– А куда делась ваша экономка? Полли, кажется?
– Умерла от инсульта шесть лет назад.
Смерть Полли, которой еще не было шестидесяти, нанесла деду тяжелый удар, ускорила деградацию. Аманда сглотнула слезы. Экономка почти заменила ей мать.
– Я не понимала, как дед уязвим. Он всегда был таким грозным, властным, авторитетным… Почти три года назад я приехала к нему на Рождество и застала его в страшном возбуждении. Он потерял очень много денег, когда в стране начался кризис. Я тогда даже представить не могла, как много. Но он говорил, что беспокоиться не о чем, что его новый проект по застройке земельных участков покроет убытки. Говорил, его партнер – дельный парень с фантастическими идеями. Я думала, это надежный бизнес, ведь дедушка всегда был серьезным и осторожным бизнесменом. Все в городе обращались к нему за финансовыми консультациями.
– Но в этот раз его обманули?
– Да. Он потерял почти все.
– Партнер оказался мошенником?
– Похоже на то. Сбежал, не расплатившись с кредиторами. Вроде бы сейчас застраивает побережье Австралии. Дед потерял покой. Я думала, причина в стрессе, но врач сказал, что дед еще до этого начал принимать лекарства, замедляющие…
– Старческое слабоумие?
– Что-то вроде.
– Думаешь, его партнер знал об этом и воспользовался ситуацией?
Аманда всплеснула руками и беспомощно посмотрела на Джареда:
– Чтобы доказать, что дедушка – жертва обмана, я должна была объявить его недееспособным. Он бы никогда мне этого не простил. Ты же знаешь, какой он. – Гордый, независимый, знающий все лучше всех – Аманда потихоньку начинала замечать за собой те же черты характера. Смущенная, она пригубила кофе, но обожглась и отставила чашечку. – Мы продали большой дом и купили ему квартиру. Я стала приезжать чаще. Но болезнь развивалась, он больше не мог жить один. Пару раз потерялся на улице, не мог вспомнить свой новый адрес. Я каждую минуту боялась, что он оставит включенным газ или подожжет что-нибудь.
– И ты поместила его в дом для престарелых. – Джаред, даже не поморщившись, отхлебнул раскаленный кофе. – Что тебя теперь не устраивает?
– Я не знаю. – Аманда перешла на шепот. – Мне не нравится это место. Мне кажется, деду там плохо. Но я не уверена. Я не была у него месяц, когда только получила работу в Окленде, а когда приехала, заметила…
– Что?
Она оглянулась по сторонам. Кроме них, в кафе сидело еще несколько человек, но их столики были вне пределов слышимости. Особенно если учесть звучащую из колонок музыку.
– Он очень похудел. Я стала приезжать через выходные, и мне каждый раз кажется, что дед все больше теряет в весе. И у него… синяки. Мне кажется, его бьют.
Аманда едва не расплакалась, настолько чудовищно прозвучали эти слова. Глаза Джареда стали совсем черными.
– Намеренно?
– Я не знаю.
– Есть какие-нибудь еще доказательства?
Она нахмурилась. Несколько синяков еще ничего не доказывают, медсестра могла сказать правду.
– Он стал очень тихим, словно запуган, но откуда мне знать, что это не симптом его болезни? Иногда по телефону мне говорят, что он спит, хотя я знаю – у них не было времени пойти и проверить.
– Почему ты не найдешь для него пансионат поближе к Окленду?
– Мне это не по карману.
– И что ты думаешь делать?
– Я перееду сюда. Буду беспокойной родственницей, которая всегда появляется неожиданно и задает много вопросов.
– Если переселить его в другой пансионат, тебе не придется бросать работу.
– Я сказала, мне это не по карману. Кроме того, не хочу подвергать его лишнему стрессу. Дедушка прожил в Ашбертоне всю жизнь, здесь его дом.
– Уверена, что он об этом помнит? Он будет счастлив в любом месте с красивым видом из окна и большим садом для прогулок. Ты сможешь навещать его чаще. Это гораздо лучше, чем оставлять старика там, где его обижают.
– Я не оставляю! Именно поэтому я собираюсь переехать в Ашбертон. И потом… – Аманда вздохнула, стараясь обуздать свои страхи. – Я не знаю, участвует ли в издевательствах весь персонал или только один санитар. Может, даже это – плод моего воображения. Я не знаю, что мне делать.
– Написать жалобу.
– На каком основании? Несколько синяков? Женская интуиция? Если я разозлю их, они выместят зло на дедушке.
– Один человек или все сразу, поднимать руку на пациентов неприемлемо. Твой дед не может тут оставаться. Ты думала о том, что происходит с другими стариками, у которых никого нет? Кто позаботится о них?
– Отвяжись, Джаред. Я не могу отвечать за всех. Дедушка – это максимум, с которым я могу справиться.
– Ты однажды сказала мне, что у меня достаточно силы, чтобы добиться любой цели. Почему ты не веришь в свои силы?
Аманда покачала головой:
– Я не такая, как ты. Ты был прав: я испорченная. Бесполезная. Я изучала историю искусств. Какой в этом толк?
– Наверное, людям нужен кто-то, кто помогает им видеть красоту, Аманда. Не смейся. Сам не верю, что я это сказал.
Он уткнулся взглядом в свой кофе. Некоторое время она смотрела на его склоненную черноволосую голову, потом перевела глаза на окно, залитое вертикальными ручейками дождевой воды.
– Позволь мне позаботиться о нем, – тихо сказал Джаред.
– Нет. – Такую помощь Аманда принять не могла.
– Мое желание помочь Колину не имеет к тебе… к нам… никакого отношения. Я ему должен.
– Что ты ему должен? – нахмурилась Аманда.
– Он дал мне работу, когда никто больше не хотел со мной связываться. Он открыл сберегательный счет в банке на мое имя – я не мог снимать с него деньги, даже если бы захотел, и мой папаша не мог заставить меня это сделать. Колин создал для меня целую сеть поддержки: договаривался, чтобы меня нанимали все окрестные фермеры, и следил, чтобы у меня всегда было что поесть. Он держал меня в ежовых рукавицах: размер моих заработков зависел от школьных оценок. Если я не успевал в учебе, меня переставали нанимать. С ним бывало тяжело, но он всегда поступал по справедливости и многому меня научил, когда я стал работать непосредственно на него. Только благодаря твоему деду я не просто выжил – я получил образование и заимел амбиции. Теперь ты понимаешь? Я не мог отплатить ему за добро, испортив его бесценную внучку. Как бы мне этого ни хотелось.
Глава 11
Аманда заморгала:
– Тебе хотелось?
– Ты чуть не убила меня той ночью.
Внезапное тепло разлилось внутри, она улыбнулась. Значит, она все-таки не оставила Джареда равнодушным.
– Красивая женщина, одетая как эротическая фантазия, в моей постели – как я мог не захотеть? Если бы я не захотел, меня надо было бы отправить к врачу.
Розовый пузырь счастья лопнул. Так это были всего лишь гормоны. Джареда взволновала бы любая красивая женщина – дело оказалось совсем не в Аманде.
– Если я могу чем-то помочь Колину, я помогу, – сказал Джаред. – И ты меня не остановишь. Это между ним и мной, тебя это не касается.
Забыв про кофе, Аманда откинулась на спинку стула, потрясенная его рассказом.
– Ты правда не знала? – мягко спросил Джаред.
Она отрицательно помотала головой. Кое-что в этой истории казалось Аманде нелогичным.
– Но если дед так много для тебя сделал, почему ты не поддерживал с ним связь?
Джаред покрутил в пальцах ложку. Значит, Аманда не знала и чем все кончилось. Колин пришел к нему в загон для стрижки овец на следующий день после устроенного внучкой эротического ночного кошмара.
– Спасибо, что привел ее домой. Она молодая и любит настаивать на своем. – Старик смущенно откашлялся. – Девочки… Они все время в кого-то влюбляются.
Джаред кивнул.
– Ты – хороший парень, Джаред. Но ты ей не пара. – Колин Уинчестер протянул ему чек. – Поезжай в Окленд. Дождешься ответа из университета там.
– Я не возьму ваших денег. – Джаред посмотрел старику прямо в глаза.
– Тебе в любом случае пора уезжать. – Тот убрал чек в карман. – Я дам тебе рекомендательные письма, все, что захочешь, только уезжай.
Наверное, Колин догадался, что той ночью Аманда только чудом не попала в беду. Заметил, как Джаред смотрел на нее, заметил, что у обоих припухли губы.
– Спасибо тебе, – мягко сказал старик. – И удачи.
Джаред покинул город на следующий день. Он очень старался забыть ту ночь, утопить воспоминания в учебе и работе. Но в предательских снах его рука скользила и скользила по обтянутой черным шелком спине Аманды, опускалась по округлой попке вниз, под подол комбинации, и пальцы чувствовали вместо ткани трусиков нежные влажные складочки ее кожи. В этот момент Джаред, оглушенный силой своего желания, собрал волю в кулак и оттолкнул ее, а потом отволок от греха подальше к деду, думая, что этот поступок навсегда отобьет у них тягу друг к другу. Выходит, не отбил.
Сейчас, оглядываясь назад, он не осуждал Колина. На месте старика Джаред сделал бы то же самое. Не позволил бы единственной внучке связаться с сыном местного пропойцы – объектом городской благотворительности. Этот эпизод лишь добавил Джареду решимости стать лучше, преуспеть. Добиться, чтобы Колин изменил мнение, пожалел о своих словах? Многие успешные люди шли по жизни под девизом «Я вам еще покажу», но эта сметающая все на своем пути позиция была одновременно и благословением, и проклятием.
Джаред не должен был придавать такое значение тому, что о нем думает Колин. Он делал вид, что ему все равно. Но на самом деле это было для него важно. Старик оскорбил его гордость, попытавшись откупиться. Аманда разожгла злость тем, что хотела от него только одного. По иронии судьбы Джаред только что начал подозревать, что желания Аманды не ограничивались сексом, но сейчас он уже не мог предложить ей ничего больше.
Джаред решил не рассказывать ей о разговоре с ее дедом. Ни сегодня, ни в будущем. Этот разговор принадлежал прошлому, пусть там и остается. Джаред Джеймс так и не стал достойной парой для Аманды Уинчестер.
– Мы с твоим дедом решили, что общаться дальше не имеет смысла, – сказал он наконец. – Я хотел убраться из города и никогда не возвращаться. Мне было незачем возвращаться.
Аманда смотрела на него круглыми глазами, в глубине которых плескалась обида.
– Это был всего один поцелуй, – жестко сказал он. – Девочки должны вырастать из детских влюбленностей.
Она поморщилась, кровь прилила к щекам.
– Я над этим работаю.
Жаль, что он не мог сказать то же о себе. Как только мечта из прошлого обрела плоть, она превратилась в наваждение.
Аманда аккуратно отложила столовые приборы, выигрывая время, чтобы проглотить обиду. Она должна помнить, что отношения с Джаредом – не более чем короткая интрижка, и не трепать себе нервы понапрасну.
– Я найду для Колина новый пансионат, – сказал Джаред. – Заберу его отсюда. Ты расскажешь о своих подозрениях властям.
– А что, если я не права?
– А что, если права? Что, если со стариками действительно плохо обращаются?
Аманда кивнула, соглашаясь с его доводами. Многие обитатели пансионата были беспомощны, как младенцы. Она не могла о них не беспокоиться.
– Где ты остановилась?
– Мотель «Эшкорт», номер четыре.
– Я сниму соседний. – Скрипнув ножками стула по полу, Джаред поднялся.
«Ему даже в голову не пришло, что мы могли бы жить в одном номере», – подумала Аманда, направляясь вслед за ним к выходу. Им пришлось остановиться, когда в тепло кафе из-под дождя нырнули две женщины среднего возраста. Одна из них откинула капюшон куртки и удивленно спросила:
– Джаред?
– Линда… – сказал он безо всякого выражения.
Аманду передернуло. Она уже забыла, каким высокомерным он может быть. Женщина сразу же отступила, чтобы дать им пройти, но не удержалась от вопроса:
– А вы…
– Аманда Уинчестер, – ответила Аманда, протискиваясь мимо с автоматической вежливой улыбкой.
Встреча очевидно взволновала женщину в кафе: она побледнела, только на щеках горели алые пятна. Но Джаред словно не заметил, как она пожирала его глазами. Вышел за дверь и зашагал к машине, не обращая внимания на колючий дождь. Засмотревшейся Аманде пришлось догонять его бегом. Дождевые капли жалили кожу, как будто она попала в руки к некомпетентному специалисту по иглоукалыванию.
– Это была Линда Диксон, да? – спросила Аманда в машине. – Жена директора школы?
Джаред промолчал, его окаменевшее лицо не располагало к дальнейшим расспросам. Но Аманда уже научилась не бояться его предгрозового молчания. Ей было слишком любопытно. Женская интуиция подсказывала, что Джареда и Линду связывала какая-то история, вполне возможно некрасивая. Несмотря на укол ревности, Аманда постаралась, чтобы голос звучал ровно:
– Ты хорошо ее знаешь?
– Не так хорошо. – В обращенных на нее глазах замелькали отблески циничного веселья. – Если тебе интересно, прекрасная Линда как-то попыталась соблазнить меня, когда я стриг ее лужайку. Женщины в тот день как с ума посходили от жары, потому что чуть позже я был вынужден отбиваться еще и от тебя.
– Мой день рождения? – Она поймала себя на том, что смотрит на него, открыв рот. – И ты ей…
– А ты как думаешь? – горько усмехнулся Джаред. – Она по возрасту почти годится мне в матери, да еще замужем. Я не собирался иметь дело ни с ней, ни с другими.
– Хочешь сказать, ты уехал из Ашбертона девственником?
Джаред едва не подавился смехом:
– Нет, конечно. Но она была примерно моего возраста и незамужняя.
Острый меч ревности ударил глубоко и больно, ампутировав Аманде чувство юмора.
– Сколько длился ваш роман?
– Это не был роман.
Ах да. Совсем как у него с Амандой.
– Как ее звали?
«Я ее знала? – сердилась про себя молодая женщина. – Она была красивая? Ненавижу ее!»
Джаред остановил машину, с улыбкой посмотрел на профиль своей спутницы, надувшейся на соседнем сиденье. Мягко коснувшись ее щеки ладонью, повернул голову Аманды к себе.
– Ты хочешь получить список всех моих женщин с подробностями?
– Нет! – Одна мысль об этом была ей отвратительна. Аманда ненавидела их всех.
– Тогда оставь меня в покое. Прошлое – это прошлое.
– А твой список занимает больше страницы? Он коротко засмеялся:
– Аманда!
– Это нечестно. Ты знаешь все про меня.
– Скажем так, отказаться от тебя было труднее, чем от Линды. – Кончиками пальцев Джаред завел ей за ушко выбившуюся из прически прядь.
«Как я могла подумать, что собираюсь сделать ему уникальный драгоценный подарок? – мрачно думала Аманда. – Дважды – как минимум дважды – за тот день женщины предлагали ему себя, как дешевые проститутки. Немудрено, что он так разозлился».
– А что Линда сделала, когда ты отказался от ее заманчивого предложения? – спросила она, когда машина остановилась у дома престарелых.
– Ты не хочешь этого знать, Аманда. – Лицо Джареда снова стало непроницаемым. – А сейчас иди и займись своим дедом.
Глава 12
Проходя по коридорам дома престарелых, Аманда чувствовала себя куда увереннее, чем в прошлый раз. Джаред воспринял ее страхи всерьез. Джаред обещал помочь деду. Ощущать за спиной такую мощную поддержку было приятно.
Аманда старалась не думать о том, что происходит с дедушкой. Столько лет она воспринимала его как тюремщика, который ограничивал ее свободу, не давал самой делать выбор. В глубине души она знала, что старик хочет ей только добра и любит ее. Аманда тоже его любила, но в то же время ненавидела и бунтовала против его опеки самым трусливым из всех возможных способов: сбежала и почти вычеркнула его из своей жизни, навещая только изредка, когда угрызения совести становились нестерпимыми.
Вместо того чтобы думать о состоянии деда, Аманда размышляла об отношении старика к Джареду. Ловила себя на ревности. Она знала – Колин давал парню возможность заработать, но не могла даже представить, что он воспитывал Джареда почти как сына. С ней старик дела никогда не обсуждал, это было что-то, чем Аманде «не стоило забивать ее хорошенькую головку». Он держал ее в неведении, пока не стало слишком поздно. Может, если бы Аманда проявляла к финансам интерес, задавала вопросы… Нет, Колин Уинчестер был человеком старой школы, в его мире женщины бизнесом не занимались. Вероятно, он проводил в разговорах с Джаредом куда больше времени, чем с внучкой. Неудивительно, что Джаред чувствует себя обязанным: старик заставил его тяжело работать, но до поры только он понимал, что вместе с деньгами и мозолями парень зарабатывает уважение и чувство собственного достоинства. А Аманда получала все, что хотела, но ничего, что могло бы пригодиться ей во взрослой жизни.