— Не красавица, конечно, но что-то во мне есть, — подмигнула я зеркалу.
— Разговариваешь сама с собой, подруга? А не пора ли мне вызывать дружелюбных парней в белых халатах? — ворвался в мои размышления голос подкравшейся Машки.
— Тебя стучаться не учили? — хмуро спросила я ее, чувствуя, как хорошее настроение меня покидает.
— Ну ты бы все равно предложила мне войти. Я лишь экономлю время! — радостно заявила она и, выхватив из косметички флакон с духами, принялась ими мазаться. — Что за аромат? Прикольный. Подаришь?
Отобрав флакон и аккуратно поставив его на столик, я со всем возможным спокойствием выдала:
— Это спрей для волос. Гарантирует быстрый рост и пышность даже самой редкой шевелюре.
Кажется, Машка приняла это слишком близко к сердцу. Иначе, зачем она стала так ожесточенно тереть шею, запястье и мочки ушей? Решив продолжить шутку я наложила маленькую материальную иллюзию щетины, после чего насладилась пронзительным визгом. Впрочем, совесть мне помешала порадоваться этому как следует. Иллюзию пришлось снять.
— Маша, никогда не бери у меня что-либо без спроса. Многие мои составы, с виду безобидные, могут стать смертельными. А эти духи тем более никогда не трогай — это подарок тетки. Она подарила мне этот флакон незадолго до смерти, в тот день, когда я закончила свое обучение знахарству у нее.
Иномирянка перестала чесаться и злобно уставилась на меня.
— Ну ты стерва! Просто сказать было сложно? — закричала она, хватая меня за ворот блузки.
— А ты, когда просто говоришь, не понимаешь. И однажды тебе это будет стоить жизни, если вовремя не исправить этот недостаток, — спокойно ответила я, разжимая ее пальцы по одному.
— Ты… ты… мерзкая, холодная жаба! — наконец разжала она пальцы, но явно для того, чтобы ударить.
— То, что я лучше тебя контролирую свои эмоции еще не означает, что я холодная! — взъярилась я. — Просто ты импульсивная безмозглая хмарка!
— Оу, а у вас утро всегда начинается с таких комплиментов? — помешал мне продолжить высказывание собственного мнения голос Тристана.
— Пшел вон, пшеничноголовый ушастик, — огрызнулась Машка, но тут же вернулась к прерванной «беседе». — Это я-то дура? Сама втрескалась с первого взгляда в какую-то рыбу. Наверняка он такой же холодный как ты!
— И это мне говорит девица, запавшая на Императора с полувзгляда, у которого вместо сердца свод законов Империи! — закипела я, сама себе удивляясь. Обычно меня так просто из себя не вывести. Однозначно, мать виновата. А кто еще?
— А я-то тут при чем? — удивился Макс, тоже входя в комнату и стаскивая с головы капюшон плаща.
— Друг, ты сейчас попал на уникальное представление под названием «кошачья драка». В правом углу ринга темпераментная Мария, готовая зажечь сердца своих болельщиков. В левом углу ринга — обычно невозмутимая Талиока, готовая бороться за свою любовь. На кого ставишь?
Тристан насмешливо улыбнулся после своей подковырки, чем вызвал бурю негодования с нашей стороны.
— Таль, ты на что ставишь? На то что мы побьем этого олуха, или на то, что он все-таки сумеет удрать? — зловеще спросила Машка, меняя свою диспозицию.
Тристан понял, что может получить по шее и попытался ретироваться, но дорогу к отступлению перекрыл… Макс?
— Ты оскорбляешь мою невесту, — недобро оскалился император.
Что-то здесь не так. Нам не свойственно вести себя столь агрессивно. Что-то здесь не чисто. Ох, как же хочется схватить сковородку и постучать ею по этим пустым головам, чтобы послушать звон.
— Стоп… не правильно — пробормотала я, хватаясь за голову. — Что-то заставляет нас ссориться.
Неожиданно на меня накатила боль, свалив на колени. Это было похоже на огненную волну, выжигающую все нервные окончания, на агонию. Я закричала, чувствую, как просыпается… Оно.
— Опять ты вляпалась, ребенок, — прошелестел у меня в голове голос, принося с собой прохладу и облегчение. — И за что моему народу такое наказание?
— Что происходит? — мысленно спросила я Голос Предков.
— Заклятие ненависти. Найди источник, ребенок, — как-то презрительно фыркнул Голос. — И поторопись.
Боль притупилась, отойдя на второй план, и я смогла осмотреть комнату. Машка уже лежала у стены на обломках моего стеллажа, а Тристан и Макс сцепились, как бешеные псы.
— Остановитесь! Вы же друзья! — прохрипела я, чувствуя, как саднит горло, а из носа тоненькой струйкой течет кровь.
От глухого рычания, наполненного жаждой крови, у меня волосы на затылке стали дыбом. Мне показалось, что в комнате за секунду установилась минусовая температура, и все мышцы намертво смерзлись. В развороченном дверном проеме стоял Молчун, из оскаленной пасти которого капала белая пена.
— Молчун, нет… Место! Сидеть! — попыталась я его остановить, но лишь привлекла внимание.
Припав на передние лапы, мой верный волкодав приготовился меня атаковать.
— Не надо, — прошептала я, выставляя вперед руки.
Резкая, сводящая с ума боль пронзила мою правую руку. За низким рыком своего любимца я отчетливо расслышала хруст кости.
— Что за черт? — очнулся вдруг Макс и одним мощным пинком отшвырнул от меня пса. В руке еще раз хрустнуло. — Таля, что происходит?
Рефлекторно прижав израненную руку к животу, я подняла глаза. Было видно, что император борется с собой, и гнев накатывает на него, хотя и не подчиняет себе.
— Заклятие ненависти… предмет… скорей всего недавний… подарок… — прошептала я, всхлипывая после каждого слова.
Очень хотелось закрыть глаза и уснуть, чтобы боль ушла, а осталось лишь небытие.
— Как его распознать? Ассасин, мать твою, Император требует ответа! — Закричал Макс, почувствовав мое трусливое желание.
— Пахнет… пахнет ванилью… камень лазурит… в зеленой бутылке с красным сургучом… растворитель… кинь туда.
Макс, тряхнув меня напоследок, поспешно кинулся к Тристану и схватил за руку. А потом пришла блаженная тьма.
— Ты маг или шарлатан какой-то, Тристан?! — разбудил меня Макс своим диким криком, заставив поморщиться от головной боли. — Почему ты, уже студент Университета, не распознал заклятие, а какая-то лекарка из глухого леса сумела? Государство зря тратит деньги на твое обучение!
Странно, заклятие ненависти еще действует? Тогда я почему не чувствую эффекта?
— Но я боевой маг, а не алхимик! — как-то вяло попытался отбиться от обвинений блондин.
— Да ну? И как же ты меня будешь защищать, когда придет время? Наверно, мне надо поговорить с ректором, чтобы тебе добавили занятий по алхимии, зельеварению и другим предметам, которыми ты преступно пренебрег, — перешел на ехидный тон император.
— Ты с ума сошел? Какие еще дополнительные занятия? Да ты знаешь, на что мне пришлось пойти чтобы тройку получить?! — закричал Тристан и, судя по звуку, что-то стеклянное разбил. Убью его, если что-то из редких реактивов.
— Даже знать не хочу, каким обманом ты это сделал! Пойдешь и выучишь все.
— Да зачем мне это? У тебя уже Таля есть, она этим и будет заниматься! — тут же перевел стрелки на меня струсивший маг-недоучка.
— Она Ассасин — ее дело исполнять мои поручения, контролировать шпионов и истреблять заговорщиков. Не смей перекладывать своим обязанности на девушку!
— Во-во, тем более такую слабую и беззащитную, как я, — подала я голос, пытаясь сесть.
Кто-то заботливо уложил меня на моей кровати и накрыл покрывалом. Рука оказалась довольно умело перевязана, хотя мазями и зельями они вряд ли воспользовались при обработке.
— А ты, Талиока, раскисла как барышня какая-то от легкого укуса! Для Ассасина подобное поведение непозволительно! Ты должна быть стойкой, сильной, отважной и жестокой, а не рохлей, боящейся собственного вида крови! — напустился уже на меня Максимильян.
— Макс, иди посбрасывай свой стресс в другом месте. Я и так себя паршиво чувствую.
Рука просто пульсировала болью, а в голову, как будто напихали ваты и иголок.
— Что? Как ты разговариваешь со своим императором? — как-то чересчур нервно отреагировал он.
— Как с другом, который мне доставляет сейчас кучу неприятных ощущений. У меня от твоего голоса голова просто раскалывается. А еще во рту гадко, будто кошки нагадили. И спать хочется ужасно. И вообще, чего ты так разнервничался? Из-за этого неудавшегося покушения? Ох, как же мне плохо…
Я осторожно потрогала левой рукой (правая подозрительно не отозвалась) голову. Как ни удивительно, на ней внешних повреждений не обнаружилось — ни торчащих из разлома острых предметов, ни застрявших во вмятине тупых и тяжелых.
— Покушение позже обсудим. А пока может тебе лекаря позвать? — предложил Тристан, толчком локтя под ребра успокаивая Макса.
— Да какой еще лекарь? Подай с вон той полочки зеленый, сиреневый, желтый и терракотовый флакончики. Да не оранжевый! Ты что, дальтоник? Левее! Еще левее! Теперь выше. Вот, неси сюда. И прихвати со стола жестяную коробочку с голубой розой на крышке.
Терпеливо подождав, пока Тристан разберется со значением слова «терракотовый», а Макс подхватит готовые упасть и разбиться флаконы с вытяжкой терлиста и настойкой тысячесвета, я осторожно села. Глова намекала, что шутка про топор, как лучшее средство от боли, имеет в себе толику правды. Рука оказалась мастерски перебинтована и привязана к… спинке стула.
— Это что? — обалдело поинтересовалась я, рассматривая аккуратно уложенный на кровать массивный стул.
— А? — отвлекся Тристан от выкладывания передо мной флакончиков. — Шину тебе на руку наложил — она, кажется, сломана.
Ответил он спокойно, как будто не понимал, что спинка стула не то, что можно использовать в таком случае.
— Почему не древко швабры? Почему не пестик из большой ступы? Почему не специальные лубки, сложенные на сундуке, а? Мог хотя бы отломать ножку стула, раз до остального не додумался!
Тристан имел совесть покраснеть и послушно оглядеть все предложенное для фиксирования сломанных конечностей.
— Ну, извини, в стрессовой ситуации я не так хорошо соображаю, как обычно, — все же огрызнулся он.
— Да ты и обычно-то не сильно соображаешь, — не удержался от шпильки Макс.
Мне показалось, что они вот-вот вцепятся друг другу в глотки, как бешеные псы. Может это остаточное действие? Обычно они ведь нормально ладят, а если и переругиваются, то в шуточной форме
— Тристан, принеси красную кружку в белый горох. Макс, вскипяти, пожалуйста, воду. И кстати, а где Машка и Молчун?
Парни как-то слишком уж поспешно сбежали на кухню с моими поручениями. Неужели с Машкой и моим пушистым другом что-то случилось?
Попытавшись отодвинуть боль на задворки, я поднялась, чтобы поискать Молчуна. Машка-то нигде не пропадет, а вот мой волкодав — существо ранимое, беззащитное и интеллигентное. Стул противно заскрипел по полу, оттягивая руку и причиняя неимоверную боль, но я уже заметила кончик знакомого серого хвоста за шкафом.
Молчун лежал неподвижно и тяжело дышал. Из его пасти натекла небольшая лужица крови, передние лапы мелко подрагивали, а задние были пугающе неподвижны. Наметанным глазом, я опреелила, что у пса повреждены ребра и, возможно, позвоночник.
— Таля, — окликнул меня Тристан.
— Быстрее позови мага-ветеринара. Где угодно его ищи, но чтоб через десять минут Молчуну оказывали квалифицированную помощь. Он все, что осталось от моей семьи.
Я не могу потерять его! Пусть он бесполезен, ленив, прожорлив и ни в грош меня не ставит, но я люблю Молчуна. Он терпеливо сносил все мои причуды, помогал охотиться, он — моя семья! И пусть он укусил меня, но он же не виноват! Это просто заклятие! Любой бы на его месте не удержал инстинкты в узде.
Через семь минут, показавшихся мне самыми мучительными в жизни, Тристан привел ректора Августо и… Блэр! Да за что мне все это?
Глава 8. Грызуны — это не только ценный мех
На ожидание неприятностей, на сами неприятности и на предчувствие неприятностей уходит масса времени, и в результате вся жизнь.
NN
Оказалось, что Блэр обладает лечебной магией на стихийной основе воды. Весьма редкое и любопытное явление, и очень полезное. С этой разновидностью магии воды мой Молчун полностью поправится уже через несколько дней. Даже зубы новые вырастут.
— Талиока, кончай нервировать уже леди Блэр, нависая на ней как голодный коршун. Поправится твой пес. А у нас пока другие проблемы. Ты когда разберешься с моим серпентарием? — оттащил меня от подстилки волкодава Максимильян.
— А почему именно Талиока должна разбираться с вашими проблемами, мой Император? — тут же отвлеклась от своего дела упомянутая леди, нахохлившись и явно приготовившись отчитывать Макса за что-то.
Я же мысленно прикидывала, каким образом вычислить покусившихся на венценосную особу, и что я могу с ними сделать. Отравить? Как-то не красиво. Казнить? Мои инструменты для подобного не предназначены. Мда, тяжелая задачка.
— Леди Блэр, Талиока на данный момент — Ассасин Его Императорского Величества. Ее работа ловить и наказывать изменников, предателей и заговорщиков, — немного снисходительно, но весьма торжественно влез с беседу Тристан.
— Макс, а от предыдущих Ассасинов что-то осталось типа записей, дневников и тому подобного? — задала я озаривший меня вопрос.
Ведь от Мага к Магу переходят разные артефакты и записи, а все мои предшественники были не только убийцами, но и магами в большинстве случаев. Причем весьма могущественными. Например, Третий Ассасин, больше известный как просто Третий, мог в одиночку одержать победу над любым из Десятки Демонов. Пятый Ассасин заключил контракт с Третьим Демоном, с Черным Драконом Сфер. Восьмой подписал договор с Древними! А уж о Первом, я вообще молчу. Все Ассасины были настолько хороши, что о них до сих пор ходят легенды. И на данный момент, Тринадцатый Ассасин, то бишь я, первая женщина на данном посту. Да еще и без знаний по специальности и с весьма посредственными умениями. Позорище. И ведь в университете этому не научат. Да и вообще, не понятно где подобному обучают и в какой манере. У меня фантазия бурная, но не настолько же, чтобы представить преподавателя, вещающего своим юным ученикам о правильном формировании шпионской сети и бесшумной ликвидации заговорщиков.
— Ну да, во дворце есть кабинет Ассасина, — поддерживающее улыбнулся Макс, будто почувствовал мои сомнения в собственной профпригодности. — Там куча всяких книг и оружия. Наверняка найдешь что-то полезное для себя.
— Целый кабинет? — обрадовалась я.
— Ну да. Только я конкретно не знаю, что именно. Никто кроме Ассасина не может туда зайти без приглашения. Я там был один раз, в детстве, и те портреты прежних Ассасинов мне еще долго в кошмарах снились. Довольно мрачное местечко.
Портреты? Никто не может зайти? Так это же просто клад! Там я наверняка найду ответы на многие свои вопросы и сомнения. Может кто-то из моих умных предшественников оставил какие-то указания, как следует себя вести, кого опасаться, что вообще делать!
— Зато ты себе выбрал настоящую красавицу, Макс, — как-то не в тему, на мой взгляд, ляпнул Тристан.
— Это случайность. На самом деле я выбрал себе в Ассасины ту, что превзойдет всех своих предшественников, — патетично возвестил Макс, заставив меня смущенно покраснеть.
Интересно, он правда верит в свои слова? Или это самовнушение, потому что уже понял свою ошибку, а исправить ничего не может?
— Но ведь Талиока так молода! Вы не должны подвергать ее такой опасности! — закричала Блэр, угрожающе наступая на опешившего Макса. — Она — юная девушка, которая должна в свои годы думать только о развлечениях, балах, платьях и парнях, а вы собираетесь познакомить ее с самыми нелицеприятными сторонами жизни! Я не позволю!
К счастью, потерявшую над собой контроль магичку остановил ректор Августо. Мягко подхватив ее под локоток, он что-то быстро зашептал женщине на ухо и отвел к ближайшему стулу. Я же не удержалась от смешка — именно это произведение плотнического искусства использовал Тристан для фиксации моего перелома. Правда леди Блэр уже вылечила мою руку, хоть и велела особенно ее не нагружать ближайшие дни. Но стул-то опять пригодился! Того и глядишь еще и веревки пригодятся — привязывать нервную особу.