— Ну что? Понравились цветы?
— А что? Нормальные цветочки, красивые…
— Красивые? Да это ж чистые мутанты! Ты бы видел, как Шурка от них чихал. Один раз нюхнул — и чуть не разболелся.
— Сейчас все чихают.
— Может, и так, только это необычные цветы. И деревья тут неправильные… — обернувшись, Генка замер на месте. Даже поднял палец, прислушиваясь. — Слышишь?
— Что? — Валера остановился.
— Тишина. Совсем не такая, как у вас в деревне.
— А какая?
— Полная!
— Полными повара бывают, — хмыкнул Валера.
— Я о насекомых говорю, как ты не понимаешь! Они же повсюду, а здесь никого и ничего — ни птиц, ни бабочек, ни жуков. Даже кузнечики — и те не скачут.
— Но прибор-то твой ничего не показывает?
Генка снова взглянул на счетчик, нажал стартовую кнопку, задавая отсчет времени. Чуть погодя, аппаратик выдал на крохотном экране все те же цифры — девятнадцать микрорентген в час. Проще говоря — норма. Вполне безопасная и приемлемая.
— А если б и больше было, тоже не страшно, — пробормотал Валера. — Я где-то читал, есть места с повышенной радиацией. И ничего! И люди там живут, и домашний скот, и прочая живность. Даже долгожители свои имеются.
— Я тоже о таком читал. Аномальные зоны, повышенный фон и все такое. Только люди там жили веками, потому и привыкли.
— Вот и нам придется привыкнуть.
— Ты шутишь? Ты же видел, как тут все растет!
— Хорошо, что растет, — Валера задумчиво огляделся. — Вот если бы не росло, тогда да…
Они надолго замолчали.
Вокруг колосилась высоченная — в рост человека трава, неподалеку неведомым зверем выглядывал из зарослей восково-светлый ствол. Еще одна местная кривулина — тощий тополек, совсем не похожий на своих рогатых собратьев. Изгибаясь вопросительным знаком, он указывал верхушкой куда-то на запад. И ветки у него тоже смотрели туда же, точно дерево старалось сойти с места, из последних сил тянулось в сторону. Смотреть на него было тягостно, а давящая тишина окончательно сбивала с боевого настроя. Генке отчаянно захотелось плюнуть на все здешние секреты и вернуться домой. Как говорится, от греха и прочих напастей подальше.
Впрочем, это могло работать и самовнушение. Очень уж он завел себя перед поездкой. Надо ведь было и Юрашку убедить, чтобы остался, не ехал с ними. А как убеждать, если не ужасами да страшилками?
Само собой вспомнилась история злосчастной Мологи. Генка неожиданно представил себе того аквалангиста-бедолагу, что первым наткнется на утонувший город. С улицами, лишенными солнца, с погруженными на глубину церквушками и домами. Да-а… Пожалуй, это будет пострашнее полигона.
— Ты вроде про холмы что-то говорил? — вырвал его из задумчивости Валера.
— Что? Какие холмы? — Генка не сразу сообразил, о чем говорит его спутник.
— Да про здешние, — Валера рассеянно поскреб макушку. — Знаешь что! Залезай-ка ты, братец, мне на плечи и как следует осмотрись. По-моему, мы их прошли.
Понятливо кивнув, Генка скоренько взобрался Валере на плечи. Точно филин завертел головой.
— Ну? Что видно? Где они там?
— Вижу! — крикнул подросток. — Совсем близко.
— Где?
Гена вскинул руку, указывая направление.
— Ага… Так мне почему-то и подумалось… — загадочным тоном изрек Валера. Опустив Генку на землю, добавил: — А теперь погляди на этот тополек. Смекаешь, куда он рвется? А точнее — откуда?
Подросток обернулся, и глаза его округлились. Ему враз стало ясно, что ветви тополя тянутся в противоположную от загадочного холма сторону. Само по себе это еще ничего не значило, но пареньку вновь стало неуютно.
На этот раз первым вперед устремился Валера. Сминая траву, он сбивал лопатой встречный чертополох, безжалостно срубал головы звероподобным цветам-орхидеям. Шагать за ним было неизмеримо легче, однако что-то у Генки произошло с ногами и руками. Колени сами собой подкашивались, волнами накатывала непрошеная слабость. Подросток понимал, что это обыкновенный страх, однако ничего не мог с собой поделать.
А несколько минут спустя они стояли уже возле холма.
— Вроде обычная трава… — Генка уцепился за ствол чертополоха, попытался вскарабкаться наверх, но сорвался.
— Крутой склон… — пожаловался он. — Таких в степи не бывает. Разве что насыпные курганы.
— Верно, — спокойно подтвердил Валера. — Только откуда на территории военной части курганы?
— Значит, это не курган, логично?
Они одновременно посмотрели друг на друга, и лопата Валеры с силой вонзилась в грунт. Бывший сержант копнул еще раз и еще, — в глубине отчетливо захрустело.
— Слышал? — Валера с азартом заработал лопатой. Сомнений не оставалось, металл бил во что-то твердое.
— Камень? — предположил Генка.
— Железобетон, — Валера энергично расширял ямку. — Так и есть, гляди!
Но Гена и сам уже видел серую ноздреватую поверхность. В самом деле, бетон. Вон и неровные царапины от лопаты.
— Неужели бункер? — предположил он.
— Вроде того. Или склад. Причем — не самый старый.
— Откуда ты знаешь?
— Бетон больно плохонький — от лопаты крошится. В брежневские времена только такой и клали. Колупни любой дом — сплошь песок вместо цемента.
— Значит, что? Будем пробивать ход?
— Смеешься? А если там арматура? Да толщина не менее метра?
— Тогда, может, сверху попробовать?
— Там то же самое, не сомневайся.
— Как же мы попадем внутрь?
Валера задумчиво огладил черенок лопаты.
— А думаешь, стоит? Внутрь соваться?
Генка пожал плечами.
— Ну… Зачем-то ведь мы пришли сюда.
— Это да, дурная голова всегда ногам покоя не дает, — Валера осмотрелся. — Ладно, стой здесь, а я на разведку сгоняю. Обойду эту горушку стороной, может, что высмотрю.
Чуть согнувшись, он метнулся вдоль склона. Точь-в-точь партизан, просочившийся из времен Второй мировой. Впрочем, Валера и был партизаном, — правда, воевал лет на сорок позднее Второй мировой — в составе сороковой армии, но война-то была тоже кровавой. Между прочим, и лет ему сейчас было немногим за сорок, — Генка даже мысленно ахнул: три раза по сорок — что бы это значило? Или обычное совпадение?
Он подобрал прутик, склонившись, начал расковыривать выкопанную Валерой ямку. Сейчас его интересовал даже не бетон, а наличие в земле насекомых. Ведь должен здесь кто-то обитать! Червяки, букашки, личинки… Что, елки зеленые, могло их всех распугать?
Довести свои исследования до конца он не успел. Коротко прошуршала трава, и, шумно дыша, из зарослей вынырнул Валера. Но уже не слева, а справа.
— Кругом обежал, — доложил он. — Давай-ка, боец, ноги в руки и за мной!
— Что-нибудь нашел?
— Сам увидишь…
Гена не рассуждал и не перечил. Здесь, в аномальной зоне — без пяти минут сталкерской и, без сомнения, опасной — он покорно принимал лидерство Валеры. Пусть недолго — всего на несколько часов, но разумнее было смириться с законами военного времени. Припустив за Валерой бегом, Гена невольно сравнил лопату в руках взрослого друга с настоящим оружием. Ему и самому захотелось сжимать в руках нечто подобное.
— Все, боец, тормози! Мы на месте…
Они остановились перед колючим завалом.
— Видал? Маскировка — и не самая удачная.
— Маскировка?
— Ага. Накидали свеженьких веточек и смылись. Только листва высохла, и все сразу стало видно, — Валера с хрустом вытянул из завала пару кустистых стволиков, крякнув, отбросил в сторону. — Давай, боец, помогай…
Вдвоем они быстро освободили проход от ветвей, и Гена, наконец-то, рассмотрел взломанную металлическую дверь.
— Ого! До нас здесь уже кто-то побывал.
— Точно… — Валера потрогал искореженную преграду. — И сдается мне, не просто ломиками работали, — рвали взрывчаткой.
— Может, хитники?
— Сомневаюсь… Не ты ведь один такой умный — про холмы многие могли догадаться. Вот и решили пошарить, — Валера осторожно отворил тяжелую дверь, на глаз оценил ее толщину. — Да-a, крепкая была пробочка! Оно и к лучшему, что мы здесь не первые. Нам бы такую дверочку вовек не отомкнуть.
Не дожидаясь команды, Гена скинул рюкзак и достал фонари с рациями.
— Ну, рации нам, может, и не понадобятся, — пробормотал Валера, — а вот фонари в самый раз.
Проникнув в узкий коридорчик, они неспешно двинулись вперед.
— Тут лампы были, теперь пусто, — Валера посветил вверх, где через равные промежутки красовались собачьи намордники светильников. — А вот и еще одна дверь.
— Вижу!
Очередную преграду предшественники Гены с Валерой также взломали с помощью взрывчатки. Металлическая плита толщиной в человеческий палец со скрипом отошла в сторону, открывая черный зев.
— Взгляни-ка сначала на счетчик, — посоветовал Валера, — мало ли что.
Гена послушно достал прибор, пощелкал кнопками.
— Да нет, все то же самое.
— Значит, ныряем вглубь… — Валера первый перешагнул порожек.
Слыша удары собственного сердца, Гена последовал за ним. Он был готов ко всему — к задушенным стонам подземных мертвецов, к шелесту крыльев летучих мышей, к каким-нибудь неожиданным находкам, однако никакие сюрпризы им не встретились. Сначала они миновали небольшое помещение со сломанным столом и обветшалым стеллажом, потом угодили в просторный зал, потолок которого свет фонарей выхватывал лишь метрах в шести-семи от пола. Тут и там валялись обломки деревянных ящиков, клочья стекловаты, куски рубероида. В дальнем углу, судя по следам, явно разводили костерок — вероятно, господа хитники грелись у огня, может, даже ночевали.
— Вот, собственно, и все, — хмыкнул Валера. — Был склад — да весь вышел. Один только запашок и остался, чувствуешь?
Генка чувствовал. Более того, к стылым ароматам затхлости добавлялось и нечто иное — довольно неприятное, с химическим горьковатым привкусом.
— В общем, можно смело уходить, — продолжал Валера. — Если что здесь и оставалось, увезли до нас.
— Не похоже, — помотал головой Генка.
— Почему так думаешь?
— Если бы увезли, осталась бы тропа или дорога.
Валера, нахмурившись, покачал головой.
— Не обязательно. Если это было давно — скажем, два или три года назад, любая тропа могла зарасти.
Гена припомнил буйное разнотравье полигона и нехотя кивнул.
— И все-таки интересно, что же здесь такое хранилось?
— А мне и знать не хочется, — Валера прошелся по гулкому помещению, фонарем осветил темные стены. Крошево хрустело у него под ногами, эхо от голоса толкалось от высокого потолка, вызывало легкое головокружение. — Видишь ли, боец, если люди запирают что-то под замок, значит, всем прочим видеть это «что-то» совсем не обязательно. Хотя, полагаю, хитникам здесь ничего не обломилось, все ценное увезли сами военные…
— Смотри-ка! Они и вниз пытались пробиваться. — Генка посветил на раскуроченный ломами пол. — Видишь, следы? Кругом ровно, а здесь цемент. Слушай, а ведь здесь и пола раньше не было. С чего бы такие следы?
— Следы как следы. Скорее всего, ребятки приехали, рванули одну дверь, вторую, а тут — дуля с маком. Обидно? Конечно, обидно. Вот и давай долбить в стены да в пол.
— Чего ж тогда деревья так странно растут?
— А ты уверен, что нам надо это знать?
— Кому же не знать, как не нам! Всем тем, кто живет здесь! — Генка пяткой притопнул по изрытому полу. Под ногой отчетливо хрустнуло. — Слышал?
— Что там еще?
Гена притопнул сильнее, и ему почудилось, что пол чуть дрогнул.
— Какое-то оно все тут непрочное…
— Я же говорю — сплошной песок. Хорошо, землетрясения нас щадят, а то посыпались бы домики… Эй, прыгать-то зачем?
А Гена и впрямь подпрыгнул. Ноги слаженно ударили в пол, треснуло громче, и, вдруг, на глазах подростка по темному бетонному полу пробежала змеистая трещина.
— Осторожно! — Валера первым почуял неладное, звериным прыжком отпрянул к стене. — Ко мне давай! Мухой!
— Вот это да… — Гена не договорил. Трещина стремительно расширилась, а пространство перед глазами качнулось. Подросток ринулся было к Валере, но пол накренился, больно ударил по коленям. А в следующую секунду Гена полетел вниз — вместе с треснувшей плитой, с ворохом пыли и истлевшими обломками.
Голова гудела, точно ведро после удара шваброй, где-то над ухом набухала приличная шишка. Но главное — пока он лежал без сознания, ему успело даже что-то приснится. Ну да! — он снова летал над Соболевкой. Правда, на этот раз почему-то разбрасывал какие-то листовки и газеты. Еще и кричал всякую несуразицу. Про опасность болота, про живущих в нем гигантских пиявок…
— Гена! Ты живой?
В зажмуренные веки ударил свет, и подросток поднял руку, прикрываясь от фонаря.
— Ну, слава Богу! Я уж перепугался… Как ты там, в порядке?
Генка неловко сел, ощупал ноги.
— Вроде цел… Головой только жахнулся. И колени болят.
— Это ладно. Лишь бы кости были целы. Считай, с третьего этажа слетел…
Валера ничуть не преувеличивал. Гена наконец-то рассмотрел, что он сидит в какой-то ямище. Под ним и вокруг него громоздились обломки бетона, какие-то потемневшие от времени деревянные сваи. Кудлатая голова Валеры маячила где-то вверху, выглядывая из-за кромки пролома. При одном взгляде на этот пролом Генке сразу стало нехорошо. Выходит, он действительно провалился — ухнул в какой-то подвалище вместе с добрым куском пола.
— Фонарь подбери. Вон он, справа от тебя… — Валера посветил чуть в сторону, и Генка, в самом деле, разглядел оброненный фонарь. Дотянувшись до него, он щелкнул кнопкой. Стекло треснуло, но лампочка горела вполне исправно. Водя лучом по сторонам, Гена исследовал свое узилище.
— Как бы снова чего не обвалилось, — обеспокоился наверху Валера. — И запашок вон какой страхолюдный. Ты бы вылезал оттуда побыстрей.
— Легко сказать! А как?
— У тебя же веревка в рюкзаке. Забыл? Доставай и бросай мне, а я уж тут организую какой-нибудь крепеж.
Третий этаж — не пятый, и со второго броска Валера поймал моток. А еще чуть погодя вниз спустилась аккуратная веревочная петля.
— Это что, вешаться? — пошутил Генка.
— Типун тебе на язык! Ставь туда ногу и хватайся руками. А я вытяну.
Гена шагнул было к веревке, но остановился.
— Так не пойдет, — он вяло покачал головой. — Тут что-то есть. Если уж я сверзился вниз, надо хотя бы осмотреться…
— Генка, не дури!
— Я не дурю, — подросток преспокойно достал из рюкзака рацию, привязал одну из лямок к веревке. — Поднимай, там вторая. Будем переговариваться.
— Ты чего надумал?
— Хочу прогуляться малость.
— С ума сошел?!
— Ты пойми, Валер, — Гена задрал голову, — я столько с диггерами про разные катакомбы трепался, фильмов, наверное, около сотни видел, а сам под землей ни разу не был.
— Дурила! Мало тебе одного падения?
— А вдруг здесь что-нибудь интересное?
— Сейчас самое интересное для тебя — это выбраться оттуда живым и невредимым.
Генка, прихрамывая, шагнул по наклонной бетонной плите, перелез через темную балку. Его окружали форменные руины — треснувшие плиты, лохмотья арматуры, битый кирпич. Вероятно, Валера был прав, говоря о ветхости построек того времени. Еще и взломщики постарались. Кто знает, может, от тех давних взрывов все и обрушилось. Все равно как при сходе лавин. И держался здешний свод на одном-единственном честном слове — верно, дожидаясь его, Генку…
— Рацию включай! — крикнул он Валере. — Не бойся, я быстренько…
Свое падение, Генка, в самом деле, воспринял как добрый знак. Даже страх куда-то испарился. Мог ведь кости запросто переломать и сотрясение заработать, так нет же! Целехонек и здоровехонек! Те, что были на складе до них, тоже ведь долбили бетон кирками и ломами. Даже шашки пытались взрывать! Только ничего у них не вышло. А он взял притопнул пару раз — и сработало! Чем же это назвать, как не везением?
— Гена, как слышишь меня? Ответь!
— Слышу нормально, — подросток посветил вокруг себя. — Кажется, начинаю понимать. Тут у них несколько комнаток было. Что-то вроде подземного этажа. И лестница, похоже, капитальная имелась. Но когда съезжали, все спешно демонтировали, а проход наверх забили цементом…