Пока Тоби рассказывал очередную ковбойскую байку, Лианна спешно прибиралась в лагере. Странные ощущения, которые она испытывала, были верным признаком того, что ее влечение к Патрику растет. Это плохо.
Словно кто-то открыл шлюзы на дамбе, хлынул дождь. Гости и персонал побежали к своим палаткам.
Лианна не собиралась оставаться на ночь, поэтому своей палатки у нее не было. К кому бы ей напроситься? Секунд десять она стояла под проливным дождем и пыталась вспомнить, какая из палаток принадлежит женской части персонала. За это время дождь уже прилепил ее одежду к телу.
— Скорее, бежим. — Патрик ухватил ее за руку и втолкнул в одноместную палатку, установленную на краю лагеря. Лианна упала на колени и заползла через застегивающийся на молнию вход. Патрик забрался вслед за ней. Их руки и ноги сталкивались и цеплялись друг за друга в темноте. — Не двигайся, я зажгу фонарь. — Он произнес эти слова всего лишь в нескольких дюймах от ее уха, отчего все внутри нее затрепетало.
Дождь колотил по брезенту, заглушая звуки его движений, но она чувствовала их, потому что он то и дело задевал ее. Фитиль замерцал, ожил, заливая палатку каким-то таинственным, бледным светом.
Нетвердой рукой Лианна стерла воду с лица. Она справится. Влечение становится проблемой, только если ему потворствовать. А она не позволит своему влечению к Патрику завести ее за границы дозволенного.
Он бросил шляпу в угол.
— Потерпи несколько минут. Когда гроза утихнет, я отвезу тебя домой.
Они сидели, повернувшись лицами в разные стороны, бок о бок. Его плечо касалось ее плеча, а бедро — колена.
— Хорошо.
— У тебя зубы стучат.
Они стучали потому, что она замерзла и нервничала. В скольких ее девичьих фантазиях присутствовали юный Патрик и палатка? И хотя Лианна уже давно переросла эти подростковые глупости, она их не забыла.
В одном из своих писем Каролина рассказывала Арчи, как Патрик с Джеком поссорились. Джек требовал, чтобы его приказы беспрекословно выполнялись, заявив, что Патрик будет подчиняться его правилам, пока живет под крышей Лэндеров и обедает за их столом. Оставшуюся часть лета четырнадцатилетний Патрик жил в палатке в полумиле от дома. Он питался тем, что добывал охотой и что давала земля.
Лианна завидовала Патрику в его настойчивости. Это воспоминание о его воле и смелости дало ей сил убежать, когда любовник ее матери напал на нее. Мать не искала Лианну и отнюдь не возражала, когда Арчи попросил ее подписать опекунство. Но как только миллионер Арчи взял Лианну под свое крыло, мать стала намного приветливей.
— А ты не шутила, когда говорила, что любишь истории о привидениях. Ты ловила каждое слово Тоби.
Она с трудом могла расслышать тихий голос Патрика из-за стука дождя по палатке и отдаленных раскатов грома.
— Арчи часто рассказывал мне их перед сном.
Патрик напрягся.
— Выбрось свои грязные мысли из головы. Это не то, о чем ты подумал. Моя мать любила вечеринки. Она гуляла до поздней ночи, а иногда по нескольку дней не являлась домой. Арчи видел, как я беспокоюсь, и пытался отвлечь меня. Вначале он просто покупал мне книжки. Когда же понял, что я не большой любитель читать, он стал читать мне их сам. «Страшилки» были нашими любимыми.
Ей хотелось плакать. У нее было так мало времени погоревать об Арчи и еще меньше, чтобы привыкнуть к переменам в своей жизни.
Когда эта работа закончится, она не знает, куда идти и что делать. Если мама не будет пить, тогда, возможно, ей удастся найти квартиру для них двоих и закончить колледж.
— Арчи здорово подражал голосам персонажей.
Лицо Патрика оставалось напряженным.
— Моя мать тоже рассказывала мне истории о привидениях. Она усаживала меня в машину и везла к Розовому Дворцу. Легенда гласит, что Мадам стала Мадам потому, что не могла иметь детей. Я всегда считал, что мама хочет отдать меня привидению Мадам: видит Бог, я был сущим «наказанием».
Лианна открыла было рот, чтобы поведать ему, что его мать искала Арчи, но вовремя сдержалась. Сейчас не время и не место рассказывать ему, что Арчи обещал вернуться за ними, когда сможет их обеспечить. Для этого нужна подходящая обстановка, а не полный людей походный лагерь.
Она понимала, как родительские поступки могут заставить ребенка почувствовать себя нелюбимым. Лианна положила ладонь ему на руку и поймала его взгляд в мерцающем свете.
— Мне очень жаль.
Его большая ладонь накрыла ее, и атмосфера внутри палатки изменилась быстрее вспышки молнии.
Зрачки Патрика расширились, а губы Лианны приоткрылись. Его взгляд опустился на ее рот, пальцы стиснули ее пальцы.
— Патрик… — только й удалось прошептать ей.
— Черт, давай покончим с этим. Я устал об этом думать.
Трепет пробежал по коже девушки.
— Ты думал о том, чтобы… — она тяжело сглотнула и облизала губы, — поцеловать меня?
Он потер рукой лицо и признался с явной неохотой:
— Да.
Он пригладил пальцами мокрые волосы Лианны, и у нее возникло желание закрыть глаза и замурлыкать. Ее подростковое увлечение им длится годы. Насколько опасен может быть один поцелуй? Она боялась выяснять. Лианна искала слова, чтобы объяснить, почему это не слишком удачная затея, но его губы запечатали ее рот прежде, чем она успела произнести вслух свои возражения.
Протест растаял, растворившись в его нежности. Судя по огню в глазах, она ожидала, что будет проглочена одним залпом, но он медленными глотками пил с ее губ, покусывая и дразня, прикасаясь и отстраняясь до тех пор, пока она не подалась вперед.
Она ощутила в его поцелуе вкус кофе. Его сердце колотилось у нее под ладонью. И ее пульс застучал в таком же сумасшедшем темпе.
Целовать Патрика было так приятно. Разве это может быть неправильным? Неужели он тот самый мужчина, о котором она мечтала? Она робко ответила на поцелуй.
Он притянул ее ближе. Грудь Лианны прижалась к его груди. Тепло Патрика проникало сквозь мокрую рубашку. Желание зажглось внутри нее, и сдержанность улетучилась. Когда его рука прошлась вниз по позвоночнику и задержалась на выпуклости ниже спины, она потеряла всякое ощущение времени и пространства.
Она смаковала его вкус, его запах, его жар. Он усадил ее к себе на колени. Она удивленно охнула, но не запротестовала.
Все кружилось, вертелось и плыло вокруг нее, пока она сидела, твердо удерживаемая в колыбели его крепких бедер, словно путник, попавший в снежную лавину. Его рука переместилась с талии к ней на грудь. Он обхватил ее горячей ладонью, и возражения Лианны рассыпались, словно бусинки по полу.
Нет, она, конечно, целовалась и раньше, но мужчины в ее прошлом умели только брать, поэтому устоять против них было легко. Патрик же, похоже, хотел давать столько же удовольствия, сколько получал сам. Он соблазнял ее своими прикосновениями, своей нежностью, своей жаждой.
Буря внутри палатки была свирепее, чем та, что неистовствовала снаружи. Подняв руки, Лианна обвила ими его шею и пропустила сквозь пальцы пружинистые пряди.
Плечи Патрика напряглись, и он чуть-чуть приподнял голову. Его прерывистое дыхание смешалось с ее дыханием, а горящий взгляд воспламенял ее.
— Лианна, здесь мы пересекаем опасную черту. Кажется, ты потеряла голову.
Реальность, словно пощечина, резко привела Лианну в чувство. Она не хотела совершить такую же ошибку, какую часто совершала ее мать, принимая мужское вожделение за любовь. Пытаясь вырваться из объятий Патрика, она попала локтем ему в живот. Он охнул и еще крепче стиснул руки, прижав ее к своей груди. Паника охватила Лианну, и она стала вырываться еще яростнее.
— Тише. Успокойся. Не надо меня калечить. Сейчас отпущу тебя. Я только хочу, чтобы мои ребра остались целыми. — Он поднял ее с колен и усадил обратно на спальник.
Волны дрожи сотрясали Лианну. Это был страх вперемешку с остывающими остатками желания. На долю секунды, когда Патрик крепко держал ее, в сознании девушки промелькнул кадр сцены в душе семилетней давности, но это быстро прошло.
Осталось желание. Лианна не на шутку испугалась. Это не то путешествие, в которое она хотела бы отправиться.
Патрик чертыхнулся, полез в свою сумку и вытащил сухую футболку.
— Надень это, пока не подхватила простуду. — Он взглянул на светящийся циферблат своих часов и прикрутил лампу. — Мы не можем ехать, пока не прекратится дождь. Дорога будет как грязный кисель. Я собираюсь вздремнуть. Предлагаю тебе сделать то же самое.
Лианна прижала футболку к груди, думая, что же она будет делать теперь, когда поняла, что ее детская влюбленность в Патрика не исчезла. Это чувство может закончиться только сердечной болью.
— Надень немедленно, или я сам надену ее на тебя.
Лианна решила не рисковать. В чернильной темноте она не могла определить, где перед футболки. Девушка торопливо расстегнула мокрую форменную рубашку и стащила ее, затем натянула футболку, и тепло заструилось по ней.
— Ложись и поспи немного. — В его голосе угадывалось напряжение.
Она неохотно подчинилась, повернувшись к нему спиной. Задние карманы их джинсов задевали друг друга. Он резко отодвинулся, пробормотав что-то себе под нос.
Подвинувшись на самый край спальника, девушка закрыла глаза и вознесла благодарственную молитву за веру Арчи в природную медицину. Она исчерпала весь свой запас аутотренинговых приемов, прежде чем напряженные мускулы начали расслабляться.
Когда она почти уже засыпала, одна мысль пришла ей в голову. Если бы Патрик на самом деле был таким бабником, как утверждает он сам, она бы уже давно лежала голой на спине. Но он, как истинный джентльмен, благородно предоставил ей возможность передумать.
Арчи мог бы им гордиться.
А вот она в беде, потому что, похоже, Патрик Лэндер именно тот мужчина, который ей нужен.
* * *
Патрик мысленно костерил себя на все корки, лежа без сна до тех пор, пока гроза не стихла.
Безмозглый осел. Какой же дурак играет с бензином и зажженной спичкой? Он, разумеется. И ведь знал же, что его влечет к Лианне и что она под запретом. И что же он сделал? Затащил ее в свою палатку. Но Лианна, стоявшая под проливным дождем, была похожа на тонущего котенка.
Неопытная. Да. Он понял это по ее поцелую. Почувствовал по робким, неуверенным прикосновениям.
Податливая. О да. Если бы совесть позволила ему, он бы вкусил этой ночью не только сладкие губы Лианны.
Распутник. Свинство даже думать об этом. Ее жизнь была и без того не сахар, чтобы еще он, похотливый ублюдок, воспользовался ею.
Напуганная. Что-то напугало ее. Не во время поцелуя, а после. Он привык, что женщины трепещут от желания, но Лианна дрожала не поэтому. Ее страх был прямо-таки осязаем в сырой, душной палатке. Он мог бы поставить свое месячное жалованье, что Лианна испугалась не его. Тогда чего?
Патрик повернулся к ней лицом, но ничего не увидел в кромешной темноте. Он слышал каждый ее вздох. Она спала всего лишь в нескольких дюймах от него.
Он глубоко вдохнул. Смешанный аромат ее мыла, солнца и ванили кружил голову сильнее, чем любые духи.
Патрик не смел ее коснуться, но прекрасно помнил шелковистость волос, мягкость кожи, вес груди на его ладони и сладостно прижимающееся к нему бедро.
Помнил ее вкус.
Ах, черт, он потерял голову, охваченный вожделением к девчонке значительно моложе его. Мать Патрика хранила слишком много секретов, слишком часто врала ему, чтобы у него возникло желание снова иметь дело с неискренностью.
И, разумеется, была еще Аманда, его единственная безумная любовь. Он был слепым дураком. Аманда водила его за нос, заставив поверить, что они должны держать свою любовь в тайне до тех пор, пока он не завоюет отцовское уважение. Он из кожи вон лез, чтобы добиться этого, а она тем временем изменяла ему с его старшим братом.
Как только Аманда заарканила Калеба при помощи ложной беременности, то тут же вышвырнула Патрика, как кучу навоза. Когда он потребовал объяснений, она заявила, что у Калеба лучшие перспективы. Обещала, что ее замужество ничего не изменит в их отношениях, но он отказался спать с чужой женой — особенно с женой брата.
Бесчестные, коварные женщины. Патрик научился держаться от них подальше. До тех пор пока не узнает истинную причину, почему Лианна приехала в Техас, он будет держать свои мысли и руки подальше от нее.
Легче сказать, чем сделать.
* * *
Лианна помахала на прощание Тоби и вошла в дом Лэндеров. Она проснулась этим утром в сырой и пустой палатке. Как только вышла наружу, Тоби сказал ей, что ему велено доставить ее в «Крукид Крик».
Патрика нигде не было видно, и это ее вполне устраивало. У нее был час, чтобы принять душ, переодеться и вернуться на «Дабл Си». Она должна подумать над тем, что произошло, и решить, как поступать дальше. Ей нужно завоевать дружбу Патрика и его доверие, но как добиться этого?
— Попала под дождик, а? — Джек Лэндер восседал за кухонным столом. Его острый взгляд окинул футболку Патрика — ту, которая была на ней. Свою рубашку она держала в руке.
— Да.
— Дождь был нам нужен. — Он медленно, тяжело поднялся и отнес свою тарелку в раковину. — Хлынул слишком быстро, поэтому большая часть утекла, но это начало.
Слишком быстро… Да, прошлой ночью все происходило слишком быстро.
— Если вы не возражаете… я… мне надо подготовиться к работе.
Джек махнул, отпуская ее. Быстренько приняв душ, Лианна расчесала волосы и стянула их сзади простой заколкой.
Она достала грязную одежду, свою и Патрика, из корзины в ванной, затем собрала вещи Джека в его комнате. Девушка уже повернулась, чтобы идти, но фото на прикроватной тумбочке остановило ее. Эта темноволосая, черноглазая красавица, должно быть, Каролина. Она подошла ближе и взяла фотографию в рамке. У Арчи не было снимков, но он часто говорил о ней, заставляя Лианну гадать, какой же была женщина, пленившая сердце Арчи на всю жизнь.
Цвет волос и глаз Патрик явно унаследовал от матери. Те же блестящие волосы и темно-карие глаза с озорными искорками.
— Красотка, правда? — произнес Джек от двери. Лианна быстро вернула фотографию на ночной столик.
— Да. Мама Патрика?
Он медленно прошел в комнату и опустился в кресло в углу.
— Угу. Каролина была как дикий мустанг, красивая и своевольная, и каждый мужчина хотел ее заполучить. Я совершил ошибку, пытаясь удержать ее рядом с собой, и мне это удалось… на некоторое время. Но дикую лошадь не удержать в загоне. В конце концов она сломала ограду и убежала. — Он окинул Лианну взглядом и добавил: — Патрик пошел в нее.
Это было предупреждение, ясное, но излишнее. Лианна здесь не для того, чтобы заарканить Патрика. К тому же наследство, которое он получит от Арчи, даст Патрику возможность заниматься тем, что ему по душе.
— Вы, должно быть, сильно любили ее.
— Любовь не умирает только потому, что кого-то одного не стало.
Он все еще любит Каролину. Сердце Лианны упало. Значит, известие о том, что Каролина изменила Джеку, больно его ранит. Мужчина уже потерял свою жену. Имеет ли Лианна право разрушить его воспоминания о ней? Единственное, что она может, — это как можно мягче сообщить обо всем ему и Патрику прежде, чем завещание будет оглашено и стервятники от прессы учуют запах самой большой тайны Арчи Голдена.
— А чем ты занималась в Калифорнии и что привело тебя на гостевое ранчо в Техасе?
Ее сердце екнуло.
— Я работала хозяйкой и общественным секретарем у актера.
— Кто-нибудь, о ком я слышал?
Она не станет лгать.
— Арчи Голден.
Если он и знал о Каролине и Арчи, то ничем этого не выдал.
— Между тамошней жизнью и здешней, наверное, огромная разница?
— Да, но мне здесь очень нравится. Пойду заложу стирку в машину, а то мне пора на «Дабл Си».
— Когда будешь готова, я тебя подброшу.
— Спасибо. — Она отнесла белье вниз и наполнила стиральную машину, думая о своем.
Что же такого особенного было в Каролине Лэндер, что двое мужчин любили ее всю жизнь?