже особо не переживала. Какой смысл? Прямо сейчас, в эту самую минуту, вся Скверна благодаря Сиропчику уже осведомлена, кем была их сексуальная блондинка с длинной косой, на самом деле.
Её там ждут.
И меня там ждут.
Вечеринка обещает быть незабываемой!
— Он не сдал нас! — раздражённо ворчала она, когда я решила поделиться мыслями. — Я доверяю Дакиру, так что будь добра, заткнись уже! Он знал, кого назначает дипломатом. Значит, так было надо! Значит всё под контролем.
— Под контролем Дакира. Уверена, жертвы будут минимальными, — согласилась я, делая глоток обжигающего горького кофе. Я всего-то второй раз в жизни пробовала этот напиток. И вкус мне определенно не нравился. Но мне просто необходимо было взбодриться.
Ведь вчера Чейз дал нам шанс. И всё внутри меня гудело и переворачивалось, воспоминая о его нежности. О его вере в меня. О его вере в нас.
В нас?..
Мне надо заставить и себя в это поверить.
Шанс, Джей. Шанс выжить всё ещё есть. Чейз верит в него.
Даже Чейз верит…
Кристоф как всегда был на посту.
— Ему так проще. Он скучает по дочери, — ответила на мой вопросительный взгляд Роксана, примеряя высокие сапоги на огромной платформе. Для её роста, что надо! Думаю, в них она даже за стену сможет заглянуть.
— Дочери? У него в Кресте дочь?
— Девочке три года. Её мать погибла, при последнем нападении тварей. Теперь у
неё остался только Кристоф и вроде как бабушка. — Роксана внимательно посмотрела мне в лицо. — И я больше чем уверена — умирать Кристоф не собирается. Так что бери с него пример, слышишь Брей?! — заорала она в распахнутые двери кухни.
— Блейк был уверен, что нападение тварей на Крест, дело рук Скверны.
Роксана громко фыркнула, примеряя другую пару ботинок на ещё большее высокой платформе. На такой она легко сможет просто переступить стену, зачем идти через ворота.
— Блейк придурок. Это все знают. Скала не имеет никакого отношения к тому, что там у вас творилось. Ни к поджогу леса, ни к дыре в стене. Брей рассказал, — добавила она на мой вопросительный взгляд.
— Дакир говорил, что посылки приходили странные.
— Странные, — пыхтела Роксана, справляясь с непослушным замком на ботинке. — Это потому что двоих из нас не стало. Мне и Якобу пришлось от них избавиться после того как Скверна заподозрила что что-то не чисто. Их бы пытали и рано, или поздно те двое сдали бы Крест. В последней посылке они просили Дакира отправить за ними машину, но их выследили, и хорошо, что я и Якоб были в той компании головорезов.
Мои брови сдвинулись:
— Вы убили своих же?
Роксана откинула с лица выбившийся из косы локон и взглянула на меня, как на умалишённую:
— Мы спасли целый город, который они почти заложили. Оно того стоило, не находишь?
Брей влетел в кухню, задев меня массивным плечом, так что половина содержимого кружки расплескалось чёрной лужицей по полу.
— Эй, Рокс! Мне ведь тоже нужен костюм! Там все будут в костюмах…
— Большинство будет в лохмотьях, — вставила я.
— Отвали, ципа. Так что, Рокс, как на счёт костюмчика?
— Твой костюм готов, — не глядя на Брея, бросила Роксана. Третья пара обуви была на примерке. — Можешь взглянуть, только ради Бога, не ной!
Но Брей и не думал молчать. Этого парня буквально прорвало! Возмущение вперемешку с отборным матом, водопадами грязи лилось из его незатыкающегося рта. У Роксаны больше не осталось сил отвечать ему спокойно и теперь она каждый раз орала, стоило Брею упомянуть её имя.
Но всё же, в кухне появился тот, кто сумел заставить их замолчать. Роксана сильно хмурилась, глядя с неодобрением. А челюсть Брея волочилась по полу, когда он медленно перебирался в другой конец кухни, подальше от меня, и подальше от Чейза, который без лишних слов притянул меня к себе за талию и коротко, но невероятно нежно поцеловал в губы.
Суровым взглядом он оглядел остальных присутствующих:
— Через час выдвигаемся. — И в его жёстком голосе совсем не было нежности, с которой он обнимал меня за талию.
Чейз скрылся за дверями кухни также быстро, как в ней появился.
Брей громко сплюнул на пол:
— Чёрт. Меня сейчас вырвет. Что ты мать вашу было?
Я не знаю, что это было… Но теперь, мне хотелось выживать, как никогда прежде.
И выживание началось!
Глава 25
Костюм женщины кошки.
Серьёзно.
Роксана заставила меня надеть грёбаный костюм грёбаной женщины кошки. Ничего личного.
Латексные штаны обтягивали мою задницу настолько плотно, что первое время я боялась сесть, чтобы они не дай Бог не треснули по шву! Топ… нет, это не топ, это обычный кожаный лифчик с широкими крестообразными шлейками на спине и животе.
Зачем вообще на животе шлейки?!
— Когда получишь оружие, сможешь использовать как кобуру, — без каких-либо эмоций на лице, промычала Роксана.
— Может тогда над костюмом ковбоя стоило подумать?
На моей голове оказались пушистые кошачьи ушки:
— Я надеюсь, это шутка.
— Это часть костюма. И если хочешь сойти за элитную шлюху из Феникса, советую меньше трепать языком и больше улыбаться.
Чёрные тени, накладные ресницы, подведённые брови, ярко-выраженные скулы и алая помада, всё это — тоже я!
Роксана отступила на несколько шагов, оценивая работу:
— Вот теперь ты выглядишь отпадано!
— Теперь я выгляжу, как проститутка.
— То, что надо, чтобы без лишних вопросов попасть в город.
— Потому что все постовые фанаты Marvel?
— Потому что все постовые тебя захотят!
Первым фанатом Marvel оказался Чейз. Даже с расстояния пяти метров я видела, как расширились его почти чёрные зрачки. На лице — выражение человека, который несколько суток мучился от жажды и наконец, обнаружил источник живительной влаги.
Брей громко присвистнул, но смотрел он не на меня, а на Чейза и лыбился от уха до уха:
— Чуава-а-ак! Да у тебя от желания сейчас ширинка взорвётся!
Чейз тихо откашлялся и бросил в Брея убийственный взгляд:
— Как рёбра, целы? — И больше не взглянув в мою сторону, он скрылся за дверями гардеробной.
Роксана весело улыбаясь похлопала Брея по плечу:
— Жаль что твоё желание не такое твёрдое, да, чува-а-к?
Бледный диск зимнего солнца был высоко в небе, глядя на нас сквозь плотную пелену из мелкого снега. Ветра не было. Крохотные снежинки не спешили смиренно прилипать к земле, они медленно кружились в своём последнем танце, прежде чем покориться воле небес — замереть на веки и умереть по весне.
И всё же, к мёртвому миру, чья испорченность была на время спрятана под белоснежным покрывалом, пришлось привыкать заново. Слишком многое во мне поменялось за последние полутора суток, так что складывалось стойкое ощущение, что в подземном бункере я провела несколько лет и поднялась на поверхность абсолютно другим человеком.
Именно так я себя и чувствую.
Но добрый друг — здравый смысл, всё же отставил частичку себя, раз у меня ещё хватило мозгов, вновь поприветствовать зиму не находясь в одном единственном лифчике. Сунуться в Скалу без оружия — безумие. Но оно мне в любом случае мало чем поможет, если к тому времени, когда в руках окажется пистолет, пальцы превратятся в десять отмороженных конечностей.