— Он хочет, чтобы ты держалась подальше от ковбоя, у которого он отнял землю?
— «Хочет» — слишком мягкая версия, — сказала Джейн. — На самом деле он требует, чтобы я больше никогда не встречалась с тобой. Точно мне двенадцать лет.
— Может быть, для него ты и есть маленькая девочка. — Бобби вдруг подумал, что сделал ошибку, заявившись сюда. Его огорчало, что он стал причиной ее неприятностей, причиной ее размолвки с братом. Еще немного, и он начнет презирать себя даже больше, чем Шакира.
— Так что ты ему сказала? — от самоосуждения его голос прозвучал резче, чем ему бы хотелось. — Дело в том, что эта наша встреча не должна стать последней.
Она услышала ноты собственника в его утверждении.
— Я ему сказала, что уже взрослая и буду сама принимать решения, делать выбор и совершать ошибки.
ОШИБКИ! Это слово точно цепью хлестнуло Бобби.
— Мне нужно быть немного дальше от него, вот и все, — пожала плечами Джейн.
— Этот дом достаточно для этого велик, — огляделся Бобби.
— Я так не считаю. Я сказала ему, что уезжаю.
— Что? — ее слова так ошарашили его, что он сел на кровати. — Куда ты поедешь?
— Видимо, на несколько дней в отель.
Он испытал мгновенное облегчение при мысли, что она не уедет из города. Однако все происшедшее вызывало в нем возмущение. Но не из-за того, что ее отсутствие могло бы поломать его хитроумный план мести. Нет, он выходил из себя при мысли о днях и ночах без нее. Это будет настоящая беда.
— На субботу у меня запланирован детский праздник, — объяснила Джейн. — Мне надо быть неподалеку.
— Ты все еще собираешься устраивать этот праздник?
— Разумеется, — твердо объявила она. — Дэйя моя племянница. История с Шакиром бросает некоторую тень на это дело. Но я никогда не ухожу от своих обязательств.
Нет, он готов держать пари, не уходит.
— Ни в какой отель ты не пойдешь, — сказал он раньше, чем успел подумать.
— Хоть ты не начинай. — Она вздохнула и отодвинулась на другой конец кровати.
— Я не командую тобой, Джейн. Я прошу тебя остаться со мной.
Улыбка, какой она одарила его, могла бы осветить небо всего Техаса.
— Бобби, это так мило с твоей стороны, но…
— К черту «мило»! — добродушно проворчал он и встал. — Это чистой воды эгоизм. Я и впредь могу действовать тихо, как в этот раз. Но если снова и снова влезать на деревья, то дело кончится тем, что я потеряю лучшие свои части.
Она смотрела, как он надевает джинсы, и смеялась.
— И мы не сможем наслаждаться?
— Увы.
— Не знаю, — она глубоко вздохнула. — Мама должна…
— Ты и Тара можете остаться в доме Абеля, — быстро перебил ее Бобби. — Домик отдельный, но близко к главному строению, если тебе что-то понадобится.
— Бобби, не знаю…
— Нет, знаешь, — усмехнулся он, влезая в свою фланелевую рубашку. — Это отличный план, и ты это прекрасно понимаешь.
Бобби наблюдал, как разные чувства сменялись на ее лице, пока она взвешивала все «за» и «против». Наконец она улыбнулась.
— Согласна.
— Вот это разговор! Около семи я заеду за тобой.
— Нет, я приеду к тебе.
Бобби кивнул, потому что понимал — именно теперь ей необходима независимость. Он поцеловал ее и исчез в окне. Напоследок улыбнулся ей до ушей. Джейн в его доме! На его земле! И упоительное сознание, что он и Джейн заставили Шакира Аль-Найала за все заплатить.
Джейн трудно далось решение оставить дом брата. Она взяла напрокат машину. Рита выразила уверенность, что это временный отъезд. Джейн убедила невестку, что решение Шакира не испортит их хорошие отношения, что она продолжит готовить праздник в честь Дэйи.
Тара всю дорогу оставалась молчаливой, хотя большую часть пути держала дочь за руку, выражая поддержку. В конце концов, когда дело доходит до такого, они всегда выступают как семья. Переезд на Кей-Си-ранчо пробудил в Джейн хорошие чувства. Конечно, она могла бы считать себя обязанной Бобби. Но это на нее не давило. Она с волнением ждала встречи с ним. Ей хотелось увидеть ранчо, где случилось так много славного, где она поняла, как может быть хорошо на свете.
Бобби и Абель встретили их, когда в облаке пыли машина остановилась перед домом.
— Добро пожаловать, — сказал Бобби, взял ее за руку и поцеловал в щеку. — Ты уже завтракала?
— Нет, — ответила Джейн. — Что-то и есть не хочется.
Абель взял руку Тары и улыбнулся Джейн.
— Ну-ну! Как насчет того, чтобы пойти в дом, выпить кофе и позавтракать яйцами?
Тара посмотрела в сторону дочери.
— Мне надо помочь Джейн распаковать вещи.
— Нет, мама, — успокоила ее дочь. — Иди.
— Не беспокойтесь, Тара, — Бобби склонился над багажником. — Я помогу ей.
— Хорошо. — Тара поднялась с Абелем на ступеньки парадного входа. Кузнец выглядел чрезвычайно довольным.
— Похоже, моя мать увлеклась, — сказала Джейн, когда они обходили дом.
Бобби нес три чемодана так, будто это были спичечные коробки. Услышав ее слова, он расхохотался.
— И не одна она, — заметил он, поборов смех.
— Неужели Абель тоже?
— Как подросток, дорогая.
Они еще смеялись, когда он остановился перед симпатичным маленьким коттеджем. Белый, с темно-зеленым орнаментом, он выглядел очаровательно. Вполне достаточный для двоих. Кругом множество цветов, кустов, деревьев. И даже маленький огород. На двух грядках росли рубиново-красные помидоры.
Они поднялись по ступеням и остановились, Джейн увидела на веранде белые качели.
— Здесь живет Абель? — удивленно спросила она.
— Понимаю твой вопрос. Спесивый старый холостяк живет как павлин.
— Здесь так аккуратно, так чисто.
— Влияние его бывшей жены. А я никогда не был способен пробить эту толстую шкуру. — Бобби поставил чемоданы на деревянный пол. — Мы тут все хорошенько вымыли.
— Спасибо. — Почувствовав усталость, Джейн присела на кровать.
— Все будет хорошо. — Он сел рядом.
— Ты так думаешь?
Он не ответил.
— Несколько месяцев назад моя жизнь текла по прямому руслу. А сейчас — сплошные неурядицы. Чувствую себя потерянной. Думала, если приеду в Техас, если оставлю Эмонд, эту временную и несколько искусственную жизнь, то найду какую-то перспективу…
— Найдешь, — заверил ее Бобби. — Все придет. Дай только время. Нельзя ждать, что вещи сами прыгнут на свои места, если только что были разбросаны по дому.
— Еще одна поговорка твоего папы? — улыбнулась она.
— Нет, моя.
Она внимательно оглядела его. От ковбойских сапог и поношенных джинсов до белой футболки. Он выглядел как самая лучшая вещь, какую она видала в жизни. Дай бог, чтобы ее брат ошибался.
— Спасибо, Бобби.
— За что? — удивился он.
— За дружбу.
Что-то темное и неопределимое пробежало у него в глазах, и он отвернулся. Этот взгляд пронзил ее до костей.
— Ну, мне пора разложить вещи.
— Правильно. — Он быстро встал. — У меня есть несколько дел, которые нужно выполнить. Ты будешь здесь?
— Конечно.
Ей не хотелось гадать, что может случиться. Прежде чем приступить к обдумыванию собственного будущего, надо справиться с одной важной задачей. С чашкой чая в руке она села за письменный столик у открытого окна и занялась планами праздника в честь дочери брата, своей племянницы.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
У Бобби никогда не было женщины в его собственной постели.
Невероятно для мужчины его возраста. Но он не пускал женщин в свой дом. Сначала таким путем он защищал свою сестру. Потом — себя.
Пока в его жизнь не вошла Джейн Хефнер, он успешно справлялся с этим правилом. До появления Джейн он влезал в постели женщин и вылезал из них. Шуршал их накрахмаленными простынями и не замечал причудливых подушек.
Больше он этого не хотел. Не хотел других женщин и не хотел холода в своей пустой постели.
— О чем ты думаешь?
Он лежал на матрасе, голова на подушке, и смотрел на женщину, укравшую его сердце. Она сидела на его постели, скрестив ноги и закутавшись в простыню. В руках у нее были ручка и блокнот. Бобби ненавидел бумаги.
Он вздохнул. Его тело еще не отошло от тяжести дня, проведенного в занятиях любовью. Абель пришел с Тарой в коттедж, чтобы помочь ей устроить ленч на свежем воздухе. А Джейн пошла в главный дом, чтобы поработать над меню для праздника. Но она успела дойти только до вин и пива. Бобби затащил ее в свою постель.
— Читай снова, — попросил он, изгибая шею, чтобы смотреть на нее поверх желтой обложки.
— Мне надо нанять еще трех помощников. — Джейн загородилась своим блокнотом, как щитом, и показала на старинные часы, стоявшие на столике у кровати. — И я должна с ними встретиться в час.
— Еще уйма времени. — Бобби обхватил ее лодыжки и потянул к себе.
Блокнот выпал у нее из рук и с глухим звуком приземлился на коврик у кровати.
Удача не оставляла Джейн.
Кроме тех пяти человек, с которыми она беседовала, удалось найти еще троих, которых она готова была нанять. Теперь все вставало на свои места. Джейн набрала персонал. У Дэйи будет замечательный праздник, несмотря на все семейные нелады.
— Джейн?
Она остановилась. По улице Делано в бледноалом шелковом костюме шла Рита с малышкой Дэйей в прогулочной коляске. Невестка тепло улыбалась и крепко обняла Джейн, когда они встретились.
— Как мой брат?
— Пожалуйста, не обижайся на него, Джейн.
— О боже! — Джейн попыталась объяснить, что у нее на сердце. — Я не обижаюсь на него. Просто не хочу, чтобы мне диктовали, что делать. Даже если отношения с Бобби закончатся так, как предсказывает Шакир, это мое дело, мой выбор.
Гордость сверкнула в голубых глазах Риты.
— Он привык к одной сильной женщине в своей жизни. Теперь ему придется привыкать еще к одной. — Она улыбнулась крохе в коляске. — И потом еще к одной.
— Не сомневаюсь, — засмеялась Джейн.
— А как дела с Бобби? — осторожно спросила Рита.
— Удивительно. — Джейн просияла от счастья.
— Когда ты поняла, что влюбилась?
На мгновение Джейн притворилась смущенной.
— Брось, сестра, — засмеялась Рита.
Взяв ее под руку, Джейн вздохнула. Они вышли на Гранд-авеню.
— Ладно, скажу тебе. Полагаю, когда он проскользнул в твой дом и забрался ко мне в постель.
Когда у Абеля Гаррета появлялось на уме что-то серьезное, он заметно менялся. Затихал, широко расставлял ноги, скрещивал на груди руки и щурил глаза. Сегодня Бобби догадывался, что настроение Абеля не связано с делами на Кей-Си-ранчо.
— Что-то хочешь сказать? — сухо спросил он.
— Что между вами происходит?
— Мне нравится девушка. Этого хватит?
— По-моему, это нечто гораздо большее. Так думает и ее мама.
Бобби сдвинул на затылок свой «стетсон». Ему было жарко, несмотря на по-осеннему холодный день.
— Разве Джейн не прояснила ситуацию? Она не хочет, чтобы кто-то вмешивался. И я тоже.
— Это грубо, — отрывисто бросил Абель.
Бобби выругался и направился к воротам загона. Абель пошел за ним.
— Семья всегда вмешивается. Это может не нравиться. Но это всегда так.
— У меня нет семьи, — раздраженно отрезал Бобби.
Абель выглядел так, будто его ударили. А Бобби почувствовал себя, будто это его пнули в лицо. Он злился на себя. За обещание, которое дал отцу. Он дал обет отомстить. И теперь сомневался, выполнит ли его. Он дошел до того, что готов был взвалить груз мести на женщину, которая заставила его снова радоваться жизни.
— Послушай, Абель, — начал было он, но тут же замолчал, потому что старику нет до этого дела.
— По-моему, у тебя к ней тоже что-то сильное, но ты это затопчешь, как угли после костра. Так ведь?
— Не твое дело.
Абель не знал о клятве, которую Бобби дал отцу. Но он вел себя так, будто что-то знал.
— Ладно, — старик махнул рукой и пошел по тропинке к дому.
— Эй, — крикнул ему вслед Бобби, — куда ты направился?
— Тара и я… Мы сегодня вечером пойдем на озеро, устроим пикник. — Абель обернулся. — Она хочет полежать на спине и посмотреть на звезды.
— Посмотреть на звезды?
— Моими глазами, — немного печально улыбнулся Абель. — Знаешь, может быть, эта женщина и незрячая, но она больше видит, чем кое-кто из нас.
Бобби полез в карман и достал часы, которые ему оставил отец. В сердце началась сокрушительная борьба. Что он сделал? Его жизнь, такая простая прежде, превратилась в паутину лжи. Он не хотел думать об этой перемене. Не хотел признавать, что собирается унизить женщину, которая нужна ему больше, чем все остальное в мире. Унизить ради человека, который больше не ходит по этой земле.
Но обещание. Не выполнив его, он ничего в жизни не добьется.
Шорох шин по гравию привлек его внимание. Кто-то свернул на подъездную дорожку. Сначала Бобби подумал, что это Шакир, и обрадовался. Он был готов к словесной войне. Он почувствовал возбуждение. Но мужчина, вышедший из «мерседеса» оказался не Шакиром, хотя Бобби не сомневался, что этот тоже ищет его.
— Бобби Коллахен?
— Правильно, — кивнул Бобби.
— Я Заяд Аль-Найал. Я хочу видеть мою сестру.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Вернувшись в полдень на Кей-Си-ранчо, первым Джейн увидела Бобби. Он тренировал своего любимого жгуче-черного жеребца.
Вторым она увидела Заяда Аль-Найала.
Старший брат, правящий султан Эмонда, с царственным видом стоял у стального забора. На нем был ослепительно белый накрахмаленный бурнус. Четко очерченный подбородок поднят вверх, напряженный мрачный взгляд направлен на лошадь и на мужчину рядом с ней.
Сердце у Джейн совершило нервный прыжок. Мгновенно она разозлилась сама на себя. Она терпеть не могла чувство тревоги. И хотя ее лучшая подруга Мария немного смягчила характер Заяда, его присутствие испугало сестру. Что он здесь делает? Предполагалось, что он приедет в Техас не раньше пятницы. Наверное, Шакир позвонил ему и рассказал, что случилось. Попросил приехать и взять под контроль их маленькую сестричку.
С принужденной улыбкой, которая постепенно превратилась в искреннюю, она подошла к брату и положила руку ему на плечо.
— И что мы тут делаем?
— Привет, Джейн. — Заяд быстро повернулся. Темные глаза глянули тепло. — Мистер Коллахен был настолько любезен, что разрешил мне посмотреть на его работу и показал несколько жеребцов. Это особенно красивое животное.
Он обнял сестру и поцеловал в щеку.
— Брат позвонил мне и рассказал, что между вами произошло.
— Мне жаль, что меня не было дома, чтобы встретить тебя. Но моя мать и я…
— Да, я знаю, — не переводя дыхания, перебил ее Заяд. — Шакир вел себя как дурак.
Только Джейн собралась согласиться со старшим братом, как Бобби выбрал именно этот момент, чтобы подъехать.
— Кто дурак? — спросил он, спрыгивая с жеребца.
— Я сказал это о моем брате, — Заяд так задрал подбородок, словно он единственное живое существо, которому позволено так говорить.
— Он вовсе не дурак. — Прислонившись к забору, Джейн уставилась в землю. — Он просто все время охранял меня… так, как ему представлялось верным.
— У него была причина охранять тебя?
Подняв темную бровь, Заяд смотрел на нее, потом перевел взгляд на Бобби.
— Ваша сестра вполне способна справиться с тем, что встает у нее на пути. — У Бобби от ярости рот вытянулся в струну.
— Да. — Заяд задумчиво кивнул. — Убежден, что она способна. Ведь она Аль-Найал.
— Все верно, — согласился Бобби.
Тяжелый груз лег на плечи, сердце и душу Джейн. На вопрос Заяда, нуждается ли она в защите, Бобби не дал ни положительного, ни отрицательного ответа. Возможно, Бобби нашел этот вопрос оскорбительным. Или, может быть, он так злился на Аль-Найалов, на любого из них, что не хотел показать им свое искреннее чувство к их сестре. На эти вопросы Джейн не могла ответить. Она ощутила укол страха. Она переживала его каждый раз, когда вспоминала предупреждение Шакира насчет чувств Бобби.
— Мария в нижнем городе, в ресторане, который называется «Ива», — слова Заяда прорвались сквозь туман тяжелых мыслей Джейн. — Не присоединишься ли ты к нашему позднему ленчу? Как и Тара, если она свободна.