И тут Элрик понял. Он зажал уши руками. Памяти из зеркала - они пытались прорваться в его мозг. Зеркало разбилось, и все памяти, которые оно хранило в себе веками, тысячелетиями, вырвались на свободу. Памяти, многие из которых не были памятями смертных. Памяти зверей и разумных существ, что жили задолго до возникновения Мелнибонэ. Памяти, которые рвались в мозг Элрика, в мозг каждого мелнибонэйца, в бедные, лишенные рассудка головы людей на улицах, чьи крики доносились снаружи.
Но мозг капитана Вальхарика был им уже недоступен, ибо изменник, потеряв равновесие, не удержался на колонне и полетел вниз следом за осколками зеркала.
Элрик не слышал вопля капитана, не слышал, как тело Вальхарика ударилось сперва о крышу, а потом о мостовую, где и осталось лежать среди битого стекла. Элрик катался по полу амбара, натыкаясь на товарищей, изо всех сил стараясь не потерять рассудка под напором чужих памятей. Там было все: любовь, ненависть, повседневные заботы, войны и путешествия, лица чужих родственников, мужчин, женщин и детей, животные, корабли, города, битвы, любовные игры, страхи и желания. Памяти сражались друг с другом за место в его переполненном мозгу, угрожая подавить собственные Элриковы воспоминания. Корчась на полу, прижимая руки к ушам, он твердил одно только слово, всего одно:
- Элрик, Элрик, Элрик...
Наконец усилием, с которым могло сравниться разве что то, каким он призвал Эриоха, императору удалось изгнать чужие памяти. Весь дрожа от изнеможения, он сел, опустил руки, перестал выкрикивать свое имя. Потом встал и огляделся.
Более двух третей его воинов были мертвы. Неподалеку лежал боцман: на губах застыл предсмертный вопль, лицо искажено гримасой, из пустой правой глазницы сочится кровь видно, в беспамятстве он вырвал себе глаз. Все трупы лежали в неестественных позах, и глаза у всех были широко раскрыты. Многие сами себя изувечили, других вывернуло наизнанку, третьи размозжили головы о стены. Дайвим Твар был жив, но забился в угол и что-то бормотал, и Элрик подумал, что друг его спятил. Обезумевших было несколько: они сидели тихо и не пытались подняться. Только пятерым, считая Элрика, посчастливилось сохранить мозг в неприкосновенности. Император переходил от мертвеца к мертвецу; ему показалось, что большинству просто не хватило мужества.
- Дайвим Твар? - Элрик положил руку на плечо другу. Дайвим Твар?
Дайвим Твар поднял голову. В его взгляде Элрик увидел опыт тысячелетии и горькую насмешку над самим собой.
- Я живой, Элрик.
- Немногие из нас могут похвастаться тем же...
Чуть погодя они вышли из амбара, ибо зеркала отныне можно было не опасаться, и увидели, что на улицах города полно трупов тех, кто принял в себя чужие памяти. Скрюченные тела протягивали к ним руки. С мертвых губ как будто слетали призывы о помощи. Элрик шагал, стараясь не смотреть по сторонам. Желание отомстить кузену снедало его душу.
Они добрались до замеченного здания. Дверь была раскрыта, и весь первый этаж представлял собой громадную покойницкую. Принца Йиркуна не было и следа. Маленький отряд поднялся по лестнице, едва ли не на каждой ступеньке которой валялся мертвец. И в комнатке под крышей они отыскали Киморил.
Девушка лежала на кушетке, совершенно обнаженная. На коже ее чья-то рука изобразила руны, которые выглядели просто отвратительно. Глаза у нее слипались, и поначалу она не узнала вошедших. Элрик бросился к ней, заключил в объятия. Тело ее было странно холодным.
- Он... он погрузил меня в сон, - выговорила Киморил. В колдовской сон... только он может разбудить меня...
Она зевнула.
- Я держусь... силой воли... потому что придет Элрик...
- Он пришел, - нежно проговорил император. - Элрик тут, Киморил.
- Элрик? - тело девушки обмякло. - Ты... ты должен найти Йиркуна... только ему под силу разбудить меня...
- Куда он делся? - лицо Элрика посуровело, алые глаза засверкали. - Где он?
- Отправился за двумя черными клинками... колдовскими... мечами наших.... наших предков...
- Бурезов и Злотворец, - произнес Элрик угрюмо. - На них лежит проклятье. Но куда он делся, Киморил? Как он сбежал он нас?
- Через... через... через Ворота Теней... Он расколдовал их... связался с самыми мерзкими демонами... другая комната... Киморил заснула - с улыбкой на устах.
Дайвим Твар подошел к двери в дальнем конце комнаты, крепче сжал в руке меч и распахнул ее. За дверью был мрак и страшная вонь. Изредка в темноте что-то поблескивало.
- Да, это колдовство, - признал Элрик. - Йиркун ускользнул от меня. Через Ворота Теней он проник в какой-то из призрачных миров. В какой именно, мы никогда не узнаем, ибо число их бесконечно. О, Эриох, многое я отдал бы, чтобы последовать за своим кузеном!
- Значит, последуешь, - раздался вдруг в ушах Элрика приятный насмешливый голос.
Император сперва подумал было, что это какая-нибудь заблудшая память из зеркала, но потом догадался, что с ним говорит Эриох.
- Отошли своих людей, чтобы они нам не мешали, - сказал демон.
Элрик заколебался. Он хотел бы остаться наедине - но не с Эриохом, а с Киморил, от беспомощности которой у него на глаза наворачивались слезы.
- То, что я скажу, позволит Киморил обрести себя, продолжал голос. - А еще поможет тебе победить Йиркуна и отомстить ему. И сделает тебя могущественнейшим из смертных.
Элрик поглядел на Дайвима Твара.
- Ты не мог бы оставить меня на некоторое время одного?
- О чем речь, - Дайвим Твар сделал знак своим солдатам, вышел за ними из комнаты и прикрыл дверь.
В тот же миг у двери возник Эриох, как и прежде - в обличье прекрасного юноши. Улыбка его была дружелюбной и открытой, и лишь глаза, бездонные колодцы веков, выдавали, кто он такой на самом деле.
- Тебе пора отправляться на поиски черных клинков, Элрик, - сказал Эриох, - пока Йиркун тебя не опередил. Помни: завладев клинками, Йиркун окажется в силах мановением руки уничтожить полмира. Вот почему твоего кузена не устрашили опасности краев за Воротами Теней. Если Йиркун опередит тебя - конец вам с Киморил, конец Молодым Королевствам и, вполне возможно, конец Мелнибонэ. Я помогу тебе вступить в призрачные миры.
- Меня часто убеждали, что нет ничего хуже, чем пытаться разыскать эти мечи и завладеть ими, - задумчиво проговорил Элрик. - Не предложишь ли ты чего другого, князь Эриох?
- Нет. Если тебе клинки и ни к чему, то Йиркун жаждет обладать ими. Взяв в одну руку Бурезов, а в другую Злотворец, он станет непобедимым, ибо мечи сообщат своему владельцу силу, великую силу.
Эриох помолчал.
- Ты должен повиноваться мне. Для своей же пользы.
- И для твоей тоже, князь Эриох?
- И для моей тоже. Я вовсе не бескорыстен.
Элрик покачал головой.
- Не знаю, что и думать. Слишком много уж во всем этом от того, что не подчиняется законам природы. Мне кажется, мы - игрушки в руках богов.
- Боги помогают только тем, кто готов им служить. И потом, боги тоже не властны над судьбой.
- Не знаю, не знаю. Одно дело - остановить Йиркуна, а совсем другое - завладеть клинками самому.
- Такова твоя судьба.
- Разве я не в силах изменить ее?
Эриох покачал головой.
- Не больше, чем я.
Элрик погладил спящую Киморил по голове.
- Я люблю ее. Мне не надо ничего другого.
- Если Йиркун опередит тебя с мечами, ты ее никогда не разбудишь.
- Да как я найду их?
- Пройди через Ворота Теней. Йиркун полагает, что закрыл их, но он позабыл про меня. Потом отыщи Туннель-под-Болотом, который ведет к Пульсирующей Пещере. Там, в пещере, лежат мечи. Они лежат там с тем самых пор, как твои предки лишились их.
- Почему они их лишились?
- Твои предки утратили смелость.
- Смелость для чего?
- Чтобы взглянуть на самих себя.
- Ты говоришь загадками, князь Эриох.
- Владыке Высших Миров не пристало вести себя иначе. Торопись. Даже мне не под силу долго держать Ворота Теней открытыми.
- Хорошо, я иду.
Эриох исчез.
Хриплым, срывающимся голосом Элрик позвал Дайвима Твара. Воин тут же появился на пороге комнаты.
- Элрик, что здесь произошло? У тебя такой вид...
- Дайвим Твар, я отправляюсь вдогонку за Йиркуном.
Один. Ты возвратишься на Мелнибонэ с теми, кто остался в живых. И возьмешь с собой Киморил. Если я не вернусь, объявишь ее императрицей. В случае, если она по-прежнему будет спать, станешь править сам от ее имени, пока она не проснется.
- Ты знаешь, что делаешь, Элрик? - спросил тихо Дайвим Твар.
Элрик покачал головой.
- Нет, Дайвим Твар.
Он встал с колен и нерешительно направился в другую комнату, где его поджидали Ворота Теней.
Книга третья
Теперь о возврате назад не могло быть и речи. Долю Элрика предопределили точно так же, как долю магических клинков много тысячелетий назад. Неужели никак нельзя сойти с этой дороги к отчаянью, проклятью и гибели? Или он обречен от рождения? Обречен на то, чтобы познать лишь печаль и муку, одиночество и борьбу, обречен на вечное пребывание в заложниках у Судьбы?
1
Элрик очутился среди теней. Он обернулся, но призрачная завеса, сквозь которую он прошел, исчезла у него на глазах.
Облаченный в черные доспехи и черный же шлем, император сжимал в руке меч Обека. Место; где он оказался, выглядело мрачным и тоскливым. Больше всего оно походило на огромную сумрачную пещеру, сама мысль о стенах которой, невидимых в темноте, может привести в отчаяние. Элрик посетовал было, что послушался демона. Но поняв, что сожаления уже бесполезны, отогнал эти мысли.
Йиркуна нигде не было видно. Или Элрикова кузена поджидал тут конь, или, что гораздо вероятнее, он вступил в призрачный мир под немного другим углом (ведь все плоскости обращаются одна вокруг другой) и, значит, сейчас едва ли ближе к цели, чем Элрик.
Воздух был соленым - до такой степени, что Элрику показалось, будто ноздри у него забиты солью. Впечатление было такое, словно плывешь в море под водой и вдруг понимаешь, что можешь через нее дышать. В самом деле, похоже, - трудно что-либо рассмотреть сквозь сплошные тени, и небосвод кажется кисеей под сводом пещеры. Опасности как будто не предвидится. Элрик вложил меч в ножны и огляделся, пытаясь сориентироваться.
На востоке - если, конечно, это восток, - чернели остроконечные пики гор, а на западе маячил лес. Без солнца, без луны, без звезд расстояние до них определить было затруднительно. Элрик стоял посреди каменистой равнины, по которой гулял холодный пронизывающий ветер; он так и норовил сорвать с плеч императора плащ. Поодаль виднелось несколько чахлых, без единого листочка деревьев. За ними над равниной вздымалась большая, причудливой формы скала. Мир этот казался лишенным всякой жизни, как будто здесь некогда сошлись в битве Порядок и Хаос и в ярости своей сокрушили все живое.
Да, таких плоскостей поискать, подумал Элрик. На мгновение ему представилось, будто он стоит на руинах Земли. Отринув эту мысль, он двинулся вперед.
Не останавливаясь, он миновал деревья и зашагал дальше, к скале. Мимоходом полой плаща он зацепил веточку. Она обломилась и тут же превратилась в пыль. Элрик поежился и плотнее запахнул плащ.
Приблизившись к скале, он понял внезапно, что слышит какой-то звук. Замедлив шаг, он положил ладонь на рукоять меча. Звук был тихим и ритмичным и исходил словно из самой скалы. Элрик вгляделся в полумрак.
И тут звук умолк. Послышался шорох, затем наступила тишина. Элрик обнажил меч. Первый звук был шумом дыхания спящего человека, второй - свидетельствовал, что человек этот проснулся и готов защитить себя.
- Я Элрик Мелнибонэйский. Я тут чужак.
Зазвенела тетива - и почти в тот же миг над головой Элрика просвистела стрела. Он бросился на землю, ища, где бы укрыться. Но на всей равнине не было ни единого укромного местечка, не считая скалы, за которой притаился неведомый лучник.
Раздался голос, холодный и твердый:
- Врасплох тебе меня не застать. Я уже хлебнул в здешних краях горя с демонами, а ты, белолицый, кажешься мне самым опасным из них.
- Я смертный, - отозвался Элрик поднимаясь. Если умирать, так уж с достоинством.
- Ты упомянул Мелнибонэ. Я слышал о нем. Остров Демонов.
- Значит, ты слышал, да не то. Я смертный, как и все мои сородичи. Только невежды считают нас демонами.
- Я вовсе не невежда, приятель. Я жрец-воин из Фама, с рождения принадлежащий к этой касте. Я изучил все их тайны, и до недавних пор мне покровительствовали сами Владыки Хаоса. Но я отказался служить им, и они изгнали меня сюда. Тебя, верно, постигла та же участь? Как я слышал, жители Мелнибонэ служат Хаосу?