— А что, видели?
— Конечно, соседи! И еще кто-то, кто сообщил об этом американцам!
— Значит, ты к моджахедам никакого отношения не имеешь?
Сайед сложил руки на груди:
— Клянусь, господин майор, не имею! Глаза бы мои их больше не видели!
Вьюжин взглянул на хозяина усадьбы:
— Клянешься? Прогневить Аллаха не боишься? Ислам не поощряет ложь, впрочем, так же, как и насилие.
— Вы в чем-то сомневаетесь, господин?
Майор кивнул афганцу на высокий дувал:
— Отойдем?
— Зачем?
— Поговорим, чтобы нас никто не слышал!
— Как скажете!
Командир группы российского спецназа и хозяин дома отошли к высокому глиняному забору. Вьюжин спросил строго:
— Так, выходит, ты безобидный и совершенно мирный житель скромного селения, не имеющий ничего общего с бандитами Абделя Аль Яни?
Душман, как показалось Вьюжину, слегка вздрогнул, но ответил без задержки:
— Вы правы, господин майор. Конечно, об Абделе Аль Яни я слышал, но кто не слышал о нем? И не только на Востоке? Однако никаких дел с бандитами не имел и иметь не желаю. У меня большая семья, и лишние проблемы мне не нужны!
— А вот Абдул, которого ты послал следить за расположением американской войсковой части, придерживался иного мнения!
На этот раз афганец вздрогнул всем телом, побледнел:
— Абдул? Какой Абдул? Я…
За душмана продолжил Вьюжин:
— Никого, естественно, в брошенный кишлак не посылал?
— Клянусь, нет!
— Не гневи Аллаха, Сайед! Ты принял меры, чтобы Абдул нам ничего не сказал, и снайпер, которого ты выслал убить наблюдателя, сделал свое дело. Но умер Абдул не сразу, и мы успели с ним поговорить! Поговорим и со снайпером. Его с минуты на минуту возьмут спецы другой группы. А также побеседуем с проводниками, засланными тобой в войсковую часть, Мохаммедом и Шакером. Затем допросим повара Арефа. Не уверен, что после всего этого ты вернешься к своей семье. Американцы не прощают убийц своих солдат. Думаю, делу не придадут широкой огласки. После допроса с пристрастием вас всех расстреляют к чертовой матери в том же брошенном кишлаке, где Мохаммед похоронил Абдула!
Сайед не ожидал подобного поворота разговора, заметно занервничал. Он знал, что янки действительно не станут особо миндальничать с дикарями, как они называли афганцев, и после того, как вытянут все жилы страшными пытками, безо всякого суда пристрелят всех, кого посчитают виновными в гибели своих солдат. Уж на что, а на скорую расправу с арестантами американцы мастера.
Размышления афганца прервал Вьюжин:
— О чем задумался, Сайед?
— Я… я — не знаю, что мне делать!
— Рассказать о своем участии в делах Абделя! Рассказать правду! Только я могу отвести от тебя смерть!
— Но я ни в чем не виноват! Клянусь!
— Что ж! Не хочешь беседовать мирно, будешь давать показания в бетонной камере, под плетью потного негра, вися на цепях. Пошел на выход! Едем в батальон!
— Нет! Только не это! — Сайед, покрывшись потом, вжался в глиняный забор. — Я никуда не поеду!
— Мне приказать бросить тебя в «Хаммер» силой?
— Но…
— Никаких «но»! Пожалуй, с семьей я тебе дам проститься. Сейчас всех выведут из дома!
— Не надо! Прошу, господин майор! Я же никого не убивал!
— А Абдула? Разве приказ на убийство не является убийством?
Сайед поднял голову к небу, еле шевеля губами, видимо, молился. Вьюжин решил, что пора применить к духу силу. Так можно до вечера слушать бред этого бандита.
Майор ткнул Сайеда стволом автомата:
— Разговор закончен! Пошел к джипу! Дернешься, прострелю ноги! Вперед!
Сайед опустил голову, устремив молящий взгляд в глаза Вьюжина:
— Не губите, господин майор! Семья пропадет без меня.
— А о семье Абдула ты позаботился? А о семьях шестнадцати солдат батальона? Мне плевать на твоих жен и детей! Будут они жить или завтра же подохнут! Я сказал, пошел к «Хаммеру»!
— Не надо, я все скажу! Все, что знаю! Только… только обещайте, что не отдадите меня американцам. Вы же русский. А русских всегда отличало милосердие и доброта. Уж я-то это знаю!
Вьюжин усмехнулся:
— О русском характере заговорил? До чего же вы коварны, азиаты! Ладно, если я поверю твоим словам, живи, черт с тобой. Но уже работая на нас! Только тебе придется очень постараться, чтобы я поверил твоим словам!
— Я понимаю! Согласен на все условия!
— Еще бы! Учти, наша беседа будет записываться на диктофон и если что, то запись уйдет как к американскому командованию, так и к моджахедам Абделя. Что для тебя хуже, решай сам. Итак, первый вопрос: ты знал о готовящейся акции против американского патруля?
Сайед тихо ответил:
— Да, знал!
— Кто проводил акцию?
— Фарид — полевой командир Абделя, человек, приближенный к Аль Яни. Он же отрезал голову сержанту!
— Для чего?
— Для того чтобы представить доказательства выполненного приказа!
Вьюжин закурил, пустив струю дыма в физиономию Сайеда:
— Фарид не мог предвидеть, что после акции начнется песчаная буря, следовательно, рассчитывал отход без учета «афганца». Также он понимал, что патруля могут хватиться в любую минуту и выслать подразделение на поиск Дайро. С возможным применением вертолетов. Где намеревался укрыться Фарид, если бы не началась песчаная буря?
Сайед ответил:
— Укрыться он должен был у меня! В женской половине оборудован тайник. Его американцы в спешке не нашли бы!
— А джип? Его в женскую половину дома не загнать при всем желании!
— Вы правы! Его просто бросили бы в ближайшем овраге.
— Но тогда американцы точно перевернули бы весь Халат!
— Они по ночам не проводят зачистки. А до утра Фарид ушел бы кяризом к зарослям прибрежных кустов Гильменда. На следующий день американцы никого в Халате не нашли бы. Я имею в виду посторонних.
— Но они могли прочесать и берег Гильменда!
— На это у них не хватило бы сил. Да и не стал бы ждать американцев Фарид.
— В смысле?
— Его группу подобрали бы люди Абделя, специально высланные сюда. Что и произошло. Только без шума в полночь того страшного дня!
Вьюжин, выкурив сигарету, бросил под ноги окурок, растоптав его:
— Вопрос второй: для чего ты выставил пост наблюдения за батальоном в брошенном кишлаке? Или он находился там всегда, с момента прибытия американцев?
Сайед вздохнул:
— Нет! Пост приказал выставить Абдель! Шейх желал знать, что происходит на территории американской воинской части.
— В каких целях?
— Не знаю!
— Сайед?! Я не верю тебе. Ты лжешь!
— Точно я не знаю, но Аль Яни ждал каких-то событий, которые обязательно должны были произойти в батальоне. Сейчас ясно, что ждал он прибытия спецназа.
— Почему он был уверен, что прибудет спецназ?
— Ну откуда мне это знать. Скажу одно, он был удивлен и озабочен появлением вместе с американцами вас, русских. Видимо, вас он не ждал!
— Откуда это известно?
— Из того, как был воспринят мой доклад его помощником Абдуром!
Вьюжин рывком развернул Сайеда к себе:
— Где находится убежище Абделя?
— Не знаю! Мы общались с Абдуром по рации!
Майор повысил голос:
— Я спрашиваю, где резиденция Аль Яни? Ты не можешь этого не знать!
— Абдель имеет много мест, чтобы укрыться от преследования. Ведь за ним постоянно охотятся. Они и в селениях, и в горах.
— Откуда принимал твой доклад Абдур?
Сайед, выдохнув, сказал:
— Из Уразгана!
Вьюжин отпустил душмана:
— Из Уразгана! Это недалеко от Баграма и Кабула. А, следовательно, и от Канширского ущелья. Что ж, это уже похоже на правду.
Сайед проговорил:
— За эту правду люди Абделя вырежут не только мою семью и семьи родственников, они уничтожат весь Халат!
— Успокойся. Ничего Аль Яни не сделает ни тебе, ни твоей семье, и уж тем более жителям селения. При условии, конечно, что ты и далее будешь так же искренен со мной!
— У меня нет другого выхода.
Вьюжин усмехнулся:
— Выход всегда есть. Из любого положения. Найти его сложно, да и не всякому это дано, а выход есть! Но ладно, вопрос третий: кого и зачем ты послал убить Абдула. И вообще почему не убрал его из кишлака, зная от своих осведомителей в батальоне, что спецназ готовится зачистить развалины?
Сайед ответил:
— Я и хотел убрать Абдула из кишлака, но Абдель приказал оставить его там!
— Понимая, что мы его обнаружим?
— Да! Отсюда и приказ одновременно выслать снайпера, который должен был убрать Абдула, как только вы обнаружите его!
— Вот как? Значит, Абдель подставил твоего человека, чтобы специально показать нам, что за частью ведется наблюдение! Он указывал нам на Халат.
Сайед закивал.
— Да, так оно и было! Вы должны были прибыть в Халат, а я явиться к вам и рассказать о неизвестных, появившихся у меня в день обстрела патруля и указать направление, куда они якобы ушли! И чтобы все выглядело правдоподобно, я должен был сказать вам, что они пошли к Гильменду, как то и было. Но добавить, что из разговора этих неизвестных мне стало известно, куда они пойдут от реки!
Вьюжин погладил подбородок:
— И куда же?
— В Хатарское ущелье, что примерно в сорока километрах отсюда, где у них оборудована перевалочная база в старом, так же брошенном кишлаке Хатар, некогда преграждавшем проход советским войскам к полевому госпиталю мятежников Абдулы-хана.
— Понятно! Хатарское ущелье! Неплохое место для засады! Но ладно, примем это к сведению. Кого ты послал расстрелять Абдула?
— Вам же это и так станет известно, ведь вы говорили, что возьмете снайпера?
— Не слышу ответа, Сайед?
Афганец вновь обреченно вздохнул:
— Одного местного. Сахуилу!
— На джипе?
— Да!
— Сколько ему лет?
Вопрос удивил душмана, да и Вьюжин задал его как-то автоматически, интуитивно чувствуя, что подобная информация может пригодиться. Сказывались навыки спецназовца, который вынужден иногда принимать решения чуть ли не на подсознательном уровне.
Сайед переспросил:
— Сколько лет Сахуиле? Сорок! Это так важно?
— Для нас все важно! Застрелив Абдула, он должен был пробиваться в «зеленку», что начинается на севере равнины, или скрыться среди кочевников каравана, вставшего недалеко отсюда?
Глазки Сайеда забегали. Он неуверенно ответил:
— Вариант отхода Сахуила должен был выбрать сам!
Вьюжин вперил в душмана взгляд:
— Вновь лжешь? Говори правду!
— Сахуила должен был остаться среди людей каравана!
— А джип?
— Его к «зеленке» повел бы кто-то другой. Тот, кого послал бы караванщик Юнус.
— Ясно! А где джип, с которого обстреляли патруль батальона?
— Он недалеко от Халата, подорванный в каньоне. Груда металла.
— А ушел Фарид отсюда с группой всадников, так?
— Да! В полночь!
— Что ж! Больше вопросов у меня к тебе пока нет!
Вьюжин достал из кармана диктофон, переключил на начало записи, включил воспроизведение. Сайед убедился, что цифровой и очень чувствительный аппарат зафиксировал разговор душмана с российским офицером. Майор, отключив диктофон, поднес его к физиономии афганца:
— Здесь, Сайед, твоя жизнь или мучительная смерть! Помни об этом всегда. Сейчас мы уедем! Ты же свяжешься с Абделем или его помощником, доложишь о том, что встреча со спецназом прошла так, как было задумано в Уразгане. С тобой беседовал русский майор, можешь подтвердить это, все равно уже ничего не скроешь. И вроде как этот майор принял версию насчет Хатара.
Сайед сказал:
— Абдель может иметь в Халате смотрителя за мной, поэтому вам бы проехаться до Гильменда, объехать селение и как бы случайно выйти на каньон?!
— Хорошо, мы так и сделаем! Что у тебя за станция?
— Такая же, как у офицеров батальона! Для связи с Абдуром — спутниковый аппарат.
— Тогда запомни, если Абдель еще как-нибудь попытается использовать тебя или предпримет какие-либо другие меры, касающиеся части и групп спецназа, то ты должен тут же сообщить об этом мне или командиру группы американского спецназа Джонсону! Позывной Вьюн. Твой позывной — Дух! Я предупрежу Гректона о том, что у него в Халате теперь свой осведомитель. Мохаммеда с компанией не тронут. Сахуилу, если тот вернется, искать тоже не будут. Короче, для Абделя акция прошла по его сценарию. Понял?
Сайед закивал.
Вьюжин приказал Лебеденко:
— Уходим!
Офицеры вышли на улицу. Майор вызвал Буракова:
— Выдвигайся с Гончаром к «Хаммеру»!
— Принял, выполняю!
Вьюжин повернулся к Мамаеву:
— К вездеходу!
Основная группа двинулась к выходу из селения под прикрытием Дубова, продолжавшего через прицел пулемета контролировать обстановку в Халате. Спустя десять минут все подразделение «Стрела» собралось возле «Хаммера». Майор посмотрел на часы.
Сейчас надо связаться с Джонсоном, а после вызвать Клинкова, доложить результаты предварительных действий. Ну, а далее инсценировка «зачистки» местности вокруг Халата, «случайное» обнаружение останков джипа в каньоне, прогулка вдоль Гильменда и возвращение на базу батальона. Там по прибытии американских профи подведение итогов первого дня совместных действий по операции «Оранжевое облако». Принятие решения на дальнейшие мероприятия и отдых! После сытного, естественно, обеда! Вьюжин отошел от вездехода, вытащил из кармана портативную американскую рацию:
— Джон! Ответь Зверобою!
— Слушаю, Зверобой!
— Халат обработал! Какие новости у тебя?
— Хреновые! Но о них по возвращении на базу!
— Как скоро будешь?
— Не знаю! Но, думаю, часа через три, не более. К обеду успею!
— Добро! До встречи!
— До встречи, Зверобой!
Отключив американскую станцию, майор позвал Михайлова:
— Миха! Ко мне! Нужна связь с отрядом.
Через минуту Вьюжин услышал в трубке спутниковой станции:
— Слушаю тебя, Стрела-1!
Полковник Клинков применил позывной командира группы, хотя мог говорить открыто. Разговор по спецсвязи перехватить невозможно. Впрочем, майор не стал соблюдать правила и ответил:
— Здравия желаю, товарищ полковник!
— Что так официально?
— Да просто, Сергей Сергеевич! Примите доклад!
— Принимаю!
Майор сообщил командиру отряда все, что узнал за время выхода из базы американского батальона, до результатов беседы с Сайедом.
Клинков выслушал подчиненного внимательно. После чего спросил:
— Какие сделал выводы?
— Выводы таковы: первое — акция против патруля восьмого батальона бригады США имела четко выраженный демонстративный характер. Другими словами, Абдель подрывом химического заряда вынудил кого-то из высокопоставленных чиновников прислать в Афган группу Джонсона, уничтожившего в свое время брата известного террориста. Одновременно показав янки, что имеет на вооружении оружие массового поражения. Второе — духи ожидали американский спецназ, не предполагая, что здесь можем появиться мы — русские. Третье — Абдель через своего человека, Сайеда, пытается направить поисковую группу по нужному ему маршруту. Вопрос: для чего? Ответ: не для того, чтобы угостить шашлыком из свежей баранины. Скорее всего Аль Яни планирует захват группы Джонсона.
— Месть за брата? — спросил полковник.
— Вполне вероятно!
— Но Абдель мог спокойно отомстить убийцам брата и в Штатах. Зачем усложнять задачу?
— Черт его, духа, знает, что у него на уме! Пока ясно одно: поисковое подразделение моджахеды желают вывести в Хатарское ущелье.
Клинков проговорил:
— Слишком все просто у тебя, Игорь, получается!
— Как получается, так и докладываю.
— Вот что! Доклад твой принял. Сейчас свяжусь с Шаповаловым, ближе к отбою жди вызова. Ситуацию надо как следует проанализировать. Возможно, будут новости от разведки. Насколько мне известно, Шаповалов задействовал крупные силы агентурной сети СВР в Афганистане по этому делу. Без уточнения задачи никаких действий не предпринимать!