— Да мы и сами не думали, — начала Эйприл, — просто захотели увидеть вас так…
— Посмотреть на вашу другую жизнь, — подхватил Дикен.
— Нет, ребята, жизнь у нас одна! Вот ее стороны могут быть совершенно разные, — улыбнулся тот, разливая чай. — Смотрю, вы сильно удивлены. Да… Порой приходится отвлекаться на эту скукоту, хотя… Арчер, мой брат, совсем не считает такой образ жизни скучным. Целыми днями сидит с бумагами, корреспонденцией. Его вообще мало что интересует кроме денег, издательства и дорогих костюмов.
— Мистер Мортус, мы как раз хотели поговорить с вами о редакции вашего брата, — сказал Дикен, краснея и окуная кончик пальца в горячий чай. — Вы сказали, что ему требовались разносчики газет. Вот и мы как раз хотели занять чем-то свое время и…
— Я вас понял! — прервал Дикена хриплый голос моряка. — Арчер сейчас здесь. Пейте чай. Я вас обязательно познакомлю, хотя… оно того не стоит, — последние слова он пробубнил себе под нос. — Это крыло дома пусть маленькое, зато уютное. А мистер Арчер, все время проводит в своей, южной части дома. Вы должны были заметить пристройку в той стороне здания — ее видно с улицы — это и есть отдел издательства «Дафиэлдс Инстанс»! Большую часть своего крыла он превратил в офисы и кабинеты… Там же и вход к печатным станкам и прочей бумажной чепухе!
— А где же он живет? — иронично заметила Эйприл.
— Если честно… честно, не знаю, — сознался моряк. — Иногда мне кажется, что он и спит и живет на своей работе.
— Так получается, что вся правая половина дома ваша? — удивился Дикен. — Зачем же вам столько комнат?
— Скажу по правде — они мне и не к чему! Некоторые до сих пор пустуют. На их дверях даже ручек нету! — усмехнулся тот. — А так: спальня, ванные комнаты, для отдыха, библиотека… В общем по-простому!
— По-простому? — дернулась Эйприл, едва не расплескав кружку чая. — Да здесь же целое имение! К тому же наверняка много всяких… Всяких… Ну там, вещей интересных, — что-то сковало слова Эйприл и ничего, кроме «интересных вещей» она не смогла подобрать, успев лишь бросить укоризненный взгляд на друга.
— На табличке перед домом сказано, что мистер Арчер адвокат… — нахмурился Дикен.
— Что ж, так то оно так… Даже хороший адвокат, я вам скажу. Но в наше время слишком большая конкуренция среди адвокатов и… он нашел, куда вложить всю эту юридическую болтовню и навыки — газета! — пренебрежительно подытожил Мортус. — Как видите, довольно удачно… Вы не поверите, но начинал он с того, что засуживал различные газетные издания за всякие оговорки и неправомерные ошибки. Потом министерство предложило ему курировать издательство, а со временем он и вовсе его выкупил, сменил название и организовал свое дело, — когда Мортус рассказывал все это, на его лице явно читалось недовольство. — Допивайте чай и пойдемте за мной… Надо еще предупредить брата о вашем приходе. А заодно и какие-нибудь «интересные вещи» увидите, мисс Вудуорт, — с улыбкой договорил он.
Сразу после чаепития в уютной красной гостиной моряка друзья проследовали в южную часть дома.
Она значительно отличалась от предыдущей. Исключительно светлые и персиковые непонятные тона и отсутствие всякого уюта. Строгий стиль делового человека. Здесь, казалось, за каждой дверью велись какие-то работы и дела, отовсюду доносились голоса. Коридоров также было больше. Они напоминали лабиринты, по которым даже мистер Мортус ходил неуверенно. Иногда они возвращались назад, чтобы сменить поворот, а друзья тихонько посмеивались над своим проводником, который не мог сориентироваться в собственном доме. И это при том, что он не один год провел в открытых водах.
И вот, наконец, все трое уперлись в дверь. На ней красовалась все та же табличка, что встретилась им на входе. Прямо за ней велись какие-то переговоры. Вскоре из кабинета выбежала дама с кипой бумаг. Молча окинув взглядом и кивнув пришедшим, она исчезла в лабиринте коридоров.
— Арчер, здравствуй! Как это ни смешно, но сегодня мы еще не виделись, — с сарказмом произнес Мортус, обращаясь к человеку за массивным столом.
Единственное, что отличало этих братьев друг от друга, так это густые усы старшего и невероятно пытливый взгляд. Но, если бы не очевидное внешнее сходство, то никто бы не сказал, что эти два человека родные братья. Младший всю свою жизнь провел на корабле, среди пьяных моряков и запаха свежей рыбы. Теплые дни проводил в маленьком домике, скрытом от глаз людей, сидя на своем причале с удочкой в руках и пыхтя дешевой сигарой. Арчер Халлгрейт — наоборот. Юридическая степень, роскошный дом, собственное издательство. Он терял свою жизнь среди огромного количества бумаг, букв и цифр. Даже сейчас он сидел, натянув на нос пенсне, и внимательно изучал статьи для следующего номера «Дафиэлдс Инстанс».
Халлгрейт старший был очень аккуратным. На его столе было несколько стопок бумаг: корреспонденция на одном краю, документы на подпись прямо перед ним и распечатки тестовых статей на другом. От такого порядка Эйприл просто не могла оторвать глаз. Дикен же только удивлялся, как можно работать в такой чистоте. По его мнению, сама работа заставляет человека создавать кавардак на месте.
Дикен и Эйприл скромно прятались за спиной чудаковатого Мортуса.
— Добрый день! — сказал Арчер, отрываясь от бумаг и привстав с кресла. — Ты не один?.. С кем имею честь?
— Прошу, познакомься. Юные мистер Дикен Дорф и мисс Эйприл Вудуорт! — гордо представил он своих спутников. — Ребята, это и есть мой старший брат — Арчер Халлгрейт.
— Очень приятно…
— Они скромничают. На самом деле, это очень интересные и смышленые дети… Мы познакомились с ними весной и я смел упомянуть, что тебе не хватает рабочих чтобы разносить газеты, — сказал тот, с виноватой улыбкой глядя на Дикена и Эйприл. — В них жизни и сил больше, чем во всех твоих печатных станках, это точно…
— Ну, ты же знаешь, Мортус, работа пусть и простая, но ответственная…
— Я готов нести за них всю ответственность! — уверенно заявил младший. — Им можно доверять…
— Что ж, — вздохнул мистер Арчер, — почему нет? Сколько вам лет?
— Пятнадцать! — мгновенно ответили оба, прибавив Дикену один год жизни.
— Ну что ж, ладно посмотрим… Каждое утро, к девяти часам вам надо будет приходить сюда. Лучше делать это не с главного входа, а напрямую с фабрики — это пристройка справа от дома. Вы увидите, там табличка… В типографии вы будете получать около полусотни газет ежедневно. Одна газета — полтора гвена. Иначе говоря, один гвен и пять франтлей, и не монетой меньше! Конечно, в ваших интересах продать подороже, так как это уже пойдет вам в карман, — выпалил Арчер, и по его лицу стало понятно — повторять он не намерен.
— А где…
— …лучше торговать? В центре, — оборвал Дикена адвокат. — Там больше людей, больше спрос! Еще вопросы?
— А если мы не распродадим все за день?
— «Дафиэлдс Инстанс» выходит дважды в неделю. Включает в себя только ежедневное приложение с объявлениями, поэтому оставшиеся газеты вы приносите обратно, заменяете приложения, и идете снова! — без колебаний отвечал Арчер. — Но имейте в виду, что пятьдесят газет в день — это обязательно… Плюс экземпляры с нераспроданного дня. В ваших же интересах…
— Мы все поняли! — сказала Эйприл, представляя себе масштаб работы.
— Если это все, то прошу извинить, у меня еще полно работы, — ровным тоном сказал он и придвинул к себе стопку с письмами. — Приятно было познакомиться! Завтра приступаете, и надеюсь на вашу ответственность.
После этих слов Халлгрейт старший проводил взглядом друзей и снова уткнулся в свои бумаги.
Его брат еще с полчаса показывал ребятам дом. Больше всего Дикена привлекла личная библиотека моряка. Уже из-за зеленой двери приятно и тепло пахло старой бумагой. Внутри стояли ровные стеллажи и шкафы, тесно набитые книгами и рукописями. Где-то в глубине библиотеки Дикен откопал самую заветную для себя нишу. В ней были собраны редчайшие книги, которые в свое время либо уничтожили, либо были изданы в единственном экземпляре. В них затрагивались самые необычные темы и области знаний — мистические обряды древних американских племен, истории о сомнительных событиях, мировая символика. Среди всего этого даже имелось руководство по взлому замков и карманным кражам.
Дикен метался между полками не находя себе места. Особое внимание привлекла пара книг, посвященная различным шифрам и загадкам. Пока Эйприл листала первую попавшую в руки книгу, он со страстью разглядывал неизвестные ему значки и символы на страницах старых фолиантов. Дикен питал неподдельную страсть к разгадке иностранных или хорошо зашифрованных текстов. Родители часто удивлялись его настойчивости. Вместо того чтобы воспользоваться словарем, он сидел часами над текстами и искал взаимосвязь между незнакомыми ему знаками или словами.
— Нравится? — внезапно прохрипел Мортус, положив широкую ладонь на плечо мальчишки. — Да, это одна из моих слабостей, которая не помещается в домике на мысе. Здесь собраны очень интересные коллекции и энциклопедии. Я уже немало пожертвовал антикварной лавке… Старьевщик!
— Знаете, мистер Мортус, я вообще не очень люблю учиться по книгам, — с оправданием произнес Дикен, хотя его глаза загорались каждый раз, когда он открывал книгу одну за другой. — Это ведь редкие записи?
— Да, Дикен, очень редкие, — трепетным полушепотом ответил тот, словно подчеркивая благородство книг, — их сейчас единицы остались… Это вообще большая тайна! Считай, тебе сильно повезло, что ты можешь держать их в руках. Вот эту, — Мортус протянул Дикену старую толстую книгу, обложка которой была испещрена самыми разнообразными непонятными символами, среди которых даже не было четкого названия. Затем он вытащил из книги закладку с извилистыми прорезями, поелозил ей по этим символам, пока не поймал нужное место, затем перевернул ее вверх тормашками и мальчик, наконец, смог прочитать название: «Как зашифровать 57 страниц текста в одной букве», автор неизвестен, — ее я выменял у одного коллекционера на ларец с замком с самым сложным шифром. Замок не поддавался мне на протяжении двух с половиной десятилетий, и я решил избавиться от этой безделушки…
— Восхитительно! — с трудом выдавил Дикен, так как во рту у него все пересохло от волнения. Он был настолько потрясен, что его слегка зазнобило. — А можно мне потом рассказать Эйприл о том, что я сейчас услышал и увидел?
— Она же не болтунья? — покосился Мортус с привычной для него улыбкой, хотя говорил он на полном серьезе.
— Нет, мистер.
Дикен очень жалел, что Эйприл бездумно ковырялась в скучных книжонках, вместо того, чтобы наблюдать и слушать вместе с ним.
Вскоре мистер Мортус вывел их из своей библиотеки и повел в типографию, чтобы показать, где получать газеты.
— Никогда не думала, что увижу все это вот так, изнутри…
Они находились в небольшом цеху с тремя большими печатными станками. Казалось, работа не останавливалась здесь ни на секунду. Дверь в конце зала вела в редакцию, а оттуда уже можно было попасть в бесчисленные коридоры.
Когда с улицы раздалось эхо огромных часов, которые находились в другом конце города, возле пристани, Дикен встрепенулся:
— Уже шесть, — сказал он, переглянувшись с подругой, — думаю, нам пора.
— Понимаю, — сожалея, кивнул Мортус, — спасибо за визит, ребята. Да и еще… Имейте ввиду, что завтра я возвращаюсь на мыс, так что вам придется здесь справляться одним.
— Мы не подведем, мистер Мортус! Спасибо вам за все.
В веселом настроении друзья отправились в сторону дома. Они нисколько не жалели об этом визите. Им удалось увидеть другую сторону жизни Мортуса и обзавестись нескучной работой. Хотя для этих двоих даже считать песчинки на побережье не было бы в тягость.
— Эйп, а о каких «интересных вещицах» ты упомянула за чаем? — вспомнил Дикен, когда они проходили мимо большого здания банка, стоявшего на пересечении трех улиц.
— Вещицы?.. Ах это! Я хотела сказать о том, как должно быть много тайных ходов и комнат в этом доме, но вовремя промолчала, — ответила она, как вдруг остановилась и шагнула назад.
Прильнув к земле, Эйприл что-то подобрала и, взяв друга под руку, быстро повела прочь. Полмили до чердака они бежали.
— Это просто брошь, Эйп! — спокойно проговорил Дикен, сидя у химического стола и разглядывая в руках блестящее украшение. — Ты прямо сделала из этого целую историю… Будто мы тот банк ограбили.
— Ну я просто подумала… Вдруг она драгоценная?
— Я проверю, конечно, может хоть серебро, но сильно не обольщайся на этот счет.
Он навис над столом, соскабливая с броши металлические крупинки. Первые пять минут Эйприл с интересом наблюдала за ним, но потом вернулась к своему столу и уселась на него сверху. Небул тем временем приметил блеск новой маленькой вещицы рядом с Дикеном и в один взмах крыльев преодолел расстояние от клетки до стола. Вскочив на руку Дикена, он начал щипать того за палец и клевать брошь.
— Небул! Прекрати, глупый. Иди в свою клетку, — ругался тот, отпихивая локтем настырную птицу. — Уйди отсюда! Небул!!!
Обиженный ворон спрыгнул со стола на пол и снова вспорхнул, но только уже на колени к Эйприл.
— Не ругай его… Завтра наш первый рабочий день, — мечтательно проговорила она, едва касаясь ногтем указательного пальца смолистой спины Небула. — Я рада! Мы вместе будем ходить по торговой площади, и орать во всю глотку! К тому же мы будем в курсе всех новостей… Это хорошо, правда? Я тут подумала… Давай ты будешь таскать всю кипу, а я горланить? — довольная своей идеей, она спрыгнула со стола, отчего ворон невольно вернулся в клетку. — Начинать лучше со стоянки экипажей… Извозчикам все равно делать нечего, хоть газеты почитают, — улыбнулась она, продумывая план работы и блуждая из стороны в сторону, — затем лавочники… И продавать надо подороже все-таки! Хотя бы на пару-тройку франтлей! Так… Это получается…
— Двадцать гвенов с каждой сотни газет нам в карман, — перебил он ее. — Все верно, это серебро! Причем хорошее, чистое… Неплохая находка, Эйп.
Небул расправил крылья и уставился на друзей с завистью, будто понимая, что серебро — это то, что он любит.
Эйприл плохо спала всю ночь, предвкушая предстоящий день. Несколько раз она уже погружалась в дремоту, но малейшие крики или шорохи за окном пробуждали ее. Спала она чутко, за всю ночь проснулась восемь раз, поэтому на девятый раз она поднялась легко. За окном уже было раннее утро.
Солнце только вставало. На улице еще царила прохлада и Эйприл растирала ладони, стоя в тени развесистой яблони во дворике Дикена. Рукава сорочки кремового цвета были подвернуты, и, несмотря на холод, она даже не думала их опускать. Такой была Эйприл. Если она вышла из дома так, значит именно так ей захотелось, и никакой холод уже не изменил бы этот ее личный принцип. Эти странности немного раздражали Дикена, но она на этом стояла твердо. И вот, по-прежнему потирая руки и ловя тонкие лучи солнца сквозь листву яблони, Эйприл прислушивалась к неразборчивым звукам за дверью.
Вскоре послышались шаги, и на пороге показался Дикен. Небрежно одетый и с заспанным лицом, он был не разговорчив.
— Мне проще не спать всю ночь, чем лечь и встать с утра пораньше! — упрекал он тех, кто винил его в плохом расположении духа, небрежном виде, опозданиях и просыпаниях.
С этим лучше было не спорить. О бесполезности сна Дикен мог рассуждать часами.
— Около ста суток в год мы спим… СТО! И просто спим, — возмущался он. — Нельзя так тратить свою жизнь!.. Сон это как… Как опиум! К нему привыкаешь… Обычная привычка, только расплачиваешься временем. А значит это страшнее опиума! — аргументировал он.
Выслушивая ворчания друга, Эйприл приближалась к дому на Средней улице 16, принадлежащему Халлгрейтам. Обойдя здание справа, они вошли в пристройку. Работа кипела. Все носились с газетами, корреспонденцией и прочими бумагами. Люди суетливо бегали в разные стороны, не замечая друг друга, появляясь из одной двери, и скрываясь за другой. Порой из какого-нибудь кабинета доносилось: «Где статья о разорившемся бругенском лорде?» И тут же слышался ответ из-за противоположной закрытой двери: «Печатаем на следующей неделе!». Казалось, многие люди здесь даже не виделись ни разу, общаясь исключительно через двери.