Паркер заглянул в салон. Все как обычно. Бейсбольный шлем, фигурки солдатиков и чернокожая Барби. Он хотел было уйти, но потом обернулся — что-то его насторожило. Он нахмурился и снова повернул к зданию.
Веда Фицджеральд снова отвечала на телефонные звонки и при этом говорила что-то в микрофон.
— Ну а теперь что вам надо? — спросила она устало.
— Я вернулся из-за вашей машины, — сказал он.
Она побледнела.
— Задняя фара разбита, — сказал Паркер. — В такой дождливый день, как сегодня, вас непременно из-за этого остановят. Я просто хотел вас предупредить.
— Спасибо вам, детектив, — тихо сказала Веда. — Я вам очень признательна.
Джейс наблюдал за происходящим с противоположной стороны переулка. Он залез в мокрую картонную коробку, валявшуюся у мебельного магазина. Крошки упаковочного пенопласта прилипли к одежде. Оставаться в машине Веды было слишком рискованно. Он чувствовал себя там как в ловушке.
Веда обещала выйти с деньгами сразу же, но через пару минут появился Джон Проповедник, потом Моджо. А Веда все не выходила. А дел-то всего ничего: вынуть деньги из сейфа, положить их в конверт и вынести Джейсу. Владельца «Скорохода», Рокко, все равно пока нет.
Джейс поплотнее закутался в куртку и стал просматривать газету, которую прихватил с собой. Сообщение об убийстве Ленни Лоуэлла он нашел не сразу. В заметке говорилось о том, что тело адвоката обнаружила его дочь, Эбигейл (двадцатитрехлетняя студентка юридического факультета). Лоуэлла убили в его офисе.
Эбби Лоуэлл. Может быть, она видела, как бандит скрывался с места преступления. Может быть, она знает, кто был заинтересован в смерти ее отца и почему. Может быть, она знает, что за люди изображены на этих негативах.
Тем временем из здания вышли еще двое. Первым шел мужчина: среднего телосложения, в дорогом плаще и мягкой шляпе, такой, какую в старинных фильмах всегда носят детективы. За ним шла стройная женщина в черном костюме.
Полицейские. Хотя мужчина слишком хорошо одет для полицейского. У Джейса был особый нюх на полицейских.
Мужчина обошел вокруг фургона Веды, заглянул в окно и внимательно осмотрел салон. По спине у Джейса побежали мурашки. С чего бы это полицейские заинтересовались фургоном Веды? Может, кто-то их надоумил? Веда уговаривала его пойти в полицию. Может, она вместо него им все рассказала?
Глупо было с его стороны обращаться к ней за помощью. Но ему позарез нужны хотя бы две сотни долларов. Он не хотел забирать деньги из дома. Они еще понадобятся Тайлеру, если с ним что-нибудь случится.
Уже случилось. Пора сматываться отсюда.
Полицейские ушли, и Джейс выбрался из коробки.
В проулок свернула машина. Темный седан с трещинами на ветровом стекле.
Жуткий страх сковал Джейса. Но надо посмотреть на водителя, чтобы узнать, что за человек за ним охотится. Машина поехала медленнее. А вдруг водитель его узнает? Правда, Джейс был вчера в шлеме и в очках.
Машина поравнялась с ним, и он бросил быстрый взгляд на водителя. Квадратная челюсть, маленькие злобные глаза, щетка темных волос, борода. Переносица заклеена пластырем.
Седан скользнул мимо, как пантера в джунглях — такой же бесшумный, гладкий, зловещий. Джек боялся обернуться.
Ясно, что бандит следит за их офисом. Он ведь знает, где Джейс работает. У него осталась сумка Джейса. А потом он наверняка попытается узнать, где Джейс живет. Как и полицейские. Но им это не удастся. Единственный адрес, который есть в «Скороходе», — это его абонентский почтовый ящик. А на почте он оставил адрес квартиры, в которой они очень недолго жили вместе с мамой.
Джейс побежал. Ему надо как можно скорее найти Эбби Лоуэлл.
— Ну и что ты думаешь? — спросил Паркер, когда они уже сидели в машине.
— Да у нас ничего нет, не с чего начинать, — ответила Руис.
— А вот тут ты не права. Во-первых, можно снять отпечатки пальцев с его заявления о приеме на работу. Мы знаем его имя или, по крайней мере, инициалы или прозвище. Он явно держится особняком, зарплату получает наличными, почта к нему приходит на абонентский ящик, ни адреса, ни телефона в офисе он не оставил. Он действует как какой-то мошенник.
— Может быть, он бездомный, — предположила Руис.
— Если мы сможем получить четкие отпечатки пальцев с его заявления и если они совпадут с отпечатками пальцев на орудии убийства, он у нас в руках. Да и диспетчер, я уверен, знает гораздо больше, но помалкивает.
— Да, но она же не хочет ничего больше говорить.
— Просто она относится к своим посыльным по-матерински, защищает их.
— А я думаю, что она просто стерва, — проворчала Руис.
— Это у тебя личное. Учись сохранять спокойствие и не набрасываться на свидетеля или правонарушителя, когда ведешь опрос. — Краем глаза он заметил, что она за ним наблюдает. — Боже, — пробормотал он. — Я разговариваю как какой-то наставник!
— А ты и есть мой наставник. Во всяком случае, должен им быть.
У Паркера сразу испортилось настроение. Быть наставником — это не его призвание. Он просто ждет своего часа, чтобы вернуться к настоящей работе.
Конечно, можно было уволиться. Благодаря делу, которым он занимался в неслужебное время, он смог рассчитаться с долгами, купил себе «ягуар» и прилично оделся. Но он был слишком упрям, чтобы все бросить. И каждый раз, когда попадалось интересное расследование, он вновь ощущал юношеский задор. И каждый раз надеялся, что теперь все будет иначе. Что, распутав очередной клубок тайн, он покажет всем, на что он способен, и вновь завоюет уважение и коллег, и врагов.
Но если это дело действительно многообещающее, то убойный отдел в него вмешается.
Он свернул на парковку небольшого торгового центра со множеством самых разных кафе и закусочных.
Паркер купил себе фруктовое суфле, а потом сел за столик и стал просматривать газету, оставленную предыдущим посетителем.
Он все думал о том, что ребята из убойного отдела могли вынюхивать на его участке. Они обычно занимались громкими преступлениями, о которых сообщалось на первых полосах газет. Убийство Ленни Лоуэлла к подобным преступлениям трудно было отнести.
— Ты что, начал следить за своей фигурой? — спросила Руис, подсаживаясь к нему.
Паркер продолжал просматривать газету:
— Мое тело — это храм, можешь помолиться.
Он не видел в офисе Ленни никого, хоть отдаленно напоминавшего репортера… но тем не менее вот, в левом углу заголовок: «Адвоката нашли убитым».
«Леонард Лоуэлл, ставший, очевидно, жертвой убийства, был найден дочерью Эбигейл Лоуэлл (двадцатитрехлетняя студентка юридического факультета) в своем офисе…» И так далее.
Паркер начал вспоминать все события вчерашнего вечера. То, как на место преступления пришла Эбби Лоуэлл. И ее слова о том, что кто-то из Полицейского управления позвонил ей и сообщил об убийстве, пока она ждала своего отца в «Цикаде».
Было еще слишком рано, чтобы звонить в ресторан и проверять ее алиби. Наверняка там еще никого нет.
Подписана заметка была так: «Собственный корреспондент».
— Руис, — Паркер облокотился о стол и щелкнул перед ее лицом пальцами. — Ты узнала, кто последний звонил Эбби Лоуэлл на мобильный?
— Пока нет.
— Сделай это. Сейчас же.
Она начала сразу же возражать. Паркер подвинул к ней газету и показал пальцем на заметку. Потом встал, вынул из кармана свой телефон и вышел из ресторана на улицу.
— Келли, привет!
Энди Келли работала в «Лос-Анджелес таймс» репортером и занималась расследованиями. Она была маленькая, энергичная, рыжеволосая. И еще — большая любительница виски с содовой. Правда, норму свою она знала.
— Энди, это я, Кев Паркер!
В трубке помолчали. Наверное, Энди вспоминает, кто он такой.
— Ах, это ты! — сказала она наконец. — Да, был у меня когда-то такой знакомый, Кев Паркер.
— В те времена из меня можно было выжать материал на передовицу. А теперь не звонишь, не пишешь. Забыла совсем.
— Ты поменял номер телефона, а адреса я не знаю. Что случилось? Им не понравилось, что ты пьешь, куришь и ни одной юбки не пропускаешь?
— Я покаялся и принял сан.
— Бедная я, бедная! Кто же будет теперь моим кумиром?
— Знаешь, твоего кумира давно уже свергли.
— Да уж знаю, — отбросив шутливый тон, сказала Келли. — В газетах писали.
Самоуверенного, заносчивого Паркера, работавшего в убойном отделе, сделал мальчиком для битья такой же самоуверенный и заносчивый адвокат на судебном разбирательстве нашумевшего убийства.
Дело было подготовлено к рассмотрению весьма основательно, хотя, конечно, в нем, как и во всех делах, можно было найти недостатки.
Против богатого студента медицинского факультета Университета Лос-Анджелеса были собраны горы косвенных улик. Он обвинялся в убийстве студентки.
Паркер был второй по значимости фигурой в расследовании. Он мог быть несдержан, порой едва удерживался в рамках законности, но следователем он был хорошим. Об этом он постоянно напоминал себе, когда во время суда свора адвокатов, получивших огромный гонорар, попыталась его уничтожить с помощью полуправды и откровенной лжи. Его обвинили в подтасовке улик.
Энтони Джираделло, помощник окружного прокурора, мечтал сделать на этом громком деле карьеру и, поняв, что Паркер ему только мешает, присоединился к врагам Паркера. Он постарался всячески приуменьшить его роль в расследовании. Журналисты тоже присоединились к травле Паркера, радуясь возможности разоблачить полицейского.
Энди Келли была единственной, кто пытался перекричать глас толпы. Но тем не менее убийцу оправдали.
Последствия были ужасными.
В офисе окружного прокурора настаивали на увольнении Паркера. Они изображали дело так, что во всем виноват он — был слишком самонадеян и никого не желал слушать.
Единственным интервью, которое Паркер дал в то время, было интервью с Энди Келли.
— Ну и как ты себя чувствуешь, Кев? — спросила его Келли теперь, по прошествии нескольких лет.
— Стал старше, мудрее, как все, — ответил Паркер, меряя шагами тротуар.
— Знаешь что-нибудь новенькое по делу Коула?
— Тебе лучше об этом знать, ведь ты каждый день сидишь в суде. Я сейчас обычный полицейский.
— Ты не хочешь делиться со мной информацией, ну и черт с тобой!
— Как грубо! Послушай, не могла бы ты сделать одолжение старому приятелю, попавшему в такую замазку?
— Ну и что же ты хочешь от меня, приятель, с которым я целую вечность не общалась?
— Да ничего особенного, — сказал Паркер. — Я расследую убийство. Произошло оно вчера вечером. В «Таймс» сегодня утром появилась статейка. Ты не могла бы узнать, кто ее написал?
— Зачем это тебе надо? — Келли всегда чувствовала, когда за каким-то незначительным фактом кроется перспективная история.
— Мне просто показалось это странным, — сказал Паркер. — Я пробыл на месте происшествия до середины ночи и никаких репортеров там не видел.
— Может, кто из ребят подслушал. Кто убитый?
— Мелкий адвокат.
— А какая тебе разница, кто автор заметки, если жертва — никому не известная личность? — спросила Келли.
— Они переврали пару деталей.
— Ну и что?
Паркер вздохнул:
— А я и забыл, какой ты можешь быть занудой.
— Я всегда была такой, — ответила Келли. — У меня газета.
— Ага, валяется под ногами на каждом углу.
— Издеваешься, да?
— И зачем только я тебе позвонил! — воскликнул Паркер, раздосадованный этой перепалкой.
— Потому что тебе что-то надо.
Паркер подумал: а не рассказать ли ей, что на месте преступления объявились ребята из убойного отдела? Но тут же отказался от этой идеи.
— Послушай, Энди, я пока и сам ничего толком не знаю. Мне просто показалось это странным. Ты можешь для меня сделать пару звонков?
— А вдруг окажется, что там что-то серьезное?..
— Тогда я куплю тебе бутылку хорошего виски.
— Ладно, я с тобой свяжусь.
— Спасибо. — Паркер положил телефон в карман и вернулся в кафе.
— Звонок был сделан с сотового телефона с оплаченным номером, — сказала Руис. — Невозможно его отследить.
— Да, любимая забава преступников, — сказал Паркер. — У каждого бандита есть такой. Номер продается вместе с телефоном. Никакой документации, никаких следов.
— С кем ты разговаривал? — спросила Руис, когда они сели в машину.
— С одной моей старой приятельницей. Хочу узнать, кто автор заметки.
— Потому что они дали там неправильную информацию?
— Может быть, она как раз была правильной. А что, если дочь первой его обнаружила?
— Тогда она становится подозреваемой!
— Во всяком случае, нельзя исключать такую возможность. Поговори с метрдотелем «Цикады». Когда она туда пришла, когда ушла, разговаривала ли с кем-нибудь…
— Но если она обнаружила тело, то как об этом прознал репортер?
— Этим вопросом займусь я, — сказал Паркер, включая зажигание. — Может, журналист что-то напутал. Умеют они все переврать.
— Да, ты, наверное, знаешь об этом не понаслышке.
— Я мог бы об этом книгу написать, детка, — невесело усмехнулся Паркер.
Глава пятая
Как выяснилось, абонентский ящик под номером 501 принадлежал женщине по имени Эллисон Дженнингс. Ящик был оформлен на ее имя в 1994 году. Она платила за него раз в год.
Управляющий, который сдал абонентский ящик в аренду Эллисон Дженнингс, прикрепил к документу об аренде ксерокопию ее водительских прав. Права были выданы в Массачусетсе. Фотография на копии была смазана, лица не разобрать.
Адрес в анкете указывает на трущобный район в центре города.
— Ты думаешь, она все еще живет там?
Паркер пожал плечами.
— Кто знает? Она заполняла эту анкету десять лет назад. Этот парнишка, Деймон, мог выкупить у нее ящик. Раз он им пользуется, значит, живет где-то неподалеку.
Паркер подъехал к полицейскому участку и сказал Руис:
— Первым делом отвези в лабораторию заявление Деймона о приеме на работу. Вдруг обнаружится сходство с отпечатками пальцев на орудии убийства. А потом позвони в Массачусетс. После этого проверь всех Эллисон Дженнингс в Лос-Анджелесе. И позвони в телефонную компанию, узнай, кто пользуется услугами курьерской службы «Скороход».
— Что еще прикажете, хозяин?
— Начни просматривать телефонные звонки. Может быть, у Деймона нет телефона, а может, и есть. И возьми распечатку телефонных звонков в офис Лоуэлла и к нему домой.
— А чем ты будешь заниматься, пока я буду все это делать?
— Я хочу поговорить с Эбби Лоуэлл. Узнаю, как ее имя попало в газету. Со мной она поговорит охотнее, чем с тобой.
— Почему ты так в этом уверен?
Он лишь усмехнулся:
— Потому что я — это я.
Отделавшись от Руис, Паркер поехал в офис Ленни Лоуэлла. Он хотел спокойно все осмотреть при дневном свете.
Район, в котором находился офис, и днем выглядел не лучше, чем в дождливый вечер. А может, даже хуже. При ясном свете дня обветшалые дома предстали во всей своей неприглядности. У более процветающих адвокатов офисы находились где-нибудь в Беверли-Хиллз, где мир вокруг всегда прекрасен. А здесь обретались только неудачники. Правда, Паркеру казалось, что дела у Ленни шли совсем неплохо.
«Кадиллак» Лоуэлла отогнали от офиса, чтобы проверить на наличие возможных улик. Машина была новой, но уже побитой. Лоуэлл жил в кооперативном доме в центре города. Довольно дорогостоящее жилище для адвоката, клиенты которого были такими мелкими сошками.
Паркер подумал: зачем убийце понадобилось бить окна машины, если единственной его целью было стащить деньги из сейфа? Может быть, мотивом убийства была месть, а деньги — это так, в придачу? А может, убийца пришел в офис за чем-то, что так и не смог найти? Что еще ценного могло быть у Ленни Лоуэлла, кроме денег?
Паркер отклеил ленту, огораживавшую место преступления, и с черного хода вошел в здание. Офис Ленни Лоуэлла был довольно просторным. Пол был засыпан порошком для снятия отпечатков пальцев, на ковре валялись бумаги. Все дверцы шкафов были открыты, ящики письменного стола выдвинуты.