— И все?
— И все, — кивнул полковник.
— Что ты обо всем этом думаешь?
— Дело темное. Кремнев считает, что группу захвата подставили. Мне показалось, что он в ярости.
Зубов скрипнул зубами.
— Час от часу не легче. Мне с этим идти на доклад к Старику?
Полковник подумал секунду и доложил:
— Дмитрий Алексеевич, есть еще резервный план. Я дал Кремневу телефон Солодова.
Зубов пристально посмотрел на своего заместителя и усмехнулся.
— А если он «по своему усмотрению» не захочет звонить Солодову? Что тогда?
— Он позвонит, — уверенно сказал полковник. — Ему просто некуда деваться.
— Гм… — Зубов нахмурился и задумчиво потер пальцами тяжелый подбородок. — Что ж, дай-то Бог…
* * *
Полковник Уколов шел по асфальтовой дорожке к автостоянке, не глядя по сторонам. На его смуглом лбу обозначилась забота, брови задумчиво сошлись на переносице. Он был одет в дорогой, с иголочки, серый костюм, аккуратно причесан и гладко выбрит.
Своей внешности полковник всегда придавал большое значение, по опыту зная, что обаятельные, аккуратные, ухоженные люди добиваются в жизни гораздо большего, чем раздолбай с ветром в голове и дырами на коленях.
Думал Уколов о многом, но в первую очередь — о провале операции но доставке Шеринга в Москву и о том, как этот провал может отразиться на его карьере. А ведь он отразится.
Уколов вздохнул и сунул руку в карман, чтобы достать ключи. И именно в этот совсем не свойственный полковнику момент рассеянности он налетел на молодую женщину и едва не сбил ее с ног.
Уколов извинился и пошел было дальше, но что-то заставило его остановиться. Он повернулся к женщине и взглянул на нее с любопытством.
— Э-э…
— Вы меня чуть с ног не сбили, — сердито сказала женщина. — Надо хоть немного смотреть по сторонам.
Уколов изобразил на губах извиняющуюся улыбку.
— Виноват. Боюсь, простыми извинениями здесь не отделаешься. А вы…
Внезапно лицо женщины показалось полковнику знакомым. Где-то они уже встречались. Или… нет?
— Прошу прощения, — вежливо обратился к незнакомке Уколов, — вы работаете в этом здании?
— Да, — ответила женщина.
На вид ей было лет тридцать с небольшим. Темные густые волосы, огромные золотисто-карие глаза, тонкая талия, прямой, как у балерины, стан. Полковник взглянул на женщину заинтересованно.
— Я тоже, — сказал он. — Вы у нас новенькая?
Женщина улыбнулась и ответила:
— Я работаю всего второй день.
— Вот в чем дело, — улыбнулся полковник Уколов. — Тогда все ясно.
— Что именно?
— Я был уверен, что никогда не видел вас раньше. Если бы увидел хоть раз — уже не забыл бы. Позвольте представиться: Николай Георгиевич Уколов. Заместитель начальника одного из департаментов.
— Мария Ивановна Коломеец. Психолог.
— Очень приятно, — сказал полковник и, изящно склонившись, поцеловал Марии руку. — Еще раз простите за то, что налетел на вас. Обычно со мной такого не случается. Но сейчас столько всего навалилось.
— Неприятности на работе?
— Не то чтобы неприятности, а просто… Постойте-ка… — Уколов чуть прищурился. — Ваша фамилия Коломеец? Так это вас рекомендовал Егор Кремнев?
— Да, — сказала Мария, и в голосе ее прозвучала нотка волнения. — Мы с ним приятели. Он сейчас в командировке, и я ничего о нем не знаю.
— Уж такова специфика нашей работы, — улыбнулся Уколов.
— Да, я понимаю. И страшно за него волнуюсь.
— О, не стоит волноваться, — заверил женщину полковник. — Его командировка никак не связана с опасностью. Не говоря уже о риске для жизни. Совершенно стандартная, я бы даже сказал, рутинная операция.
— Правда?
— Конечно.
— А что это за операция?
— А я сказал «операция»? — Уколов улыбнулся. — Я не так выразился. Егор Кремнев направлен в качестве сопровождающего. Знаете, это что-то вроде экспедитора.
Мария облегченно вздохнула.
— Спасибо, что успокоили.
— Да не за что. — Уколов окинул взглядом ладную фигурку Марии.
Она заметно смутилась под его взглядом.
— Вы сейчас домой? — с вежливой улыбкой поинтересовался полковник.
— Да.
— У вас тут машина?
Мария улыбнулась и покачала головой:
— Да нет. Я на метро.
— Давайте я вас подвезу? — предложил Уколов. — Мне не сложно.
Мария посмотрела на него лукавым, чуточку насмешливым взглядом.
— А если нам не по пути? — осведомилась она.
Уколов качнул головой и уверенно произнес:
— Все равно. Я сейчас живу один, дома меня никто не ждет, так что спешить мне особо некуда. — Уколов посмотрел женщине в глаза и улыбнулся ей самой мягкой и обворожительной из своих улыбок. — Соглашайтесь, Мария Ивановна. Заодно и познакомимся поближе. У вас ведь здесь еще нет друзей. И чувствуете вы себя, как все новички, немного одиноко.
— Вы правы, — вздохнула Мария, с любопытством поглядывая на симпатичного коллегу.
— Ну, вот видите, — снова улыбнулся qн. — А так у вас будет на одного приятеля больше. Вон моя машина. Идемте?
— Идемте, — с улыбкой кивнула Мария.
* * *
— Хорошо, что вы согласились со мной поужинать, — сказал Уколов, разливая вино по бокалам. — Терпеть не могу ужинать в одиночестве. Хотя, казалось бы, давно должен к этому привыкнуть.
Мария обвела взглядом зальчик ресторана.
— А здесь уютно, — сказала она.
— Да, мне тоже нравится, — кивнул полковник. — Давайте выпьем за знакомство.
— Давайте.
Они чокнулись бокалами.
— Отличное вино, — сказал Уколов, отпив из своего бокала. — Знаете, Мария, хорошее вино — моя слабость. Когда-то я даже хотел собрать коллекцию.
— Вам что-то помешало? — поинтересовалась Маша.
Уколов вздохнул:
— Увы. Начало было хорошим — я собрал пять бутылок вина, каждая из которых стоит… Впрочем, неважно, сколько стоит вино. Я решил собрать коллекцию не ради денег. Я просто люблю вино. Люблю старые бутылки, потускневшие этикетки… Все это странно меня волнует. Как будто в подвале у тебя стоит маленькая машина времени.
— Я понимаю, — кивнула Мария.
Уколов нахмурился и удрученно вздохнул.
— Но потом я понял, что у меня на это попросту не хватит времени. Это во-первых.
— А во-вторых?
— А во-вторых, у меня довольно много друзей, и все они не прочь выпить! — со смехом сказал Уколов. — Тех пяти бутылок им хватило лишь на полчаса! Я думал, что надежно их спрятал. Но такое добро разве утаишь? И благо если бы они были любители, так ведь нет! Им что «бордо», что бурда — одно и то же.
Мария улыбнулась.
— Да. Это обидно.
— Не то слово, Машенька, не то слово. Ничего, что я назвал вас Машенька? Просто вы так молодо выглядите.
— Ничего страшного.
— Вы можете называть меня Николай. Но только вне работы, хорошо? В нашем учреждении очень трепетно относятся к статусным вещам, поэтому все ходят надутые, как индюки!
Маша засмеялась.
— Это беда не только вашего учреждения, — со смехом сказала она. — Скорее, это беда всех мужчин. Помнится, я еще студенткой проводила небольшое исследование, стремясь выяснить, что мужчины ставят на первое место — деньги или статус. И результаты исследования меня немало удивили.
— Что же вы выяснили?
— Что мужчина между прибавкой к зарплате и повышением в должности скорее выберет должность.
Визитная карточка с надписью «директор» действует на них так же, как на женщину флакон супердорогих духов!
— Это верно, — засмеялся Уколов. Нет такого мужчины, который не хотел бы стать начальником и повелевать подчиненными. Пусть даже за бесплатно.
Полковник взял бутылку и обновил вино в бокалах.
— Машенька, давайте выпьем за вашу красоту! В наше время настоящая красота — большая редкость.
— И это при изобилии фотомоделей? — насмешливо прищурилась Мария.
— Фотомодели? — Уколов фыркнул. — Я не из тех, кто способен часами пялиться на глянцевую обложку журнала. Эти девочки — пустышки. Ни с одной из них нельзя общаться больше двадцати минут и не испытать при этом чувство брезгливости и обиды за человеческий род. Вы — другое дело. В ваших движениях чувствуется порода. В ваших глазах видна душа. За вас!
Пригубив вина, Мария поинтересовалась:
— Кстати, Егор Кремнев… он ведь работает в вашем департаменте?
— Угу, — кивнул Уколов. — Под моим прямым руководством.
Уколов вдруг нахмурился, и это не укрылось от внимательного взгляда Марии.
— Николай, я понимаю, что мне не следует об этом спрашивать, но… Где он сейчас? В какой стране?
Полковник поставил бокал на стол и пристально, колко взглянул на Машу.
— Машенька, об этом не принято говорить за стенами учреждения. Да и там об этом могут говорить лишь те,
* * *
Генерал Зубов, статный, мужественный, с чуть тронутыми сединой волосами и массивным подбородком легко бы мог стать украшением рекламы каких-нибудь американских сигарет.
Трубка, зажатая в зубах, делала его похожим на моложавого капитана дальнего плавания. По обыкновению, он беседовал с заместителем, стоя у окна и разглядывая улицу.
— Психолог должен вылететь туда завтра утром.
— Да, Дмитрий Алексеевич, — вежливо склонил голову полковник Уколов. — Я уже подобрал кандидатуру.
Зубов отвернулся от окна.
— Вся эта заваруха здорово действует мне на нервы, — сказал он усталым голосом. — Ты уверен, что Кремнев позвонит Солодову?
— Позвонит, — убежденно сказал полковник. — Ему больше некуда деваться.
— По-моему, ты его недооцениваешь.
— Возможно, — тут же согласился Уколов. — Но, на мой взгляд, он не самый лучший агент. По крайней мере, хитроумные комбинации — это не его профиль. Кремнев всегда действует просто и прямолинейно.
— Самый простой способ часто оказывается самым правильным, — заметил на это генерал Зубов.
— Да, но не тогда, когда ты один, без поддержки и в чужой стране, — позволил себе возразить полковник. — Да еще с такой «занозой», как Шеринг.
— Вот именно, — веско проговорил Зубов. — Все дело в Шеринге. На него объявлена охота — это ясно, как день. Никто не знает, как он поведет себя в подобных условиях.
— Ему не впервой. Думаю, Шеринг будет держаться за Егора, как за спасательный круг.
— Дай-то Бог. Кстати, насчет психолога. Насколько я знаю, она новый сотрудник и у нее нет опыта подобных командировок. Проинструктируй ее как можно тщательней. Лично.
— Хорошо, но… — Уколов замялся. — Летит не «она», а «он». Василий Степцов.
— Как — Степцов? С какой стати Степцов? — Зубов нахмурился. — Мне рапортовали, что летит наша новая сотрудница Мария Коломеец.
— Да, но я подумал, что Степцов — более приемлемый вариант. Он человек опытный, к тому же крепкий профессионал и знает, как…
— Никакого Степцова, — оборвал рассуждения помощника генерал Зубов. — Летит Мария Коломеец.
Полковник слегка покраснел.
— Я хотел отправить ее в Париж — для психологической поддержки группы Галанина, — сказал он.
Зубов покачал головой:
— Никакого Парижа.
— Но…
— Что это за разговоры? — сухо перебил его Зубов и глянул на Уколова таким взглядом, что полковнику стало не по себе.
— Простите, товарищ генерал.
— Летит Коломеец, и точка. Инструктаж проведешь лично.
— Слушаюсь, товарищ генерал.
— Все, займись делами. Мне нужно подумать. Обо всех изменениях и новостях сразу же докладывай мне. Впрочем, как всегда.
— Слушаюсь!
— Свободен.
* * *
Это была большая гостиная, обставленная просто, элегантно и очень дорого. Легкие кресла, пара диванов, обтянутых бежевой тканью, два больших телевизионных экрана на стенах. Одна из стен была украшена охотничьими трофеями хозяина, и трофеи эти были довольно экзотичными — голова леопарда, слоновьи бивни, носорожьи рога. На журнальном столике черного дерева надрывался красный телефон, но в пустой гостиной некому было снять трубку.