— Вы когда-нибудь совершали ошибки, мистер Кордейро?
Его рот искривился в циничной усмешке, лицо посуровело, в глазах появился воинственный блеск.
— Да.
Кордейро произнес всего одно слово, однако Грейс поняла, что за внешней невозмутимостью миллиардера прячется груз страданий. Словно он вел изнурительную борьбу с какой-то мрачной таинственной силой и не собирался сдаваться. Она знала, что такие, как он, стоят до конца.
— Я тоже. Признаюсь… — Она внезапно замолчала, обнаружив, что сказать правду было довольно трудно. — Я была глупой. Наивной. Неопытной. Называйте, как хотите.
Кордейро долго изучал ее.
— Глупая, наивная и неопытная. Вы бы так себя охарактеризовали?
— Сделай я это, вы бы, не раздумывая, забрали свои деньги и отказались впредь иметь со мной дело, — беспечно ответила она. — Но я действительно была такой пять лет назад, когда вы впервые одолжили мне деньги.
— Сколько вам тогда было лет?
— Восемнадцать. Я только что окончила школу.
— Почему вы не пошли в университет?
Грейс опустила взгляд и в первый раз увидела то, что лежало у нее на тарелке. Когда принесли ужин? Похоже, находясь рядом с этим мужчиной, она не замечала ничего вокруг.
— Университет был не для меня. — Ее сердце бешено колотилось, потому что он затронул болезненную для нее тему. — Я решила открыть свое дело.
Его пальцы поигрывали ножкой бокала.
— Вы имеете в виду, что хотели начать зарабатывать деньги?
Деньги? Грейс нахмурилась. Она до сих пор вкладывала большую часть своего жалованья в бизнес. Чего она добьется, если скажет ему, что это было не из-за денег? Что бы ей ответил на это человек, главной целью которого было получение прибыли?
— Я хотела иметь что-то свое, — наконец произнесла Грейс, выдав лишь часть правды.
Мария принесла еще несколько тарелок с едой.
— Но бизнес принадлежал вашему отцу.
Грейс покачала головой:
— Он занимался импортом и продажей кофе, но кофейни были моей идеей. После школы я некоторое время работала в кафе. Мне это доставляло удовольствие, но все же я бы многое там изменила. У меня были друзья-студенты, которым было негде собраться после занятий, и мне пришла в голову идея открыть свое дело. Я нашла захудалое кафе, взяла кредит в банке и купила его. А потом день и ночь в одиночку приводила его в порядок, потому что у меня не было денег нанять рабочих. — Она положила себе на тарелку немного еды. — В стенах зияли огромные трещины, которые не удавалось заделать с помощью краски, и я решила закрыть их огромными фотографиями с видами джунглей. Эффект был поразительным. Все. приходили и спрашивали: «А где это?»
— Бразилия — красивая страна.
— Да. Ее фотографии вдохновили меня создать нечто новое, непохожее на все существовавшее в этой области. Большинство существующих кофеен предназначено для молодых матерей с детьми и бизнесменов, забегающих на несколько минут, чтобы получить порцию кофеина. — Взяв вилку, Грейс нахмурилась. — Я хотела создать такое место для студентов, где они могли бы встречаться, разговаривать и слушать музыку в непринужденной обстановке. Мы подавали бразильские закуски, проигрывали музыку в стиле самбы. У нас было несколько компьютеров, подключенных к Интернету, за которыми студенты могли бы работать.
— И ваше кафе пользовалось успехом?
— Да. Оно приносило доход. От посетителей не было отбоя. Это было очень увлекательно.
— Процесс зарабатывания денег всегда очень увлекателен.
Отвлеченная от приятных воспоминаний резковатым тоном Рафаэля, девушка взглянула на него, но его лицо по-прежнему оставалось непроницаемым.
— Вы правы. Итак, в тот момент я решила, что могу повторить то же самое где-нибудь в другом месте. Но в банке мне больше не дали бы денег, поскольку я была слишком молода и неопытна. Тогда я обратилась в вашу компанию, поддерживающую начинающих предпринимателей.
Он потянулся за бокалом вина.
— Сейчас ваш бизнес не приносит прибыль. Должно быть, вы разочарованы.
— Мы потратили слишком много денег на переоборудование. Мне пришлось заплатить подрядчику за то, что в первом кафе я сделала сама. Это стоило больше, чем я рассчитывала, Я совершила ошибку, но больше ее не повторю.
— Безусловно. — Его взгляд задержался на ее лице. — Не повторите.
— Вы собираетесь сказать «нет», не так ли? И лишь потому, что до сих пор не получили прибыли со своих вложений. Но я же не потеряла ваши деньги. Ничего не потеряла. Вы миллиардер. Для вас эта сумма не значит ничего, а для меня и моих людей — все. — У нее внезапно пропал аппетит, и она отодвинула в сторону тарелку. — Зачем вы пригласили меня остаться и осмотреть кофейную плантацию, если все равно собираетесь сказать «нет»?
— У вас еще есть время заставить меня передумать, мисс Тэкер. К тому же я уверен, что семья, которой принадлежит фазенда, захочет с вами встретиться и послушать, что вы расскажете.
Грейс непонимающе уставилась на него.
— Расскажу? О чем?
— О вашем бизнесе, мисс Тэкер. Поскольку они являются вашим единственным поставщиком, ваш бизнес это также и их бизнес. Ваша удача — их удача.
— Это правда.
Будущее Грейс было в его руках, и в этот момент оно казалось сомнительным.
Однако вместо того, чтобы сосредоточиться на своей цели, Грейс лишь обращала внимание на мелкие детали. Темные волосы под расстегнутым воротником его рубашки, уверенные движения сильных рук. И особенно его рот, в изгибе которого чувствовалась опасная сила. Внезапна Грейс вспомнила слова пилота о том, что женщины не давали Рафаэлю Кордейро прохода. Тогда она приписала это его богатству и влиянию, но сейчас поняла, что это было в большей степени связано с сущностью этого человека.
Рафаэль Кордейро был истинным бразильцем, излучающим сексуальную притягательность и мужское превосходство. Грейс была так им очарована, что не заметила, как Мария унесла тарелки и подала кофе. Чтобы отвлечься, Грейс поднесла чашку к губам, понюхала и с блаженной улыбкой произнесла:
— Это самый чудесный аромат в мире!
— Я рад, что вы так считаете. Этот кофе был произведен на местной фазенде, которая является вашим поставщиком.
Грейс сделала глоток.
— Очень вкусно, — сказала она, надеясь, что владельцы фазенды поддержат ее. Ведь если ее бизнес закроется, им придется подыскивать себе нового покупателя. — Я с нетерпением жду предстоящего визита.
— Хорошо.
Грейс поставила чашку на стол.
— Кажется, мы весь вечер говорили обо мне, что, по-моему, очень скучно. Как насчет вас? Вы родились и выросли в Бразилии?
— Не понимаю, какое отношение может иметь мое происхождение к состоянию вашего бизнеса, — произнес он, и при этом его акцент стал более отчетливым. — Последуйте моему совету и сосредоточьтесь на том, что имеет значение.
— Я просто полюбопытствовала, и все.
— Запомните: я никогда не говорю о себе. — Он поднялся из-за стола, и у Грейс создалось впечатление, что ее простой вопрос расстроил его.
— Почему? Потому что, если я что-нибудь узнаю о вас, вам придется меня убить и съесть? — Она попыталась заставить Рафаэля улыбнуться, но его лицо по-прежнему оставалось мрачным и суровым. — Я не журналистка и не сплетница, мистер Кордейро, и не думаю, что бульварную прессу может заинтересовать мой визит сюда.
Рафаэль напрягся, словно она коснулась темы, которая была ему неприятна.
— Завтра встаньте пораньше и наденьте что-нибудь практичное и быстро сохнущее, поскольку в джунглях очень жарко и влажно.
— Значит, никаких четырехдюймовых каблуков.
Его рот сжался в твердую линию, и она вздохнула. Своим поведением Рафаэль Кордейро давал ей понять, что между ними ничего не изменилось даже после совместного ужина.
Но если он не собирается помочь ей, тогда зачем утруждать себя и отводить ее на фазенду?
При виде его помрачневшего лица у нее внутри все перевернулось. Она не знала, что было у него на уме, но была готова поспорить, что ей не стоит ждать ничего хорошего.
Взволнованная разговором с Рафаэлем Кордейро, Грейс не могла уснуть и долго лежала, прислушиваясь к звукам джунглей. Перед ее глазами стоял образ надменного бразильского миллиардера, чье прошлое было окутано тайной.
Оставив попытки уснуть, Грейс подошла к окну. Оказалось, что из него был виден гладкий стеклянный купол, в котором размещался кабинет хозяина. Кордейро сидел за компьютером и, зажав телефон между плечом и щекой, сосредоточенно смотрел на экран. Рукава его рубашки были закатаны до локтей, щеки и подбородок потемнели от щетины.
Даже в джунглях он имел прочную связь с цивилизацией и продолжал возносить свою корпорацию на все более головокружительные высоты.
Почему он не спит?
Что послужило причиной той суровости, которую она видела в его глазах?
Пока Грейс наблюдала за ним, в ее голове проносилось множество вопросов. Наконец она отошла от окна, почувствовав, что вмешивается в его личную жизнь. В конце концов, то, что он работает допоздна, не ее дело.
Грейс снова легла в постель, прогоняя от себя образ надменного мужского профиля в обрамлении блестящих черных волос.
Когда она наконец пробудилась от легкой дремоты, за окном шел дождь. Мощный ливень хлестал по листьям деревьев, но воздух по-прежнему был теплым.
Спрашивая себя, можно ли привыкнуть к удушающей жаре, девушка надела светлые слаксы, простой белый топ и походные ботинки и собрала волосы в конский хвост.
Что бы он сказал, если бы узнал, что ей намного комфортнее в слаксах и ботинках, чем в костюме и туфлях?
Наверное, не поверил бы ей. Очевидно, он был сильно предубежден против женщин. Откуда взялись подобные предубеждения? Повлияют ли они на ее дело?
Решив быть оптимисткой, Грейс встала перед зеркалом и начала себя подбадривать. Впереди у нее был целый день, чтобы переубедить Кордейро. Доказать, что его участие в ее деле пойдет на пользу всем. Впрочем, она до сих пор никак не могла понять, почему он так переживает из-за столь ничтожной для него суммы.
Неужели деньги являются смыслом его жизни? Или за внешней суровостью Кордейро прячется что-то еще? Что-то, чем он не делится с посторонними?
Когда Мария проводила ее в кабинет хозяина, он снова разговаривал по телефону. Вероятно, это была деловая беседа. Он говорил резко, отрывисто и отдавал распоряжения в такой властной манере, что Грейс стало жаль человека на другом конце провода. Когда она проводила совещания, ее подчиненные уютно устраивались на диванах с кружками кофе. Все высказывали свое мнение и громко спорили.
Положив трубку, Кордейро посмотрел на нее.
— А где костюм и туфли?
Очевидно, он считает ее чем-то вроде вешалки для модной одежды, как и всех женщин, с которыми имел дело.
Грейс решила говорить но существу:
— Вы сказали, чтобы я оделась для прогулки по джунглям. Когда за нами прибудет вертолет?
— Мы не полетим на вертолете, Грейс, — мягко произнес он. — Мы пойдем пешком. Надеюсь, ваши ботинки прочные. Вам предстоят серьезные испытания.
Это должно ее напугать? Грейс едва удержалась от смеха. Ему не ведомо, что вся ее жизнь была сплошным испытанием. Пообещав себе, что он не услышит от нее ни слова жалобы, Грейс гордо подняла голову.
— Я готова. Если вы ждете, что я их не выдержу, вам придется очень долго ждать.
— Это хорошо, потому что у меня нет желания отскребать вас от камней или вырывать из колец анаконды.
— Чего вы добиваетесь? — Она в замешательстве посмотрела на него. — Хотите, чтобы я потерпела неудачу, не так ли? Чтобы я выставила себя дурой лишь потому, что моя компания не принесла вам прибыли? Неужели это действительно так важно?
Кордейро наклонился и поднял с пола два рюкзака.
— До фазенды два часа ходьбы, если дождь не размыл тропу. — Он передал ей рюкзак. — Пойдем. Завтрак съедим по пути.
Он не ответил на ее вопрос, но у нее возникло предчувствие, что она скоро н@йдет на него ответ.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Дождь лил как из ведра. Рафаэль шел вверх по тропинке, время от времени бросая взгляд через плечо, чтобы убедиться, что Грейс по-прежнему следует за ним. При виде растрепанных светлых волос девушки на его губах заиграла легкая улыбка. Мокрая одежда облепила ее тело, подчеркивая контуры стройной фигуры.
Стройной, но с округлыми формами.
Ему следовало пропустить ее вперед, чтобы можно было любоваться ею. Вместо этого он, оборачиваясь, всякий раз перехватывал ее испытующий взгляд, и это его раздражало.
Но помимо раздражения он испытывал еще что-то, что было в тысячу раз сильнее.
Электрическое напряжение, звенящее в воздухе. Заставляющее его тело трепетать от сексуального возбуждения.
Тряхнув головой, Рафаэль продолжил идти, надеясь, что физическая нагрузка охладит его пыл.
Надо было отдать должное Грейс Тэкер. Она оказалась выносливой. До сих пор Рафаэль не слышал от нее ни одной жалобы на жару или насекомых. Он ожидал, что его спутница не выдержит или, по крайней мере, начнет проявлять признаки усталости, но ее шаг по-прежнему оставался уверенным и твердым. Даже поскальзываясь на размытой тропе, она сохраняла равновесие и с вызовом смотрела на него, чтобы он не смел проявлять к ней снисходительность.
При переходе через реку девушка не удержалась на валунах и упала в воду, но проигнорировала его протянутую руку и, цепляясь за камни, выбралась на противоположный берег. Наблюдая за тем, как она нетерпеливым жестом стряхивает с себя насекомое, он внезапно осознал, что за ее желанием казаться независимой кроется нечто большее.
Что она пытается доказать? И кому?
Рафаэль уже знал о ней все, что ему нужно было знать, и факты указывали на то, что она была обманщицей и мошенницей. Тогда почему он продолжает оборачиваться и смотреть на нее? Почему его так к ней влечет?
Грейс вся перепачкалась и ужасно устала, но упорно шла вперед. Время от времени она останавливалась и всматривалась в джунгли, но в ее глазах Рафаэль видел не страх, а интерес.
— Кто это?
Рафаэль посмотрел в направлении ее взгляда.
— Где?
— Там, наверху. — Откинув со лба мокрые волосы, она добавила: — Красная птица. Очень красивая.
Рафаэль задавался вопросом, не является ли все это частью ее игры. Но голубые глаза девушки восхищенно рассматривали птичье оперенье, на губах играла искренняя улыбка.
— Эх вы! — поддразнила его она, поправляя лямку рюкзака. — Это ваши владения, а вы даже не знаете, как она называется.
— Это вам не экскурсия по заповеднику, — отрезал Рафаэль, подняв голову. Небо прорезала вспышка молнии, и дождь усилился. — Нам лучше переждать в укрытии.
Рафаэль схватил Грейс за руку и потащил под ближайшее дерево. Когда она откинула с лица мокрые волосы, он увидел в ее глазах искорки смеха, и у него возникло такое чувство, будто все это доставляло ей огромное удовольствие.
— Какой прок в укрытии? После падения в реку нельзя намокнуть еще сильнее. — Словно доказывая это, она сжала рукой край топа и засмеялась, когда с него закапала вода.
Они шли уже целый час, но Грейс ни разу не пожаловалась. Рафаэль неохотно признался самому себе, что восхищается ею. Да, она была лживой и алчной, но Рафаэль отдавал должное ее выносливости. Он не знал ни одной другой женщины, которая с радостью сменила бы элегантные туфли на походные ботинки и шагала в дождь через джунгли без единой жалобы.
Но она просто не осмеливается скулить, напомнил себе он, так как все еще надеется, что сможет убедить его не забирать деньги.
Негодуя на собственное тело за бурную реакцию на присутствие этой женщины, Рафаэль повернулся, чтобы посмотреть на тропинку, но через несколько секунд его взгляд снова устремился к Грейс.
Чем его взволновала эта золотоволосая англичанка, у которой не было ни стыда ни совести?
Грейс Тэкер стояла, прислонившись к дереву, и вдыхала запах леса. Ее глаза были закрыты. В этом превращении из утонченной горожанки в лесную Дриаду было что-то таинственное и волнующее. Ее влажные щеки раскраснелись, на губах сверкали капельки дождя. Она казалась частью этого леса, мистическим существом, созданным, чтобы соблазнять мужчин.