? А что имеет значение?
? То, что он умеет натянуть тетиву лука – вот что!
? И все?
? Нет не все, Садридин. Важно то, что я узнал этого человека…
? Ты знаешь, кто он?
? Да, его зовут… Тимур! Ты хорошо слышишь?
? Значит, все?таки…
Камарадин воздевает руки, сжатые в кулак, кричит, почти впав в транс:
? Тимур! Будь проклят! Клянусь, я найду тебя и ты ответишь за сое злодеяние!...
11
На узких улочках кишлака барласовцев редкое оживление: по ним герои?пастухи, гонят “вражеский” табун… Среди погонщиков лошадей – знакомые туркмены…
? Идут! Идут! – слышится отовсюду.
На улочки выбегают люди и, конечно, в первую очередь дети.
? Едут! Едут!
К заборам устремились женщины, пожилые и девушки; из?за заборов их головы напоминают головки подсолнухов.
Обмениваются свежей информацией старухи:
? Говорят, вражья стрела сразила Долона сына Эренжена.
? А сражение возглавил сын Торгая.
? Тимур?
? Да, он. Вот тебе и мальчишка!
Какой?то молодой человек выкрикивает: “Хвала Тимуру!” “Хвала барласовцам!”, его одергивает пожилой мужчина: – “Тихо! Придержи язык за зубами – тебя слышат!” – он кивает в сторону человека, который действительно с болезненной подозрительностью глядит на них.
А между тем по ту сторону глиняного забора происходит вот что. К Тимуру подъезжает Чеку, говорит:
? Ах, как на тебя смотрит Жамбы!
? Какая из них Жамбы?
? Ты не в состоянии отличить среди обыкновенных камешков прекрасный лал!...
Но и без подсказки приятеля Тимур – а он довольно резко своей статью, излучающей ауру настоящего богатыря?молодца, выделяется среди своих товарищей…
? Ну?ка, мигом отсюда! – отстраняет от стены девушек некая дородная тетенька. – Марш! Марш!...
Все (также весело) отпрянули от забора в глубину двора. Кроме одной, очаровательной Жамбы, которая, не в силах скрыть свои чувства, смотрит на уходящий вглубь улочки табун, вернее, на одного из погонщиков – на Тимура. Тот также как бы под гипнозом глаз девушки оборачивается. На какое?то мгновение их взгляды встречаются. Впервые. И такое впечатление, что для них это самое сладостное, чарующее мгновенье…
? Какие у нее прелести – у меня текут слюнки! – говорит Чеку.
Тимур оборачивается, однако за забором уже никого нет.
? Не забывай, что этот замечательный лал специально богатые родители готовили для… Долона… А может быть для Саллеха…
? Закрой свою пасть шакал! – говорит Тимур и с нарочитой серьезностью бьет приятеля камчой по спине…
? Ой! Ой! Убивают лучшего джигита из барласовцев! – в тон подыгрывает Тимуру Чеку, разумеется, ничуть не обидевшись.
А там вдали по?прежнему слышаться (постепенно, правда, затухая) ликующее: “Едут!” ”Едут!”…
12
Тимур, Чеку и другие барласовцы.
Чеку преподносит Тимуру мешочек с монетами:
? Это плата за лошадей…
Тимур долго перебирает в ладонях монеты, внимательно, явно размышляя, смотрит в глаза Чеку, смеется. Следом смеется и Чеку. Но вот оба как бы разом умолкают и Тимур спрашивает тихо:
? Что делать с… этим?
? Тебе, Тимур, половина, остальное… поровну! – моментально приходит в себя Чеку.
Воцаряется напряженное молчание, которое, опять же тихо, выговаривая казалось бы каждый слог в слове, прерывает Тимур:
? Все – для всех! Каждому поровну!...
И смотрит в глаза поочередно каждому…
13
Панорама гор постепенно переходит в панораму предгорий, чем?то напоминающую холмогорья, а те в свою очередь, в степь, покрытую каменистой почвой и скудной растительностью.
А вот и оазис – по обеим сторонам реки – террасы, густо заросшие деревьями, кустами шиповника, барбариса, разнотравьем… В зарослях едва приметна тропа – по ней, что?то напевая себе под нос, едет… Чеку. Чеку явно доволен собой, останавливает коня, говорит себе:
? Ты молодец, Чеку Барлас! Никто лучше тебя не умеет так ловко натянуть тетиву на лук! А орудовать саблей!? Где она, родная? Ага, вот она! – Чеку тут же, не сходя с седла коня, проделывает несколько взмахов саблей, похваливает себя: – Вот так! Ай, да, Чеку! Ну и ловок же ты! Тебе бы еще и невесту… такую, как… эта Жамбы… Ах, какое у нее личико! А эти… – вдруг испуганно обрывает он фразу, останавливает коня, прислушивается…
Где?то неподалеку слышаться мужские голоса. Чеку привязывает коня за ветвь дерева, незаметно сходит с тропы, ловко крадется среди деревьев. И не напрасно, ибо вскоре на одной из полян он видит небольшую, из 4?6 человек, группу взрослых мужчин из своего кишлака. Нетрудно догадаться, что речь идет о чем?то тайном и, безусловно, серьезном…
? Кто сказал, что это он повелел угнать табун?! – спрашивает, горячась один из них.
? Об этом знают все, – огрызнулся второй.
? А мы кто!? – вопрошает, еще более горячась, первый.
? Да, кто? – поддерживает третий. – Мы братья Долону или… безмозглые сурки?
? А кто этот… Тимур! – не теряет прежнюю инициативу первый…
? Собака, которую родила навозная куча – вот кто!...
? Он убил Долона. Об этом говорят всюду. Позор нам!
? Смерть ему!
? Но может быть его предать суду? Нашему, барласовскому?
? Что наш, что шариатский суд – одно и то же…
? Что!? – в гневе вскакивает на ноги первый.
? Мы, братья Долона, мы главы племени и решение за нами…
? Смерть! Всему роду Торгая.
? Смерть! Сегодня же!
? Они хотят всех нас, барласовцев, взять в руки.
? Все за это решение? Кто против пусть покинет нас…
Заговорщики молча остаются на месте. Чеку бесшумно покидает свой “наблюдательный пост”: на цыпочках удаляется…
14
А вот он уже мчится по заросшей тропе, огибая неровности рельефа… мчится по степи, подгоняя коня камчой…
15
Двор Торгая, отца Тимура. Длинная пристройка типа конюшни. Тимур, очевидно, только что приехавший откуда?то, расседлывает своего коня. Входит взволнованный Чеку:
? Смотри, у меня трясутся руки и я не в силах натянуть даже тетиву лука! Кто скажет, увидев сейчас меня, что я лучший… э… воин?барласовец! Я не в состоянии вытащить саблю из?за пояса! Я развалина, чтоб мой язык отсох, прежде, чем молвит слово…
? Довольно! – обрывает резко и вместе с тем дружески Тимур – Дело не в твоем языке – выкладывай.
Чеку просит Тимура наклонить к нему ухо.
? Здесь нет никого, кроме нас. Выкладывай!
? Беда! – наконец?то решается говорить Чеку.
Тимур принимает серьезный, насколько это возможно, вид, машинально подставляет ухо.
? Тебя, хотят… того… – Чеку Барлас проводит острием ладони себе по горлу.
? Кто?
? Известно кто – братья, дядья Долона, – Вот эти глаза видели, а этими ушами я слышал… Только что…
Тимур мгновенно преображается, лицо его становится озабоченным…
? Они придут… ночью… но ты не отчаивайся… Я с тобой!...
Чеку входит в свою роль:
? Я их! – но увидев на лице Тимура нечто тревожное, умолкает – Что делать? Может быть пока не поздно, махнуть отсюда… В Кеш?, Самарканд?...
? Нет! Нет! Что случится, того не миновать… пусть приходят – я встречу их!
? Я с тобой! Ты хотел сказать “мы встретим”!
? Спасибо, друг! А сейчас за работу! Видишь, в углу куча попон – неси их к лежаку! – командует Тимур и после небольшого раздумья говорит то ли Чеку, то ли себе: – Подумаем, как встретить достойно гостей…
16
Тимур с Чеку готовят действительно достойную встречу гостей. В духе современных заокеанских боевиков: там и сям упрятаны луки, сабли и др. На лежаке с помощью седел, попон, одеял и др. сооружена кукла – чем?то весьма отдаленно напоминающая спящего человека, ну, и т.д.; определены “огневые точки” – словом, двор обращен в боевой полигон. Правда, тщательно замаскированный…
? Ночь обещает привести хорошую луну, – это говорит Чеку.
? С помощью Аллаха, – а это Тимур.
? Одного боюсь,? заявляет Чеку, – в опасности твой отец, мать…
? Их нет дома.
? Как бы вот здесь у меня, – показывает на живот, – не выстрелило преждевременно.
? Смотри, не вспугни! – смеется Тимур.
17
С момента угона камарадинового табуна минуло не более одной недели, поэтому картина ночного неба почти не изменилась:
Наверху – почти полнолуние, по краям горизонта – там и сям мелькают звездочки. То – есть стоит типичная для Центральной Азии ночь, достойная пера изысканного придворного поэта… Разница лишь в том, что мы ее, ночную картину, несколько раньше наблюдали в степи, а сейчас она висит таинственным мистическим занавесом над барласовким кишлаком. И не просто над кишлаком – а конкретно над двором Тимура.
А вот и сам Тимур – пара настороженных глаз внимательно из?за щели между двумя жердями оглядывают двор. А вот и его верный приятель Чеку Барлас. Он также в засаде, в некоем закутке между двумя готовыми к бою луками. Чеку Барлас, как ни в чем не бывало, позевывает, отстукивает дробь на животе… Если взглянуть на прицел одного из луков, то можно увидеть в 7?10 метрах от него лежанку со спящим человеком. Но мы?то по предыдущему эпизоду знаем, что это вовсе не спящий человек, а кукла – приманка…
Секунда – другая посвящена стрекотанью цикад… и теням от предметов во дворе.
Но, чу! Что это? На крыше появляется часть человеческого силуэта, рядом – еще, еще, еще… Пара глаз заметалась в щели между жердями. Чеку Барлас, снова зевнув, застывает с открытым ртом… Один, два…
? Ввосьмером! – шепчет Чеку Барлас.
И начинается! Двое, ступая на цыпочках, подходят к лежанке. Кукла, приводимая в движение Тимуром веревкой, действительно создает иллюзию ворочающегося во сне человека. Незнакомец из всей силы намерен проткнуть «спящего» и уже делает взмах, ухватившись обеими руками за рукоятку сабли, но… пущенная Чеку Барласом стрела в этот миг пронизывает его насквозь – тот ничком падает наземь. То же происходит и со вторым…
?Засада! – кричит третий, наконец?то сообразив.
Он бросается с саблей на Чеку Барласа. Из укрытия выскакивает Тимур.
? Нужен Тимур – вот я – получайте! – восклицает он, бросившись в гущу сражающихся, придя на помощь приятелю.
Но вот повержен третий. Четвертый… пятый… Он демонстрирует подлинное искусство владения саблей. Тимур с помощью приятеля одолевает и шестого… седьмого… Последний, наверняка юноша, пытаясь одолеть забор, неловко падает, в ужасе закрыв глаза…
? Пощадим? – спрашивает разгоряченный Чеку Барлас.
На секунду – другую кажется, что так и будет: Тимур, конечно, пощадит врага, который продолжает сидеть у забора, всхлипывая. Он отбрасывает в сторону саблю, но… просит повелительно у Чеку Барласа… лук со стрелой.
? Он отпрыск Эренжена – нет им пощады!
Тимур натягивает тетиву… стрела вонзается в грудь юноши.
Все.
? Куда их! – Чеку Барлас показывает на лежащие там и сям трупы.
? Никуда!
? Останутся до утра?
? А ты как думаешь?
18
Тот же двор на следующее утро заполнен почти на половину людьми. Это – преимущественно пожилые и более того мужчины. У дверей дома – хозяева: отец Тимура по имени Торгай, сам Тимур, 2?3 его приятеля, в числе их, разумеется, и Чеку Барлас, Сардар и еще один, запомнившийся нам по предыдущим эпизодам.
Речь держит, как и положено, отец Тимура:
? Вот трупы. Взгляните, люди, они лежат там, где их души унеслись в небо по воле Аллаха!
? Не по воле Аллаха, а по воле молодчиков, тех, кто стоит рядом с тобой, Торгай.
? Кто это говорит?
Из толпы высовывает голову мужчина:
? Ну, я – и что?
? Никто тебя не станет осуждать: твои слова верны. Более того, скажу откровенно: слушайте, барласовцы! У этого молодчика, который отправил души детей досточтимого Эренжена в небо, есть имя – вот он!
И тут неожиданно ситуация круто меняется. Тимур стоит, как бы возвышаясь над другими, мимо него, прижимая к груди руку и как бы выражая с ним и солидарность, и нечто большее (похожее на официальное признание его лидерства), проходят барласовцы… С этого момента Тимур еще больше (а ведь со времени первой встречи минула едва ли неделя!) становится похожим (конечно, не вполне) на того Тимура, образ которого сохранила нам история.
19
? Т?с?с! – Чеку Барлас прикладывает палец к губам.
Тимур со своим приятелем пробираются сквозь заросли к реке.
? Любуйся! Ай, да Чеку Барлас: все знает, все видит! – чмокает губами приятель. Тимур потрясен. Дело в том, что на мелководье реки, за густыми зарослями облепихи, купается… Жамбы! Купается весело, как и положено девушке лет 14?15, в нижнем белье до пят, купается, что?то напевая. Чеку Барлас в своей характерной только ему манере, делает попытку сказать что?то по этому поводу скабрезное, но под резко осуждающим взглядом Тимура мгновенно осекся:
? Я ухожу!... Я ничего не видел! – говорит он, отступая.
Однако для Тимура такого рода покаяние явно недостаточно – он процеживает сквозь зубы:
? Вон!
Ветви зарослей за Чеку Барласом сомкнулись, его рядом как и не было. И тогда Тимур, не в силах подавить в себе нахлынувшие чувства, продолжает наблюдение за купальщицей. Жамбы, немного чисто по?женски покувыркавшись в воде и оглядевшись на всякий случай вокруг, выходит на бережок… раздевается… выжимает белье, раскладывает его едва ли не перед носом Тимура…
Перед Тимуром – невероятное зрелище: он впервые видит перед собой женские прелести. И кого? Любимой, правда, пока тайно любимой, девушки однозначно очаровательной, редкой красоты… Жамбы, заметив Тимура, вскрикнула, поспешно закрылась сухим платьем. Реакция Тимура необычна. Он ее, казалось бы, привлекает к себе, гладит по лицу, но тут вдруг резко преображается, отталкивает её от себя, перед тем больно, «влепив» 2?3 пощечины, бросается прочь…
20
Небольшой совет молодых барласовцев. Тимур протягивает одному из своих сверстников, Омару, свиток:
? Ты у нас, Омар, самый грамотный – прочти, что здесь написано, да погромче!
? Но ты – грамотей похлеще нас! – как бы возражая, берет свиток Омар.
? Читай! – говорит Тимур тихо и властно.
Омар разворачивает свиток, читает:
? “Тимуру сыну Торгая, племяннику Ходжи Барласа и всем барласовцам от Камардина, доблестного сына Джаледина. Всем известно, что твоему поступку может позавидовать шакал, который своим порождением обязан злому человеконенавистному Иблису…”
Омар смущен, обращается, к Тимуру:
? Читать дальше?
? Читай!
? Нечего выслушивать эту выжившую из ума лису, – говорит с искренним возмущением аргасовец по имени Саид, – Он хуже Иблиса.
? Дай мне бумагу – я подотру ею свою задницу, – говорит Чеку.
Все смеются.
Но не таков Тимур – он голосом властным приказывает:
? Это неспроста. Читай дальше. Что предлагает Камарадин?
Омар продолжает:
? Он пишет: “ Если ты считаешь иначе, предлагаю тремя сотнями с моей стороны и тремя сотнями, с твоей, встретиться на извилине Красной реки… и справедливый Аллах нас рассудит…”.
? Вот соль послания! – восклицает Тимур. – Когда он предлагает встретиться?
? Через десять дней ровно… В полдень…
? Да, лиса, но мы хитрее, – молвит Тимур. – Омар пиши:” Я принимаю твой вызов. Готовь своих триста зайцев – мои соколы с трудом сдерживают крылья… Пусть Аллах нас рассудит. Тимур сын Торгая”
? Все? – спрашивает Омар.
? Зовите его гонцов?
Двое выбегают, вводят гонцов Камарадина. Им протягивают бумагу с ответом.
Тимур, как и положено верховоду, повелительно дает знак рукой:
? Езжайте. Да не споткнитесь по пути!
Гонцы уходят. Тимур спрашивает:
? Три сотни… Сможем ли набрать такое количество воинов?
? Если уговорим в Кеше всех, кто умеет держать в руках оружие, – говорит Омар.? Поищем достойных воинов – они есть и в окрестных стойбищах.
? Это невозможно.
? Сотни – две у нас будут точно, – говорит сверстник по имени Закиридин.