«Иди в свою кровать и не шевелись. Монстры под кроватью могут схватить тебя. Они придут за тобой, потому что ты была такой мерзкой девчонкой. Они знают, что во всем виновата ты. Они знают, что ты сделала со мной».
Я никогда не понимала, почему мама обвиняла меня в смерти моего брата… Я была ребёнком, когда это случилось… но почему-то позволяла ей орать и бить меня. Если я давала отпор, мама злилась ещё сильнее. Однажды она ударила меня за завтраком так, что я не могла подняться на ноги до середины ночи. Я лежала на подушке на кухонном полу, укрытая одеялом, а мама ставила тарелки с едой рядом со мной.
Больше я ей не противостояла. Я слишком сильно боялась.
«Оставайся в постели!» — орала она, пока я отползала, чтобы выполнить её приказание. «Не выходи. Я не хочу тебя видеть», — сказала мама, прежде чем вышла, захлопнув за собой дверь. Я услышала знакомый щелчок, и поняла, что она меня закрыла. Моя дверь всегда была заперта снаружи. Она следила за этим.
«Спокойной ночи, мама», — прошептала я, когда притянула колени к подбородку и стала раскачиваться вперед-назад, представляя, что у меня была другая жизнь, где я могла гулять по улице и кататься на велосипеде.
*~*~*~*
Я открыла глаза и уставилась в потолок. Я была в комнате для гостей в доме Брейден и проснулась не от своего крика. ещё никогда не было такого, чтобы мне приснилась мама и при этом я не просыпалась с ощущением крови на своих руках. Что-то изменилось. Воспоминания были теми же, но теперь слова моей матери имели смысл. Я села, свесила ноги с кровати и поднялась. Мне приснился кошмар, но я не закричала. Я боялась даже надеяться, и никогда не смогла бы в это поверить. Я открыла дверь и вышла в темный коридор. Брейден скорее всего спала, и я не хотела её будить. Но мне нужно было обдумать всё случившееся.
Я направилась на кухню выпить воды.
Брейден стояла около барной стойки со стаканом молока в руках. Она смотрела прямо перед собой и пребывала в глубокой задумчивости, когда я вошла.
— Делла? Ты в порядке? Я не слышала тебя.
Я стояла и пыталась все осмыслить. Мне приснилась мама. Но это был не ночной кошмар.
— Мне приснилась она. И моя жизнь в то время. И… и… я просто проснулась. Не было никакой крови. Я не видела кровь. Я просто проснулась.
Брейден уставилась на меня, обдумывая все, что я ей только что сказала. Затем она поставила молоко на барную стойку и подбежала ко мне. Её руки притянули меня в объятия.
— Тебе становится лучше. Тебе уже становится лучше, — сказала она со слезами на глазах.
Мне тоже хотелось плакать. Мне хотелось плакать, потому что я поняла, что у меня был шанс стать счастливой. Что если я стану сильной? Что если под всеми моими страхами, где-то глубоко была похоронена храбрая женщина, которая могла наслаждаться жизнью без оглядки на кого-то?
— Я думаю, что со мной будет всё в порядке, — сказала я громко, потому что мне нужно было услышать эти слова от себя самой.
Брейден обняла меня ещё крепче.
— Я знала, что с тобой будет всё хорошо. Я знала это.
Некоторое время мы стояли посреди кухни, обнимая друг друга, потом я отстранилась.
— Я не сойду с ума. Я не сорвусь и не стану такой же, как она.
Брейден вытерла слезы, которые катились по её лицу.
— Я знала. Я всегда это знала.
— Но я не знала. Я же видела маму. Я знала, какой она могла быть. Я не хотела становиться такой же.
— Она была женщиной, которая тебя вырастила, но она не была твоей родной матерью.
Я кивнула. Теперь я это знала. Со мной будет всё в порядке.
— Я хочу встретиться с моим… Я хочу встретиться с моим родным отцом. Мне нужно увидеться с ним… и с его семьёй.
Брейден кивнула.
— Хорошо. Я думаю, что ты должна сделать это.
Я отошла от неё, развернулась и направилась в спальню.
— Делла, — позвала Брейден.
Я обернулась.
— Что?
— Позвони ему. Ему нужно тебя услышать.
Она говорила не про моего родного отца. Она говорила про Вудса. Я бы все отдала, чтобы услышать его голос. Но я не могла сделать этого. Он двигался дальше. Он не стал искать меня и не пытался выйти со мной на связь. Я отпустила его, и он ушел. И сейчас я не могла больше тревожить его.
— Я не могу.
— Он скучает по тебе, — сказала она.
— Ты этого не знаешь. Ты предположила так, потому что думаешь, что те отношения, которые были между нами вечны. Но у Вудса есть свои планы на будущее, и я в них не вхожу. Я дала ему то, что он хотел. И больше я его не побеспокою.
Брейден разочарованно проворчала.
— Делла, звонок от тебя не причинит ему никакого беспокойства.
Она любила меня и не понимала, что я хотела ей сказать. Я знала лучше.
— Нет, Брейден. Я позволила ему жить своей жизнью. В скором времени я найду свой путь. Но сначала, мне нужно разобраться со своим прошлым.
Она больше ничего мне не сказала, когда я направилась в спальню. Я закрыла дверь и подождала минутку, проверяя, не последовала ли Брейден за мной. Потом я позволила слезам покатиться по моим щекам. Я знала, Брейден сама позвонит Вудсу. Она попробует все исправить. Но уже нечего было исправлять, но она этого не замечала.
Но сейчас я знала, что могла исцелиться. Что со мной все было в порядке. У меня было будущее. Мне пришлось взглянуть на то, что я оставила на этом этапе жизненного пути. Потеря Вудса была моей самой большой ошибкой. Я не должна была оставлять его. Я должна была быть сильнее и бороться за свое счастье. Но я этого не сделала. И с осознанием этого факта я буду жить всю оставшуюся жизнь.
Глава 27. Вудс
Откуда-то доносился звонок. Я слышал его, но не мог найти источник звука. Повсюду была темнота. Я резко распахнул глаза, звонок повторился снова. Черт! Это был мой телефон. Я сел в кровати и схватил его с тумбочки. Перевалило за три часа ночи, мне звонила Брейден. Делла. Господи, только бы с ней было все хорошо.
— С Деллой всё в порядке? — спросил я, как только ответил на звонок.
— И да и нет.
— Что это значит? — спросил я, поднимаясь с постели и выискивая глазами джинсы. Если мне понадобится ехать к ней прямо сейчас, я сделаю это.
— Ей снился сон про её мать. Она проснулась не от крика. Она просто проснулась.
Я перестал искать штаны.
— Что?
— Ей как обычно приснился сон, но это был не кошмар. Она не потерялась в своем страхе. Она просто проснулась. Делле уже становится лучше.
— Я еду. Я ждал достаточно. Я выезжаю. Сейчас же.
— Нет! Не надо. Ты должен дать ей время. Она собирается встретиться со своим родным отцом. Делла уже встречалась со своей матерью, и ужинала с её семьей по собственному желанию. Ей нужно пройти через всё это самой. Она осознала, что может это сделать. Теперь Делла знает, что её искалечили собственные страхи, и пытается преодолеть их. Не приезжай пока и не сбивай её с толку. Она вернется к тебе на этот раз, Вудс. Но она думает, что ты больше не хочешь быть с ней, поэтому ей нужно встретиться лицом к лицу со своими страхами.
Черт побери. Нет!
— Ты не можешь заставить меня сидеть здесь и позволить Делле думать, что я не хочу быть с ней. Это хреново, Брейден. Это, мать твою, очень хреново. Делла не должна бороться со своим страхом таким бессмысленным способом. Как она могла подумать, что я больше не люблю её? Что она не моё сердце, душа и мое будущее? Это единственная вещь, в которой она никогда не должна сомневаться. Она должна это знать.
— Послушай. Я знаю, это трудно, но пока ты держался отлично. Просто дай ей ещё пару дней. Пожалуйста. Она нуждается в этом. Пойми, речь идет о том, что нужно Делле, а не о том, что нужно тебе.
Я хотел было ударить кулаком по стене, но остановился в последний момент. Все равно это не помогло бы. Мне нужно было успокоиться.
— Когда она уехала, то забрала с собой мою душу. Я навечно принадлежу ей. И не хочу, чтобы Делла думала по-другому.
— Поверь мне, я знаю это. Но Делла не знает. Она думает, что ты не пытался связаться со мной или с Триппом, и что тебе все равно, что она уехала. Что ты только рад её уходу. Прежде чем ты рванешь к машине, сделай глубокий вдох и напомни себе, что ты через пару дней убедишь её в обратном. Просто дай ей ещё пару дней. Делле не нужно, чтобы ты разбередил её чувства, пока она будет сталкиваться со своими демонами. И когда она увидит тебя снова, то будет готова признать, что является той женщиной, которая тебе нужна.
— Два дня. Это всё. Если через два дня она не приедет ко мне, то я приеду к ней. Я больше не могу так. Все, что происходит сейчас, мне не по душе. Потому что я не могу позволить женщине, которую люблю, думать, что я не хочу быть с ней. Я и так ждал столько, сколько мог. Два дня — это все что я обещаю, — сказал я Брейден.
— Отлично, два дня.
Я бросил телефон на кровать и сел рядом с ним. Делла преодолела свои ночные кошмары. Ей становилось лучше. Она была на пути к исцелению. Мне оставалось продержаться всего два дня.
Утром позвонила моя мама и разбудила меня своим звонком. Я сказал, что приеду к ней домой через час, чтобы поговорить. Она была в ярости, так как я избегал её звонков. Настало время нам поговорить. В скором времени она узнает имена новых членов Совета директоров, когда я закачу в честь их назначения грандиозную вечеринку. Все об этом узнают, и мама не станет радоваться по этому поводу. Имя Дина Финлей в составе Совета приведет её в ярость, поэтому следует подготовиться к этому.
Когда я подъехал к дому родителей, Гарри, шофер, которого я нанял для мамы после того, как уволил Лео, загружал сумки в Мерседес. Было очевидно, что она куда-то собралась. Отлично. Наверно, это было к лучшему.
Я кивнул, когда проходил мимо Гарри. Он работал на меня. Лео же работал на моего отца. Он держал Деллу в наручниках в течение пяти часов на заднем сиденье автомобиля, не позволив ей даже сходить в туалет. Я уволил его, пока мои руки не успели добраться до его задницы.
— Вижу, она уезжает.
Гарри кивнул.
— Да сэр. Я отвезу её в аэропорт в девять, — ответил он.
— Спасибо, Гарри.
Я направился к входной двери, но стучать не стал. Дверь была открыта. Горничная Марта стояла в холле и нервно заламывала себе руки. Я был уверен, что она видела и слышала приступ гнева моей мамы. Я улыбнулся ей ободряюще. Остановившись у подножья лестницы, я крикнул:
— Мама, я здесь.
Потом повернулся к Марте.
— Всё в порядке. Можешь закончить то, чем занималась. Она хочет убить меня. Даже если угрожала тебе.
Марта не выглядела слишком в этом уверенной, но она кивнула и выбежала за дверь.
На верхней ступеньке появилась мама с сумочкой в руках.
— Я уезжаю, — заявила она, будто я этого ещё не понял.
— Я вижу, — ответил я.
Она стала спускаться по лестнице, а я ждал дальнейших объяснений.
— Ты решил пренебречь памятью о своем отце. Ты предпринял все возможные меры, чтобы выкинуть коту под хвост все, что он делал. Эти люди, которых ты выгнал, были частью Kerrington Club более тридцати лет. Они надежные партнеры. Но ты засунул свой нос в Совет директоров. Ты просто глупое дитя. Я не хочу оставаться здесь и наблюдать, как ты рушишь наше наследие. Твой дед был глупцом. Он не должен был оставлять тебе что-либо. Двадцатипятилетний парень ещё недостаточно зрелый, чтобы управлять подобным бизнесом. Ты ничего не понимаешь в этом.
Я позволил гневным словам мамы вылететь из её рта. Ей нужно было выплеснуть это наружу, и я позволил сделать это. Когда её яростный взгляд поравнялся со мной, я решил, что настала моя очередь говорить.
— Эти люди были партнерами моего отца. Не моими. Я позвал в Совет тех, кто мне близок. Настало время перемен. Теперь клуб будет развиваться по-новому. Я не мой отец. Но я каждый день стремлюсь быть таким, каким был человек, построивший этот клуб. Я восхищаюсь своим дедом, и надеюсь, что однажды буду достоин владеть его наследием. Я желаю, чтобы твое путешествие прошло благополучно, и прошу тебя регулярно мне звонить, чтобы я знал, что ты в порядке. Я люблю тебя, мама. Ты можешь мне не верить, но я люблю тебя. Ты моя мама. И это ничего не изменит.
Мама открыла рот, чтобы что-то сказать, и тут же его закрыла. В глубине души я верил, что она тоже любила меня. Но прямо сейчас её высокомерие было раздуто слишком сильно, чтобы признать чувства, которые вызвали мои слова. Она закинула сумку себе на плечо и посмотрела на дверь.
— Я уезжаю в наши апартаменты на Манхеттене. В Нью-Йорке у меня есть друзья, и теперь я предпочитаю жить там. Розмари сильно изменился за последнее время.
Да, изменился. И я надеялся, что город будет меняться и дальше.
— Желаю тебе счастья, — ответил я.
Мама не оглянулась на меня. Я наблюдал, как она выходила в парадную дверь, стуча каблуками, эхо от которых расходилось по всему дому. Однажды она вернется. Однажды она признает, что любит меня. Но сейчас, ей следовало уехать. Она была зла на меня. И позволить ей уйти, было тем, что я мог сделать.
Глава 28. Делла
У Нила Эндрюса были мои глаза. Или у меня его. Наши взгляды встретились, как только я вошла в ресторан. И я смогла увидеть, что он тоже заметил это сходство.
Перед встречей с Нилом я нервничала сильнее, чем перед встречей с Глендой. У меня никогда не было отца. Я не знала, что значит иметь отца. Встреча с человеком, чьи сперматозоиды дали мне жизнь, могла бы даже мне понравиться. Мой первый вопрос заключался в том, что мне нужно было знать, хотел ли Нил на самом деле эту встречу? Ответом было однозначное «да». Он сел в самолет до Атланты через несколько часов после того, как я позвонила ему этим утром. Он сказал, что встретится со мной в семь вечера в этом ресторане. Я была удивлена его желанию встретиться со мной так скоро. Я думала, что он начнет оправдываться и откладывать встречу.
— Здравствуй, Делла, — сказал Нил, поднимаясь с места и протягивая мне руку.
— Здравствуй, Нил, — ответила я, пожимая его руку. Он был высоким. Гленда говорила, что он играл в баскетбол, и я поняла почему. Его волосы были темными, и они отлично контрастировали с его голубыми глазами. Он был очень красивым мужчиной. Я могла понять, почему подростковое сердце Гленды попало под его обаяние.
— Я так рад, что ты захотела встретиться со мной. Я ждал этого с тех пор, как мне позвонила Гленда и сказала, что нашла тебя.
Он не хотел ребенка. Но тогда ему было семнадцать лет. Я не могла поставить Нилу это в упрек. Это была не та ситуация, как если бы он был взрослым мужчиной и принял решение отказаться от меня. Он не был достаточно зрелым, чтобы быть отцом.
— Мне понравилась Гленда, — сказала я.
Нил усмехнулся и сел на стул, после того как это сделала я.
— Да уж, она нечто невероятное.
В его глазах была нежность, которая удивила меня. Он когда-то любил её. Он был молод и любил её. Это было по-настоящему. И где-то в глубине души, это чувство осталось. У Гленды не было такой нежности в глазах, когда она говорила о Ниле.
Она восхищалась человеком, которым он стал, и говорила, что у него великолепная жена, которая идеально ему подходит. Нил в свою очередь реагировал по-другому.
— Как я понимаю, она рассказала тебе, что случилось, — сказал Нил.
Я кивнула.
— Да, рассказала. Я все поняла. Вы были слишком молоды.
Он изучал меня какое-то время, потом покачал головой.
— Ты так сильно похожа на Гленду. Просто потрясающе. Но у тебя мои глаза. У других моих девочек не такие. Они унаследовали глаза своей матери. Я ты — мои.
Его другие девочки. Он не назвал их просто своими девочками. Он не выделил их. Он сказал мои другие девочки. Что-то во мне растаяло от этих слов. По мнения Нила, я была одной из его девочек. Я не знала его. Я даже не имела ни малейшего понятия о его существовании ещё несколько дней назад. Но он всегда знал, что я где-то была.