— Еще только полдень, — сказал я. Роланд пожал плечами:
— Уверен, здесь есть где-нибудь местечко, чтобы перекусить.
Блисс сложила руки у себя на груди и уставилась на меня. Когда она злилась, то выглядела жутко сексуальной, так что я даже не возражал.
— Спасибо, что пришли! И в рекордные сроки вывели из себя мою невесту! Но у нас был длинный полет. Так что мне следует отвезти Блисс домой!
— О нет, мистер Тэйлор, не следует! — она ткнула рукой меня в грудь, и я услышал, как засмеялся Роланд. — Ты не лишишь меня возможности принять немного для храбрости или порасспрашивать своих друзей.
— А мне она нравится! — присвистнул Грэм.
Мне стало неуютно, встретился с ее взглядом, но она была непоколебима. Сжал свои губы в тонкую линию, а ее брови в ответ поползли вверх.
— Ладно. Хорошо, — повернулся я к друзьям и добавил. — Один стаканчик. С закуской. На часок и все.
Эти двое невинно подняли вверх руки в знак того, что они сдаются, и начали двигаться по тротуару. Грэм бросил через плечо:
— Черт, Тэйлор, неужели твое преподавание высосало из тебя все веселье?
— Что-то там точно отсосали, пока он занимался обучением.
Я толкнул Роланда в спину так, что он отлетел на несколько шагов вперед и засмеялся.
— Что? — спросила Блисс — Что он сказал?
— Ничего, он просто придурок!
Роланд так и держался подальше от нас пока шел к своему старенькому пежо, который был у него уже тогда, когда я еще жил в Лондоне почти восемь лет назад. Забавно, как некоторые вещи и некоторые люди мало меняются.
Я изменился… причем сильно. Когда то я принадлежал к элите, был также категоричен, как и мои родители, потом превратился в бунтаря с кучей проблем. Только в последние пару лет я, наконец-то обрел для себя что-то среднее и разумное. Остается только молиться, чтобы со своими родителями у меня также все получилось. Остается только молиться, чтобы все это путешествие не вышло мне боком.
Помог Блисс забраться на заднее сиденье, и перед тем как сесть самому повернулся к Грэму. Он не просто выглядел, как мой брат, он таковым для меня и был большую часть моей жизни. И когда я покидал этот город, то и оставил позади нашу дружбу. И я не так давно возобновил наше общение.
— Я, правда, рад видеть тебя, дружище. Прости, что потерялся!
Он хлопнул меня по спине и замотал головой.
— Не волнуйся. Я понимаю, почему ты держался подальше. И, кажется, все устроилось само собой.
Я глянул в машину на Блисс, которая улыбалась, слушая очередную чушь, которую без сомнения нес Роланд, сидя на водительском сиденье. И улыбнулся.
— Да уж, все устроилось, как нельзя лучше.
Забрался в машину и притянул Блисс к себе. Мои друзья те еще баламуты, но надо отдать им должное — за последнюю неделю я ни разу не видел Блисс такой расслабленной.
Наверно это было хорошей идеей немного развеяться. Это нужно было нам обоим.
Зарылся носом в ее волосы, когда она смеялась над Роландом, который смешно подражал голосу его матери. Ее тепло и запах успокаивали меня. И на Лондон я смотрел уже другими глазами. Сейчас он выглядел так же, как и раньше, до того как мои родители начали давить и манипулировать мной, что и заставило меня уехать.
Снова и снова я чувствовал, что только с Блисс начинается моя новая жизнь, что повстречав ее, я отпустил свое прошлое и начал двигаться вперед.
Она положила свою руку мне на бедро и посмотрела вверх на меня. Наверно я выпал из разговора больше, чем думал, потому что Блисс спросила:
— Ты в порядке?
Накрыл ее руку своей и сказал:
— Просто рад оказаться дома, да еще и вместе с тобой.
Она перевернула свою ладошку и переплела свои пальчики с моими, а Роланд загоготал на переднем сиденье.
— Заткнись Рой! Ты просто завидуешь, потому что до сих пор не смог удержать ни одну женщину больше, чем на ночь.
— Не смог? Я не смог? Да мне за это должны вручить приз, это намного сложнее, чем ты думаешь.
Блисс прижалась ко мне и спросила:
— Ну что, как давно вы знакомы с Гарриком?
— Я знаком с ним со средней школы, — ответил Роланд.
— Если по-американски, то со старших классов, — перевел я для Блисс.
— Но Грэм и Гаррик еще были в подгузниках, когда подружились.
— В памперсах, — добавил я.
— Слушай, она понимает, о чем я. Хватит переводить все подряд. Я же говорю по-английски.
— Значит, ты говоришь, — Блисс наклонилась к передним сиденьям, — что это по части Грэма рассказывать всякие забавные истории про Гаррика?
— Эй, — я ткнул Блисс пальцем в бок, а она, извиваясь, отскочила от меня.
— Ой, да ладно, можно подумать ты не знаешь неловких ситуаций про меня. Ты даже присутствовал на многих из них.
— А ну рассказывайте! — сказал Роланд, смотря на нас через зеркало заднего вида, водя вверх и вниз своими бровями.
— Не. Смей! — теперь уже она ткнула мне в бок пальцем.
— Стойте, — тут уже Грэм повернулся к нам лицом, — ты имеешь в виду, что хотела переспать со своим учителем?
— Гаррик! — мне кажется, в этом путешествии мне часто придется слышать свое имя, произнесенное в таком тоне. — Ты им рассказал?
— Я рассказал Грэму, а раз Роланд не удивлен, подозреваю, что он в курсе.
Блисс наклонила голову и закрыла лицо руками.
— Господи, как же неловко.
— Что неловкого? — спросил Роланд. — Что может быть сексуальнее, чем фантазия о старшекласснице. Когда Грэм рассказал мне, я еще целую неделю мечтал о девочках в форме нашей школы.
Блисс издала что-то вроде рыка и наклонилась еще ниже, упираясь головой себе в колени. Я все еще учился различать тонкости произносимой речи Блисс, но уверен, что этот рык означал, что Блисс сгорает от стыда.
Я посмотрел на Роланда и сказал:
— Большое тебе спасибо, приятель.
Потом погладил Блисс по спине:
— Тебе нечего стыдиться, потому что мы не сделали ничего плохого. И я больше не хочу говорить неправду о наших отношениях.
Называйте это как хотите, но я ненавидел ложь. Это отвратительно, как гноящаяся рана или растущая эпидемия. Там нет победителей, и в итоге страдают все.
Под своей рукой чувствовал, как ее тело поднимается и опускается от ее дыхания.
— Ты прав, — она выпрямилась, а моя рука осталась зажата между ее спиной и сиденьем. — Я ни о чем не жалею, и мне надоело всего бояться.
— Так держать, девочка, — сказал Роланд.
— Вот это моя девочка, — шепнул ей на ухо.
— Оставайся такой же толстокожей, милая! Сейчас еще пропустим пару стаканчиков, и к тому времени, как ты окажешься в огроменном холле Тэйлоров, будешь при полной броне.
— У тебя огроменный холл? — побледнела она.
Потер рукой свою шею:
— Слегка большой.
— А лестница? Там есть лестница?
Я кивнул.
Она всплеснула руками и сказала:
— Ну вот. Я точно разобьюсь. Я так и знала.
Я заметил как Роланд и Грэм переглянулись в недоумении, а потом посмотрели на меня. Я просто покачал головой, потому что не знал что сказать. Наверно я поторопился насчет того, что немного развеяться было хорошей идеей.
— Не понимаю о чем ты, но ты точно не умрешь. Это обычный дом. Не переживай.
Это и, правда, просто дом. Только я не чувствовал себя там, как дома.
Блисс глубоко вздохнула и кивнула. Выпрямилась еще больше и одарила меня решительным взглядом.
Ступеньки. Коты. Я любил эту женщину, но Богу известно, я не всегда ее понимал. Она порой боялась каких-то мелочей — матерей, вычурных домов — но стоит ей чего-то сильно захотеть, как она сразу с таким рвением бралась за дело. Будь это что-то глобальное или пугающее.
Ее карьера в Филадельфии. Жизнь после колледжа. Любовь ко мне.
Это был я, кто мучился с общими перспективами на будущее. Я никогда точно не знал, чего хочу, пока это само собой не врывалось в мою жизнь.
Или пока Блисс не появилась в моей жизни со своим выдуманным котом.
— Блисс уже ДОСТАТОЧНО, Роланд. Ей итак хорошо.
Нам обоим было хорошо! Если выпью еще, не смогу фильтровать происходящее на встрече с моими родителями, а это все равно, что оказаться без спасательной шлюпки на Титанике.
— Ой, да ладно! Какой смысл работать в баре, если не могу напоить своих друзей.
Нет, что-то определенно было неправильным, вот так сидеть посреди дня в почти пустом баре с таким количеством выпивки.
— Я не знаю… оплачиваемая работа? Скопить денег, чтобы, наконец, съехать от родителей?
— Шшш! — замахал он руками так сильно, будто два человека, сидящие в кабинке за баром, могли нас услышать.
— Знаешь, это подло, приятель. И потом, у меня есть свое жилье. Просто так уж сложилось, что оно находится над гаражом моих родителей. Это не то же самое, что жить с родителями.
— Лишь бы тебе было хорошо, Рой.
— Тогда за это… — он налил еще стакан и придвинул его к Блисс.
Я перехватил кружку и отодвинул от нее.
— Хей! — Блисс надула губку. Это было почти соблазнительно.
— Милая, я думаю тебе хватит!
Она пододвинулась ко мне на своем стуле, и обвила своими руками меня за шею, зарылась своими пальчиками мне в волосы на затылке:
— Так, если мне нельзя, значит, это выпьешь ты.
— Вот это план! Может, тогда ты перестанешь быть занудой, — отрезал Роланд.
— Я не зануда.
Грэм издал громкий храп, притворяясь спящим, болтая головой над своей кружкой.
Блисс хрипло рассмеялась и чуть не упала со стула только потому, что я держал ее за талию. Грэм открыл глаза и подмигнул Блисс перед тем, как еще раз храпнуть через чур наигранно.
Это сделало свое дело!
Я схватился за стул Блисс и подтянул его еще ближе к себе. Она завизжала и свалилась на меня. Я же старался не показывать своего раздражения на Грэма, когда обхватил своей рукой плечо Блисс и глотнул пива.
Роланд зааплодировал, Блисс промурлыкала мне в шею, а я уговорил себя, что один стаканчик не навредит.
Как бы ни так!
4
Блисс
— ВСЕ, ТЕПЕРЬ ТОЧНО хватит! — сказал Гаррик низким и гипнотическим голосом.
А мне не хотелось, чтобы было хватит. Сидеть вот так было намного веселее, чем встречаться с его родителями. Я уперлась своим подбородком в плечо Гаррика и сказала: — Ну еще по одной!
Он посмотрел на меня сверху вниз и сказал:
— Поверь мне, любимая. Тебе лучше остановиться сейчас. Иначе еще чуть-чуть и ты начнешь сочинять песни, говорить о том, как хорошо я пахну, а потом начнешь приставать.
Я еще опустила свой подбородок и просунулась пальчиками за воротник его рубашки.
— Я думала, тебе нравится, когда я к тебе пристаю.
Гаррик перехватил мою руку и сказал:
— Только не тогда, когда нам надо встретиться с моей матерью.
Боже. Его мама. Я рассмеялась, хотя было совсем не смешно. Но мне нужно было смеяться… иначе, я бы просто расплакалась. Гаррик сказал, что Роланд и Грэм тогда шутили, но я уверена, он просто не хотел, чтобы я сбежала.
— Твоя мама все поймет. У вас, можно сказать, почти медовый месяц. Смотреть тошно! — сказал Роланд. А Грэм добавил:
— Конечно, она поймет. Она ведь твоя мама. Можно подумать она не занимается сексом.
Боже. Сейчас я точно буду смеяться и плакать!
Грэм выглянул из-за меня, чтобы посмотреть на Гаррика, а тот скривился так, что я никогда еще не видела такого неприятного выражения на его лице. И дальше, насмехаясь над Гарриком, сказал: — Да готов поспорить, что твои родители занимаются этим прямо сейчас. Пытаются по быстренькому перепихнуться, пока твой рейс “задерживают”.
Гаррик сполз со своего стула.
— Ну, все… это знак, что пора закругляться!
— Пора звонить терапевту! — улыбнулся Грэм.
— И выпить кофе, — добавила я. Кофе точно не помешает.
Гаррик встал позади меня, а его теплые ладони сжали мои плечи. Я отклонилась назад, прижала свою голову к его телу и стала смотреть на него снизу вверх. Поморгала, во всяком случае, собиралась так сделать, но вместо этого просто закрыла глаза. Тут же в темноте замелькали разноцветные круги, и появилось чувство, будто я падаю в пропасть. Приоткрыла свои веки и сразу же зажмурилась от яркого света в баре. От такого положения головы и достаточной выпивки — мир закружился вокруг.
— Мне кажется… — я посмотрела на Гаррика, — я выпила слишком много.
Гаррик кивнул, и, судя по его тяжелым векам, он был тоже не совсем трезв. И был возбужден. Или и то и другое… я надеюсь.
— Мне кажется, у меня в друзьях два кретина, — сказал он.
Грэм поднялся, оставляя свой полупустой стакан с пивом на барной стойке:
— Хватит нести эту слащавую хрень, Тэйлор. Мы знаем, как ты нас любишь, поэтому не надо устраивать здесь спектакль.
— Давайте просто уберемся отсюда, — сказал Гаррик.
Я согласилась, обхватила его за пояс, а голову сложила у него на груди.
— По крайней мере, она расслабилась. Я оказал тебе услугу, — сказал Роланд.
На самом деле, я жутко расслабилась. И я подумала… может мы могли бы растянуть эту историю с задержкой рейса и покататься еще по городу перед тем, как мне отправиться на погибель. Скользнула руками к кожаному ремню на брюках Гаррика, а сама поднялась на цыпочки. Промурлыкав, нашла точку, где мышцы плеча переходят в шею, и сильно вдохнула его запах, представляя, как будто мы совсем одни и я в объятиях Гаррика. Это было мое любимое место на его теле.
Гаррик прочистил горло и сказал:
— Наверно слишком расслабилась.
А я прикоснулась губами к этому самому местечку на его теле и от удовлетворения издала легкий звук. И где-то позади себя услышала слова:
— Роланд и правда, оказал тебе большую услугу.
Гаррик с нежностью надавил на меня, до тех пор, пока я твердо не встала на ноги, и я больше не могла дотянуться до его шеи. А сам показал средний палец своим друзьям. Грэм поднял свои брови вверх, а Гаррик, кажется, сообразил, что он уже не в Штатах. Помахал головой и добавил второй палец. Теперь у него получился перевернутый символ победы “V”, хотя наверняка он означал совсем не это. И не здесь.
Грэм покачал головой:
— Черт, ты совсем обамериканился!
Гаррик снова послал его тем жестом, в этот раз более убедительно. Я наблюдала за всем этим с легким недопониманием происходящего, пока оба из них не рассмеялись.
Я закатила глаза.
Мужчины!
Гаррик так и держал меня крепко за руку, когда мы выходили из бара, и пошли в сторону машины, на которой приехали. Он сначала усадил на заднее сиденье меня, а потом забрался сам. Я не стала пристегиваться, а просто обняла его и снова отыскала то место на его шее и вздохнула: — Ты и, правда, так хорошо пахнешь.
Он засмеялся.
— Ты всегда так говоришь, особенно когда выпьешь.
Потому что это правда. Никогда меня не возбуждал чей-то запах. Когда я покупала парфюм своим бывшим парням, то их запах казался мне одинаковым. Обычно я просила выбрать кого-то за меня. Но с Гарриком… Боже, мне хотелось быть окутанной его запахом постоянно. Если его не было рядом, мне хотелось носить его одежду или спать на его подушке.
Я как вьюн! И я осознавала это.
Может это алкоголь, или пребывание в чужой стране, или тот факт, что мы вообще впервые выпивали вместе после того вечера, когда мы познакомились. Не важно. Я хотела его так сильно, что мое тело требовало прикосновений к нему. Я поиграла с его пуговицей на рубашке, пытаясь действовать как можно безобиднее. А потом, расстегнула его верхнюю пуговицу.
Мне пришлось ограничиться одной пуговицей, потому что Гаррик чуть не подловил меня. Я ласково улыбнулась ему и просунула пальчики ему под рубашку поближе к его голой коже на груди.
Гаррик наклонил голову и посмотрел на меня предупреждающим взглядом, но меня это не остановило. Провела своими пальчиками по его ключице, а затем опять от плеча вниз к груди. Он смотрел на меня затуманенным взглядом, и опустил на меня свою руку, которая до этого лежала на спинке сиденья. Пробрался своими пальцами мне под рубашку, чтобы прикоснуться к моему плечу.