— Я вас не знаю, — тихо ответила она упавшим голосом.
— А хотите узнать? — Его губы сложились в улыбку, до того соблазнительную, что ее собственные пересохли.
— Нет…
Старк издал смешок, от которого оголенные нервы Каллисты едва не заискрили. Указательный палец с безупречным маникюром очертил ее обнаженную грудь. Калли слабо дернулась, стискивая зубы.
— Я позабочусь о вашем гардеробе, мисс Саймон, — сказал Лукас, выпрямляясь. — Для меня это станет большим удовольствием.
Он исчез из комнаты.
А Калли продолжала лежать, закрыв глаза. Она только-только стала возвращаться в собственное тело. Оказывается, до этого времени она наблюдала за собой со стороны.
С ней произошла удивительная метаморфоза — ее холодная душа вдруг возгорелась тем синим огнем, что испепелял всегда лишь одну Ариадну.
Разве могло быть иначе: они ведь сестренки-близняшки, одна из которых виртуозно подставила другую…
Через пару минут раздался вежливый стук в дверь — Лукас Старк принес завтрак на подносе, украшенным живым цветком розовой орхидеи.
Калли по-прежнему была не голодна.
День тянулся бесконечно. Он длился и длился и никак не мог кончиться. Часы отсчитывали время неправильно, ибо одна минута равнялась десяти. Тик-так, тик-так. Скопившиеся лишние минуты не давали стрелкам двигаться быстрее.
Калли была заперта. Она не слышала, как повернулся в двери ключ. Это сделал не Лукас. Он просто вышел, а дверь некоторое время была открыта. Калли точно знала это, ибо приоткрывала ее, чтобы выглянуть в коридор и снова укрыться. Она кружила по комнате, а потом вдруг почувствовала, что заперта.
Ее темница находилась на третьем этаже огромной виллы. Сквозь стекло Калли посмотрела вниз.
Высоко.
Выбраться она не сможет. Только если не захочет разбиться насмерть, как героиня какой-нибудь замшелой стариной драмы, предпочитающая бесчестью смерть.
На стене висело ромбовидное зеркало в антикварной серебряной раме. Исследовав в комнате все, что было возможно, Калли принялась придирчиво рассматривать собственное отражение. Зеленые, чуть вытянутые к вискам, большие глаза, иссиня-черные волосы, падающие до талии; очень бледная кожа, не способная ярко розоветь; бледно-коралловые губы — нижняя заметно пухлее и больше верхней; тонкий нос с нежными ноздрями.
Ари выглядит точно также… Где ты сейчас, Ари? Твоя сестра думает о тебе. Почувствовала ли ты это? Калли никогда не забудет, что ты ее сестра. Никогда.
…День внезапно погас. Висевшие на стрелках часов минуты вдруг сорвались и куда-то умчались, и вечер бесшумно вкрался в комнату. Вместе с ним вошли странные молчаливые люди, которые принесли множество коробок, коробочек и шуршащих пакетов.
Затем они исчезли, но появился Лукас Старк. Его белая рубашка, с утра выглядевшая наисвежайшей, сейчас свежесть потеряла: видимо денек выдался не из легких. Старк, прищурившись, смотрел на закутанную в простыню Калли, по-прежнему сидевшую на краешке кровати.
— Не скучали? — осведомился Лукас, проходя к окну.
— Что это? — вместо ответа Каллиста указала рукой на гору коробок.
— Это ваш гардероб, мисс Саймон.
— Гардероб? — Калли изумленно посмотрела на многочисленные коробки. — Зачем так много? Я ведь здесь всего на две недели.
— Я не уверен… — на губах Старка обрисовалась выразительная усмешка, приоткрывшая зубы хищника, — …в вашей сестре.
Калли тоже была не уверена… в своей сестре.
Их взгляды скрестились, вонзившись в противника с одинаковой убийственной силой. Каллиста ощутила желание запустить в Старка вазу с ирисами. Но передумала. В конце концов, цветы не виноваты в том, что мистер Старк такой мерзавец. С красивыми светлыми глазами…
— Я ужасно голоден, поэтому попрошу, мисс Саймон, поторопиться с выбором наряда для ужина, — произнес после затянувшейся паузы Лукас. — Оденьтесь по-вечернему. И спускайтесь в столовую. Туфли я вам не приобрел, потому что нет ничего соблазнительнее, чем босая женщина в роскошном платье…
Калли не успела ему ответить. Оставшись одна, девушка некоторое время смотрела на коробки, не решаясь приблизиться к ним, а после, вздохнув, решительно взялась за первую. Там оказалась одно из вечерних платьев, изумрудно-зеленое, шелковое, тон в тон к ее глазам.
Калли насчитала пятнадцать пар нижнего белья, среди которых не было ни одной белой. Видимо, Лукас Старк действительно его не любил. Прежняя Калли-пианистка умерла бы от стыда при мысли, что незнакомый мужчина приобрел столь интимные провокационные вещички… …для нее.
Но новая Калли расхохоталась, представив, как тщательно небритый мистер Старк роется в дамском кружевном барахле, рассматривая на весу трусики и бюстгальтеры.
Смеясь нервно и высоко, почти до слез, Каллиста схватила голубой полупрозрачный комплект и быстро переоделась. Белье оказалось удивительно впору. У Лукаса Старка отличный глазомер, а вот сама Калли частенько приобретала вещи, которые были ей либо велики, либо малы. В следующий раз она обязательно попросит мистера Старка составить ей компанию в походе по секциям дамского белья. Следующий раз…
Непрошеные теплые слезинки сорвались с ресниц и покатились по щекам.
…Она спустилась в столовую, облаченная в то самое зеленое платье, которое ей попалось первым. Нежный шелк ласкал кожу как опытные руки страстного любовника. Раньше у Калли никогда не было столь дорогих и красивых платьев. Она и не желала таких нарядов, но, облачившись в один из них, поняла, как много потеряла. Если бы не мистер Старк, она бы этого никогда не узнала.
Лукас прохаживался в холле, поджидая ее. Он сменил белую офисную рубашку на черную вечернюю и превратился в демона с прекрасными ледяными очами.
Эти очи в одно мгновение оглядели ее, вобрали каждый нюанс, запомнили каждый штрих, раздели и одели заново. А потом снова раздели…
— Знаете, чем вы особенно отличаетесь от своей сестры, мисс Саймон? — проникновенно спросил Лукас, подавая ей руку. — Глазами. У Ари они цвета бутылочного стекла, у вас — темные изумруды.
— Может быть. — Каллиста предпочла идти в столовую без руки Лукаса Старка, оценившего этот строптивый жест опасной до дрожи улыбочкой.
Стол был накрыт как для торжества. На кипенной, вручную вышитой шелком скатерти стояли серебряные приборы и белые розы в хрустальных вазах. В старинных канделябрах горели высокие белые свечи.
— У вас событие, мистер Старк? — невинно поинтересовалась Калли, внутренне содрогаясь от столь издевательски гостеприимной картины.
На самом деле ей хотелось заорать и сорвать скатерть со стола, чтобы все приборы на пол попадали. А ближайшим подсвечником раскроить голову мистеру Старку, этому небритому чудовищу в вечерней рубашке.
Которая чертовски ему идет …
— Да, у меня событие. — Старк многозначительно кивнул ей через стол.
— Тризна по бабочке?
Уголки рта у Старка дернулись, и обозначившаяся ухмылка искривила безупречную линию твердого рта. Он поднял бокал и отсалютовал замершей Калли.
— За наше знакомство, мисс Каллиста Саймон…
Он сделал глоток и добавил:
— Оно будет о-о-чень близким…Дорогое вино встало у Каллисты в горле.
— Айви, что это был за человек?
— Это посредник.
— Какой посредник?
— Посредник между мной и покупателем.
— Ты уже нашел покупателя?
— Да.
— Так быстро?
— Слухами земля полнится…
— Кто он?
— Если бы я знал его имя, то зачем тогда нужен был бы посредник? Крошка, подобные дела осуществляются исключительно через посредников.
— Сколько ты просишь за орнитоптеру?
— Тридцать кусков.
— Матерь божья!
— На самом деле эта тварь стоит дороже ровно на столько же тысяч. Это очень редкая бабочка. Но из-за того, что она краденая, я не могу торговаться.
— Этот человек согласен дать тебе такие деньги?
— Мы пока ведем переговоры.
— Айви, милый, я так хочу взглянуть на эту поистине драгоценную бабочку. Я ее даже толком не рассмотрела. Где ты ее хранишь?
3
— Куда вы меня ведете?
— Я хочу показать вам другую вселенную, мисс Саймон.
Каллиста шла следом за Лукасом. Ужин завершился пять минут назад. Они о чем-то говорили за столом, но о чем именно, она не могла припомнить. Наверное, кто-то другой беседовал со Старком ее голосом.
Лукас Старк подошел к высоким двустворчатым дверям. Вход был закодирован. Старк на пульте быстро набрал сложную комбинацию из множества цифр (Каллиста была готова поклясться, что их было тринадцать), огонек мигнул, и двери в иную вселенную распахнулись.
— Боже мой! — невольно воскликнула Калли, когда у нее над головой зажегся свет.
Бабочки, бабочки, бабочки…
Сотни бабочек, распятых за стеклом. В глазах рябило от переливающегося обилия засушенных радуг.
— Боже мой, — повторила Каллиста уже тихо, приложив ладони к щекам. — Сколько же их здесь…
— Пять тысяч сто тридцать семь, — отозвался у нее за спиной Старк.
Она обернулась на него, потрясенная.
— В самом деле?
— С птицекрылом королевы Александры пять тысяч сто тридцать восемь, — уточнил он улыбаясь.
Калли покачала головой. У нее глаза разбегались, стремясь разглядеть все сразу.
— Это вы их собирали?
— Начал отец, наш общий отец с Айви. Он был истинным коллекционером, одержимым до помешательства. А я только продолжил собирать коллекцию после его смерти. Отцовской одержимости во мне нет, но я ценитель всего прекрасного…
Старк сделал шаг к Калли, остановившись на расстоянии вытянутой руки.
— На самом деле, эта коллекция не такая уж и большая. Например, в Лондоне в Британском музее естественных наук хранится несколько миллионов экземпляров бабочек. Я же выборочно коллекционирую лишь те, которые западают мне в душу.
Брови Калли взлетели кверху. Она обвела недоверчивым взглядом стены, пытаясь осмыслить сказанное.
— Я обещал вам показать атрофанеуру семперу. — Лукас уже прошел вглубь огромной залы и остановился у дальней стены. — Вот она. Не правда ли, чудесна? И очень напоминает вас в том черном платье…
Калли посмотрела на указанную распятую бабочку. Она была угольно-черной, с изящными удлиненными узкими крыльями, с едва уловимой пепельно-белой полоской-напылением на них и кроваво-алым брюшком. Каллиста прикусила губу, припоминая, как любовалась собой в зеркале: черный бархат, белая плоть и алый соблазн губ.
Агрофанеура Семпера…
— А вот ваша сестренка, несмотря на то что вы ее точная копия, походит совсем на другую бабочку. — Голос Старка не дал ей опомниться и уже манил дальше. — Взгляните-ка на это прелестное создание — хризиридия мадагаскарская, из семейства ураний. Она как драгоценный камень: нет таких цветов радужного спектра, которые бы не сверкали на крыльях этого чуда. — Лукас постучал пальцем по стеклу, за которым блистала хризиридия. — Среди ураний она самая яркая и у коллекционеров заслуженно пользуется страстной любовью.
Каллиста моргнула, с интересом рассматривая отливающую стальным блеском разноцветную бабочку с удивительной формой задних крыльев, жилки которых заканчивались хвостиками разной длины.
Такая яркая. Такая непохожая на других… Как Ариадна.
— Вот и ваша сестра столь же ослепительна. — Старк проникновенно улыбнулся мертвой бабочке за стеклом. — И блеск ее столь же холоден, как отлив чешуек у этой ураний. Она не греет…
Каллиста поспешно отвернулась от хризиридии и посмотрела на Старка.
— А на какую бабочку похожи вы, мистер Старк?
— Я?
Лукас Старк, похоже, был удивлен этим вопросом. Или позабавлен. В светлых глазах засветились звезды. Губы переломились от многозначительной усмешки.
— Гм, я никогда не сравнивал себя с бабочкой, — проговорил он негромко. — Но если подумать…
Он стал переходить от стены к стене, всматриваясь в экспонаты. Калли, не шевелясь, наблюдала за ним. В его движениях было много завораживающей грации хищника, чисто звериной пластики, животной гибкости. Если его и можно было назвать красивым, то только из-за этой необыкновенной хищной грации. Особенная, опасная и неуловимая плотская красота движений, которая околдовывала сердце… Калли притронулась к своей груди, словно стараясь заглушить стук взбесившегося сердца. Нет, ей не стоит так пристально смотреть на Лукаса Старка.
Иначе она погибнет.
Как пойманная бабочка…
— Наверное, я чем-то похож вот на этот чудный экземпляр, — голос Старка донесся из противоположного угла.
Калли вынырнула из магического транса, сразу ощутив, что ее босые ноги заледенели, и приблизилась к Старку. Тот махнул рукой на стену:
— Крылохвост Деркето, обитатель сельвы юго-восточной Бразилии.
Легкий вздох вырвался у Калли, когда она увидела бабочку, напоминавшую крылатое создание преисподней. Кофейно-молочная, со зловещим темным крапчатым рисунком и жутковатыми задними крыльями, каждое из которых плавно переходило в изгибающийся отросток, ужасно длинный, как щупальце, раза в два больше самой бабочки. Верхние крылья, с усеченной вершиной и зубчатыми краями, выглядели оборванными пальцами самого дьявола.
— И в самом деле вы очень схожи с этой жуткой бабочкой. — Каллиста передернула плечами от холода, колючей лапкой пробежавшего вниз по позвоночнику.
— Чем же, мисс Саймон? — Шелестяще-ласковый тон Старка вызвал новую волну озноба.
— Мрачной гаммой.
— А я думал, мохнатыми усиками, — добродушно рассмеялся Лукас, но смех у него получился царапающим.
Каллиста отодвинулась от него и опять принялась разглядывать коллекцию, которая захватила ее целиком. Шаг за шагом продвигаясь вдоль стены, она наткнулась на пустое место, требовавшее объяснений.
— Почему здесь пусто? — Калли указала на темное пятно.
— Потому что тут была отдельная рамка с орнитоптерой. — Глаза Лукаса, следившие за ней, блеснули, порезали.
Калли пожалела, что задала этот вопрос. Старк вдруг опять очутился совсем рядом с ней. Его рука отвела прядь темных волос с ее лица.
— Хотите знать, как это произошло? — Его голос вдруг понизился до шепота.
— Что произошло? — так же шепотом спросила она, задрожав.
— Как ваша сестра украла мою орнитоптеру. — Лукас не отрываясь, смотрел ей в глаза, и она стала падать в бездну с головокружительной высоты. Именно так и разбиваются насмерть.
Он не стал дожидаться ответа.
— Однажды Ари предложила мне заняться с ней любовью в этой самой комнате…
Здесь? Каллиста невольно оглянулась по сторонам.
— …Она сказала, что секс среди тысяч бабочек ее чрезвычайно возбуждает. Это идея и мне показалась весьма соблазнительной. — Старк плотоядно усмехнулся, его губы оказались совсем близко от глаз Калли. — У нас и в самом деле тогда получилось нечто фантастическое и восхитительное. Жаль, что в последний раз… В вино, которое мы пили, ваша сестра подмешала снотворное, поэтому после сеанса жаркой любви среди бабочек я внезапно заснул — голым, прямо на полу. — Лукас ухмыльнулся, почувствовав, как сильно содрогнулась Каллиста при слове «голый». — За это время умница Ариадна отключила сигнализацию, сняла орнитоптеру, а на ее место повесила подделку, весьма похожую. И преспокойненько ушла домой, как всегда уходила от меня. Я, наверное, ничего бы не заметил, но Ари второпях повесила ее чересчур криво. Это сразу бросалось в глаза…
Каллиста вдруг поняла, что Лукас Старк ее обнимает. Она напряглась, и удерживающие ее руки сразу стали безжалостными. Они не собирались ее выпускать и были настолько горячи, что обжигали сквозь шелк.
— Сколько стоит украденная бабочка? — спросила она, пытаясь отвлечь Лукаса Старка от опасной мысли, бившейся в расширившихся зрачках его потемневших глаз.
Это сработало. Алчущие руки разжались, глаза устремились на зияющую пустоту на стене.