Внезапно пульс исчезает. Сразу. Совсем. Сколько ни бегают по его руке Алины пальцы, как чуткие зверьки, замирают, вдавливаются в кожу, прислушиваются, — пульса нет.
Аля снова пристально смотрит на Юрино лицо. Оно не изменилось. Даже дыхание не участилось, не замедлилось…
— Сумасшедший, прекрати! — с восхищенным ужасом говорит она. — Прекрати сейчас же!
Она произносит эти слова, не думая над ними, просто потому, что должна что-то сказать, выразить то, для чего не подберет подходящих слов. Проходит уже несколько минут, а пульса нет.
— Прекрати, — умоляет она, и в ее голосе появляется настоящее беспокойство. — Мне страшно…
— Ладно, — соглашается он. — Ты же сама просила продемонстрировать умение.
Юрий наблюдает, как меняется ее лицо, как исчезает впадинка на переносице и кожа собирается мелкими складками, словно рябь на взморье, предвещающая бурю. Но буря не разразилась — глаза теряют сухой острый блеск, в них образуются два темных озера. Они становятся все глубже и глубже. Вот они сливаются в один омут, засасывают в глубину, в водоворот…
Юрий еще не раз демонстрировал Але свои таинственные возможности. Он клал ладони на ее плечи, и ей казалось, что через его ладони в нее вливается удивительная сила, окрыляющая, возносящая в такие дали, о которых она раньше и не мечтала. Появлялась такая ясность мысли, что Аля вдруг понимала то, чего еще вчера понять не могла.
Однажды у Али заболела ушибленная когда-то рука, и Юрий одним прикосновением снял боль. Аля предположила, что имело место самовнушение, и ждала, что через некоторое время боль вернется. Ведь она-то прекрасно знала, что на месте ушиба была трещина, заросшая костной мозолью.
— Ты же не можешь одним прикосновением вылечить механическое повреждение!
Юрий промолчал, но ее рука больше не болела. С той поры Аля не требовала, чтобы он показывался врачам.
Как-то они поздно возвращались домой. Несколько подвыпивших ребят преградили им дорогу.
— Эй, — сказал тощий юнец, будто прокатанный асфальтировочным катком, — оставь свою спутницу. Мы ее сами проводим.
— Пожалуйста, — ответил Юрий и отошел в сторону. — Вы с ней идите вперед, а я пойду сзади.
Один из парней, приземистый крепыш, попытался взять Алю за руку. Она отшатнулась.
— Э нет, это ей не нравится, — сказал Юрий и отстранил парня.
Два других с гоготом схватили Юрия за локти. Он легко развел руки… Парни упали на землю.
— Зачем же так грубо? — сказал заводила, направляясь к Юрию и примериваясь. — Они же не пытались тебя повалить.
Его кулак, будто камень, выброшенный из пращи, ударил Юрия в челюсть.
Юра даже не покачнулся. Он одной рукой пригнул драчуну голову, второй схватил его за воротник и поднял. Затрещала материя. Юрий подхватил парня второй рукой и легко, будто куклу, швырнул через двухметровый забор стройки.
Послышался глухой удар о землю и короткий стон.
Когда затихли шаги убежавших хулиганов, Юрий как ни в чем не бывало взял Алю под руку и повел домой. Она посматривала на него испуганно и восхищенно. Когда они уже подошли к дому, он спросил:
— Ты не обиделась на меня?
— Ну что ты! — прошептала она. — Я с тобой ничего не боюсь. Ты непохож на других.
— На кого я непохож? — Юрий слегка отстранился. Она не уловила перемены в его настроении.
— Ни на кого из людей, которых я знаю. Ты все делаешь не так, как другие. Говоришь, улыбаешься, даже хмуришься не так, как все.
И опять она не заметила его быстрого затравленного взгляда…
Ночью она несколько раз просыпалась и прислушивалась к его дыханию. Оно было ровным и глубоким, но ей почему-то казалось, что он не спит.
Утром, уже умытая и одетая, она заглянула в спальню, чтобы попрощаться. Юрий стоял перед зеркалом, рассматривая свое отражение. Он произносил какое-то слово, складывая губы так, как их складывала Аля. Она услышала: «Юра, ты не такой, как все».
Аля узнала свой голос, свои интонации, и рассмеялась, решив, что он разыгрывает ее.
Как-то Юрий сидел у окна на стуле и разглядывал прохожих. Это было одним из любимых его занятий.
— Не хочешь помочь мне?
Он наклонил голову и потерся щекой об ее руку.
— Слушаюсь и повинуюсь, госпожа. Разрушить город или построить замок?
— Кое-что потяжелее. Сходи в магазин за сметаной и молоком.
Когда он был уже у двери, Аля окликнула его:
— И еще купи для котлет маленький кусочек свинины. Граммов триста…
Магазин находился на первом этаже их дома, и, когда после ухода Юрия прошло двадцать минут, Аля начала нервничать. Прошло еще десять минут. Аля совсем было собралась отправляться на поиски, как появился Юрий.
Пакет в его руке был непомерно раздут, ручки угрожающе трещали. Юрий довольно улыбался.
Аля извлекла из пакета шесть бутылок: молоко обычное, молоко шестипроцентное, молоко топленое, «снежок», сливки, кефир и четыре банки: сметана, сгущенное молоко, какао на сгущенном молоке…
«Мужчину нельзя посылать в магазин без четкой инструкции», — вспомнила Аля совет бабушки. Закусив нижнюю губу, чтобы не рассмеяться, благодарно кивнула Юрию. Она запустила руку в пакет, чтобы достать мясо. Но его там не оказалось.
Аля подняла голову, взглянула на Юрия удивленными глазами. Ей сразу же расхотелось смеяться, когда она увидела его хмурое лицо.
— Извини. Я не мог купить мяса.
— Нет свинины? — удивилась Аля.
Он отрицательно покачал головой, глядя в одну точку. Она даже попробовала по направлению взгляда определить, на что именно он смотрит, но ничего примечательного не обнаружила. Угол шкафа, обои…
— Там, в магазине, висела на крючке туша, — угрюмо сказал Юрий.
— Ну, такой маленький кусочек продавец не стал бы рубить от туши, — она готова была опять улыбаться. — В витрине наверняка были и кусочки поменьше.
— Я смотрел на тушу, — глухо сказал Юра. — Мне показалось…
— Что тебе показалось, милый? — Аля привстала на цыпочки и положила руки ему на плечи.
Этого делать сейчас не следовало. Его глаза были подернуты мутной пленкой, и весь он был как неживой. Каменная статуя. Слова сорвались с его губ и упали тяжело, как камни в пропасть:
— Мне показалось, что на крюке висит туловище человека…
Аля не знала, как реагировать на его фразу. Попыталась пошутить:
— У голодного верблюда миражи в магазине. Шутки не вышло. Юрий стоял молча, отрешенный, чужой, смотрел в угол оцепеневшими глазами…
Слесарь-профилактик из конторы газового хозяйства пришел, когда Али не было дома. Слесарь — толстощекий молодой человек, склонный к грубоватым шуткам и розыгрышам, спросил у Юрия:
— Газом отравляетесь понемножку?
— Газом? — удивился Юрий.
— Запах газа в кухне чувствуется?
— Не принюхивался, — ответил Юрий, и слесарь решил, что он принимает правила игры и вступает в нее.
— Принюхивайтесь, не принюхивайтесь — утечка газа все равно происходит. Практически ее нет, а теоретически…
— Чем же это грозит нам? — спросил Юрий, думая об Але.
Слесарь внимательно посмотрел на него. «Эге, а он не в шутку испугался», — обрадовался слесарь. Довольно крякнув, он выпрямился во весь свой невысокий рост, отставил ногу и многозначительно поднял короткий толстый палец с обкусанным ногтем.
— При концентрации газа до 13 процентов может произойти взрыв, если будет зажжен огонь. Всю квартиру разнесет вместе с хозяевами, — пообещал слесарь, — Если огня и не будет, газ постепенно вытеснит воздух — и вы попросту умрете от удушья. Уснете — и не встанете. Вот так! При незначительной концентрации газа тоже происходит постепенное отравление организма, незаметное для его владельца.
Слесарь на протяжении нескольких лет занимался в кружке художественной самодеятельности. Он умел придавать своему голосу зловещие оттенки.
— Страдают легкие и печень, меняется состав крови. Происходит преждевременное одряхление и ослабление организма.
Он повернулся к Юрию вполоборота и теперь обращался уже не только к нему, но и к невидимой аудитории:
— Потому мы и шатаемся с этажа на этаж, обувь бьем, мозоли натираем на ногах и на языке, объясняя людям правила пользования отопительными газовыми приборами.
— Какие же это правила? — спросил Юрий, тем самым демонстрируя добровольному лектору, что эффект достигнут.
Слесарь словно раздался вширь от сознания собственной значительности.
— Запомните, — вещал он, размахивая пальцем, как жезлом, — при появлении запаха газа необходимо немедленно закрыть газовые краны и проветрить помещение. Не зажигайте огонь, не включайте электроприборы, вызовите аварийную службу по телефону ноль четыре. Запомнили?
Юрий подавленно кивнул.
Так как сильнее напыжиться было уже невозможно, слесарь незаметно для себя перешел на гекзаметр:
— Перед включением плиты проветрите вы помещенье, краники все осмотрите, закрыты ли были они, в риску на пробке вглядитесь, узнайте ее положенье…
Слесарь декламировал бы еще долго, но тут взгляд его невзначай упал на часы. Он вспомнил о том, что условился с новой знакомой Люсей идти на полчетвертого в кино. Перед этим нужно было забежать в столовую перекусить. Испустив вздох сожаления, слесарь сказал:
— Впрочем, меня еще ожидает много жильцов. Надо спешить. А вы, гражданин, сами позанимайтесь, изучите все, что сказано в маленькой, но необходимой в быту книжице «Правила эксплуатации газовых приборов», в которой я после каждой проверки оставляю свой автограф. Поверьте мне, — он прижал руку к груди, — это необходимо вам для долгой и беспечальной жизни. Если не заботитесь о себе, подумайте хотя бы о своих родных и близких.
Когда слесарь взялся за ручку двери, Юра решительным жестом остановил его.
— Слышу запах газа, — сказал он и ткнул пальцем в соединение труб.
Слесарь принюхался, пожал плечами, быстро вынул из чемоданчика кисть и баночку с мыльной жидкостью, обмакнул в нее кисть и несколько раз провел по трубам в месте их соединения.
— Видите, пузырьков нет, — значит, утечки газа не происходит. Можете спать спокойно.
— Пузырьков вы не видите, а газ идет, — возразил Юрий.
— Именно отсюда?
— И отсюда тоже.
Слесарь бросил на Юрия подозрительный взгляд, снова пожал плечами, вынул другую баночку и наложил густой слой краски на место сочленения труб. Юрий тем временем прочел инструкцию, о которой говорил слесарь, моментально запомнил правила.
— Теперь довольны? — закончив работу, спросил слесарь с явным оттенком раздражения, ибо уже определил, что перекусить он не успеет.
— Вы просто перебили запах газа запахом краски, — строго сказал Юрий. — Но газ все равно утекает. Слесарь встревоженно взглянул на часы.
— Я же сказал вам, что мне нужно осмотреть и другие квартиры.
— А мы, выходит, можем отравляться?
— Чем?
— Газом, — с ледяным спокойствием произнес Юрий. — Вы же сами говорили…
— Да вы что, шуток не понимаете? — вспылил слесарь.
— Хороши шутки, — твердил свое Юрий. — В инструкции ясно сказано: «при появлении запаха газа…» Значит, при любой концентрации газа, даже малейшей, необходимо вызывать аварийную команду. Я чувствую запах газа.
— Может быть, у вас нюх особенный, как у доберман-пинчера, — проворчал слесарь.
Казалось, сейчас от него полетят искры, и если в кухне действительно скопился газ, то произойдет взрыв.
— Да поймите же вы! — закричал он Юрию. — В месте каждого сочленения труб теоретически происходит утечка. Но она выражается в таких ничтожных дозах, что практической опасности не представляет!
— А вот этого-то в инструкции и нет. Там не сказано, в каких дозах утечка безвредна. Наоборот, имеется в виду малейшая утечка, — решительно возразил Юрий, взяв на себя роль истинного толкователя инструкции.
— Ну, где там сказано «малейшая»? — слесарь с ужасом думал, что Люся, не дождавшись его, уйдет, а телефона ее он не знает.
— Не сказано, так подразумевается, — уточнил Юрий.
— Гражданин, отпустите меня, — взмолился слесарь. — Нельзя же понимать правила так буквально. Я ручаюсь, никакой, абсолютно никакой опасности для вас нет!
— Для меня нет. А для других? Вся великая художественная литература и все правила морали учат нас заботиться о других. «А если ты только для себя, то кто же ты?»
…Когда Аля пришла с работы, то обнаружила у своего подъезда машину с желтой полосой, принадлежащую аварийной службе газового хозяйства, а дома — троих измученных слесарей.
На кухонном столе стояло несколько приборов-индикаторов, сигнализирующих о малейшем наличии газа. В углу громоздился сварочный агрегат. Пол был завален обрезками труб, клочками пакли, заляпан краской. Юрий всматривался в градуированную шкалу газоанализатора.
— Что здесь произошло? — Аля бросилась к Юрию. — Господи, что произошло? Ты хоть цел, не пострадал?
— Все в порядке, хозяйка. Муж у вас очень мнительный, — поспешно сказал один из слесарей. Его большие натруженные руки тяжело лежали на коленях.
— Я хотел, чтобы ты больше не отравлялась газом, — стал оправдываться Юрий.
— И твое желание увенчалось успехом? — она нервно икнула и прикрыла рот ладонью.
— К сожалению, не совсем… Из-за несовершенства сварочных аппаратов и устройства газовых краников. — Он бросил укоризненный взгляд на потупившихся слесарей. — Но зато я узнал кое-что новое и важное!
— Что же именно? — спросила Аля. Юра не заметил иронии в ее вопросе, сказал задумчиво:
— Оказывается, «теоретически» и «практически» — это не одно и то же…
Подруги завидуют Але,
— Он лучше твоего бывшего, — утверждала одна.
— Никакого сравнения, — вторила ей другая.
Аля и сама это знает. Она уже не сравнивает его ни с кем из своих знакомых. Ее и радует и пугает, что он ни на кого не похож. Ей хочется понять, кто же он такой, ибо его словам о себе она не доверяет.
Аля не раз спрашивала себя: «Неужели такой человек любит меня?» Ей очень хотелось в это верить, и она уже начинала подумывать о своей исключительности.
С некоторых пор ей не хочется ходить в кинотеатры — с Юрой интереснее. Она рассказывает ему о своих больных, а он советует, как их лечить.
Однажды она рассказала о больном мальчике, перечислила симптомы болезни. Юра спросил:
— Что ты думаешь делать?
— Попробую лечить его в модулированном магнитном поле. Если не поможет, назначу на операцию.
— Не надо ни того, ни другого, — уверенно сказал он.
Аля удивленно посмотрела на Юрия, подперла кулачком подбородок и спросила:
— Почему?
— Этим летом часто идут дожди, звезды после них кажутся более крупными.
Аля нахмурилась, показалось, что он подшучивает над ней. Потом по лицу его увидела: он не шутит — и нахмурилась еще больше.
— Я тебя очень прошу, — сказала она, опустив глаза, — если уж ты решил говорить загадками, то излагай их так, чтобы хоть что-то можно было понять.
Из кухни донесся свист — это, «позабытый и позаброшенный», сигналил чайник.
Она не обратила никакого внимания на призывы чайника.
— Извини, я не знаю, как объяснить понятно. Пытаюсь, а выходят шарады. Может быть, я несостоявшийся массовик-затейник, — проговорил он виновато. — А может быть, дело в том, что в мире все взаимосвязано намного больше, чем это известно людям: дожди и звезды, травы и течение рек…
Его глаза вспыхнули, ему пришла в голову новая мысль.
— Ты не замечала, больной поводит головой вот так? Юра сделал движение, в точности повторяющее движение больного.
— Да, — подтвердила Аля.
— Тогда спроси его, любит ли он книги о страшном. Если да, то выпиши ему несколько сеансов массажа ультразвуком плеча и шеи, и на область вдоль позвоночника.
— Но ведь я говорила: у него поражена почка…
Юра резко повел головой, будто уклонялся от чего-то.