— Удивительно! — заворожено сказала девочка, допивая уже вторую чашку крепкого чая. — А слонов вы тоже видели?
— Конечно. До сих пор поражаюсь их размеру. Слоны как огромные каменные валуны, с мощными ногами и очень добрыми глазами. Но, к сожалению, индусы используют их как рабочую силу, пусть и относятся к ним с огромным уважением, и с этим ничего уже не поделать…
Первая половина дня подходила к концу, а мистер Левинсон все рассказывал и рассказывал любопытным детям про свои восточные приключения. Впрочем, было неудивительно, что этот человек смог сделать состояние на грузоперевозках и прочих мелочах. Он удивительным образом находил компромиссы в любых ситуациях. Вот и сейчас предупреждения и угрозы друзей привели к бесценному опыту. Этот состоятельный лорд не только открыл им новый неведомый сказочный мир Востока, но и пообещал научить стрельбе из настоящего ружья, а также птичью клетку для вороненка.
Дикен в ответ поведал всю историю, как они вышли на след лорда, как доставали пулю из вороны и затем похоронили ее. Эйприл, прикончив уже не первый и даже не третий творожный кекс, рассказала историю их знакомства и грязевого забега. Лорд Луман Левинсон с каким-то неподдельным восхищением выслушивал все истории ребят, находя в ответ свои, не менее интересные.
Когда чай и кексы в Эйприл уже не лезли, они втроем вышли на задний двор больших владений лорда. Именно там располагалось небольшое личное стрельбище. Серые набитые песком мешки висели на деревьях и на ограде. Мешки побольше были разбросаны по периметру двора, а самые большие и не единожды простреленные стояли в куче под высоким каменным забором.
— Дикен, вы ведь неплохо разбираетесь в баллистике, как я понял? — спросил мистер Левинсон, когда они стояли на заснеженном дворе.
— Прочитал пару книг, — скромно отмахнулся тот и, поняв намек загадочного лорда, продолжил. — Снег мелкий, идет ровно, значит ветер очень слабый и особо можно не отклоняться…
— Не отклонять ружье… — поправил его лорд. — Совершенно верно. Но не забывайте про давление сверху, так что оружие чуть вверх! Поверьте, даже черное перо того самого ворона на стволе ружья может моментально испортить вам игру. Это винтовка «Энфилд», вооружает всю Британию. Упрощенная, облегченная… Смотрите!
Он мгновенно прицелился одним зорким глазом к маленькому мешочку, висящему на яблоне, и в секунду произвел уверенный выстрел. Тот отразился эхом на весь район, и всюду послышались шорохи вспархивающих птиц. На землю из мишени посыпался песок.
— Так, теперь вы, — сказал лорд, и протянул оружие Дикену. — Вот… Это прижми к плечу… Сведи рамку и мушку в одну линию… Палец на курок. Дыши ровно и плавно, нажимай на выдохе, — спустя секунду прогремел новый выстрел, но ни одна мишень не дрогнула. — Ничего, с первого раза не легко! Теперь вы, юная леди.
И в этот раз Эйприл снова перещеголяла Дикена. После пары ее выстрелов плотный мешочек опустел. Меткие голубые глаза девочки заблестели от радости и гордости.
До самой темноты друзья, под руководством лорда Левинсона, стреляли на заднем дворе больших владений. Успехи Дикена в этом деле были не самыми лучшими — изредка его выстрелы задевали мишень, в то время как Эйприл сносила их одну за другой. Конечно, девочкам не свойственно владеть стрелковыми навыками, но это была Эйприл.
Вечером они как всегда сидели в своем чердаке и втроем — вместе с пернатым другом — горячо обсуждали сегодняшнее приключение:
— Вот, теперь у тебя свой дом, клювастый, — сказала Эйприл, когда Дикен аккуратно загонял туда вороненка. Дверца у клетки действительно была отломана, но птенцу понравилась такая забота, и он, довольный, запрыгнул на массивную жердочку. — Все же стоит ему имя придумать, Дикен, он теперь наш новый друг.
— Я вот сам сегодня задумался — ведь он единственный, кто оказался на нашем чердаке. И если, как сказал лорд Левинсон, ворон действительно способен все понимать и даже говорить, то ему откроются все наши тайны, — он подошел ближе к клетке и заглянул в черные глаза птицы. — Что это ты на меня смотришь? Понимаешь, небось, все! Черный, красивый… Эйп, а как сегодня сказал лорд про него?
— М-м-м… — Эйприл сморщила лоб, вспоминая странное слово. — Ты про Nebu… Bulin…
— Nebula, точно! — подытожил ее попытки Дикен. — Будешь — ворон Небул — черный, как дым.
— Будешь Небулом? — на этот вопрос ворон утвердительно прокаркал, после чего стало ясно — этот птенец действительно их понимает. — Странное у тебя конечно имя, Небул!
— Да и лорд не самый обычный, — Дикен делал какие-то заметки в тетради на своем столе. — Постоянно, когда я смотрел на него, я прямо сгорал от желания узнать о его глазе…
— Меня так и подмывало спросить, — тут же подхватила Эйприл, — но, думаю, это было бы неприлично… Да еще и весь в белом.
— Точно, — заулыбался тот, — похоже, что он ненавидит черноту. Хранитель белого цвета… — поиздевался Дикен.
— Ты только подумай, ведь та несчастная ворона свела нас с ним. Но сколько нам пришлось для этого сделать… Оставим пулю в качестве нашей награды! И малыша Небула…
— Мне до сих пор не верится, что ты согласилась на подобное… Я бы ни за что не смог достать пулю из мертвой птицы.
— Мы ведь провели целое расследование!
— Это точно… Как настоящие сыщики, — улыбнулся он. — Только не забывай про обещанный фехтовальный турнир. Ты должна утереть нос Винсенту… Он слишком много говорит! Да и Лим вряд ли упустит возможность насолить тебе, так что…
— Не волнуйся, я все раннее детство прожила в месте, где без подобных штучек было не обойтись… Мы их обыграем. Снова! — уверенно заявила Эйприл, резко махнув рукой.
— Мы.
Глава 6. ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ ФЕВРАЛЯ, ПЕРВЫЙ ДЕНЬ ВЕСНЫ
— До турнира осталась неделя, а у нас даже нет своего оружия! — Дикен с тревогой резко развернулся от своего стола, прервав очередной химический опыт. Тем самым он нарушил тишину, которая царила на чердаке февральским днем. Эйприл, сидевшая рядом и что-то писавшая, задумчиво посмотрела на друга и отбросила перо.
— Поверь, Дикен, это не проблема! Но нам надо будет навестить Окраину.
— Окраину?! — испугался он, но Эйприл, словно не заметив этого, продолжала.
— Я знаю там пару мальчишек, с которыми раньше жила по соседству, так вот они всегда славились тем, что имели лучшие деревянные мечи. Я тебе как-то рассказывала про Монти… Нарочно захочешь — не сломаешь! Какое-то дерево они нашли, которое растет только на мысе…
— Мысе Гелиарда?! — вновь ошарашено уточнил Дикен, всей душой веря в то, что Эйприл знает другой мыс в окрестностях Дафиэлда.
— Именно. Только не говори, что тоже веришь во всю ту чепуху про духов?
— Я слышал достаточно историй, и многие из них выглядят очень правдивыми… Тот же случай с охотником Оливером. Что примечательно: когда он первый раз бежал оттуда сломя голову и затем рассказывал всем, что за ним гнались духи герцога и его слуг, он вскоре снова вернулся на мыс, после чего и пропал бесследно… Спрашивается — зачем?
— Не знаю, Дикен! В другой раз поговорим об этом… Мы должны отправиться в Окраину и просить помощи Монти, — Эйприл подошла к клетке, в которой, втянув в себя голову, сидел ворон Небул и внимательно слушал ребят. — Весь уже оперился… Скоро полететь должен. Не проси у меня еды, у тебя вон крошек хлебных полно и половина яблока еще! Давай-ка, выпрыгивай из клетки… Вот. Погуляй по комнате! И не надо так кричать, тебе полезно лишний раз попрыгать, может и взлетишь со дня на день… Ну не на стол же!!!
Это был последний день февраля. И первый последний день февраля для них двоих. Несмотря на подступающую весну, улицы Дафиэлда были затянуты серой влажной пеленой. Каждое утро замирало от мороза, а низкие непроглядные туманы растворялись только к полудню. Дворик с висящим канатом между домами одиноко стоял в этой дымке, укрытый слоем двухнедельного снега. Общая картина города напоминала мрачные болотные пустоши, что располагались вдали промерзшего леса. По ночам шел мелкий снег. Он очень медленно опускался на землю, так, что, казалось, иногда зависал неподвижно в пространстве, пытаясь взмыть обратно, в небо. Но, несмотря на все это воздух был свежее, чем в любой майский день или послегрозовая летняя прохлада.
Эйприл не хотела себе признаваться в том, что она соскучилась по грязной Окраине, по гудению кораблей, стоявших в порту поблизости, по сгоревшей библиотеке, по Монти. Поэтому настойчиво тянула за собой Дикена к вокзалу. Он располагался неподалеку, нужно только было выйти на центральную дорогу Дафиэлда. Именно там отъезжали все поезда до ближайших пригородов, и именно там собирались все извозчики. Они сбивались в кучи, курили и о чем-то громко говорили, пока лошади бездельно стояли возле своих экипажей.
Самым простым и быстрым способом передвижения для всех детей этого города были именно кебы. Как и в случае с забегами, нужно было подождать, пока один из них не тронется в нужную сторону, а затем незаметно прыгнуть на запятки и не спеша катить к центру Дафиэлда. Дождавшись одного такого, Эйприл уверенно заскочила позади кеба, а следом, скорчив унылую гримасу, прыгнул и Дикен, и они тронулись по главной дороге.
Дорога тянулась через весь город, слегка изгибаясь. Холодный воздух бил в лицо, руки отмерзали, а колеса кеба вязли в грязи и слякоти. Друзья направлялись в центр Дафиэлда, чтобы оттуда пешком добраться до гиблой Окраины. Возможно, любой другой отложил бы поездку до завтра, но Эйприл была настроена решительно. До фехтовального турнира оставалась всего неделя, и нельзя было медлить.
Постепенно пустые улицы заполнялись людьми, плотно укутанными в теплые одежды. Каждый куда-то спешил, куда-то летел. Вот уже слышались унылые охрипшие голоса бакалейщиков, которые терялись в звонких криках мальчишек с кипами газет в руках. На передовицах как всегда были избитые сплетни из Бругена. Все это могло значить только одно — экипаж приближался к суетливому центру города.
Дикен с улыбкой взглянул на Эйприл:
— Вот смотрю на них… Все куда-то спешат, торопятся, бегут… И никто даже не пытается придумать для себя что-либо интересное, не пытается вырваться из этого скучного потока! Хотел бы я сейчас стать вспышкой света, или взлететь у них над головами, чтобы как-то их отвлечь от всего этого. С одной стороны я радуюсь, что мы не такие, а с другой — мне их жаль, — всё с той же улыбкой невнятно произнес он отмерзшими губами.
— Так будет всегда, — понимающе произнесла Эйприл, и огляделась по сторонам, — если конечно ты все-таки не желаешь вспыхнуть у них над головами… На повороте, спрыгнем! — сказала она, когда кеб огибал широкую площадь, усыпанную торговыми лавками и толпами людей.
— Даже не верится, что я побываю в Окраине, — задумчиво сказал Дикен, соскакивая с запяток. — Помню как-то давно, еще до твоего переезда, мы с Тофером задумали наведаться туда, но в итоге все сорвалось… Появился Винсент, залил в уши Тоферу будто стоит только появится на главном мосту, на незнакомца тут же налетают местные и просят денег за проход в Окраину, — сумбурно вспоминал Дикен, отгоняя от себя дурные мысли, — а если не платишь, то… летишь с моста!
— Бред какой-то, — фыркнула Эйприл. — Значит за тринадцать лет, которые ты живешь в маленьком Дафиэлде, ты ни разу не был в самом мрачном и бедном районе? Ну ты даешь…
— Ни в Окраине, ни на мысе… Но очень много слышал о них.
— Скорее всего, половина из всех историй про Окраину — правда, поэтому не отходи от меня ни на шаг. Новеньких там действительно не особо приветствуют, — сказала Эйприл, пробираясь через толпы бездумных прохожих.
На фоне всей этой суеты, которая с высоты птичьего полета наверняка напоминала муравейник, выделялась одна единственная дорога. И то, выделялась только потому, что была совершенно пуста и неприметна, несмотря на то, что брала свое начало от самого населенного центра города. Лишь изредка туда могла проскакать пара гнедых, запряженная в товарную телегу или небогатого вида экипаж. Это как у людей — можешь провести с человеком весь день бок о бок, а спросят — в чем он был одет, сразу и не вспомнишь. Так и здесь — каждый день мимо этой дороги проходит сотня, а может и тысяча человек, но никто ее не замечает.
Именно к ней направлялись друзья. И стоило им только ступить на этот путь, как городской шум заметно утих, все вокруг стало привычно спокойным и тихим. Однако в этом умиротворении таилось нечто загадочное и мрачное. Эйприл постоянно вглядывалась в знакомую туманную даль. Дикен, растирая покрасневший от холода нос, с интересом озирался по сторонам. Вся эта серость и маленькие покосившиеся дома странным образом влекли его. Друзья словно поменялись местами: она шла впереди и вела друга за собой, а Дикен беспрекословно с интересом следовал по пятам, полностью доверяясь ей.
Вскоре они достигли моста. Того, который условно отделял Окраину от самого города, и с которого, по слухам Дикена, его должны были сбросить. Он был не длинным, но высоким, так что с него открывалась вся панорама бедных улочек и домов, не удостоенных внимания Дафиэлда.
— Ну, Дикен, добро пожаловать! — с грустным вздохом сказала Эйприл. Она поняла, что не хотела сюда возвращаться, не хотела снова оказаться на этом мосту. Ей нравилась ее жизнь сейчас, с Дикеном и чердаком.
— Брось, Эйп! Теперь все по-другому… Тем более мы здесь по делу. У нас есть цель, у нас есть интерес, мы не зря забрались так далеко. Вперед! — после этих слов, они смело пошли вниз по мосту.
Жизнь здесь существенно отличалась от жизни в городе. Пусть район был бедный и обделенный вниманием городских, но все казалось таким своим и знакомым. Узкие тесные улицы, старые маленькие дома, побитые телеги и пьяные моряки с порта… Но все друг друга знали. По грязным дорожкам бегала местная шпана, оставляя за собой только брызги луж. Эйприл взглядом искала знакомых мальчишек, а Дикен не переставал восхищаться каждым дюймом здешних мест. Его странным образом привлекала эта теснота и замкнутость. Вся Окраина была как его рабочий стол: всегда захламленный, в постоянном бардаке, под которым обязательно можно было отыскать что-то стоящее.
Когда мимо них пробегала очередная толпа ребят, Эйприл схватила одного из мальчишек за руку:
— Хью! Эй, Хью, стой! — чумазый худощавый мальчонка, лет десяти, в старом перешитом пальто и большой шляпе не сразу узнал в ней местную. Несмотря ни на что, на его лице блуждала беззаботность и радость. — Монти или Тома видел?
— Эйприл?! — удивился он. — Они там же где и всегда…
Ни секунды не сомневаясь, Эйприл уверенным шагом направилась вдоль узких улиц, периодически сворачивая в тесные дворы и пробираясь по скрытым тропинкам куда-то вглубь. Дикен, сам того не желая, пытался уплестись за кем-то, с интересом засмотревшись в сторону. Практически на каждом шагу он обнаруживал для себя что-то новое, но, собирая всю свою волю в кулак, старался не отставать. Эйприл была словно мама, которая всеми силами оттаскивала свое чадо от витрины с игрушками.
Вскоре она замедлила шаг. Они начали осторожно подбираться к густому высокому кустарнику. Он был настолько густой, что не было даже видно, что за ним.
— Похоже на орешник, — начал Дикен, потянув за веточку, но, обернувшись, никого не обнаружил. — Эйприл? — прошептал он, но ответа не было. — Эйп… Эйприл! — эй… Я здесь! — прошептал кто-то снизу. — Давай за мной.
Он едва успел увидеть знакомую руку в узкой круглой норе внизу кустов, которая тут же скрылась. Дикен нырнул следом в узкий тоннель из примятый ветвей. Перед ним открылась поразительная картина: небольшая круглая площадка, шага в четыре шириной, очень плотно окруженная кустарником; трое мальчишек, которые сидели на старых деревянных ящиках и Эйприл. Она совершенно уверено чувствовала себя в этом причудливом укрытии. Свет сюда попадал только сверху, там, где ветви уходили в небо и не так плотно срастались между собой.
Одеты все мальчишки были подобно Хью, но выглядели старше. Напротив них висела такая же старая большая шляпа, в которую они по очереди кидали пуговицы и маленькие камешки.
— Да вы только посмотрите, это же Эйприл?! Какая неожиданность… Ты решила почтить Богом забытую Окраину своим присутствием? — с явной иронией поинтересовался старший из них. — Мы думали, что уж и не увидим тебя. Даже дорогу не забыла? — после этих слов, двое других хихикнули, а он с презрением посмотрел на ее спутника, который все это время стоял позади нее и с интересом разглядывал все вокруг. — Новый друг? Интересно…