- Я готова потерять всю фабрику, но только не тебя, - сказала она. - Нам еще Повезло. Могло быть хуже.
Энн пожала худенькими плечами:
- Пожалуй. Кроме того, мы застрахованы.
- А это значит, что… - начала Кина.
- Я об этом позабочусь, - сказал Николас так нетерпеливо, словно ему уже надоели все эти мелкие проблемы. - Пойдем, голубушка, нам пора.
- Слушаюсь, ваша светлость! - откликнулась Кина, с невинным видом опуская длинные ресницы.
Николас прищурился.
- Сколько можно дерзить! - пробормотал он.
- Ладно, Николас, не сердись. В конце концов без тебя я бы просто пропала, ты научил меня всему, - проворковала Кина и, помахав Энн на прощание, вышла за дверь.
- Нет, еще не всему, - хохотнул Николас, выходя следом за нею.
Кина лукаво улыбнулась:
- Собираешься пополнить мое образование?
- На днях мы об этом побеседуем, - ответил Николас.
Они двинулись к «роллс-ройсу»; вместо запаха дыма в лицо им ударил холодный ветер, пропахший выхлопными газами.
- Мне надо разобраться с кое-какими проблемами. Я подброшу тебя домой и поеду в офис.
- Спасибо тебе, Ник, - с искренней благодарностью проговорила она, подходя к автомобилю. - Возможно, когда-нибудь я смогу отплатить тебе за твою доброту.
- Ты ничего не должна мне, Кина, - натянуто отозвался Николас. - Садись в машину.
«Он самый загадочный человек на свете, - в который раз подумала Кина. - Просчитать его реакцию просто невозможно».
Следующая неделя слилась в сплошную череду ночей и дней, различавшихся лишь тем, было за окном светло или темно. С головой уйдя в работу, Кина почти ничего не ела, кроме фруктов и пирожков, и пила кофе целыми кофейниками. Час за часом она упорно старалась восстановить по памяти все расчеты. Диван и кофейный столик были завалены грудами бумаг.
Никто ее не беспокоил: все знали, что лучше всего ей работается в одиночестве. Только Николас время от времени нарушал ее уединение, принося с собой разнообразные китайские лакомства, которые она очень любила, и тем разжигая ее угасший аппетит. Однажды он заявился к ней в семь часов утра с целым завтраком, который приготовил его личный повар, разбудил ее, прикорнувшую прямо на ковре, и накормил с ложки. Он ухитрился также очаровать ее консьержку и выпросить у нее запасной ключ. Кина была не в силах даже возмутиться такому напору, настолько ее потрясла забота Николаса.
- Я не младенец, - только и успела пробормотать она, когда Николас засовывал ей в рот очередную ягоду клубники.
Николас только улыбнулся, глядя на ее раскрасневшееся лицо, сонные глаза и взъерошенные волосы.
- Разумеется, - согласился он. - Но по-моему, ты заслуживаешь, чтобы тебя немного побаловали. Ешь.
Кина открыла рот - и вслед за клубникой в нем оказался слоеный пирожок, еще теплый. - Вкусно? - поинтересовался Николас.
Кина улыбнулась и кивнула.
- Ты так добр ко мне, Николас
- У меня есть на то тайные причины, - заверил он, вручая ей чашку кофе со сливками. - В одну из ближайших ночей я намереваюсь тебя соблазнить, а до тех пор тебя надо хорошо кормить, чтобы ты была в хорошей форме.
- Как же ты собираешься меня соблазнить, если теперь я знаю об этом заранее? - спросила Кина.
Глаза его скользнули по халату из оливково-зеленого шелка, подвязанному поясом на стройной талии, из-под которого чуть виднелась ночная рубашка с глубоким вырезом.
- Думаю, что дождусь, пока ты задремлешь, и уложу тебя на коврик.
- Я уже и так на коврике, - с улыбкой заметила Кина, перекатываясь на спину и ставя кофейную чашку на низкий столик. - Но сейчас я слишком объелась и не в лучшей форме.
Николас растянулся на ковре рядом с ней, на нем были белый свитер с высоким воротом и темные брюки. Он выглядел гораздо моложе и безмятежнее, чем обычно. Кина почувствовала жар, исходящий от его тела, и взгляд ее невольно потянулся к его губам. Ей отчаянно захотелось, чтобы он сейчас прикоснулся к ней, поцеловал ее. Но Николас лишь закинул руки за голову и прикрыл глаза с рассеянной улыбкой.
- Ты не одинока, - пробормотал он. - Я тоже позавтракал перед выходом из дому.
Кина повернулась на бок и принялась разглядывать его профиль.
- Николас, откуда ты родом? - неожиданно спросила она.
Этот вопрос, по-видимому, удивил его. Прошло не меньше минуты, прежде чем он ответил:
- Из Чарльстона.
- У тебя нет чарльстонского акцента, - заметила Кина.
- Мне уже говорили.
- Когда мы познакомились, ты жил в Атланте, - напомнила Кина.
- Но ты никогда не спрашивала, где я родился. Откуда вдруг такой интерес?
Кина сама этого не знала. Она негромко рассмеялась:
- Просто интересно - вот и все.
- У меня есть квартира в Атланте и квартира в Манхэттене. Но история моего рода восходит еще к Чарльстонской революции. Один из моих предков, между прочим, был в отряде Фрэнсиса Мэриона. В Чарльстоне у меня плантация, вековые дубы, испанский мох, и через все это протекает река Эшли. Перед Гражданской войной мои предки снимали огромные урожаи риса.
Кина внимательно вглядывалась в его смягчившееся лицо.
- Ты жил там со своей женой?
- Мисти там нравилось, - сказал он. - Я переместил офис в Атланту после ее смерти. Иначе воспоминания сожрали бы меня заживо.
- Ты жил в Атланте долго, - заметила Кина. Николас улыбнулся, не открывая глаз.
- До тех пор, пока не встретил там тебя, совершенную, юную и дрожащую от волнения, - усмехнулся он. - После смерти Мисти я не мог поговорить о ней ни с одним живым человеком. Все боялись даже имя ее упомянуть в моем присутствии. Только ты не побоялась.
- Ты пытался работой загнать себя до смерти, - вздохнула Кина.
- Я очень горевал.
- Ты до сих пор горюешь о ней, Николас?
Он повернул голову и взглянул Кине в глаза.
- Иногда. Изредка. Не так часто, как раньше. Ты помогла мне исцелить эту рану.
- Я? - тихо переспросила она.
- Ты - как зажженная спичка. Освещаешь мою жизнь, - задумчиво проговорил он, - или поджигаешь запал, от которого я взрываюсь.
Кина придвинулась к нему ближе и свернулась калачиком, как усталый котенок у жаркого камина.
Она положила голову ему на плечо, чувствуя под щекой мягкую шерсть кашемирового свитера.
- Поговори со мной еще, - прошептал Николас.
- Расскажи мне о своей семье. У тебя кто-нибудь остался в Чарльстоне?
- Практически нет. Родители давно умерли. Кина, перестань! - вдруг воскликнул он, когда она начала невзначай чертить пальцами круги у него на груди.
Кина чувствовала, как от ее прикосновений грудь Николаса начинает вздыматься все чаще. В этот момент она ощущала не просто удовольствие, но и особую власть над ним.
- Зануда, - проворчала она. Перегрузка последних дней, плохое питание и недостаток сна все-таки давали себя знать. Вздохнув, она снова уронила голову на плечо Николасу. - Николас, к завтрашнему дню я заканчиваю работу и возвращаюсь в Эштон.
Николас напрягся:
- Зачем? Ради Харриса?
- Ради себя, - возразила Кина. Она села на ковре и отбросила с лица прядь волос. - И не уговаривай меня, - сказала она холодно. - Я сделала свой выбор и не передумаю.
Николас метнул на нее гневный взгляд.
- Как ты думаешь, на сколько я могу оставить свой офис, прежде чем мои заместители приведут все дела в полный беспорядок? - резко спросил он.
- Тебе со мной ехать вовсе не обязательно, - ответила Кина не менее резко.
- Черта с два! Я тебя ему не отдам! - заявил Николас.
- А если я этого хочу? - упрямо спросила Кипа, одернув халат. - Ты мне не хозяин!
Николас скользнул глазами по ее лицу.
- Я чувствую за тебя ответственность, - проговорил он наконец.
Это было жестоко. Непонятно отчего, но от этих слов у Кины защемило сердце.
- Почему? - с горечью спросила она. - Потому что несколько лет назад я смогла увидеть в тебе не только босса-миллионера, но и человека? Потому что я общалась с тобой, когда никто другой не смел тебе приблизиться? Благодарю вас за комплимент, мистер Коулман, но пусть вас не беспокоит чувство долга по отношению ко мне. Я вполне способна сама о себе позаботиться.
- И как же ты намерена это делать? - с холодной учтивостью поинтересовался он. - Соблазнив этого второсортного адвокатишку из Эштона?
- Он не второсортный! - вспыхнула Кипа.
Николас резко вскочил на ноги и потянулся к сигаретам.
- Ты собираешься выйти за него замуж? - спросил он сухо, ища глазами пепельницу, которую Кина держала здесь специально для него.
- Если даже и собираюсь, какое тебе до этого дело? - упрямо проворчала Кина.
Николас щелчком сбил пепел в квадратную керамическую пепельницу и сощурился. Распрямившись, он пристально уставился на Кину.
- Еще пара слов, - предостерег он тем вкрадчивым тоном, который обычно предвещал настоящий ураган, - и ты поймешь, какое мне до этого дело.
- Я уже трепещу, Николас, - язвительно бросила Кина. В этот момент ее трудно было напугать, так задели ее слова Николаса насчет ответственности. - Значит, именно так ты укрощаешь своих женщин - угрозами?
Темные глаза Николаса вспыхнули настоящей яростью. Он швырнул едва начатую сигарету в пепельницу и двинулся прямо на Кину, выпятив челюсть и стиснув кулаки.
Глава 6
У Кипы бешено заколотилось сердце, но усилием воли она заставила себя не отступить.
- Я тебя не боюсь, - заявила она с показным бесстрашием, хотя в действительности готова была сейчас просочиться сквозь стену, лишь бы удрать от него.
Николас даже не потрудился ответить. Одной рукой он резко дернул ее к себе, второй - подхватил под колени. Развернувшись, он понес ее в коридор с такой легкостью, словно она весила не больше продовольственной сумки.
- Николас… - испуганно начала она.
- Замолчи.
Он плечом распахнул дверь спальни, прошагал по темно-синему ковру и бросил Кину на разноцветное стеганое одеяло, которым была застелена королевских размеров кровать. Стащив с себя свитер и обнажив широкую грудь, он тут же опустился на кровать рядом с ней.
Кина попыталась встать, но Николас сжал ее запястья и завел ее руки за голову. Он держал ее так до тех пор, пока она не устала отбиваться и не уставилась на него беспомощными, полными ужаса глазами.
- Что, перестала храбриться, лисичка? - спросил он сердито. Приподнявшись, он крепко прижался своим мощным торсом к ее нежной груди. - Ну, давай борись со мной дальше! Ты этим занимаешься все время - с того самого вечера, как я уезжал в Париж!
Кина нервно облизнула пересохшие губы.
- Я тебя не понимаю.
- Маленькие девочки швыряют в мальчиков камнями или дразнятся, чтобы вызвать их на драку. Но все, что им нужно в действительности, - это физическое столкновение, - проговорил Николас. В глазах его бушевал гнев, хотя голос был относительно спокоен.
От близости его тела у Кины кружилась голова. Да, Николас прав, она действительно хотела этого, и уже давно. Но только не так, чтобы Николас взял ее от злости. К тому же она не в силах была смириться с мыслью, что его чувства к ней - лишь специфическая разновидность пресловутого чувства ответственности.
- Если я даже и захочу когда-нибудь заняться с тобой любовью… - пробормотала Кина.
Глаза Николаса потемнели, челюсти крепко сжались.
- Сейчас, - проскрежетал он, - я перекину тебя через колено и отшлепаю. Что за омерзительное у тебя сегодня настроение!
- А чего же ты ожидал после того, как ты… - Кина запнулась и опустила глаза.
- Что - я? - тихо спросил он. - Продолжай. После того как я что?
- Ты не должен… нести за меня ответственность, - проговорила Кина обиженно.
Николас медленно перевел дыхание.
- Так вот оно что. - Он откинул с ее щек непослушные пряди волос. - Ты не любишь, когда о тебе заботятся?
Кина быстро взглянула на него и тут же снова опустила глаза.
- Я не твоя собственность. Я… я терпеть не могу, когда меня считают обузой… - Она прикусила губу, сдерживая готовые брызнуть слезы.
Теплые пальцы Николаса ласково пощекотали ее шею.
- Я делаю то, что мне нравится, Кина, - мягко проговорил он. - В частности, мне нравится заботиться о тебе, когда ты в этом нуждаешься. Ты ни в коей мере не являешься для меня обузой.
Кина подняла глаза и увидела в его взгляде доброту и терпение - ничего более.
- А мне показалось, что это не так… что ты приходишь ко мне только потому, что считаешь себя обязанным это делать.
- Я прихожу, - возразил Николас, - потому что я чувствую себя с тобой непринужденно. Потому что я могу с тобой разговаривать. В моем положении, с моими деньгами чертовски трудно доверять людям. Разве тебе это никогда не приходило в голову?
Кина как раз разглядывала его нос - и вдруг заметила словно бы след от перелома. Она протянула руку и дотронулась до едва различимого шрама.
- Я об этом никогда не задумывалась… в смысле, о твоих деньгах. Послушай, Ник, а где ты сломал нос?
- Когда служил во флоте, - ответил он. - Вышел небольшой конфликт. А почему ты не думала о моих деньгах?
Кина пожала плечами,
- Ты был богат все время, сколько я тебя знаю, и я к этому привыкла, - пояснила она.
- Это верно. - Николас всматривался в ее лицо. - Ты никогда меня ни о чем не просила, даже когда у тебя едва-едва хватало денег на арендную плату.
Кина широко распахнула глаза:
- Откуда ты знал?
- Я интересовался твоими делами.
Кина почувствовала себя неуютно.
- А что еще ты обо мне узнал?
Николас улыбнулся краешком губ:
- Что ты чересчур доверчива. Мне пришлось изрядно попотеть, лисичка, особенно с парочкой твоих друзей, которых я бы не назвал джентльменами.
Кина рассмеялась.
- Одного ты особенно хорошо охладил, - проговорила она с улыбкой, вспомнив сотрудника, которому Николас сломал челюсть.
Николас устало вздохнул:
- Я обязан тебе тремя седыми волосками.
- Которыми? - Кина наугад дернула его за один из серебристых волосков: - Этот?
- Нет. - Пальцы Николаса впились в ее спину. - Кина, я хочу заняться с тобой любовью.
В его глазах заплясали шальные огоньки. Кина затаила дыхание.
- Но… той ночью ты не захотел, - шепнула она неуверенно.
- Ты меня испугалась, - ответил Николас. - Стоило мне сделать шаг к тебе, как ты подскочила словно ужаленная. - Он встретился с ней взглядом. - Впрочем, сейчас ты выглядишь ненамного лучше, любовь моя, - добавил он мягко. - Видела бы ты свое лицо, когда я тебя сюда принес!
Кина сглотнула комок в горле.
- Ты был такой сердитый.
- А чего ты ожидала? Я терпеть не могу, когда у меня вырывают кусок из горла, - проворчал он. - Особенно такие, как Джеймс Харрис.
Кина натянуто улыбнулась.
- А я терпеть не могу, когда мне намекают, что я обуза для кого-нибудь.
Николас снова сжал руками ее запястья.
- Ты мне так и не ответила. Я хочу тебя.
Кина опустила глаза. Несмотря на сжигавшее ее желание, она была не настолько ослеплена страстью, чтобы не думать о последствиях. Как же между ними могла возникнуть такая ситуация? Николас взял ее за подбородок.
- Не волнуйся, ты не забеременеешь. Ты ведь этого боишься?
Яркий румянец медленно залил ее щеки. Николас, нахмурившись, наблюдал за ней некоторое время, а затем с грубоватым смехом поинтересовался:
- Господи, что за мужчины у тебя были? Вы когда-нибудь говорили о сексе?
- Не так уж много, - пробормотала она.
- С другой стороны, - заметил Николас, переворачивая ее на спину, - зачем вообще об этом говорить?
Рот его неторопливо коснулся ее губ, и дрожь желания пробежала по телу Кины. Не прерывая этих легких поцелуев, Николас осторожно снял с ее плеч халат и развязал тесемки ночной рубашки.
- Ник… - дрожа, шепнула Кина. Руки его легли на ее грудь.
- Я терпел до тех пор, пока не начал изнывать, как подросток, - прошептал он, прижавшись губами к нежной шее. - Клянусь Богом, я дал тебе достаточно времени, но мое терпение кончилось.
На сей раз Николас действительно не собирался отступать. Он снова прильнул к ее губам, поцелуем опытного любовника пробуждая в ней желание.