ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Утром следующего дня в районе Лягухиной заводи поднялся страшный переполох.
По дороге со стороны леса два десятка усталых, потных стрельцов вели на верёвочных растяжках Дракона.
Его обнаружили на Склизких болотах. Это был очень старый и дряхлый Дракон. Он тихонько лежал себе на солнышке, ел бруснику и лягушек, ни на кого не нападал, ничего не требовал. Он никуда не летал — крылья уже не слушались его. Бывало, взмахнёт ими пару раз и садится отдуваясь — одышка.
Стрельцы вели его целую ночь и очень устали. Несмотря на то, что от голода Дракон ослабел, вести его оказалось делом непростым. Он сопротивлялся как мог и периодически сбрасывал то одного конвоира, то другого в канаву. А у одного даже съел шапку.
Посмотреть на Дракона сбежалось всё село. Деревенские собаки носились вокруг с лаем, пытаясь укусить чудовище за лапу.
Наконец, Дракона загнали во двор. Конвоиры облегчённо вздохнули. Они вытирали мокрые лица рукавами и радовались благополучному прибытию на место.
Предчувствуя близкий конец, Дракон захрипел и хотел выпустить из пасти угрожающую огненную струю, но вместо этого просто икнул.
Обступив Дракона со всех сторон, стрельцы стали пихать его к дому. Вокруг бегала мама Шалбера с криками:
— Что вы делаете?! Вы же сломаете дом! Вы что, не видите — он не пройдёт в дверь!
— Чёрт с ним, с домом! — кричали служивые. — Нам приказано — мы выполняем! Подавай на меня! Морду, морду поверните левее! А теперь — раз, два, взяли!
Бегали и визжали дети, голосили старухи.
Когда Дракон уже наполовину был в доме, стена треснула и посыпались кирпичи.
Шалбер невозмутимо попросил пододвинуть Дракона ещё ближе.
— Вот ленивый, дьявол! — возмутились стрельцы.
Через несколько минут удалось-таки подтянуть голову чудовища к правой руке Шалбера.
Наступил исторический момент.
Шалбер лениво стукнул Дракона кулаком по затылку. Дракон зашипел, повалился на пол и затих.
Все облегчённо вздохнули и стали расходиться.
После обеда в Лягухиной заводи начался праздник. Громко играл местный духовой оркестр, в трактирах накрыли столы, и можно было пить и есть, сколько угодно.
Люди поздравляли Шалбера с победой. Стихийно организованная процессия ходила вокруг его дома с транспарантами, крича в окна: «Слава Шалберу! Слава освободителю Принцессы! Ура-а!» Вечером, когда стемнело, устроили грандиозный фейерверк.
Шалбер лежал на печке и ругался: из-за шума и грохота невозможно было вздремнуть после такой тяжёлой работы!
Про Дракона забыли. А он полежал немного, собрал остатки воли в кулак, уполз на задворки и как сквозь землю провалился.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
К Королю Опять Двенадцатому с неофициальным дружественным визитом нагрянул гость из соседнего государства — Король Дарвидон. Да не один, а с младшим сыном Авениром.
За обедом Король Опять любовался Королевичем. Шестнадцатилетний Авенир был красив и статен: высокий, ладный, бледное лицо обрамляли густые каштановые волосы. А глаза! Большие, карие, горячие. По манере держаться, по разговору было видно, что парень умён и хорошо воспитан.
«Хороший парень!» — подумал Король и загрустил.
«О таком женихе для Мани можно только мечтать!» — услышал Король.
Снова это был неведомо откуда взявшийся Голос.
«Чертовщина какая-то!» — Король оглянулся по сторонам. Откуда этот голос? Дарвидон был занят едой, его сын тоже молчал.
«Надо будет позвать лекаря», — подумал Опять.
— Не бойтесь, Ваше Величество, — сказал Голос. — Я ваш внутренний голос. Я ничего плохого вам не сделаю!
— Любезный Дарвидон, вы что-нибудь сейчас слышали? — спросил Король Опять.
— Нет, — улыбнулся Дарвидон. — Разве что птички на улице поют. А что?
— Да нет, ничего. Мне, видно, почудилось.
После обеда Короли сели обсуждать свои королевские дела. Авенир подошёл к глобусу Опятьского государства и стал крутить его в разные стороны.
— Прошу прощения, Ваше Величество! — спросил Королевич. — А далеко эта Золотая роща??
Король Опять не успел ответить. Его перебил Дарвидон. Он резко повернулся к сыну и строго сказал:
— И не вздумай, Авик! Выкинь это из головы! С этим Драконом и без тебя разберутся. Тоже мне — герой выискался! Пойди порисуй или в мячик поиграй!
— Ну, па! Что я маленький, с мячиком играть! — возмутился Авенир. — Тут такие дела творятся, а ты говоришь — поиграй.
Дарвидон повернулся к хозяину дворца.
— Ты видишь? — зашептал он. — Вбил себе в голову, что именно он освободит Маню. Ночи не спит, ничего не ест. Всю комнату увешал её портретами.
— Может, влюбился? — тоже шёпотом спросил Король Опять. Эта мысль была ему приятна и желанна. «Мане он понравится. Может, и она в него влюбится? Почему бы и нет».
«Хорошая мысль!» — сказал неведомый Голос.
— Рано ему ещё влюбляться, — решительно заявил Дарвидон. — Пусть подрастёт как следует.
— Ну, хорошо, — сказал Авенир. — Пойду прогуляюсь.
— От дворца ни на шаг! — скомандовал отец. — Чтобы я тебя всё время видел в окно, ясно?
— Ясно, — покорно ответил Королевич.
Он спускался по дворцовой лестнице и думал, как поступить. Если ослушается отца — сурового наказания не избежать. Но, с другой стороны, надо спасать Принцессу. И как можно скорее.
По ночам Авениру снился один и тот же сон — как он сражается с Драконом Кавардаком, спасая прекрасную Принцессу. О битве с Драконом он вычитал в книжке про Тристана и Изольду. [8]И теперь всё время ставил себя на место Тристана.
«Да! — подумал Авенир. — Хорош богатырь, нечего сказать! Коня нет, доспехов нет, копья и того нет. Не с голыми же руками идти на Дракона?»
Внизу, у парадной лестницы, о чём-то мирно беседовали два стражника. Один из них держал под уздцы коня.
Авенир решил действовать.
— Эй, служивый! — приказным тоном сказал он. — Ну-ка дай мне твоего коня! Хочу прокатиться!
— Воля ваша, Ваше Величество! — Стражник засуетился. — Только конь у меня того, порченый. Он третьего дня на гвоздь напоролся, таперича хромает.
— Ничего, служивый, ничего, — сказал Королевич, взбираясь в седло. — Я его гнать не буду. Я потихоньку. И копьё мне твоё дай, и щит.
Стражник неуверенно протянул Королевичу свои доспехи.
— Если Его Величество будет меня искать, скажите, что поехал на прогулку. В войнушку, скажешь, решил поиграть. Понял?
— Дык как не понять-то, понял, Ваше Величество, — ответил стражник.
— И ещё скажи-ка, далеко ли до Золотой рощи? — спросил Авенир.
— Далёко, — начал объяснять стрелец. — Это сперва надо до Мохнатой горы, вон туды… А уж опосля и Золотая роща образуется… Только тама страшный Кавардак!
— Он-то мне и нужен! — крикнул Авенир, развернул коня и поскакал в сторону леса.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Когда Тутукин и Гарольд в сопровождении разбойников подошли к хижине, уже начало смеркаться. Дверь была приоткрыта. Разбойники с трудом пропихнули внутрь Пузыря, поздравили Кочергу с очередной шишкой и вошли.
Принцессы в доме не было.
— Сбежала! — предположил горбатый разбойник.
— А может, она нас обворовала? — сказал Жмот.
— Чего у нас красть-то? — засомневался Плут. — А смотрите — вон на столе записка лежит.
Шеф подскочил к столу и схватил записку.
— Жалко, я очки потерял.
На самом деле у Шефа никогда не было очков. Он просто не умел читать. Впрочем, как и остальные разбойники.
— Давайте, я прочту, — любезно предложил Гарольд.
Гарольд расправил мятую бумажку и стал читать вслух:
Тутукин взял в руки записку Принцессы и стал перечитывать.
— Значит, этого Принца зовут Дядь. — Тутукин сел на лавку. — В своё время я на свою голову придумал одного персонажа. Его звали Дядька. — Тутукин задумался. — Мошенник и негодяй получился. Очень хитрый и злой. Может быть, это он похитил Принцессу?
— А зачем ты его придумал? — спросил Гарольд. — И имя такое странное — Дядька.
— Меня в детстве родители всегда каким-то дядькой пугали, — пояснил Тутукин. — Вот, мол, не будешь есть кашу — придёт дядька, тебя заберёт. Я этого дядьку страшно боялся, когда маленький был. Неужели он теперь и в эту сказку пробрался?
— Он или не он, дела не меняет, — сказал Кот. — Надо отправляться в погоню. А эта Маня довольно безбашенная девчонка.
— Уже скоро ночь, — гостеприимно предложил Шеф. — Предлагаю вам переночевать у нас. Места всем хватит. Сейчас поедим и ляжем спать. А утром решите, что делать.
А дело было так.
Маня закончила уборку в доме, сварила обед и вышла во двор, чтобы снять с верёвки высохшее бельё.
И тут она увидела, как со стороны леса к ней стремительно приближается яркий огненный шар.
Маня была храбрая девочка, но всё же на всякий случай забежала за угол лачуги и стала оттуда наблюдать за непонятным явлением природы.
Когда шар приблизился, стало ясно — это всадник на коне, причём конь ярко светился, словно ёлочный фонарик. На всаднике был красивый камзол, расшитый золотом.
Он натянул поводья, конь заржал и эффектно встал на дыбы.
— Здравствуй, красавица! — сказал всадник. — А вот и я!
— Здравствуйте. — От волнения у Мани пересохло в горле.
— Ты ждала меня?
— Жда… ждала. Конечно, ждала, — пропищала Принцесса, робко выходя из своего укрытия. — Вы Принц на Огненном коне? Настоящий?
— Ты же видишь! — весело крикнул Принц, спрыгнул с коня и привязал поводья к забору. — Я за тобой, Принцесса! Быстро собирайся! Мы тотчас же отправимся в Королевский дворец, чтобы сообщить, что я тебя освободил!
— Правда? — Маня радостно захлопала в ладоши. — Как здорово! А как вас зовут, Принц?
Принц растерялся.
— Меня зовут Дядь… ка… ка… Казалось бы, странное имя — Дядь, но я не простой Принц, а венгерский, — соврал он. — У нас, у венгров, такие странные фамилии. Дядь — это моя фамилия. А зовут меня Ласло. Полностью получается — Ласло Дядь.
— Ласло Дядь! Как красиво! — Маня смотрела на Принца как зачарованная. — И вы, прекрасный Принц, уже победили страшного Дракона Кавардака?
— А при чём тут Кавардак? — спросил Принц, и улыбка мгновенно сошла с его лица. — Я тебя освободил, и всё. Давай собирайся, девочка! Пора!
— Простите, Принц, мои родители уверены, что меня пленил страшный Дракон Кавардак. И нехорошо их обманывать.
— Какая ты настырная девчонка! — Лицо Принца исказилось. — А я, может, не люблю встречаться с Драконами! И тем более — побеждать их!
— Вы боитесь? — искренне удивилась Маня. — Такой сильный — и забоялись?!
— Я забоялся?! Не смеши меня! — Лицо Принца побагровело. — Да я его одной левой!
— Вот и хорошо, — обрадовалась Маня. — Тогда отправляйтесь, прекрасный Принц, к Дракону. А я буду ждать вас пуще прежнего!
— Не-ет, так дело не пойдёт, — мрачно заметил Принц. — Я один не поеду.
— Вы желаете, чтобы я отправилась с вами? — удивилась Принцесса. — Но это не женское дело — побеждать Драконов.
«С этой девчонкой надо быть поосторожнее, — решил Дядька. — Возьмём хитростью. А потом, после свадьбы, я этой Манюне хвост прижму, будьте уверены!»
— Я не знаю дороги, — сказал Принц жалобно. Он уже не знал, что бы ему ещё придумать. — Без тебя я заблужусь и погибну. — На глазах его навернулись почти что настоящие слёзы.
— Не ревите, Принц, — сжалилась Маня. — Если вы без меня не справитесь, так и быть — поеду с вами, трусишка. Только вам придётся немного подождать. Я должна написать записку моим разбойничкам, а то они будут волноваться. А вы пока поешьте вермишелевого супа и гречневой каши. Вы же проголодались с дороги, правда? Только сначала вымойте руки с мылом.
«Я знаю её всего десять минут, а она уже меня достала, мерзкая девчонка! — подумал Дядька и со злости скрипнул зубами. — Но придётся терпеть!»
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Разбойники, которые накануне радовались, что Маня от них уйдёт, весь вечер были как в воду опущенные.
Перед сном они не стали пить медовуху и не играли в карты на щелбаны. Они сидели и, раскачиваясь из стороны в сторону, пели грустную разбойничью песню. Пели так заунывно, что в лесу начали подвывать волки:
Спят медведи в берлогах
Спокойненько-о-о…
У лисицы под снегом нора.
А-аа-ааа…
У вороны — гнездо,
У разбо-о-о-йников
Ничего — ни кола ни двора…
А-аа-ааа…
— Что это за песня? — спросил Тутукин.
— Это народная песня, — ответил Шеф. — Ведь все люди немного разбойники. Одни больше, другие меньше. Правда, многие это скрывают.
— Да он философ! — засмеялся Гарольд. — Гляди, как излагает. Просто академик!
Утром Гарольд сказал:
— Первым делом надо искать средство передвижения. Без коня мы их не догоним.
— Может, у разбойников есть какая-нибудь завалящая лошадь? — сказал Тутукин.
— У них? Лошадь? — удивился Кот. — Вчера они нам пятьдесят раз пропели, что у них ни кола ни двора!
Давай будем выдвигаться. Если по дороге попадётся лошадь, считай, нам повезло.
Они распрощались с разбойниками и пошли в сторону Золотой рощи. Разбойники довольно расплывчато показали им направление:
— Идите так, чтобы Мохнатая гора всё время оставалась у вас сбоку. Через день будете там. Как песню про туманы услышите, значит, вы на месте.
— Какую песню? — переспросил Тутукин.
— Про туманы и про запахи, — хором ответили разбойники.
— Пошли, Тутукин, — сказал Гарольд. — Мы от них ничего не добьёмся. Если ты не возражаешь, я буду сидеть у тебя на плече.
Когда они шли по тропинке через необъятное, засеянное пшеницей поле, Тутукин вдруг увидел шлагбаум.
Сначала он решил, что это видение.
— Смотри, Гарольд! Шлагбаум! — сказал он и помотал головой из стороны в сторону в надежде, что видение исчезнет.
— Ага. Только это не шлагбаум. Это полосатая лошадь, — сказал Кот. — Зебра.
— Неожиданно. Откуда здесь может быть зебра?
— Я уже ничему не удивляюсь, — невозмутимо ответил Гарольд.
Они подошли поближе. Зебра посмотрела на них без интереса и отвернулась. Она была такая худая, что, действительно, напоминала шлагбаум на четырёх ногах. Глаза полосатой лошади были большие и добрые.
— Здравствуйте, зебра, — сказал Тутукин. — Я прошу прощения, как вы тут оказались? В этих местах вроде зебры не водятся.
Зебра посмотрела на путников.
— Во-первых, я не зебра, а зебр, — ответил «шлагбаум», — поскольку я мужского пола. А как я сюда попал? Это очень печальная история, дорогие мои… Раньше я работал в цирке в аттракционе «Игого-шоу». Мы приехали в эту страну на гастроли. Но однажды ночью в цирке начался пожар и все животные разбежались. Вот так, дорогие мои! — На глазах зебра показались слёзы.
— Не надо грустить, — сказал Тутукин. — Как вас зовут, простите?
— Вы будете смеяться, но меня зовут Кубрик, — смутился зебр.
— Кубрик, — повторил Гарольд. — Значит, ваша мама была Куба, а папа, — он на секунду задумался, — Рикошет. Правильно?
— Как вы догадались? — удивился Кубрик.
— Тоже мне тайна, — ухмыльнулся Гарольд. — Всякий образованный человек знает, что имена породистым лошадям дают, взяв первые слоги имён родителей. Куба плюс Рикошет получается Кубрик. Задачка для первого класса.