– 21:00 – Восточный экспресс тронулся. 21:06 – молодые люди начали свое путешествие по поезду. Западный экспресс, в котором находились профессор и третий юноша, в этот момент стоял у платформы. А в 21:19…
Слайд-шоу остановилось. С экрана смотрел толстяк. Вуди помнил его. Он ел бутерброд.
…в 21:19 моими людьми был схвачен человек, который пытался сорвать стоп-кран. Полковник победно улыбнулся. Экран погас.
– Таким образом, давайте поблагодарим друг друга за потраченное время, и… пускай каждый вернется к своим делам. Тем более, что завтра мы открываем новую магистраль. Пышная церемония. Будет даже премьер. Дел невпроворот…
Полковник поднялся, обозначая конец встречи. Маркус не пошевелился.
– Я чего-то не понимаю, полковник, – протянул он. – Если злоумышленник был схвачен, отчего же остановился поезд?
– Техническая неисправность. Лопнул воздушный рукав. Через него воздух из тепловоза подводится к тормозным системам вагонов. Если рукав лопается – поезд автоматически останавливается, – ответил полковник. – Однако к делу это отношения не имеет. Важно другое. Восточный экспресс, в котором ехали ваши ребята, остановился вполне самостоятельно. В этот самый момент Западный даже не успел еще отойти от платформы. Таким образом, ваша теория – увы! – не стоит выеденного яйца. Поезда не всегда останавливаются попарно!
– А где находится эта платформа? – спросил Вуди, сам не веря, что отважился на вопрос.
– На Центральном вокзале, разумеется, – усмехнувшись, ответил полковник Стефенсон.
Он был последним, кто сообразил, что означает его ответ…
– Съемка велась четыре дня назад. То, что вы видите, – это центральный вход в зал ожидания с первого перрона. Обратите внимание на входящих, – комментировал он происходящее на экране, – справа в углу экрана для наглядности выведен таймер. Он отсчитывает время в обратную сторону. Нули на таймере соответствуют времени остановки поезда.
Все сидящие молча впились взглядом в экран. Камера явно стояла невысоко, поэтому лица входящих были хорошо различимы.
20, 19, 18,… – отсчитывал таймер. На лице Стефенсона блуждала рассеянная улыбка. Поток толпы на экране то нарастал, устраивая заторы, то ненадолго спадал. …08, 07, 06… Наконец на таймере появились нули. Изображение замерло. С экрана на них смотрел рослый мужчина с плоским скуластым лицом.
– Стоп-кадр точно совпадает со временем срыва стоп-крана, – глухо промолвил полковник, – последующие три дня мы соединили в один ролик. Смотрите.
Он щелкнул пультом. Снова в углу экрана побежали цифры: 20, 19, 18,… Снова народ, устраивая заторы, втекал в вокзал. …07, 06, 05,… На улице хлестал ливень. Давка у входа. Нули! На этот раз Скуластый застыл в паре шагов перед входом.
Вновь, стремительно меняясь, засеменили цифры… Дождя нет, но погода ветреная. Слева от двери припаркована машинка для мойки пола. Нули. Скуластый успел выйти фронтально на крупный план.
– Который теперь час? – спросил вдруг Маркус.
– Без четверти девять, – ответил кто-то, глядя, не отрываясь, на экран. Кажется, Джонни.
20, 19, 18, 17,…
– Вы обязаны его задержать, – сказал Маркус, обращаясь к полковнику.
– Не отдавайте мне приказов, – огрызнулся Стефенсон.
…11, 10… 06, 05, 04,…
– Пожалуйста, не останавливайте запись, – попросил Вуди. – Нет проблем, – ответил полковник.
…02, 01,… На таймере высветилось: «00:00». «Четыре нуля – как колеса вагона», – мелькнуло в голове Вуди.
А тем временем скуластый пассажир зашел внутрь, поправил на плече лямку тяжелой сумки, повернул направо и исчез.
– Куда он пошел? – нервно спросил Маркус.
– Понятия не имею, – ответил полковник, – там нет ничего. Только лестница, ведущая в бомбоубежище.
– И раздевалку, – добавил Джонни.
– Верно, – подтвердил Стефенсон.
– Послушайте меня, полковник Стефенсон, – сказал Маркус голосом жестким, каким раньше не говорил никогда.
– Нравится вам получать от меня приказы или нет – этот вы выполните. Иначе, верьте мне, тот, кто выдал вам эти погоны, пожалеет о том дне, когда поступил на службу.
Маркус сделал паузу, выждал, пока полковник не опустил глаза, а потом продолжил:
– Если пассажир, которого мы видели на экране, снова появится, ваши люди остановят его. Все равно, под каким предлогом. Вы сделаете это?
Полковник вздохнул.
– Вот и хорошо, – заключил Маркус.
Большие электронные часы на стене показывали без пятнадцати девять.
– Я думаю, нам лучше внизу подождать, в бомбоубежище, – едва слышно произнес Вуди. Но хотя он произнес это очень тихо, его услышали. И никто не стал спорить.
8
Бомбоубежище было бетонным сооружением размером с два футбольных поля. Или три. Вуди не считал. В центре располагался огромный зал, похожий на городскую площадь, где место памятника занимал циклопический жестяной бак для питьевой воды, крашенный отвратительной синей краской. По периметру помещения были нарезаны бесчисленные комнаты и комнатки непонятного назначения. И все это сооружение – все его стены, полы, потолки и, кажется, даже двери – было облицовано одинаковой бетонной плиткой, закрученной на четыре болта по углам.
– Что мы здесь делаем? – спросил Маркус у Вуди, когда они спустились в подвал.
– Мы ищем то, что может всё здесь взорвать.
– Он прятал здесь взрывчатку? Ты прочитал его желания? – Маркус склонился почти пополам, чтобы заглянуть Вуди в глаза. Он скорее догадался сам, чем спросил.
– Да. Видел, – ответил Вуди. – Это человек спускался в раздевалку, но хотел попасть в бомбоубежище. Он так ненавидит всех…
Пока ребята осматривались, прошло около получаса. В бомбоубежище спустился полковник Стефенсон.
– Профессор! Что будем делать с задержанным вышибалой?
– Так он, оказывается, вышибала? – переспросил Маркус.
– Да, следит за порядком в ночном пабе вокзала. Живет в пригороде, каждый вечер приезжает поездом на работу. Но это еще не значит, что я могу держать в камере человека, не предъявляя ему никаких обвинений! – занервничал Стефенсон.
– А вы обвините его в несоблюдении правил общественной гигиены! – взорвался Маркус.
– Он хочет сделать звонок своему адвокату. Могу я хотя бы это ему разрешить?
– У вышибалы имеется свой адвокат? Передайте ему, что адвокаты у нас не работают по ночам, – отрезал Маркус. – Знаете, полковник, займитесь лучше делом. Проверьте нашего подопечного как следует, и вызывайте саперов. У нас есть все основания полагать, что вокзал заминирован. Мина находится здесь, в бомбоубежище.
– Но откуда вам это известно?
– Это не важно. Важно срочно найти и обезвредить мину. Выполняйте, – добавил Маркус нетерпеливым тоном.
Прибывшие саперы сразу сосредоточили поиски на колоннах центрального зала, на которых покоилось перекрытие. Потому что даже ребенку понятно,что никто не станет рисковать свободой ради мечты бабахнуть кладовку при станционном буфете.
Итак, колонн было сорок. У каждой четыре стороны. На каждой стороне десять бетонных плит. И каждую из этих тысячи шестисот плит нужно было снять. Маркус и ребята, как могли, помогали саперам.
…К двум часам ночи было вскрыто тридцать колонн…
…К трем часам – тридцать пять. Вуди не чувствовал усталости. Она осталась далеко-далеко позади…
…В четыре часа работа была закончена. Взрывчатку не нашли.
– Мимо, – вздохнул Джонни.
– Отдохнем, – сказал Маркус. – Отдохнем и всё обсудим.
Он подождал, пока группа по его примеру сядет на пол.
– Итак. Четыре вечера подряд человек спускается сюда с сумкой. Сколько в сумке? Десять? Пускай двадцать килограммов взрывчатки. Она упакована в свертки. Что это, порошок? Или что-то, похожее на пластилин? А если это не свертки? Она же не может быть насыпана на дно, как мука?
Вуди слушал Маркуса и знал, что эти вопросы адресованы не к нему. Наверняка Джонни разбирается в подрывном деле. И понятно, что во всем, что касается логики, ему далеко до Лео Неру. Поэтому он и сам не понял, почему вдруг сказал:
– А в пластиковых бутылках? Эта опасная штука не может быть жидкой?
Маркус нахмурился. Лео хмыкнул. Джонни оглянулся назад, туда, где прямо посреди зала, рядом с главной несущей колонной, высился бак для воды. Потом снова перевел взгляд на Вуди:
– Откуда ты знаешь, что такое возможно, Фитч?
– Ничего я не знаю. Я просто заметил, что ты хочешь пить… – смутился Вуди.
– Фитч, из тех продавцов укропа, которых я знал и не знал, – начал Джонни, но не стал продолжать. Он просто вскочил на ноги и через несколько прыжков уже находился у бака. Наверх вела железная лестница. Джонни взлетел по ступенькам.
– Похоже, что кто-то здесь так спешил, что даже забыл закрыть горловину, – сообщил он, – а отверстие не слишком узкое. Взрыватель вполне пролезет. На месте вышибалы я бы просто упаковал его в пластиковый кулек и утопил его здесь. И проводов никаких не нужно.
– Что такое взрыватель? Как он выглядит? – спросил Лео. Все уже стояли внизу, у бака.
– Он может, как хочешь выглядеть, – ответил Джонни, – как любой прибор, который может принимать электромагнитный сигнал. Например, телефон. Эх, жаль, «Арамис» испортился…
Саперы проверили жидкость. Вывод был однозначный – это жидкая взрывчатка, но без взрывателя она безвредна.
У Маркуса снова зазвенел телефон.
– Есть важные новости по поводу арестованного, – впервые голос полковника звучал ликующе, – его настоящее имя Сит Ахрин. Ему тридцать два года. Из них пять лет состоит в террористической организации «Чистый глобус». Специалист-подрывник. Разыскивается «Интерполом». Профессор, прошу вас, передайте от меня своей замечательной группе мое искреннее восхищение…
– Я вам перезвоню, – прервал его Маркус, – до этого ничего не предпринимайте. Хотя знаете что… Организуйте нам быстро штук пятнадцать резиновых ведер.
– Где же я их найду? Ночь на дворе.
– Ограбьте хозяйственный магазин.
Вероятней всего, полковник Стефенсон именно так и поступил. Потому что уже через несколько минут в бомбоубежище появились два крепыша-сержанта. Ведра были сложены одно в другое, как одноразовые стаканы.
– В ваших руках – честь железной дороги, – сказал Маркус сержантам. – Вы должны помочь саперам опустошить этот бак, – он показал на центр зала.
Глядя, как трудятся сержанты, Вуди попытался сообразить, сколько же часов уже не спал. Но мысли уплывали, и счет не давался. «Навряд ли я сегодня сяду писать стихи», – подумал он. Ему стало ужасно весело. И надо было сделать огромное усилие, чтобы проглотить, задушить рвущийся наружу смех, потому, что он никогда бы не сумел объяснить его причины.
Когда бак был опустошен, Маркус достал свой мобильный. Набрал номер.
– Полковник, я тут подумал: закон есть закон. Каждый имеет право позвонить своему адвокату. Дайте этому пареньку телефон.
Ждать пришлось не больше минуты. Звонок изнутри жестяного бака, и громкий хлопок, усиленный резонансом, прозвучал, как гром.
Но этот гром ничего не взорвал.