- Да, я помню, - он достал книгу в розовом переплёте и раскрыл перед Дарьей нужную страницу, - конечно, ты можешь узнать, какие сны снятся иным актрисам. А теперь пора. Собери всю свою энергию и силы души, и будь мужественной, моя Даша. Я буду ждать тебя там же.
С этими словами он вышел, торжественно закрыв за собой двери. Дарья осталась одна. Она с лёгким волнением взяла ручку и почувствовала, как наполняется ликованием душа в предчувствии необычайных и значимых событий. Но только Гипнос знал, через что на самом деле ей предстояло пройти.
Глава 7. «СОН. Библиотека сновидений»
Итак, Дарья с трепетом прикоснулась светящимся стержнем к личному коду Анжелики Полянских и заворожено следила за тем, что происходит вокруг неё. Стены библиотеки, стеллажи, книги медленно таяли в воздухе, становясь прозрачными, и в охватившей пространство дымке стали то появляться, то исчезать предметы, люди, целые города и страны. Не успевая обрести чёткие формы, они проступали друг сквозь друга, сплетаясь в разноцветную паутину миражей. Невероятная картина разворачивалась с таким размахом, игрой красок и теней, что Дарья почувствовала, будто летит вниз, смешавшись с непрерывно изменяющимся пространством, и ощущая себя ничтожно малой песчинкой, чтобы сыграть в этом феерическом спектакле значительную роль. Сжимая ручку, она продолжала обводить код: по мере того, как каждая цифра приобретала золотистый контур, картины менялись - что-то выделялось, становилось чётче, колоритнее, что-то бесследно исчезало - таким образом среди кодов, имеющих в своей комбинации одинаковые числа, вырисовывался мир сна Анжелики Полянских. С последней цифрой он обрёл целостность и ясность, перенеся Дашу на съёмочную площадку.
Вокруг царила суматоха. Озабоченные гримёрши торопливо поправляли артисткам макияж, художники устанавливали декорации, софиты то и дело падали, и целая толпа ассистентов пыталась придать им устойчивое положение, но они снова падали, сшибая с ног бегущих куда-то актёров.
Даша огляделась в поисках Анжелики Полянских и заметила её под тентом в компании незнакомца, разговор с которым происходил на повышенных тонах. Дарья осторожно приблизилась, заинтригованная предметом их бурного обсуждения.
Оказалось, спор разгорелся из-за сценария. Маленький плешивый режиссёр совал его под нос актрисе, злобно крича, что ни за что на свете не позволит коверкать бессмертные творения европейских драматургов в угоду её, Анжелики Полянских, желаний. На что актриса, словно фурия, налетала на него, с визгом в голосе угрожала прервать съёмки, потому что европейские драматурги бездари, партнёр по фильму вечно переигрывает, а режиссёр – олух.
Дарья сочувственно наблюдала за их перепалкой, хотя было и неприятно видеть эту сцену, и слышать подобные слова из уст любимой актрисы. Она решила дождаться, когда поулягутся страсти, а потом подойти к Анжелике и побеседовать с ней, о чём, собственно, и мечтают обычно поклонницы. Всё происходящее представлялось настолько реальным, что Дарья уже испытывала наслаждение от предвкушения совместного чаепития за разговорами о звёздной славе и учительском труде. Вот только наступит перемирие…
В это самое время актриса заметила появление возле себя нового человека. Совершенная красота Дарьи ещё больше вывела её из себя, и прекрасное знаменитое лицо исказила гримаса гнева:
- Что эта девчонка делает на съёмочной площадке?! Ты кто такая?! Уж не замена ли мне?!
- Я.., - робко начала Дарья, - нет…
Режиссёр согласно закивал головой, желая унять разбушевавшуюся Анжелику.
- А если нет, то нечего тебе здесь делать! – продолжала захлёбываться от злости актриса. – Кто пустил сюда эту кралю?!
Она выкинула вперёд указательный палец, прогоняя девушку. Дарья оторопело смотрела на неё, убеждая себя, что это какой-то нелепый сон, но от крикливого голоса истеричной знаменитости закладывало уши и начинала болеть голова. С горечью осознав, что изменить что-либо невозможно, Дарья раскрыла чёрную книгу и торопливо обвела личный код неизвестной ей девушки с третьей страницы.
Съёмочная площадка испарилась, а вместе с ней исчезло искажённое злобой и ревностью лицо некогда любимой актрисы. Даша стояла на балконе одного из многочисленных небоскрёбов Чикаго. Открывшийся сверху вид на великолепный город с сотнями игрушечных машин далеко внизу, людьми размером не больше спичечной головки, огнями реклам и грохотом вечного движения захватили её воображение, на несколько минут заставив забыть о цели своего пребывания здесь. С трудом оторвавшись от созерцания жизни большого города, она повернулась к окну, ведущему в спальню. Единственную мебель просторного светлого помещения составляла высокая широкая кровать, на которой среди белоснежных шёлковых простыней возлежала та самая девушка с третьей страницы. Её звали Джинджер и, согласно информации кода, ей было шестнадцать лет. Дарью скрывали жалюзи, и Джинджер продолжала предаваться своему фантазийному наслаждению, не подозревая, что за ней наблюдают: она медленно поливала свою обнажённую грудь молоком, а трое котят, отталкивая друг друга лапами, жадно тянули к ней язычки. По-видимому, Джинджер это доставляло удовольствие: поглаживая пушистых зверьков, она что-то ворковала им по-английски. Когда молоко кончилось и котята досуха вылизали ей грудь, лицо Джинджер приняло скучающее выражение. Но уже через мгновение ресницы девушки затрепетали от восторга: в спальню царственной походкой входил лев. Этот зверь сильно отличался от ласковых и кротких животных, населяющих Город-Дворец Гипноса – у него был алчно горящий взгляд.
- Пуси-пуси-пуси! – позвала его Джинджер, и как только он приблизился к ней, вскинула вверх ноги и широко раздвинула их перед его мордой. Лев лениво лизнул её, и Джинджер выгнулась, сбросив котят с груди. Наяву этот зверь содрал бы ей кожу своим шершавым языком, но в своём собственном сне она собиралась получать лишь удовольствие.
Над Дарьей завис небольшой космический корабль, откуда появилась отвратительная зелёная голова, совершенно лысая, с пустыми отверстиями вместо глаз, и круглым похотливым ртом. Следом за лицом вылезло наружу гадкое, скользкое тело и пришелец обратился к Дарье на безукоризненном русском языке:
- Заказывали?
Она испуганно махнула в сторону спальни - поблагодарив, пришелец прошёл внутрь.
О том, что было потом, Дарья не могла вспоминать без чувства отвращения. Зелёный уродец взобрался на Джинджер, вошёл в неё, и вместе с громкими криками девушки спальня наполнилась едкой зелёной жидкостью, промочившей насквозь простыни и брызнувшей на стены. Даше показалось, что одна капля попала на неё, и она брезгливо вытерла руку о створку жалюзи. Движение за окном привлекло внимание Джинджер, она соскочила с кровати и вышла на балкон. По её интонации Дарья поняла, что та приглашает войти, но её начинало тошнить уже при виде зелёной жидкости, оставшейся на бёдрах нимфоманки. На лице Джинджер появилось выражение угрозы, и Дарья увидела, как с телом девушки происходят странные изменения. У неё начал расти мужской орган, но не один, а целых два, размеры которых далеко превосходили обычные. Продолжения Дарья ждать не стала. Стараясь не глядеть на направленные в её сторону орудия фантазии ненасытной нимфоманки, она дрожащими от страха и отвращения руками нашла пятьсот вторую страницу и торопливо обвела код.
Джинджер умоляюще простёрла к ней руки, но меняющееся вокруг пространство поглотило её; снова пройдя сквозь водоворот лиц и событий, Дарья очутилась в обычной московской квартире. Её окружили гостеприимные приветливые люди, но среди них она не встретила лица, хоть сколько-нибудь похожего на Николая с пятьсот второй страницы. Хозяева пригласили её ужинать вместе с ними, но как только вся дружная компания села за стол, в дверь раздался звонок. Дарье он напомнил визгливый голос Анжелики Полянских, и она ощутила глухую тревогу в сердце.
- Не открывайте дверь! – запоздало крикнула девушка.
Из коридора донёсся предсмертный вопль хозяйки, а следом за ним в зал ворвался высокий плечистый мужчина с внешностью Дракулы. Фотография с пятьсот второй страницы едва соответствовала оригиналу – с его клыков капала кровь и, утирая её, он с ненавистью искал жертву. Дарью не покидало ощущение, что сначала убивала его ненависть, и только потом окровавленные зубы завершали жестокое убийство. На глазах девушки Николай перегрыз горло всем членам семьи, включая трёхлетнюю девочку, и настиг Дашу. Ручка с книгой выпали из её рук, когда мужчина схватил за горло. Близко от своего лица она увидела жестокие бесцветные глаза с лопающимися кровеносными сосудами. На мгновение взгляд их стал осмысленным.
- Ты их родственница? – прорычал он, чуть ослабив хватку.
- Нет, я случайно оказалась здесь, - полуживая от пережитого ужаса, ответила Даша, - я знаю о том, что это – сон, режиссёром которого являетесь Вы сами.
Он отпустил её и сделал шаг назад, продолжая сверлить девушку животным взглядом.
- Как ты попала в мой сон? Ты знала, что сегодня я буду пить кровь моих соседей? Это шокирует тебя? Напрасно. Я давно мечтал расправиться с ними хотя бы во сне. Я их ненавижу! – он ходил по комнате и с остервенением пинал трупы. – Они всегда раздражали меня своей благочестивой жизнью, и ещё больше тем, что процветали у меня на глазах. Наяву закон и сила на их стороне, но во сне я в состоянии превратить их в груду мяса. И я это сделал!!!
Он ликующе поднял вверх багровые по локоть руки, глаза его заблестели от удовольствия. Он метнул на Дарью хитрый взгляд.
- Ты знаешь, наяву я не обидел бы даже мухи, - медленно наступая на девушку, сказал он, - и только сейчас испытал это сладостное ощущение – когда стоишь над подыхающей жертвой! Мне хочется продолжить!
Дарья метнулась в сторону, но одним огромным прыжком он сократил расстояние между ними и прижал её к стене. Теряя сознание, Дарья открыла медальон Гипноса в тот момент, когда клыки коснулись её шеи.
Глава 8. «СОН. Переполох в Кремле»
Сколько прошло времени, прежде чем она очнулась, Даша не могла сказать. Только когда она открыла глаза, вокруг неё цвёл вереск, прыгали кузнечики, а высоко в небе перекинулась через убегающий горизонт яркая широкая радуга.
Две головы – маленькой девочки и седовласого мужчины – склонились над ней и озабоченно рассматривали её лицо.
- Тётя, тётя! Что с Вами случилось? – позвала девочка на своём родном языке, и Дарья вдруг с удивлением обнаружила, что понимает её.
- Где я? – она села, поддерживаемая благородным стариком, который лишь улыбался и не задавал никаких вопросов.
- В Дании, на старой мельнице на реке Одензе. Слышите, как квакают лягушки и падают в воду бороды тины, а в ряске запруды плещется рыба? – сказала девочка и ласково заглянула ей в глаза. – Как Вас зовут?
- Дарья.
- Какое красивое имя! – захлопала в ладоши девочка и преданно посмотрела на своего седого спутника. – Ведь это имя означает подарок, дар?
Старый джентльмен погладил её по голове, думая о чём-то своём, и перевёл взгляд на Дашу.
- Пойдёмте с нами, Вы увидите много интересного.
Он протянул ей свою руку.
Дарья оперлась о неё и легко поднялась с земли. В котловинах среди низких холмов острова Фюн стелился туман; веяло восторженностью и спокойствием от облика этих двух незнакомцев. Измученное сердце Даши наполнилось доверием к ним, и несколько минут назад горя желанием обвинить Гипноса в жестокости, она теперь благодарила его за эту встречу.
- Смотрите, смотрите! – закричала вдруг девочка, устремив глаза в небо, не удержалась, вырвала свою ручонку из сухощавой руки старика и со всех ног побежала к реке.
Едва касаясь тугого камыша, над гладью воды заскользила лёгкая тень, эхо отразило ликующий клич. К стае белых лебедей, только взмывшей в небо, присоединился прекрасный белый лебедь, и дикие утки, спрятавшиеся по берегам, громкими криками проводили его в дальний путь.
- Гадкий утёнок.., - очарованная удивительным зрелищем, прошептала Дарья и повернулась к старику, - сколько страданий выпало на долю бедного маленького существа!
- Не беда появится на свет в утином гнезде, если ты вылупился из лебединого яйца, - с тихой грустью в голосе продекламировал он, устремляя взгляд туда, где туман обволакивал верхушки деревьев, придавая им причудливые линии.
- В детстве это была моя любимая сказка, - призналась Дарья, - я и представить не могла, что увижу её воочию.
Они услышали голос девочки, зовущей их, и ускорили шаги. Стая лебедей уже давно скрылась из виду, но старая Одензе хранила в себе множество других тайн. На воде в чуть вздымающихся волнах пытался сохранить равновесие бумажный кораблик, и стойкий оловянный солдатик отдавал честь с его бортов. Даша с изумлением следила за проплывающей мимо них сказкой, не в силах понять, что происходит.
- Кто вы? – не скрывая в голосе трепета, спросила она девочку и её спутника. – Мне кажется, в ваших именах кроется разгадка всех таинственных вещей, происходящих вокруг.
- Меня зовут Дагни, а это мой любимый сказочник, - она прильнула к руке старого джентльмена, - Ганс Христиан Андерсен.
Сердце девушки забилось от волнения, когда она услышала это имя. Великий писатель, сказками которого до сих пор зачитывается вся детвора мира, стоял перед ней живой и ласково смотрел на неё добрыми серыми глазами. После знакомства с Гипносом это была ещё одна знаменательная встреча. Слава Анжелики Полянских и всех «звёзд» мировой величины меркла перед простой и трепетной заслугой этого человека, Ганса Христиана Андерсена, вошедшего во взрослую жизнь Дарьи с волшебными образами далёкого счастливого детства.
- Я преклоняюсь перед Вашим талантом, - только и сказала она, и когда он просто пожал её руку, почувствовала, что именно сейчас настаёт самый важный момент в её жизни – из прошлого в будущее протянулась историческая нить, связавшая века. Она уже давно догадалась, что Дагни спит и ей снится сон, в котором её навестил автор любимых сказок, но только сейчас Дарья поняла, почему Гипнос выбрал этот сон в качестве своего талисмана.
- Вам пора, - отпуская её руку, улыбнулся Андерсен, - Вас уже ждут. На прощанье примите от нас с Дагни подарок, - он протянул ей вырезанный из бумаги силуэт маленькой танцовщицы, застывшей в пируэте.
- Приходите к нам ещё, - весело подхватила Дагни, - мы часто гуляем здесь вдвоём.
Она на мгновенье прижалась румяной щекой к разгорячённой щеке девушки и побежала догонять Андерсена. Он положил Дагни руку на плечо, и так они шли, маленькая девочка и великий сказочник, по холму, на вершине которого цвёл вереск. Должно быть, он рассказывал ей одну из историй, приключившихся с пуговицей или зёрнышком граната, и долгое время Дарья не могла оторвать глаз от трогательной сцены.
«Все мы когда-нибудь пытаемся сочинять сказки, - подумала она, - но лучше Него ещё никто не сделал этого».
Она закрыла медальон и через несколько мгновений снова увидела уставленные розовыми корешками книг стеллажи. Казалось, она отсутствовала целую вечность. Покидая библиотеку, она чувствовала, что прежняя Дарья повзрослела, словно вернулась из далёкого путешествия с багажом бесценного опыта. Океан чувств всколыхнулся и ожил, когда стихия подняла с его дна бурю тысячелетиями утрамбовывавшегося ила. Возврата назад, к прежней жизни, больше не было.
Она предстала перед Гипносом серьёзная и молчаливая; заглянув в её глаза, он увидел, что в них всё ещё цветёт вереск.
- Пойдём, - он мягко коснулся её запястья, - ты хорошо выглядишь после испытаний, но твоим эмоциям нужен отдых, а телу – питание. В дальнем углу садов есть чудесная поляна – устроим на ней, как говорите вы Наяву, пикник. Мой организм не нуждается в еде, а ты пока ещё земная девушка - хочешь не хочешь, вынуждена считаться с этой твоей недолговечной особенностью.