Брок кивнул головой.
— Да. Думаю, я только сейчас понял, насколько ей было тяжело.
— Ну и что же помогло ей пережить этот период? Садоводство? — спросила Келли с улыбкой. Она пересаживала в горшок саженец.
— Это и еще кое-что другое, — ответил он.
— Я должна буду заниматься и этими другими делами? — осторожно спросила она.
— Некоторыми, не всеми. — Брок подумал, что сейчас, глядя на него исподлобья, она выглядела очень сексуально.
— А чего я не буду делать?
Брок почувствовал дискомфорт.
— Ну, у тебя нет ребенка, так что…
Она встретилась с ним взглядом.
— Да, теперь мне все понятно. Думаю, что ты был лучшим стимулом для нее, ради которого она просыпалась по утрам.
— Мне кажется, так сказала бы любая мать.
Келли улыбнулась.
— Я никогда не могла понять, почему некоторых парней так бесит то, что их мамы о них беспокоятся.
— Потому что их беспокойство переходит все границы. Начинается все незаметно и даже невинно — с приготовления моего любимого вишневого пирога. Потом переходят к допросам о твоем здоровье. Потом тебя настойчиво вопрошают, достаточно ли овощей ты ешь. Потом тебе начинают подбирать жену и изводить мечтательными разговорами о внуках.
— А к этому времени ты уже не можешь смотреть на вишневый пирог, — хихикнула она. — Как мы разместим цветы?
Брок пожал плечами.
— Ты же художник.
— С любовью к ковырянию в земле, — добавила она.
— Так, это однолетние растения, — сказал он, указывая на цветы рядом с собой. — Вот это саженцы многолетних растений. Так что некоторые из них появятся и в следующем году, а некоторые нет.
— Совсем как ты, — пробормотала Келли.
Брок мог бы пропустить эти слова мимо ушей, но любопытство взяло вверх.
— Что значит «совсем как ты»?
— Однолетние растения очень красивы в течение всего сезона, но к концу года исчезают.
— Ты хочешь сказать, что я очень красив? — поддразнил он.
— Я хочу сказать, что рано или поздно ты исчезнешь, — подчеркнула она. — Хотя, — добавила она с грустной улыбкой, — благодаря моему садоводческому рвению они все могут стать однолетними.
Брок отрицательно покачал головой.
— На этот раз все будет по-другому. Однолетние растения будут радовать тебя весь сезон, а многолетние появятся и в следующем году.
Если он не сможет быть с ней рядом следующей весной, то хотя бы эти чертовы цветы напомнят ей о нем. А ему совсем не хочется оставаться здесь до следующей весны, изнывая от страсти к жене погибшего друга и не имея возможности обладать ею.
* * *
Келли наотрез отказалась вступать в какой-либо клуб, даже после того, как прочитала их перечень в местной газете. Газету ей выписал Брок, объясняя это тем, что чтение комиксов и глупых объявлений может изредка поднять ей настроение.
Когда однажды он постучался к ней в дверь, она показалась с красным носом, красными щеками и мокрыми глазами. Его желудок сжался.
— Что случилось?
— Сегодня плохой день, — сказала она дрожащим голосом. — Боюсь, я не смогу составить тебе компанию. Наверное, тебе лучше вернуться к себе.
— Я не собираюсь никуда уходить. Что случилось?
Келли закусила губу.
— Сегодня день его рождения, — прошептала она. — Сегодня день рождения Роба. С десяти лет мы всегда отмечали этот праздник вместе.
Брок почувствовал, как сильно забилось его сердце. Она была похожа на беззащитного ребенка. Не в силах сдержать порыва, Брок прижал ее к себе, и она разрыдалась у него на плече. Потом она немного успокоилась и засопела носом.
— Прости меня, прости. Я же предупреждала, что лучше тебе…
— Тсс. Вот именно поэтому я здесь. — Он обнял ее еще крепче.
Келли глубоко вздохнула. Брок гладил ее по волосам, как маленькую испуганную девочку, в то же время ощущая, слишком остро ощущая, что она женщина.
— Значит ли это, что нам стоит съесть печенье в виде зверей в его честь?
Келли издала слабый смешок и посмотрела на него.
— Нет, на свой день рождения он обычно заказывал традиционный торт с белой глазурью и свечками. — Она вытерла слезы. — Прости.
— Все в порядке. Что ты собираешься делать сегодня вечером?
— Не знаю. Наверное, буду просматривать старые фотографии. Я бы помянула его, но у меня совсем нет спиртного.
— Я могу об этом позаботиться, — предложил Брок.
Келли отступила назад и покачала головой.
— Нет, ты не можешь остаться. После вина я стану очень слезливой. Я должна пережить этот день одна.
— То есть ты хочешь сказать, что не пригласишь меня.
Она открыла рот, но не издала ни звука, а потом с трудом выдавила:
— Понимаешь, это ведь не веселый праздник.
— Но мне ведь тоже не хватает Роба, — признался Брок.
Ему показалось, что прошла целая вечность, прежде чем она ответила:
— Хорошо, ты можешь присоединиться к моей скорбной вечеринке, если хочешь.
— Позволь мне сначала купить что-нибудь, чтобы помянуть его, — сказал он. — Я буду через минуту. Не начинай без меня.
Келли пожала плечами:
— Как скажешь.
Через двадцать две минуты он вернулся с бутылкой текилы, солью, лимоном, тортом и двумя стаканами.
Оглядывая его покупки, Келли удивленно вздернула брови.
— Сочетание продуктов просто изумляет.
— После пары порций спиртного твой вкус притупится и это сочетание не будет казаться тебе столь уж диким.
Она усмехнулась:
— Приятно узнать об этом.
Брок помыл стаканы и нарезал лимон дольками, пока Келли разрезала торт.
— Если ты готова, то давай начнем.
Келли села на диван, скрестив ноги, поставила перед Броком блюдце с кусочком торта и открыла большой фотоальбом.
— Давай начнем с самого первого дня рождения. Посмотри, уже ребенком он был достаточно мил.
— Действительно, — согласился Брок. В глазах ребенка был тот же озорной огонек, какой он видел в глазах взрослого Роба.
— Он рано научился ходить и питал особое пристрастие ко всяким штуковинам на колесах, — продолжала Келли.
— Да, в корпусе морских пехотинцев он вполне удовлетворил свою страсть.
— Он начал водить мотоцикл еще до того, как возраст позволил ему получить права, но ни разу не попался. — Она покачала головой. — Его никогда не могли поймать.
Келли смахнула слезы тыльной стороной ладони и взяла еще одну фотографию.
— Кажется, текила начинает действовать, я даже захотела есть, — пробормотала она. — Наверное, я съем кусок торта.
— Не думаю, что он сможет утолить голод, — отозвался Брок, поразившись, как быстро меняется у нее настроение. Только что ее глаза были полны слез.
— Лучше, чем ничего, — сказала она.
Брок заметил, что она немного испачкала щеку глазурью. Он стер крем с ее лица и облизал палец.
Келли рассеянно смотрела на него.
— Боюсь, после торта текила покажется еще омерзительнее.
— Думаю, ты права.
Келли вздохнула и откусила кусочек торта.
— Как считаешь, распитие текилы в день рождения Роба — это не очень плохой поступок?
— Думаю, нет, — ответил Брок, наливая себе еще одну порцию. — Ты ведь не занимаешься всякими плотскими извращениями.
Келли поперхнулась и посмотрела на Брока заслезившимися глазами:
— Что такое «плотские извращения»?
— Тебе бы это не понравилось, — сказал он.
Келли придвинулась к нему и положила руку прямо у него между ног. Она, наверное, даже не отдавала себе отчета в том, что прикасается к интимной части его тела.
— Расскажи мне о плотских извращениях, — потребовала она.
Взгляд у нее стал чувственным, манящим, голос обрел ту самую легкую хрипотцу, которая отдавалась сладкой вибрацией во всем его теле.
— Это когда ты насыпаешь немного соли на чье-нибудь тело, слизываешь ее, выпиваешь немного текилы и закусываешь ломтиком лимона. — Его голова отказывалась думать о чем-либо другом, кроме ее тела.
Келли удивленно моргнула.
— Правильно ли я поняла? Ты насыпаешь соль на тело другого человека и слизываешь ее. И это все?
— Нет, не все. Это необходимо делать очень быстро.
Келли надолго замолчала.
— Скажу тебе честно, я никогда не занималась плотскими извращениями, — наконец проронила она.
Брок был уже не в силах выдерживать эту пытку. На ее лице было то же самое выражение, какое он заметил во время их танца. Тот короткий танец чуть не убил его. Он скорее проглотит язык, чем предложит заняться ей плотскими извращениями.
Келли закусила губу, посмотрела на остатки текилы в бутылке и снова взглянула на Брока. Брок почти физически ощущал ее готовность испытать новые ощущения.
— Не знаю, когда еще у меня может появиться такая возможность. — Келли облизала губы. — А тебе я могу доверять. Если это не слишком непристойно, можно я займусь плотскими извращениями с тобой?
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Из жаргона морских пехотинцев: дьявольский пес — решительный, упрямый человек.
С губ Брока готовы были сорваться тысячи ругательств. Она может ему доверять? Лучше бы ей этого не делать. Брок чувствовал себя самым большим и ужасным волком на планете, который хотел эту глупую Красную Шапочку на завтрак, обед и ужин.
Резко выдохнув, он уже приготовился сказать «нет», но, посмотрев в ее чувственные глаза, не смог совладать с желанием.
— Давай, — сказал он и сам удивился, каким хриплым стал у него голос, — займись со мной плотскими извращениями.
Лицо Келли вспыхнуло, а на губах заиграла легкая улыбка.
— Хорошо. Я сделаю это с твоей рукой.
Она налила себе текилы, взяла солонку и насыпала немного соли на тыльную сторону его ладони. Наклонившись вперед, Келли открыла рот и осторожно высунула язык. Внезапно ее затрясло от смеха, и она отпрянула.
— Прости, просто это самая странная вещь, которую я когда-либо делала.
Ее смех показался ему соблазнительным, впрочем, как и все остальное в этой женщине. Брок был возбужден, он уже не мог выдерживать этого напряжения.
Келли сжала губы пальцами, пытаясь остановить смех.
— Я не могу. Но мне так хочется попробовать.
Она снова наклонила голову и легко провела языком по его коже. Вид и ощущение ее розового язычка, скользящего по его ладони, заставил Брока затрепетать. Он чувствовал жар, нарастающий с каждым мгновением.