— Не веришь?
Она ничего не ответила, только сжала кулаки и застыла в беспомощной, но оборонительной позе. Джек глубоко вздохнул, контролируя реакцию своего тела. Как бы ему ни хотелось, он не мог позволить себе наброситься на нее. Сначала надо серьезно поговорить с ней, попробовать убедить, очень бережно и осторожно.
Собираясь с силами, Джек потер ладонями лицо.
— Хочешь знать, какой я вижу тебя?
Келси метнула в него недоверчивый взгляд и снова уставилась в пол. Но кажется, готова была слушать.
Джек сглотнул, надеясь, что голос не подведет его:
— Прежде всего, ты невероятно женственна. Хрупкие ключицы под нежной кожей плавно переходят в маленькую упругую грудь. У тебя удивительно тонкая талия и красивые округлые бедра. — Он остановился, чтобы перевести дыхание и расслабить мышцы, как будто скрученные в тугую спираль. — Ты великолепно сложена. А твое лицо поразило меня с самой первой минуты — широко раскрытые, полные слез глаза, немного вздернутый носик. — Он мечтательно вздохнул. — Я помню, что твои мягкие губы дрожали, когда ты подарила мне первый поцелуй. Мне нравятся твои кудри, они отражают характер, упрямый и непокорный. Еще у тебя замечательная улыбка, которая добавляет тебе сексуальности, хотя куда уж там добавлять. Короче говоря, этот месяц я прожил с постоянной эрекцией, мощной, как Эйфелева башня.
— Ты действительно не... — Келси не смогла закончить фразу.
— Чистая правда, — подтвердил Джек. — Кажется, прошла целая вечность.
Он приблизился к ней. Щечки Келси порозовели, а смущенный взгляд говорил, что она почти поверила ему.
— Я замечаю сияние глаз даже тогда, когда ты пытаешься его скрыть, слышу твой смех, милые, дразнящие слова. Я чувствую в тебе скрытую страсть и безрассудство, как тогда на пляже. Теперь ты знаешь, что я вижу. Хочешь узнать, что я собираюсь сделать?
Келси сглотнула. Она не могла двинуться, замкнутая в кольце его рук, прижатых к стене возле ее головы. Он наклонился и прошептал совсем тихо:
— Послушай меня.
По телу разлилось тепло. Она закрыла глаза. Это были слова, всего лишь слова. Сегодня вечером он показал, как умеет говорить, убеждать, очаровывать.
— Я много раз представлял себе, с чего начну, когда мы снова займемся любовью.
Келси плотнее зажмурила веки, чтобы не расплакаться.
— Сначала поцелуй в губы, глубокий и нежный, но недолгий. Я не буду спешить. Хочу продлить удовольствие. Впереди столько восхитительных моментов.
У Келси перехватило дыхание. Джек стоял прямо перед ней, почти вплотную. Она ощущала напряжение и жар его тела.
— Пальцами зароюсь в шелковые кудри, откину назад, чтобы поцеловать шею от горла вниз до самых ключиц.
Непроизвольно она наклонила голову, как будто ждала и уже чувствовала его прикосновения. Келси смотрела перед собой, но ничего не видела — перед глазами стояла пелена.
— Начну раздевать. Скину бретельки, чтобы платье упало к ногам. Я мечтаю опять увидеть тебя обнаженной.
Келси приоткрыла рот, прерывисто дыша, как будто ей не хватало воздуха.
— Знаешь, меня возбуждают твои веснушки, их сладко трогать языком.
Она дрожала. Затвердевшие соски упирались в тонкую ткань. Ей хотелось сбросить платье, упасть в его объятия, больше не сомневаться в его искренности.
— Кончиками пальцев буду ласкать твою кожу, чтобы насладиться ее нежностью. Но одновременно мне хочется схватить тебя, бросить на кровать, любить жадно и страстно. Не представляешь, как трудно сдерживать себя. — Его голос звучал низко, хрипло, честно, сметая остатки сомнений.
Завороженная чувственной интонацией, Келси снова закрыла глаза.
— Я покрою поцелуями твое тело, проникну языком в самые интимные места, которые ты прячешь от меня.
Места, о которых говорил Джек, уже полыхали огнем. Она вся горела от одних только обещаний.
— Больше нет сил терпеть. Хочу проникнуть в твое жаркое, тугое, медовое лоно. Но еще больше хочу видеть, слышать, чувствовать, как ты дрожишь подо мной, вокруг меня. — Его горячий шепот стал быстрее и настойчивее: — Хочу, чтобы ты кричала, плакала, смеялась, когда я буду двигаться в тебе. Ты забудешь все и будешь моей, только моей.
Кровь кипела, пульсировала в ушах и в самых сокровенных уголках ее тела. Губы Джека щекотали ухо.
— Понимаешь, как я хочу тебя?
— Джек...
— Понимаешь, что я сделаю прямо сейчас?
Келси широко распахнула глаза. Желание было таким сильным, что она сдалась, больше не в силах сопротивляться.
— Келси, — выдохнул Джек прежде, чем их губы наконец слились.
Она со стоном выгнулась навстречу, Джек стремительно подхватил ее сильными руками.
— Я больше не могу ждать! — почти выкрикнула она.
— Знаю, — хрипло ответил он, касаясь языком ее рта, как обещал. Запустил пальцы в спутанные волосы, скользнул губами вниз по шее.
Келси ждала этого слишком долго и теперь сгорала от нетерпения. Ей хотелось скорее ощутить его внутри себя.
— Не спеши, — шептал он.
— Хорошо.
Келси поцеловала его долгим страстным поцелуем, вложив в него всю накопившуюся жажду близости. Джек нехотя оторвался от ее губ. Их горячее прерывистое дыхание смешалось на долю секунды. Он рванул с ее плеч бретельки легкого платья, с шелестом упавшего вниз, сжал ладонями обнаженную грудь. Жаркая волна возбуждения захлестнула Келси, она не сдержала крика. Джек замер:
— Ты в порядке?
— Да, — простонала Келси.
Губы Джека опускались ниже. Ее соски затвердели, как камни. Прикосновения горячего языка доводили Келси до безумия. Ей хотелось содрать с себя и Джека оставшуюся одежду, но пальцы не слушались. Дрожа и задыхаясь, она ждала помощи. Наконец Джек стащил с нее трусики и опустился на колени, прижавшись губами к интимной ложбинке. Чтобы не упасть, Келси облокотилась на стену, замирая от изощренной ласки.
— Джек!
Взглянув на нее, он охватил руками ее талию и бережно опустил Келси на пол. Она прильнула к Джеку всем телом, не желая прерывать поцелуи даже для того, чтобы он мог раздеться. Джеку с трудом удалось стянуть с себя брюки. Наконец, обнаженный, он навис над ней, глядя прямо в глаза с таким искренним вожделением, что она задохнулась. Келси больше не сомневалась, что каждое слово Джека было правдой.
Оргазм потряс ее, как только он вошел в нее. Дрожь прокатилась по телу, на секунду расслабив мышцы, снова плотно сомкнувшиеся вокруг его возбужденной плоти. Келси словно погрузилась в океан полыхающих огней и переливающихся красок. Она зажмурила глаза, вскрикнула и сильнее прижалась к нему, неуверенная, что ей хватит сил перенести невероятный взрыв чувственности.
— Это не все, — хрипло прошептал он, сжимая в объятиях ее вздрагивающее тело. — Мы только в начале пути.
Волны экстаза медленно стихали, Келси восстановила дыхание. Тогда Джек сильным, медленным движением снова глубоко проник в нее. Он двигался ритмично и сосредоточенно, подводя ее к новому пику наслаждения. Но теперь Келси обрела легкость и уверенность. Выгибаясь ему навстречу и покачивая бедрами, она постаралась перехватить инициативу. Меняя темп, она заставляла его двигаться быстрее и радостно смеялась, замечая, как нарастает острое до боли возбуждение. На лбу Джека выступили капельки пота, дыхание стало прерывистым.
— Джек! — крикнула она, отдаваясь наслаждению.
Вдруг вся энергия, копившаяся в нем, выплеснулась наружу в безумном отчаянном рывке. Келси смогла только обвить его руками и ногами, тесно прижаться всем телом, и реальность снова утонула в океане умопомрачительного оргазма.
Джек олицетворял для Келси все: силу, фацию, самоотдачу.
Она видела, слышала, чувствовала только его.
Глава 11
Сначала из темноты возникли звуки — стук ее сердца, неровное дыхание. Келси открыла глаза. Джек лежал рядом, опираясь на локти, удерживая на них вес тела.
— Прекрасная Келси, — сказал он, лаская ее губы, шею, грудь нежными касаниями. — Тебе хорошо?
Она удовлетворенно кивнула и сама поцеловала Джека, хотя ей казалось, что силы совсем оставили ее. Долгий дразнящий поцелуй обещал блаженство. Джек встал на колени рядом с ней:
— Идем в постель. Впереди целая ночь. — Он поднял Келси на руки и понес в спальню.
Джек был неутомим и в комплиментах, которые шептал ей, и в удовольствии, которое старался доставить. Келси не думала протестовать. Она полностью доверилась ему, безоглядно отдалась эротическим наслаждениям и впервые в жизни чувствовала себя красивой, сексуальной, желанной.
С наступлением нового дня уверенность Келси в своих силах, в обретенных возможностях выросла. Она дразнила Джека, изобретая новые способы возбуждать и соблазнять его. Они потеряли счет времени, открывая друг друга заново.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил Джек после короткого рейда на кухню за легкой закуской. — Не устала?
Келси покачала головой:
— Только не заставляй меня сегодня вставать, кроме как в душ.
— Только в душ. И сразу обратно в кровать, — согласился он. — То же самое завтра.
Келси хихикнула. Ее вполне устраивала такая перспектива.
За окном ярко сияло солнце. Раскинувшись на постели, Келси нежилась в его теплых лучах, ласкавших кожу. Джек лежал на спине, восстанавливая дыхание, но не сводил с нее глаз. Она тоже не могла отвести взгляд от Джека.
— Почему ты прячешь свои удивительные глаза?
Она вздохнула, перевернулась на живот и протянула руку к мобильнику на тумбочке. Пролистав на дисплее несколько кадров, она показала ему фотографию:
— Это моя мама.
Джек вгляделся:
— Никогда бы не догадался.
У женщины были русые волосы и голубые глаза.
— Легко угадать, на кого я похожа.
— Ох, — смутился Джек. — Твой отец. Он...
— Негодяй, — отрезала Келси. — Обманывал мать. Она прощала, а он снова обманывал. Потом совсем нас оставил. Когда смотрю на себя в зеркало, вижу черты человека, который принес нам только горе и разочарование.
— Ты общаешься с ним?
Келси пощелкала кнопкой дисплея.
— Вот он.
Джек взглянул:
— Кто это рядом?
— Приемная дочь. Такого же возраста, как я, только гораздо красивее. Закончила юридический факультет. Он очень гордится ею.
— Неужели?
— Приехал на вручение диплома, подарил первую машину. А на совершеннолетие даже посвятил ей речь. — Непроизвольным движением Келси натянула на себя простыню.
— И ничего такого не сделал для тебя?
— Обещал, но, как много раз до этого, не сдержал слово.
Отец не явился ни на ее выпускной вечер, ни на совершеннолетие. Келси хотела верить, что он не пропустит такие важные события ее жизни, но надежды не оправдались. Она болезненно перенесла разочарование.
— Ты в большой обиде на него, правда? — спросил Джек тихо, трогая ее за руку.
Она нарочито небрежно пожала плечами:
— Родители часто слишком заняты своими делами.
— Эгоизм. Детей нужно поддерживать.
Келси взглянула на Джека. Он замер. Оба подумали о ребенке, который медленно рос внутри ее. Их ждали тяжелые испытания, во многом из-за того, как по-разному они представляли будущее. Сомнения, как грозный мифический монстр, поднялись из глубины идиллического моря наслаждения. О чем они думали, предаваясь любовным утехам? Куда это приведет?
Келси хорошо понимала, что, одаривая ее признаниями и страстными ласками, Джек избегал обещаний. Она села и отодвинулась от него. Впервые за последние пятнадцать часов он выпустил ее из объятий.
Стоя в ванной перед зеркалом, Келси попыталась разобраться в себе. Сексуальное влечение не означало любовь. Еще не поздно опомниться, сбросить наваждение. Она нахмурилась, увидев, что Джек вошел вслед за ней и встал за спиной, успокаивающе обнял за талию.
— Не надо себя ни с кем сравнивать, ни с мамой, ни с папой. Ты другая. У тебя удивительные, прекрасные глаза. Можешь ими гордиться.
Келси поцелуем заставила его замолчать. Она не хотела, чтобы что-то снова разбередило душу. Она прижалась к Джеку и соблазнительно качнула бедрами. Разумно до конца использовать короткий момент счастья, особенно когда знаешь, что он не повторится.
Ночью Джек дал Келси полную волю, подчиняясь каждому капризу. Думать о будущем в этих обстоятельствах не хотелось совсем — хотелось только дарить и получать удовольствие. Эротические фантазии маленькой женщины не знали границ. Сила, выносливость и безудержная страсть Келси изумляли его. Она была изобретательна, ненасытна и пробуждала в Джеке первобытные инстинкты победоносного вождя Дикого племени. Ему хотелось бить себя в грудь кулаками и кричать от переполнявших чувств.
Он помнил, какой завораживающей, прекрасной и чувственной она была в их первую встречу. И какой дикой. Джека бесконечно радовало, что он сумел заставить Келси раскрыться, чтобы вновь испытать те невероятные, незабываемые ощущения. Он просто хотел быть с ней.
Однако в воскресенье утром она оттолкнула его:
— Я должна закончить дизайн и сдать на этой неделе. Не могу позволить себе потерять с тобой еще один день.
«Потерять день? Ничего себе!» — подумал Джек. Впрочем, он тоже не собирался «терять» этот день. Времени оставалось совсем мало. Он не собирался уходить, но готов был предложить компромисс:
— Давай помогу тебе.
— Не получится, — заявила она твердо. — Ты отвлекаешь меня.
— Обещаю, что не буду мешать. Тебе все равно придется делать перерывы, иначе перенапряжешь глаза.
— Мне надо сосредоточиться.
— Я не буду шуметь. Я устал и, пожалуй, лягу вздремнуть. — Джек прикрыл глаза. — Иди, поработай пару часов, — быстро добавил он, чувствуя ее колебание. — Не теряй времени, прикуй себя цепями к компьютеру. Если услышу, что ты бродишь, приду с хлыстом.
— Каким хлыстом? — переспросила она слишком уж невинным голосом.
Джек приоткрыл глаз и ухмыльнулся:
— Не тем, о котором ты думаешь. Тебе не понравится.
Он растянулся на уютной кровати и прислушался к ритмичному стуку клавиш, чувствуя, как снова нарастает желание. Похоже, он помешался. Даже по его меркам пресыщение должно было наступить уже давным-давно. Однако Джек с удивлением заметил, что готов начать сначала.
Он выдержал около часа, потом решил заявить о своих правах. Стоя за спиной Келси, Джек с тихим благоговением смотрел на заумные значки и строчки программирования, мелькавшие на мониторе большого компьютера. Келси нажала на клавишу, и на экране появился сложный графический интерфейс. Это вызвало восхищение Джека.
Но еще большее восхищение вызывала у него сама Келси.
— Собираюсь принять душ. — Он пробежал пальцами по тонким ключицам и наклонился поцеловать ее шею.
— Ox, — слегка задохнулась Келси.
Ее реакция вдохновила Джека.
— Не хочешь присоединиться? — Его губы скользнули ниже.
— Пожалуй, это взбодрит меня.
Джек заманил ее в ванную комнату, такую же необычную, как и вся квартира Келси. На полках красовались старинные стеклянные флаконы с лосьонами и туалетной водой, повсюду были расставлены и развешаны еще какие-то предметы неизвестного назначения.
Однако душевая кабина и умывальник сияли белизной, а широкие мягкие полотенца создавали теплоту и уют. Здесь царила атмосфера женственности, но без лишней сентиментальности. Джеку нравился этот уголок интимной роскоши, который позволила себе Келси.
В душе Келси выглядела так эротично, что Джек поспешил этим воспользоваться. Плеск теплых струй добавил сексу волшебной нежности.
Потом она вернулась к компьютеру и вновь погрузилась в свой загадочный виртуальный мир. Чтобы не чувствовать себя лишним, Джек ушел в кухню. Надумал приготовить что-нибудь поесть, но в холодильнике было пусто.
— Схожу в магазин, Келси. Ты чего-нибудь хочешь?
— Нет, — сказала она, не отрывая глаз от монитора. — Мне ничего не надо.
Джек прошелся до местного супермаркета, наслаждаясь согревавшим спину солнцем и предвкушая еще один ленивый вечер в постели. Зазвонил телефон. Джек взглянул на монитор и нахмурился. Он не мог и дальше игнорировать этого абонента, как делал всю неделю.