— Мы должны рассказать мальчику, — уверенно заявил Шисуи.
— Мы ничего не можем делать без согласия Третьего, — спокойно парировал Итачи.
— Позволь, если уж Хокаге поручил нам заботу о нём!..
— Он ничего не поручал — всё вышло само. Никто не знал, что Изуна-кун так привяжется к нашему клану и что мы, что уж греха таить, привяжемся к нему. Насколько я знаю, Третий планировал в своё время отдать мальчика на воспитание Джирайе-саме.
— Это нечестно! — в голосе Шисуи засквозила неприкрытая обида.
— Может быть, но зато вполне резонно, — Итачи вновь вздохнул. — Пойми, мы не должны слишком тянуть на себя одеяло, Ши. Я не хочу, чтобы ситуация вновь стала, как тогда.
Несколько долгих мгновений висела напряжённая пауза.
— Я тоже, — наконец, серьёзно сказал Шисуи. — В принятии решений я полностью полагаюсь на тебя, Итачи, как на главу нашего клана. Мною можешь распоряжаться, как захочешь, только умоляю: защити детей.
— Я не позволю ничему случиться ни с одним из них.
На террасе послышались тихие шаги — Итачи вернулся в свою комнату, а Шисуи ушёл домой. Я же долго ещё сидел на крыше, от шока не в силах пошевелиться.
То, о чём они сейчас говорили… Выходит, что я — джинчурики Девятихвостого? Во мне живёт тот самый жуткий бидзю, которого подчинил себе мой брат, который напал на Коноху и чуть не уничтожил её двенадцать лет назад?.. Хотя, теперь становится понятно, почему деревенские так от меня шарахались.
Но Итачи и Шисуи каковы — знали правду и молчали! Впрочем, чему я удивляюсь: всё-таки Учихи — не Учихи, если даже от родных и любимых не хранят тайн.
========== Глава 3. Чашка мисо - ключик к сердцу ==========
Следующим утром в Академию я шёл на полнейшем автопилоте. Случайно подслушанный накануне разговор не давал мне покоя, и ни о чём другом, кроме него, я попросту не мог думать. Даже о готовящемся разносе за вчерашнюю мою шалость вспомнил лишь когда Ирука-сенсей, грозный и недовольный, преградил мне дорогу в коридоре.
— Ну, я пошёл, — Саске похлопал меня по плечу, обозначая моральную поддержку, и с обычным самодовольным видом удалился.
— Изуна, — внушительно начал учитель, когда мы остались вдвоём, — твоё вчерашнее поведение было неподобающим.
— Прошу прощения, Ирука-сенсей, — я поклонился, прекрасно зная, что извиниться проще и быстрее, чем ближайший час выслушивать его нотации (да, теперь я уже научен горьким опытом, так что приспособился усмирять свою гордость). — Как я вчера пообещал Итачи-сану и Шисуи-сану, этого больше не повторится.
Проходившие мимо ребята, спешившие в классы, с интересом поглядывали на нас, но я старательно игнорировал их внимание, полностью сосредоточившись на том, чтобы правдоподобно изобразить смирение. Ну, кажется, сработало — Ирука протяжно вздохнул, и руки его, до того упёртые в бока, опустились по швам.
— Что ж, я рад, что хотя бы Учихи имеют на тебя влияние, — сказал он с какой-то обречённостью. — Обратиться к ним было верным решением.
— Вы тоже имеете на меня влияние, сенсей, — пока он совсем не расстроился, я решил немного подластиться. — Заметьте, с каждым годом количество актов моего вандализма сокращается, и всё из-за того, что мне не хочется слишком уж часто расстраивать вас.
Ирука посмотрел на меня откровенно удивлённо, но выглядел он вполне польщённым. Поначалу все учителя прямо-таки шарахались, когда я начинал говорить красивыми фразами с толикой безобидной лести, хотя теперь, наконец, привыкли. Я знаю, что Узумаки Наруто не отличался особыми манерами, но в меня их с самого детства вбивали почти с таким же упорством, как искусство ниндзя, поэтому старые привычки говорили во мне и сейчас.
— Иди на урок, — стараясь не улыбаться, сказал Ирука. — И постарайся сдержать обещание.
— Свои обещания я сдерживаю всегда, сенсей, — серьёзно сказал я и удалился в класс.
Когда я вошёл, урок уже начался, но ругать за опоздание меня не стали (обычно я непунктуальностью не отличался), а просто попросили занять своё место. Всё же сочтя не лишним извиниться перед учителем, я быстро добрался до парты, за которой сидел Саске. При моём приближении он хмыкнул, но убрал с сидения рядом с собой сумку — всё-таки держал для меня место, заботливый мой родственник… друг. Усевшись около него, я сделал вид, что внимательно слушаю сенсея, читавшего лекцию о видах стихийных чакр, а на самом же деле вновь обратился мыслями к услышанному накануне.
С какой стороны ни посмотри, это полная жесть. Гены и удивительная чакра Узумаки, ум взрослого и опытного Учихи, как оказалось, ещё и Кьюби в придачу… Гремучая смесь, поистине гремучая. И, главное, что со всем этим делать? Что я джинчурики, как видно, знает всё старшее поколение жителей деревни, при этом от меня самого почему-то этот факт старательно скрывался на протяжении двенадцати лет. Это что, решение проблемы из серии «Не будем о ней говорить — рассосётся как-нибудь сама»? Но ведь глупо как-то — не обучать джинчурики контролю над хвостатым. Более того, потенциально очень небезопасно.
На фоне всего этого особую актуальность приобретет вопрос: а что мне, собственно, делать с Кьюби? Со своим родным Шаринганом я бы смог без особых проблем его контролировать, но в этом теле любимого Мангекью при мне нет. И как тогда обходиться? Как вообще можно контролировать бидзю без додзюцу? И какого, опять-таки, хрена никто не спешит посвятить меня в эти тонкости?! Ладно, если в ближайшие месяцы никто из старших не сподобится заняться решением данной проблемы, я возьму дело в свои руки. Пока же понаблюдаю за Итачи — возможно, у него всё-таки есть какой-то план. Признаться честно, я на это очень рассчитываю.
Тем временем долгий и безумно скучный (для меня; большая часть остальных студентов внимала сенсею чуть ли не с открытыми ртами) урок наконец подошёл к концу, и настал черёд физических упражнений — как раз то, что надо для успокоения нервов. После продолжительной и обстоятельной разминки и тренировки метания сюрикенов настал черёд спаррингов. Даже не спрашивая у учителя, мы с Саске встали друг напротив друга — навыками мы значительно превосходили всех без исключения одноклассников (спасибо Итачи и Шисуи, они об этом позаботились), а потому ни с кем другим в пару ни меня, ни Саске уже давно не ставили. Сенсей дал сигнал — и мы начали бой.
Я всегда любил тайдзюцу — когда сражаешься врукопашную, возникает какая-то связь с противником, дающая прочувствовать его в полной мере, помогающая понять, что за человек перед тобой. Мадара, как и в жизни, в атаках своих всегда был резок и непредсказуем, Тобирама, напротив, — последователен и методичен; Итачи сражается обдуманно, плавно, не допуская ни единого лишнего движения, а вот Шисуи обожает непрестанно кружить вокруг противника, путая его внезапными ударами с разных сторон. В отличие от родственников, у Саске стиль боя пока ещё не до конца сформировался, но уже сейчас я чувствую, что по резкости и порывистости этот парень через пару лет вполне мог бы и с Мадарой потягаться.
— Не зевай! — окликнул меня Саске, видя, что я витаю в облаках. — Или решил сдаться?
— Мечтай! — хмыкнул я, проводя быстрый удар ему под дых — только вовремя активированный Шаринган помог мальчишке увернуться и отскочить в сторону.
Не давая ему времени опомниться, я перешёл в атаку. Эх, Саске, Саске… знаешь ведь, что твой пока ещё довольно слабенький Шаринган не поможет против меня. Всё-таки я лучше других знаю, как сражаться против обладателей этого додзюцу — и не мудрено, сам ведь был им столько лет. Кроме того, немало хитростей в своё время придумал, сражаясь со мной, Тобирама, и сейчас я не стесняюсь пускать их в ход (хоть я и терпеть его не могу, отрицать, что Тобирама был очень сильным и талантливым шиноби, было бы глупо; к тому же, только исключительный воин способен убить обладателя Мангекью). Впрочем, не спорю, Саске хорош — для своего возраста; я же старше его, мягко говоря, намного, имею больше опыта, а потому чаще побеждаю. Хотя, когда начинаю зевать и отвлекаться на свои мысли, вполне могу оказаться на земле, подмятым под противника, — как, к примеру, сейчас.
— Саске-кун! — радостный визг Ино и Сакуры сообщил мне, что наш бой уже собрал зрителей. — Ты просто супер!
Напрочь игнорируя вопящих девчонок, Саске встал и протянул мне руку; мимолётно усмехнувшись, я принял его помощь. Резко дёрнув меня на себя и поставив на ноги, Саске не сразу отпустил мою руку.
— Что с тобой? — прошептал он мне на ухо.
— В смысле? — состроил я непонимание.
— Совсем не следил за боем, — он нахмурился; такая лёгкая победа его совсем не радовала.
— Прости-прости, задумался, — я хитро улыбнулся и, чтобы отделаться от продолжения допроса, добавил: — Можем попозже повторить, Саске, и тогда уже, обещаю, я поваляю тебя по земле, раз ты так этого хочешь.
— Придурок, — фыркнул парень и, легко толкнув меня плечом, направился в сторону скамейки.
Пряча улыбку, я последовал за ним. На скамейке меж тем по бокам от Учихи образовались Ино и Сакура, наперебой восхваляющие мастерство юного гения.
— Саске-кун, ты так классно дерёшься!
— У тебя так хорошо поставлен удар!
— Твой Шаринган такой суперский!
— Ты замечательно двигаешься, Саске-кун!
И дальше в том же духе. При этом сама жертва поклонения сидела с каменным лицом, только во взгляде читалась почти что мольба.
— Простите, дамы, — я беззастенчиво прервал их дифирамбы и втиснулся на скамейку между Саске и Ино. — Слушайте, а как насчёт сходить куда-нибудь сегодня?
— Отвали, Изуна, — пробурчала Ино, откровенно раздосадованная тем, что между ней и Саске образовалась преграда. Я же, продолжая нахальничать, снял с волос резинку и, нарочно широко расставив локти, принялся по новой завязывать хвост (на это ушло немало времени, но старую причёску с хвостом до середины спины мне восстановить удалось).
— А Саске-кун пойдёт с нами? — заискивающе спросила Сакура, сверля предмет воздыханий пытливым взглядом.
— А то как же, — ухмыльнулся я, за что получил незаметный, но ощутимый тычок под рёбра от друга.
— Круто! — обрадовалась Ино. — Куда пойдём?
— В Ичираку, — подал голос Саске.
Я недовольно цыкнул — ведь знает же, гад, что я рамен не люблю!
— Отличный выбор, Саске-кун! — захлопала в ладоши Ино. Ага, да если бы он даже в притон какой предложил пойти, это всё равно был бы «отличный выбор».
— А во сколько пойдём? — Сакура не сдавалась и упорно пыталась перетянуть внимание Саске на себя.
— Давайте после уроков, — предложил я. Вечером — не вариант: хочу сегодня опять попытаться заночевать у Учих, вдруг ещё что удастся подслушать.
— Что скажешь, Саске-кун? — уточнила Ино.
— Мне это подходит, — подумав немного, величественно кивнул он. Нет, и всё-таки наш клан — неисправимые позёры; теперь-то, понаблюдав за Учихами со стороны, начинаю понимать, что имели в виду Тобирама и его брат.
— Тогда до встречи! — помахав нам ручками, Ино и Сакура унеслись к учителю, звавшему их для проведения нового боя.
— На кой? — ёмко осведомился у меня друг, когда будущие куноичи вышли за пределы слышимости.
— Помогаю Шисуи-сану в его стремлении поскорее восстановить популяцию Учих, — преспокойно сообщил я, откинувшись на спинку скамейки и, заложив руки за голову, прикрыв глаза.
Саске недовольно проворчал что-то себе под нос и погрузился в молчание. Небось придумывает месть, с него станется.
Передохнув немного, мы снова сразились, теперь уже просто интереса ради. Саске, конечно, старался, но на этот раз я был полностью сосредоточен на бое, а потому парню пришлось тяжко. Однако, как бы я ни был поглощён нанесением и отражением ударов, всё же заметил, что из окна второго этажа Академии, выходящего на тренировочную площадку, за нами кто-то пристально наблюдает; причём, готов поклясться, следил неизвестный именно за мной и Саске. Однако когда я наконец повалил друга на землю и получил возможность внимательнее взглянуть в подозрительное окно, никого там не оказалось. Раздосадовано — а как же, упустил ведь следившего — хмыкнув, повернулся к недавнему противнику.
— Лучше? — не без ехидства поинтересовался я.
— Лучше, — кивнул Саске, поднимаясь и отряхивая одежду от пыли.
Я же опять непроизвольно покосился на окно. Предчувствие вновь зашевелилось внутри меня, и очень надеюсь, что на сей раз ничем плохим это для меня не обернётся.
До конца учебного дня больше ничего интересного не было — уроки тянулись, мозг закипал, с прилежным Саске сидеть было скучно, поэтому пришлось на перемене перекочевать к Кибе, беспардонно дрыхшему на задней парте. Растолкав приятеля, последний урок я разнообразил играми в «крестики-нолики»; когда же я, в очередной раз обыграв Кибу, довольный собой, под тихое ворчание противника стал от нечего делать оглядывать класс, вдруг наткнулся на взгляд сидевшей справа от меня Хинаты.
— И-изуна-кун… — пролепетала она, тут же заливаясь краской, стоило мне посмотреть на неё.
— Как дела, Хината? — беспечно спросил я, делая вид, что не заметил её состояние.
— Н-нормально, — она покраснела ещё сильнее, но всё-таки продолжила: — Изуна-кун, я… я хотела…
— Да?
— Я хотела сказать… т-ты очень здорово сражался против Саске-куна сегодня! — выдав это, словно самую сложную фразу в мире, девочка стремительно опустила взгляд на свои колени.
— Спасибо, Хината, — улыбнувшись ей, я отвернулся.
Да, я прекрасно знаю, что нравлюсь ей, однако упорно который год сей факт игнорирую. Честно, если бы не чрезмерная робость, Хината была бы милашкой, но вот только встречаться с ней я не планировал ни при каком раскладе — по правде говоря, есть у меня один коварный план. Что поделать — хочу, чтобы у моих детей обязательно, прямо-таки всенепременно был Шаринган! Наверное, даже сейчас я остаюсь в душе слишком Учихой, и раз уж обладание додзюцу для меня заказано, то пусть хотя бы детишки мои порадуются. А так как из Учих единственной подходящей мне по возрасту девочкой является Минори-чан, которая на год младше нас с Саске… Что ж, надо начинать намекать Итачи на моё искреннее желание стать частью их большой и дружной семейки. Да здравствуют браки по расчёту! Никаких проблем и треволнений!
Ну, а пока моя невеста (она, конечно, ещё не знает о своём счастье, но годика через три, думаю, я её обрадую) учится метать кунаи и складывать печати, можно и мне немножко погулять на стороне. Тем более что ж не для себя, а для друга стараюсь! Он мне потом ещё спасибо скажет!.. Или нет. Если подумать, Мадара так и не сказал, когда я попытался свести его с одной куноичи из клана Узумаки… А, впрочем, ладно. Саске — не Мадара (и стоит мне, наверное, почаще об этом вспоминать), поэтому за собственное здоровье после выступления в роли свахи можно не опасаться.
Едва урок закончился, я первым вышел из класса, чтобы подождать остальную компанию во дворе. И вовсе не потому, что влом мне было делать это в классе, и не из-за непрекращающихся тихих вздохов Хинаты, вовсе нет — просто прямо напротив дверей Академии на дереве висели замечательные качели, на которых я безумно любил посидеть после уроков. Вот и теперь, быстро выскользнув из толпы детей, тянувшейся по коридорам школы, я поспешил усесться на излюбленное место и, оттолкнувшись, принялся неспешно раскачиваться. Знаю-знаю, это глупо, по-детски, недостойно солидного шиноби — но, Рикудо возьми, как классно-то! И вообще, мне двенадцать, так что качели мне очень даже по возрасту.
Я раскачивался всё сильнее, ветер лёгкими потоками обдавал моё лицо, ворошил волосы, и мне безумно захотелось вдруг в голос рассмеяться, плюнув на всё и всех, позабыв о проблемах. И я бы, наверное, даже сделал это, если бы очень не вовремя ко мне не подошли Саске и девчонки.
— Развлекаешься? — флегматично поинтересовался друг.
— Ага, — я легко спрыгнул качелей и, остановив их, улыбнулся одноклассницам. — Готовы?
— Готовы! — улыбнулась в ответ Ино и попыталась ненавязчиво взять Саске под руку, но тот движение предугадал и плавно шагнул вперёд, ко мне.
Пока шли по деревне, девчонки беспрестанно болтали. Честно, это какой-то трындец — я и в прошлом не слишком-то любил трепливость некоторых девушек в клане, но по сравнению с теперешними болтушками наши девчонки были прямо молчуньями. Да как у этих двух язык не заплетается — произносить столько слов в минуту, да ещё и без остановок?!