Наригорм устроилась у костра. Ее растрёпанные ветром волосы окрасились из белого в кроваво-красный, словно пламя плясало на её голове. Она подняла пенящийся железный котёл обратно на штатив над огнем и орудовала в нём ножом, вылавливала кусочки мяса и пожирала их со скоростью собаки, крадущей еду с блюда своего хозяина. Я ощутил привычную дрожь беспокойства при виде её. Она казалась абсолютно равнодушной к исходу боя, и все же пыталась спасти Жофре и Зофиила. Зачем?
Она как будто прочла мои мысли и подняла голову, встретив мой взгляд. Когда ветер закрутил пламя костра, отбросив причудливые тени на кожу, ее лицо внезапно постарело на тысячу лет.
Джек посмотрел на нас, повернулся к ней, и только тогда, очевидно, решив, что если мы не боимся ее, то она, скорее всего, человек, сделал жест в её сторону.
«- Этот ребенок с тобой?»
Я кивнул неохотно. Я знал, у нас были причины быть ей благодарной за то, что она только что сделала, но это только ещё больше насторожило меня к ней.
Джек прошёл по краю поляны к одной из маленьких лачуг и присел на корточки перед огнём, вычищая грязь из-под ногтей остриём ножа, не отрывая при этом взгляда от Наригорм.
Пеккер украдкой подошёл ближе, заботясь, о том, чтобы сохранять огненную преграду между собой и ребенком.
«-Ты сказала, что у тебя есть камень. Это правда?»
Наригорм подарила ему одну из своих самых невинных и наивных мин. «Я всегда говорю правду.»
«-Дай взглянуть на него»
Девочка дотянулась до верхней белой смены, которую она всегда носила с собой, и что-то вытащила. Она повертела его в пальцах. Это был тупой чёрный предмет, напоминающий по размерам и форме куриное яйцо. На вид-тот же самый камень, с которым, ранее проделывал фокусы Уизли. Но я не был точно уверен и, видимо, Пеккер тоже.
«- Откуда мне знать, что это тот самый?»,- он присел на корточки, но его тело было так напряжено, как будто он был готов упорхнуть при первых признаках опасности.
Дай взглянула через его плечо.
«- Возможно! Его Высочество сказал, что он черный, а в этих местах такие не часто встретишь. Уизли должен знать точно»
«-Он сбежал, как и Его высочество».
«- Он сказал, что камень краснеет в огне», - прорычал Джек.
«- Да, точно так он и сказал», - согласился Пеккер.
«- Этот камень представляет какую-то ценность?», -удивился Родриго.
«- Его носил один из убитых монахов», - отозвался я. «Зофиил говорит, что это камень саламандры. Он лечит всё … Если правильно его использовать».
Я не знал, действительно ли Зофиил верит в то, что он наплёл разбойникам. Его язык был острым, словно коса смерти. Как фокусник, он привык соображать быстро и затыкать скептиков из толпы. Ему ничего не стоило сочинить всю эту сказку, в надежде выиграть время у бандитов и улизнуть. Но сейчас не стоит об этом рассказывать.
Пеккер, казалось, решился. Он вскочил и двинулся вокруг костра в сторону Наригорм. Осмонд, должно быть предвидел его действия. Он быстро встал между преступником и ребенком.
«- Это мое»,- произнёс Пеккер. «Верните его, мы добыли это по-честному. Я заработал.»
«- Украл», - сказал Осмонд, глядя на трупы монахов.
«- Наг я вышел из чрева матери моей, наг и возвращусь»,- продекламировал Святой Джек нараспев.
«- Слышал?», -победоносно произнёс Пеккер. «У мертвых ничего нет. Так что, это-не воровство-взять то, чем никто не владеет.»
«- Но ты убил их, чтобы получить его», - возмутился Осмонд.
«- Возможно», - возразил Пеккер. Но это уже убийство, а не воровство. Правда, Джек?»
Наригорм встала, проскользнула мимо Осмонда и, прежде чем кто-то сообразил, что она намеревается сделать, бросила черный камень в центр очага.
Пеккер взвыл. Он пытался выхватить его голыми руками, но огонь пылал слишком яростно.
«- Я убью тебя, грязная мелкая сучка»,- крикнул он, схватив Наригорм.
Если бы Осмонд не вырвал ее, я уверен, что Пеккер отправил бы её в огонь вслед за камнем.
«- Но ты сказал, что хочешь знать, настоящий ли это камень»,- невинно пролепетала Наригорм.
«- Теперь ты сможешь увидеть, если он покраснеет»
Пеккер заглянул в очаг. «В этих пылающих углях ни черта не видно.»
«- Так значит он покраснел, да?»,- спросила Наригорм.
Пеккер подозрительно нахмурился, уставившись в огонь, его глаза слезились от дыма.
Наригорм повернулась ко мне. «Мы должны уйти немедленно», твердо сказала она, как будто от её решения что то зависело.
Пекер резко вскинул голову.
«- Это какой-то трюк? Может, она вообще не бросала его в огонь. Она, как карманник-Уизли, показала тот фокус с исчезновением предметов. Нет, сучка, ты останешься здесь, пока я не буду держать камень в своей руке! Договоримся так, нам нужно, чтобы Его Высочество объяснил нам, как это работает. Так что, мы подержим вас здесь в целости и сохранности, пока ему не наскучит прятаться в лесу и он не выйдет к вам сюда.»
Нож снова сверкнул в руке у Родриго. « Вы-глупцы, если думаете, что можете оставить нас здесь. Может быть, вы и смогли удерживать старика и беременную женщину, но не всех нас вместе.»
Дай подняла руки в жесте примирения. «Не обращайте внимания на Пеккера. У него манеры племенного кабана. Ему непривычно в приличном обществе. Он хочет сказать, что почему бы тебе не остаться здесь на ночь, не согреться у костра? Девушка в ее положении не может идти через лес среди ночи. Если она упадет, она может потерять ребенка. Друзья, ваша лошадь хромает и, явно, никуда не торопится. Я видела, как ты смотрел на горшок в очаге. По-моему, ты не ел весь день. А чтобы держать в форме такого парня ка ты, нужно мясо».
Наригорм поглядела на Дай.
«- Мы уходим!»,- она указала на трупы,- «если Адела переночует со смертью, ее ребенок умрет.»
Адела испуганно схватилась за Осмонда.
«- О, не обращайте на них внимания»,- ответила Дай,- «Пеккер и Джек уберут их прямо сейчас, не так ли? Ты славно поела, детка, теперь дай и старшим согреть свои желудки».
«- Отпусти их», -прорычал святой Джек со всей полянки,- «они перережут нам глотки, едва мы сомкнём глаза».
Но я заметил, что он смотрел вовсе не на нож Родриго, а на Наригорм. Его пугал в ней не только цвет её волос. Он увидел в этом ребёнке нечто зловещее, что-то такое, что до сих пор, как я думал, удавалось разглядеть только мне.
Соблазн горячей пищи оказался для Осмонда, Родриго и Жофре слишком сильным. Едва только Джек с Пеккером избавились от трупов, как они разом набросились на котёл с жадностью, которой позавидовала бы даже Наригорм.
Пеккер старательно разгребал огонь с помощью обломка старой кирки. Металл ударился о что-то твердое среди древесной золы. С лёгким щелчком из золы выкатился камень, на мгновение полыхнувший ало-красным, но, едва покинув пламя, он тут же почернел, хотя, в отличие от его тезки саламандры, был ещё слишком горяч для прикосновения. Пекер сидел там, внимательно наблюдая как он остывает, будто ждал, что из него кто то вылупится. Но он лежал мертвым, как любой из тысяч булыжников разбросанных вокруг. Едва дождавшись от нетерпения, Пеккер закатал его в шерстяную ткань, взятую у монаха, и спрятал под туникой. Ни Зофиил, ни Уизли не вернулись в лагерь. Я допускал, что Уизли может отступить, но я не ожидал, что Зофиил снова сдаст себя в руки бандитов. Я понятия не имел, действительно ли он скрывается в лесу, блуждая там потерянный, или ему удалось найти путь обратно в фургон к Сигнусу? В любом случае, было бы бессмысленно искать его в темноте, и я подозревал, что Жофре, по крайней мере, вздохнёт с облегчение, проведя ночь без его постоянных нападок, ибо, наряду с Сигнусом он, частенько являлся мишенью для жалящих острот Зофиила.
«- Что делает девчонка?», - спросила Дай.
Я взглянул туда, где, скрестив ноги, сидела Наригорм уставившись на что-то на земле. Мое сердце упало, когда я увидел три одинаковых круга, нарисованных ею на земле.
«- Она умеет читать по рунам»,- пояснил Осмонд.
«- Ворожит на рынках и ярмарках, что ли?»
Наригорм ничего не ответила. Все ее внимание было сосредоточено на трех кругах. Я почувствовал, как внутри меня всё сжалось. Последний раз, когда Наригорм прочла руны, она предсказала смерть одной из нашей компании, а на следующее утро мы обнаружили её безжизненное тело. Я все это время пытался убедить себя, что она как-то случайно стала свидетелем смерти или просто догадалась, но в ее голосе и глазах был такой злой восторг, когда она произнесла слова, которые я почти почувствовал, будто они действительно были вызваны магией её рун.
«- Нет, Наригорм, хватит на сегодня», - запротестовал я,- «мы слишком устали для подобных игр.»
Как только слова выпали из моего рта, я понял, какую глупую ошибку я совершил. Наригорм прожгла меня взглядом морозно-голубых глаз, сверкнувших ледяным блеском.
«- Это не игра, Камлот, совсем не игра!»
«- Она нашла камень, так ведь?»,- громко произнёс Пеккер,- «думаю, у нее есть дар», Итак, девочка, расскажи обо мне. Продолжай».
Наригорм улыбнулась. «Мне нужно кое-что твое. Амулет, с которым ты никогда не расстаёшься».
Пеккер разинул рот. «Откуда ты знаешь? Видишь, я же говорил тебе, что у нее есть дар!»
Он стащил с шеи шнурок и вытащил из под туники некий предмет. Наригорм была умным ребёнком. Должно быть, она заметила шнурок и догадалась, что такой человек, как Пеккер, наденет какой-нибудь скрытый амулет, защищающий его от опасностей. Иногда, я тоже использовал этот трюк в тавернах и на рынках, когда высматривал тех, кого можно было без лишних усилий убедить купить мои амулеты или мощи.
Пеккер передал Наригорм засаленную льняную ладанку. «Лунник-эта трава откроет любой замок, и сердце жабы. Никто не сможет поймать вас, пока вы носите при себе её сердце»,- с гордостью добавил он.
Наригорм взяла ладанку и аккуратно положила её в центр круга.
Затем, держа над амулетом мешочек с рунами, запустила в него руку. Она вытащила три рунных камня и бросила их по кругу.
Святой Джек отпрянул, поднимая руки, скрестил их на лице, словно отгонял вселенское зло и завопил: «Sanguis eorum sit super illos!». «…Если будут они вызывать мертвых или волхвовать, да будут преданы смерти…»
«- Кого это ты тут собираешься «предать смерти»,- цыкнул на него Пеккер, – «пусть продолжает»
«- Ты ведь не выпустишь эту ведьму живой», - тихо пробормотал Джек, словно гончая, которая должна ещё разок тявкнуть, после того, как ей приказали молчать.
Наригорм проигнорировала их обоих. Она указала на одну из рун.
«- Кеназ, руна огня и болезней»
Пеккер даже не пытался скрывать свой восторг.
«- Это означает камень саламандры»,- он приблизился, наклонившись к кругам, чтобы рассмотреть другие руны. «Что это значит? Богатство? Груды золота и рубинов? Просторный дом? Видишь Дай, весь мир будет ползать на пузе перед моей дверью, зная, что у меня есть такое лекарство. И я заставлю их заплатить сторицей за это.»
Бледная рука Наригорм, словно моль, перепорхнула через вторую руну.
«- Бьорк, это женская руна, руна домашнего очага».
«- Видишь, Дай»,- Пеккер поднял голову и просиял,- «руны говорят, что ты будешь хозяйкой этого огромного дома. Говорят, что однажды я сделаю нас богатыми, так?»
Мелкие брызги дождя опять заклубились туманом. Вода капала с двух сморщенных кусочков плоти по обе стороны рассечённого носа Пеккера, но своём волнении он по прежнему казался таким же беспомощным как и Наригорм, замёрзшая и промокшая. Над руинами ветер громыхал ветвями деревьев, словно это были старые кости. Свет от пламени очага заплясал в кругах на земле, когда маленькие пальчики Наригорм переместилась к заключительной руне, уводя за собой жадный взгляд Пеккера.
«- Но «Бьорк» не одинока. Смотри, рядом с ней «Ис»- ложь, это значит, что женщина коварна. Она предала тебя.
Пеккер резко поднялся, встав лицом к лицу с Дай.
«- Что она имеет в виду? Ты настучишь на нас самому королю? Наши жизни в обмен на твою свободу, так что ли?»
Дай бросила на него ядовитый взгляд. «Как давно ты меня знаешь, Пеккер? Ты действительно думаешь, что я такая змея? Если они арестуют тебя, то хапнут и меня за компанию, и мы будем болтаться на виселице бок о бок.»
«- Тогда что значит – «предала?»
Взгляд Дай скользнул по Святому Джеку и так же быстро вернулся назад. Но не настолько быстро, чтобы Пеккер не успел его перехватить.
«- Ты обманывала меня с ним, шлюха? Ты посмела?»
Пеккер резким движением смёл руны в сторону и захрустел по щебню в сторону лачуг. Джек вскочил на ноги, и когда Пеккер занёс над ним свой кулак, кинжал Джека уже был наготове.
«- Делиться, так всем!», - прорычал святой Джек,- «мы заключили сделку. Дай была не против, что тебя не устраивает?»
Дай подбежала и потянула Пеккера за рукав, но он ударом отбросил её в сторону и выхватил нож. Двое мужчин нарезали круги, глядя друг другу в глаза и перебрасывая кинжалы из одной руки в другую.
Дай бросила на нас дикий взгляд. «Остановите их. Они убьют друг друга!»
Я взглянул на Наригорм. Возможно, это была просто игра теней, отброшенных пламенем костра, но я был уверен, что она усмехается.
Дай, наконец, убедила обоих своих любовников объявить позорное перемирие, и все трое разбойников разбрелись по своим углам в угрюмой тишине. Мы попытались устроиться на ночлег среди руин по возможности лучше, пытаясь втиснуться под куски импровизированной крыши сверху по углам, чтобы дождь на заливал наши лица. Было холодно, земля была слишком твердой, но я топтал дороги столько лет, что мог уснуть в медвежьей берлоге, и даже боль в плече не могла удержать меня от сна, после тех страданий, что принёс уходящий день.
Когда я проснулся на следующее утро, тяжелый серый свет уже заполнил лес, но я, возможно поспал бы ещё, если бы не вопль ярости, повыгонявший нас всех из своих укрытий, чтобы обнаружить, бессвязно воющего и топающего ногами Пеккера. Нам потребовалось несколько минут, чтобы разобрать, что он там выкрикивает.
«- Камень увели! Он махнул кулаком с зажатой в нём шерстяной тряпкой, в нашу сторону,- «какой-то урод украл его.»
«- Ты ослеп?»,- отозвался Жофре,- «камень все еще в ткани.»
«- Это-не камень саламандры. Какая то крыса подменила его. Думал, что я не замечу!»
Пеккер развернул ткань, сунув её нам под нос. Камень внутри был примерно такого же размера, как и тот, что я видел раннее ночью, только светлее и более угловатый.
Пеккер рванул Жофре за грудки, его глаза сузились.
«- Как ты определил, что там есть камень? Ты положил его туда, когда украл мой?»
Родриго схватил его за запястье, заставив освободить юношу. Родриго обхватил ученика за плечи, обшаривая взглядом его лицо.
«- Ragazzo, ради всего святого, скажи, это ты взял камень?»
Жофре уставился на Родриго и, на мгновение, я испугался, что он упорно не хочет отвечать. Но, наконец, он отрицательно покачал головой.
«- Да не брал я этот чёртов камень, клянусь.»
«- Ну, и что это доказывает?»,- негодовал Пекер,- «ты-его хозяин, наверное, и приказал ему это сделать. Все вы иностранцы-воры! Все до одного!»
Родриго сделал яростный шаг навстречу Пекеру с явным намерением ударить его, но Дай вовремя встала между ними.
«- Пеккер…Пеккер! Это Святой Джек, он пропал.»
Пекер подбежал к лачуге, осмотрел её, затем прополз её всю на четвереньках, словно хотел убедиться, что Джек нигде не спрятался. Дай наблюдала за ним стоя, сложив руки на бёдрах.
«- Джек никогда не вылезал из своей ямы так рано. Говорил, не стоит спешить, пока не пробудилось свежее мясцо. Всё равно никто не попрется по этой дороге зимой раньше полудня. Должно быть, он ускользнул ночью, потому что я встал ещё до того как пропоют петухи и не мог его не заметить».
«- So, Signora»,- возмутился Родриго,- «кажется, вор-твой пропавший друг, а не иностранец. Ваш муж не хочет извиниться?»
Дай залилась смехом, но было ли это от мысли, что Пеккер ее муж или, что он станет пред кем-нибудь извиняться, было трудно сказать, потому что в этот момент Пеккер выполз из лачуги, и ярости на его лице было достаточно, чтобы задушить любой смех при рождении.