— Что с вами? — резко спросил он.
Голубые джинсы и тенниска придавали ему исключительно мужественный вид. Эстер пожала плечами и постаралась сказать как можно небрежнее:
— Просто стою и наблюдаю.
— Вы могли бы делать это на палубе.
— Через минуту я выйду, — тихо произнесла она.
Но он не остановился на этом. Его голубые глаза впились в нее, словно пытаясь проникнуть в глубину души.
— Что случилось, Эстер?
Она покачала головой, изо всех сил пытаясь взять себя в руки.
— Ничего.
Глаза Гордриджа недоверчиво прищурились.
— Ничего? И при этом вы ведете себя подобным образом? Мне кажется, вы лжете. Не думайте, что я не заметил, как вы отпрянули от меня, словно ошпаренная кошка! — По мере того как он говорил, голос его становился жестче: — Но, поскольку нам предстоит работать и жить очень близко друг от друга, я предлагаю вам скрывать свою неприязнь ко мне. В противном случае все задуманное сорвется. Это понятно?
Эстер вздохнула с облегчением: слава Богу, он неправильно истолковал ее движение! Вообще, все было бы гораздо проще, если бы он действительно думал, что не нравится ей.
— Я постараюсь.
— Вы должны больше чем постараться! — прорычал он. — Иначе вы вместе с Эдвардом мигом окажетесь в Англии. Здесь мы работаем одной командой или вообще не работаем! — Его резкий голос воздействовал на ее нервы, как грубая наждачная бумага. — А теперь предлагаю вам подняться на палубу и начать вести себя прилично! — С этими словами Гордридж пропустил ее вперед.
Том стоял у штурвала. Он добродушно улыбнулся ей, и Эстер остановилась возле него.
— Какой восхитительный вид, не правда ли? Как мы мечтаем в Англии о таком вот голубом небе!
Том улыбнулся.
— Типичный англичанин всегда разговаривает о погоде.
Эстер рассмеялась.
— Я догадываюсь почему — она нас не часто радует.
— Мне кажется, что теперь вы начнете жаловаться на жару, — подковырнул он добродушно.
— Да, признаться, я уже страдаю от нее, — с улыбкой согласилась Эстер.
— Ничего, привыкнете, — подбодрил ее Том, а потом гораздо тише добавил: — Жалко, что вы с Эдвардом не сможете пожить одни, как робинзоны на необитаемом острове. Боюсь, шеф будет там для вас как бельмо на глазу.
Эстер осторожно посмотрела на Гордриджа, который в этот момент беседовал с Эдвардом, и ответила так же тихо:
— Надеюсь, он нам не помешает.
Том, очевидно, подумал, что у них с Эдвардом уже есть свои планы, и понимающе хохотнул — так громко, что заставил двух мужчин вопросительно взглянуть в их сторону. Эдвард просто улыбнулся, встретившись с ней взглядом, а Гордридж недовольно нахмурился. Когда несколько минут спустя она отошла от Тома, чтобы присоединиться к брату, который теперь находился на передней палубе, шеф перехватил ее.
— Вы играете в опасную игру, миссис Килинг!
Его голубые глаза были скрыты за темными солнечными очками, но в мускулистом теле чувствовалось напряжение.
— Что вы имеете в виду?
— Вас и Тома, разумеется.
Эстер рассмеялась.
— Том просто дружески относится ко мне!
— Слишком дружески! — рявкнул он.
— Вы видите проблему там, где ее нет! — строго заметила она.
— В самом деле? — Брови Гордриджа плавно скользнули вверх. — Но вы настолько открыто демонстрируете свое предпочтение, что мне просто жалко Эдварда.
Глаза Эстер блеснули.
— Эдвард прекрасно знает, что между Томом и мной ничего нет. И если он не возражает, чтобы я разговаривала с ним, то я не понимаю, почему это должны делать вы!
— Он не возражает, пока все ограничивается разговорами, — предупредил он. — С моей точки зрения, вам следовало бы уделять больше внимания своему мужу. Очень заметно, что вы мало времени проводите друг с другом. Подумайте об этом!
Будь осторожна, Эстер, будь осторожна! — предупредила она себя. Не говори ничего, о чем можешь пожалеть!
— Мне довольно трудно проводить с ним много времени, — спокойно ответила она. — Ведь он все время так занят!
— Вы обвиняете меня? — В его голосе послышалась угроза.
— Разумеется, нет! — Почему он так упорно извращает все ее слова?! — Я прекрасно сознавала, какая здесь может сложиться обстановка, когда решила поехать сюда. Это вы меня вечно в чем-то обвиняете и делаете из мухи слона, мистер Гордридж.
Он пристально посмотрел на нее, и Эстер поняла, что необходимо сменить тему.
— Мне очень нравится ваш катер. Я никогда не плавала на кораблях, если не считать парома, который доставил меня в лагерь.
— А вот это странно… — Гордридж в изумлении уставился на нее. — Эдвард определенно рассказывал мне, что вы провели медовый месяц, путешествуя по островам Греции.
В замешательстве Эстер рассмеялась, а потом притворно закашлялась, чтобы выиграть время.
— Туристический пароход вряд ли можно принимать в расчет. Он больше напоминает гостиницу.
Черт возьми! Что еще Эдвард успел рассказать этому человеку? Насколько же осторожной ей следует быть!
Все это напоминало хождение по острию ножа.
— Вы хотите сказать, — насмешливо бросил он, — что были целиком поглощены друг другом и не замечали, что вас окружает?
Эстер раздражали его колкие насмешки, и ей потребовалось собрать всю свою волю, чтобы не отплатить тем же.
— Что-то вроде этого… — пробормотала она.
— С трудом могу себе представить. Я что-то не заметил ни в одном из вас желания поскорее оказаться в объятиях друг друга. Кстати, когда мы будем на Вулкане, Эдварду придется работать так много, что вы определенно не сможете часто видеться с ним. Так что советую вам провести вместе хотя бы оставшийся час.
Эстер с радостью воспользовалась предлогом, чтобы отойти от него, и отправилась на поиски брата. Эдвард сидел один на передней палубе. Она пристроилась рядом с ним и тяжело вздохнула.
— Что случилось, сестренка?
Боже, почему он настолько слеп?!
— Эдвард, меня очень беспокоит сложившаяся ситуация. Я сейчас чуть не попала впросак, поскольку не знала, что ты рассказывал Гордриджу о нашем "медовом месяце". Чего еще мне следует опасаться?
Эдвард растерянно пожал плечами.
— Боже, я не знаю, мы говорили о многих вещах… Но я полностью полагаюсь на тебя: ты прекрасно импровизируешь и наверняка не выдашь меня!
— Разумеется, намеренно не выдам, — прошептала она горячо, — но это может произойти случайно! Я не уверена, что справлюсь!
— Если ты не перестанешь беситься, — предостерег он ее, — Гордридж действительно заподозрит что-то неладное. Будь поспокойнее, сестренка. Ничего ужасного не произошло.
Он обнял ее, и Эстер положила голову ему на плечо.
— Извини меня, — промолвила она с вымученной улыбкой, — но это совершенно невозможный человек! Он дошел до того, что обвиняет меня во флирте с Томом!
— Ну это я, кстати, могу понять. Кажется, Том действительно серьезно увлекся тобой.
Эстер пришла в ужас.
— Да ничего подобного! Том просто очень дружески ко мне относится…
— Может быть, внешне это и выглядит так, но я слишком хорошо знаю Тома.
Эстер разозлилась.
— Не хватает еще тебе разыгрывать роль разгневанного мужа. Кстати, Эдвард, успех нашего плана зависит от тебя в той же степени, что и от меня. Между прочим, Гордридж уже намекнул, что ты недостаточно меня любишь…
— Тогда придется любить! — засмеялся Эдвард. — Я не хочу все разрушать на этой стадии. Работать вдвоем с Гордриджем — такая честь! Я просто счастлив!
Его рука крепче сжала ее плечи, но Эстер кожей чувствовала упершийся им в спины пристальный взгляд начальника экспедиции и не могла разделить восторгов брата.
Однако, когда у самого борта появилась, весело играя, стая дельфинов, которые ныряли в воду, словно кланялись, и кричали что-то друг другу пронзительными голосами, она пришла в полный восторг и на время забыла все свои горести.
Вулкан — один из самых западных островов архипелага — показался Эстер совсем маленьким, когда они приблизились к нему. Со всех сторон его окружали отвесные скалы, и Эстер сочла, что высадиться здесь просто невозможно.
— Это он? — спросила она недоверчиво.
— Это он! — подтвердил Гордридж.
Он перенял штурвал у Тома и искусно провел катер между скалами. Эстер изумилась, когда между двумя отвесными вулканическими глыбами открылся узкий проход и показалась длинная полоса сверкающего кораллового пляжа.
Катер бросил якорь, и они сделали несколько переходов на маленькой шлюпке, чтобы перевезти свои запасы на берег. Все было бы прекрасно, но Гордриджу в какой-то момент показалось, что Эстер слишком активно помогает Тому грузить в шлюпку многочисленные коробки и сумки.
— Что, мое предупреждение не действует? — рявкнул он. — Я боялся именно этого, как только увидел вас!
Эстер возмутилась.
— Нет, это просто невероятно! Почему вы с самого начала считали, что я буду кокетничать с каждым холостым мужчиной, которого встречу? А что произойдет, когда на Вулкане нас останется только трое? Обвините ли вы тогда меня, что я заигрываю с вами?
Гордридж расхохотался — несколько нарочито, как показалось Эстер.
— Надеюсь, вы не осмелитесь. Последующие несколько недель превратились бы в ад, если бы мне пришлось постоянно отвергать ваши заигрывания!
— Ну знаете… — Эстер подняла руку, чтобы ударить его, но вовремя передумала и только гневно посмотрела ему в глаза: — Вы мерзавец, вам известно это? Эдвард совершил страшную ошибку, поступив на работу к вам!
— А я начинаю понимать, что совершил ошибку, предложив ему привезти с собой жену! — грубо бросил в ответ Гордридж. — Мне казалось, что я оказываю ему честь, а вместо этого я оказал плохую услугу самому себе!
5
На счастье, у них не было времени продолжать бессмысленный разговор. Том уехал — очевидно, недоумевая по поводу того, что все, кроме Эдварда, простились с ним довольно холодно.
Мужчины занялись устройством жилья, и Эстер была приятно удивлена, что у нее и Эдварда появилось по собственной палатке.
— Мы всегда используем такие маленькие палатки, когда выезжаем на короткое время на другие острова, — сдержанно пояснил Гордридж. — Приношу свои извинения. Надеюсь, что это не вызовет слишком больших осложнений в ваших отношениях.
Эдвард рассмеялся.
— Не беспокойтесь об этом — мы переживем. Что ты скажешь, Эстер?
Он обнял ее, и сестра улыбнулась ему в ответ.
— Постараюсь не жаловаться!
Глаза Гордриджа были непроницаемы за темными стеклами очков, но губы насмешливо скривились, и Эстер поспешно отвернулась.
— Приготовлю нам что-нибудь поесть.
Она рассортировала продовольственные припасы и сложила их в отдельной палатке, которая отныне должна была служить кухней, столовой и складом одновременно. Птицы-пересмешники все время наблюдали за ней, и Эстер понимала, что необходимо сохранять бдительность, чтобы они не разворовали их бесценные продукты.
Плита была не такой большой, как плита в основном лагере. Она тоже работала на газе из баллонов, но состояла только из двух конфорок и духовки. Эстер решила приготовить морского окуня и отварной картофель, а на десерт — свежую папайю. Они ели за раскладным столиком, который также привезли с собой. Он был не очень большой; колени Эстер дважды соприкасались с коленями Гордриджа, и она дважды отодвигала ноги. Каждый раз Филип хмурился, и она понимала, что именно он думает об этом…
Весь день у них ушел на то, чтобы добраться сюда и устроить лагерь. До наступления темноты оставался час-другой, и Эстер не могла дождаться, когда можно будет пойти спать. Ей отчаянно хотелось поскорее отгородиться от Гордриджа хотя бы тонкими стенами палатки: его присутствие слишком сильно действовало на нее, казалось странным, что Эдвард не замечает этого.
— В прошлый раз, когда я был здесь, я устроил солнечный дистиллятор, — сообщил Гордридж Эдварду. — Предлагаю пойти посмотреть, в хорошем ли он еще состоянии.
Эстер понимала, что получение собственной питьевой воды для них чрезвычайно важно. Но чтобы мыться самим и стирать одежду, им придется пользоваться морской водой и специальным мылом. А к этому ей никогда не привыкнуть, несмотря на заверения брата!
Во время их отсутствия Эстер принялась обследовать окрестности и обнаружила недалеко от лагеря соблазнительную заводь среди скал, наполнявшуюся водой во время приливов. Не раздумывая, она сбросила одежду и погрузилась в воду, распугав при этом множество маленьких и быстроногих крабиков салли.
Вода в заводи была приятно теплой от дневного солнца, и Эстер испытала настоящее блаженство. Она проплескалась в ней гораздо дольше, чем предполагала, и слишком поздно подумала о том, что мужчины могут заволноваться и брат наверняка отправится на поиски.
Но нашел ее не Эдвард, а Гордридж! Бежать было некуда, спрятаться негде, и она смотрела на него в испуге, который пыталась скрыть за приветливой улыбкой. Но улыбка у нее получилась жалкой и растерянной.
— Так вот куда вы забрались!
Темных очков на нем не было, и он выглядел крайне изумленным, найдя ее здесь в таком положении.
Сердце Эстер дико забилось.
— Я не представляла себе, что буду так долго отсутствовать. Эта заводь такая замечательная, я совсем забыла о времени. Если бы вы… гм… — она сделала неопределенный жест рукой, предлагая ему куда-нибудь отойти, — я могла бы…
Начальник экспедиции поднял ее платье, брошенное на черную вулканическую скалу.
— Здесь не до стыдливости, Эстер. Позвольте мне помочь вам: эти скалы могут оказаться смертельно опасными!
Как во сне, она оперлась на его протянутую руку и выбралась из воды. Но мысль о том, что она стоит перед ним совершенно обнаженная, вдруг пронзила ее, и в последнюю секунду Эстер поскользнулась на водорослях. Если бы не мгновенная реакция Гордриджа, она бы упала навзничь и поранилась о скалы.
Стараясь удержать равновесие, он крепко прижал ее к себе. Это продолжалось всего несколько секунд, но Эстер успела ощутить его напрягшееся тело. Кровь понеслась по ее жилам с бешеной скоростью, а сердце чуть не выскочило из груди.
Бог знает, чем все это могло кончиться, но Гордридж вдруг резко отстранил ее от себя.
— Не думаю, что вам следует купаться здесь одной, — отрывисто сказал он. — Вы убедились, насколько легко может произойти несчастный случай. Мне кажется, что в другой раз вам лучше подождать Эдварда.
Дрожащими руками натягивая платье, Эстер хотела сказать, что, если бы его здесь не было, то ничего не случилось бы, но испугалась, что выдаст себя, и сочла за лучшее промолчать.
— Я вам очень благодарна, — произнесла она сдержанно, и Гордридж поглядел на нее с подозрением, поскольку явно ожидал горячих возражений.
— Нам лучше поскорее вернуться, — объявил он, — иначе Эдвард подумает, что происходит черт-те что!
На обратном пути Эстер недоумевала, почему брат не пошел искать ее. Ему не следовало давать Гордриджу возможности укрепляться в своих подозрениях! Он ведь сам говорил, что будет стараться всячески проявлять любовь к ней, так почему же не делает этого?
Эдвард оторвал взгляд от блокнота, когда они подошли ближе; на лице его сияла радушная улыбка.
— Вы нашли ее? Прекрасно!
Гордридж что-то хмыкнул, а Эдвард нахмурился и вопросительно посмотрел на Эстер.
— Я купалась, — беспечно проговорила она и обиженно отвернулась.
Заходящее солнце превратило море в расплавленное золото. Слабый загар Эстер приобрел здоровый бронзовый оттенок, и все было бы чудесно, если бы не двусмысленность обстановки. Даже Эдвард понял, что сделал что-то не так.
— Я собирался сам пойти искать тебя, — заявил он, — но Филип справедливо заметил, что знает остров лучше меня и что у него есть одно предположение, где ты можешь быть.
И это должно было успокоить ее! Эстер нырнула в свою палатку, сказав, что хочет переодеться. Надевая белые хлопчатобумажные брюки и розовую рубашку, которую она завязала под грудью, она тщетно пыталась выбросить из памяти мгновение, когда Гордридж прижимал к себе ее обнаженное тело, а главное — прогнать мысли, которые ее посетили в этот момент… Но пришлось признаться себе: тогда она пожалела, что они с Эдвардом выдают себя за мужа и жену. Она и сейчас сожалела об этом… С другой стороны, если бы она не согласилась с рискованным планом брата, то никогда не встретилась бы с Гордриджем. Создавался какой-то замкнутый круг, из которого не было выхода…