– А что если такъ затянется до утра? – предположила она.
– Придется дурно провесть ночь! – весело отв?чалъ онъ.
В?ра вдругъ сд?лалась серь?зна. Она вспомнила объ ужас? миссъ Джервисъ, еслибы она не вернулась. А какъ вдругъ еще прі?детъ сегодня сестра?!.. Боже мой! Что она над?лала!..
– Но в?дь это ужасно! – вскричала она, готовая сквозь см?хъ заплакать. Зач?мъ вы меня остановили?.. Я ув?рена, что благополучно бы перешагнула эти опасные полтора аршина надъ обрывомъ.
– За это трудно поручиться. А подумайте, какая несравненно ужасн?йшая катастрофа, ч?мъ вашъ временный арестъ, могла бы случиться, еслибъ вы рискнули – и поскользнулись!.. Помилуй Богъ!..
– Но я боюсь, что мое позднее отсутствіе над?лаетъ мн? непріятностей.
– Все же меньшихъ, надо думать, ч?мъ трагическая гибель на утесахъ Черноморскаго побережья?.. зам?тилъ онъ добродушно улыбаясь.
– Будто она была-бы неизб?жна, если-бъ я васъ не послушалась?
– Не знаю. Но думаю, что одно предположеніе возможности ея должно уб?дить васъ, что выбора не было. Лучше рисковать гн?вомъ вашихъ родителей за позднее возвращеніе къ домашнему очагу, ч?мъ безысходнымъ отчаяніемъ ихъ, въ случа? несчастія. Не правда-ли?
Она посмотр?ла на него, но въ сумрак? можно было только разгляд?ть б?лые зубы, блест?вшіе изъ– подъ темно-русыхъ усовъ, приподнятыхъ улыбкой, да тонкую руку незнакомца, на которую падалъ лучъ лампады.
«Я ув?рена, что онъ порядочный челов?къ! – подумала В?ра Аркадьевна. Это видно и по тону его»…
Невольная улыбка снова осв?тила лицо ея. «Еслибъ знали мои о томъ, гд? я и что д?лаю!.. Какъ я дружески бес?дую въ пещер?, надъ Чернымъ моремъ, съ неизв?стнымъ мн? молодымъ челов?комъ!.. Боже мой! Да у тетушки Ольги Валерьяновны нав?рное, отъ ужаса, сд?лался бы ударъ!»
Мысль эта такъ ее разсм?шила, что она, д?йствительно, засм?ялась и, чтобъ какъ нибудь объяснить свой см?хъ, посп?шно заговорила:
– Къ домашнему очагу, говорите вы? О!.. Очагъ мой очень далеко отъ Одессы; а гн?ваться на меня зд?сь можетъ разв? только компаньонка моя, англичанка, съ которой я ?ду за границу.
– А!.. Вотъ видите-ли! Т?мъ лучше… «Хот?лось бы мн? знать, кто эта д?вушка?..» «Какъ бы узнать, кто онъ такой? – одновременно подумали оба. Разв? спросить?!. Ну, вотъ еще вздоръ! Какое мн? до него д?ло?.. Зач?мъ мн? знать?..»
– Какъ же это вы, про?здомъ зд?сь, и попали въ такое захолустье, о которомъ мало кто изъ жителей Одессы даже знаетъ?
– Да! Я по?хала прогуляться, а вотъ моя д?вушка, Маша, – она зд?сь прежде живала, – заинтересовала меня разсказами объ этой старушк? и ея пещер?, я и зашла посмотр?ть, – на свое горе!
Она засм?ялась.
– Понимаю. Любознательность въ васъ заговорила?
– Да, можетъ быть… А вы разв? не русскій?
– Я?
– По вашему говору мы должны, кажется, быть соотечественники.
– Да… Впрочемъ не совс?мъ. Я одесситъ.
– Это что же значитъ? Инородное племя?.. – Разв? одесситы-люди особой національности?..
– Почти!.. Мы, извините за слово, – еслибъ тутъ ваша англичанка была, она сочла бы меня за зулуса! – Но я все-таки скажу мы, одесскіе люди, ни Богу св?чка, ни чорту кочерга.
– Вотъ удивительное д?ло!.. Почему-же?
– Да такъ. Ужъ городъ нашъ такой, космополитный… Чисто русскихъ зд?сь мало. Прислушайтесь къ говору: какъ онъ испорченъ! По– русски говорятъ зд?сь хорошо только прі?зжіе изъ Россіи, которые еще не усп?ли ободесситься. А зд?шніе вс? перем?шались искони въ такую кашу, въ которой разобраться очень трудно.
– Да какъ же такъ? Я не пойму!
– Перероднились съ иностранцами. Русскіе переиностранились, а иностранцы – обрус?ли и обмалороссились. Изъ этого и выходитъ, что вы зд?сь найдете: итальянцевъ – съ русскими фамиліями, а чистыхъ хохловъ – съ итальянскими; людей иностраннаго происхожденія и даже подданства – руссофиловъ и хохломановъ и такъ дал?е… А что до нар?чій, симпатій и всевозможныхъ національныхъ чертъ, то вс? націи у насъ до такой степени перем?шались, что вы никогда не узнаете ни по фамиліямъ, ни по говору, кто говоритъ съ вами: русскій, англичанинъ, французъ, н?мецъ, хохолъ, славянинъ или даже грекъ, итальянецъ или какой нибудь восточный челов?къ… Ув?ряю васъ!..
– Вы клевещете… Ужъ извините, но въ васъ нельзя сразу не узнать русскаго. И я ув?рена, что вы совс?мъ, чисто русскій!
– Можетъ быть, но…
– И фамилія ваша тоже, нав?рное, русская.
– Не ручайтесь!
– Неужели н?тъ?
– Судите сами, но не забывайте, что хотя бы и такъ, в?дь одна ласточка не д?лаетъ весны!.. Напротивъ: исключенія подтверждаютъ правила…
– О!.. Не заговаривайте меня фразами! – засм?ялась княжна. Извольте каяться!
– Я готовъ.
Онъ всталъ и съ улыбкой и глубокимъ поклономъ назвалъ себя:
– Вольно-практикующій художникъ Юрій Арданинъ…
Посл?дній слогъ фамиліи его былъ заглушенъ сильнымъ раскатомъ грома и ей послышался иначе. Она отв?чала на поклонъ, но въ то же время подумала:
«Юріардани?.. Какая странная, въ самомъ д?л?, фамилія!..»
И вдругъ ей, ни съ того ни съ сего, стало досадно. Она встала и, почти касаясь головою свода землянки, смотр?ла въ оконце, въ непроглядную мглу и непогоду. Онъ смотр?лъ на нее сбоку…
«Спрошу, куда ни шло!» – подумалъ онъ и р?шился.
– См?ю-ли спросить, кому я им?лъ честь представиться?..
Ее это изумило. Зач?мъ ему? «Вотъ еще! – внутренно возмутилась въ ней княжеская сп?сь. Стану я называть себя каждому встр?чному проходимцу!.. Чтобъ еще разсказывалъ!»
– Звенигородова! – выговорила она вдругъ, совершенно неожиданно для самой себя и тутъ же очень удивилась.
«Господи! Зач?мъ это я?.. Съ чего?.. И за что я его-то проходимцемъ называю?.. Какъ все это глупо!»
– Звенигородова?.. – тоже неожиданно удивился ея собес?дникъ. Не изъ сибирскихъ-ли? Не родственникъ-ли вамъ изв?стный Викторъ Наумовичъ?.. Этотъ милліонеръ?
– О, н?тъ!.. – вся испуганно вспыхнувъ, отреклась В?ра. А вы его знаете?
– Какже! Им?ю честь состоять въ guasi пріятельскихъ отношеніяхъ. Встр?тились за границей и онъ ко мн? возым?лъ сердечное влеченіе. Скажите пожалуйста: онъ вамъ нисколько не родственникъ? Чужой совершенно?
– О да!.. Совершенно.
– И слава Богу!
– Почему?
– Да… ужъ очень онъ какой-то! – сказалъ онъ и засм?ялся; но вдругъ спохватился, усумнившись:
– Однако, вы съ нимъ, кажется, знакомы?
– Да… Немножко.
– Извините! Я быть можетъ… Онъ запнулся.
– О! Не ст?сняйтесь. Я сама о немъ невысокаго мн?нія.
«Ахъ! Какъ досадно, что я вздумала назвать ему эту фамилію! – размышляла она. Вотъ гр?хъ попуталъ!.. Всякую другую онъ позабылъ бы скор?е… А, впрочемъ, в?дь мы нав?рное видимся въ первый и посл?дній разъ въ жизни…»
– А вотъ, кажется, и св?тл?етъ!
– Да, слава Богу!.. Авось можно будетъ посп?ть къ восьми-часовому по?зду.
– Посл?дній идетъ въ девять часовъ; нав?рное усп?ете не къ тому, такъ къ другому. Но прежде вы мн? позволите сд?лать рекогносцировку м?стности?..
Онъ вышелъ изъ коморки подъ сводъ пещеры. Градъ прошелъ и дождь унимался. Старух? удалось, наконецъ, отвести воду къ стоку, такъ что выйти оказалось возможнымъ.
– Еще минутъ десять и можно будетъ рисккуть, – сказалъ онъ, обернувшись къ открытымъ дверямъ, къ которымъ она подошла. Но только дайте мн? время осмотр?ть путь.
– Но зач?мъ же я буду затруднять васъ?.. Мн? право сов?стно!
– Какое-жъ затрудненіе? Помилуйте!.. В?дь надо же мн? для себя самого посмотр?ть. Если не собой, то своими красками и альбомомъ, я ни за что не рискну.
– Жаль, что зд?сь темно, а на площадк? мокро!.. Я бы попросила вашего позволенія, посмотр?ть рисунки. Я очень люблю живопись.
– О! У меня только эскизы. А посмотрите лучше, какая передъ нами картина! Какой художникъ могъ бы изобразить что либо подобное!..
В?теръ уносилъ обрывки черныхъ тучъ на югъ. Изъ-за нихъ жемчужный шаръ луны безпрестанно выкатывался, мгновенно все осв?щалъ серебрянымъ сіяньемъ и снова скрывался, лишь озаряя края облаковъ лучезарной бахромою. За горой западъ очистился и, хотя солнце уже с?ло, зарево его гор?ло еще ярко и, съ другой стороны, окрашивало небо и море золотисто– пурпурнымъ отсв?томъ, а чернымъ тучамъ, въ которыхъ по временамъ еще вспыхивали молніи, придавало багровый, злов?щій колоритъ. Море холодило плавными размахами, безъ п?ны, но все взбудораженное дождевою рябью, отливая вс?ми Цв?тами перламутра и золота, въ разнообразіи этого фантастическаго осв?щенія.
Вызванная восторженнымъ восклицаніемъ своего новаго знакомца за порогъ, В?ра остановилась, пораженная красотой и величіемъ этого необыкновеннаго зр?лища.
– О! Боже мой!.. – тихо произнесла она, невольно сложивъ руки, какъ на молитву.
Минута прошла въ безмолвномъ восторг?. Торжественность ея еще увеличивалась раскатами дальняго грома, гроза пронеслась, но уходя, еще издали напоминала свою силу.
Косыя линіи дождя, бороздившія пространство, р?д?ли. Все просв?тл?ло и притихало…
Воцарялась чудная л?тняя ночь, полная таинственныхъ силъ и звуковъ возрожденія всей природы къ новой жизни, подавленной было ревомъ пролет?вшей грозы.
В?ра все еще стояла забывшись, любуясь великими силами неба и моря, когда Арданинъ, побывавъ на своей недалекой рекогносцировк?, вернулся, съ выраженіемъ н?доум?нія на энергическомъ лиц? и, переговоривъ шепотомъ съ хозяйкой, не слушая ея с?тованій и возгласовъ, обратился къ В?р? Аркадьевн?, говоря очень мягко, словно чувствовалъ себя виноватымъ.
– Не тревожьтесь, прошу васъ! Я над?юсь, что скоро поправлю д?ло. Представьте себ?, что мы, въ настоящую минуту, совершенно отторгнуты отъ живаго міра… Между нами и имъ – пространство!
– Какъ?.. Что вы говорите? – опомнилась княжна. Я васъ не понимаю!
– Образовался обвалъ. Вотъ видите: слава Богу, что я не пустилъ васъ идти! Тропинка надъ обрывомъ и загораживавшіе ее камни, все осыпалось! Все смыто и съ?хало въ пропасть, будто не бывало.
– Господи!.. Что же мы будемъ д?лать? – въ ужас? вскричала молодая д?вушка.
– Бога ради не тревожьтесь! Почва зд?сь глинистая, рыхлая. Я ув?ренъ, что прорублю новыя ступеньки мен?е ч?мъ въ полчаса. В?дь, всего какой нибудь аршинъ или два… На наше счастіе, у старухи есть топоръ и кирка, – все что надо! Пожалуйста успокойтесь. Я вамъ ручаюсь, что вы, черезъ часъ, будете благополучно въ вагон?.
Онъ оставилъ ее на террас?, а самъ исчезъ въ земляномъ корридор?, который велъ къ тропинк?. Тамъ, снявъ верхнее платье, онъ при св?т? луны, энергически принялся за работу. Управляясь съ киркой и лопатой, словно настоящій землекопъ, онъ шагъ за шагомъ прорубалъ тропку въ почти отв?сномъ обрыв?. Благодаря глинистой, отсыр?вшей почв?, ему скоро удалось очистить достаточно м?ста, чтобы пройти.
Маша, сл?дившая за его д?ломъ съ замираніемъ сердца, каждую минуту являлась съ докладомъ къ барышн?, тревожно ждавшей исхода его. В?ра Аркадьевна сид?ла на площадк?, глядя на сіявшее, усмиренное море и стараясь успокоить бурныя чувства великой тишиной, сходившей на всю природу. Все случившееся было такъ необычайно, что казалось ей сномъ или отрывкомъ изъ чуждой ей жизни. Какое счастье, что этотъ сильный, р?шительный молодой челов?къ былъ съ ними!.. Богъ знаетъ, какъ трагически окончился бы для нея этотъ день, еслибъ онъ не былъ по-близости и не пріютился тоже сюда… Какое странное знакомство!.. Еслибы не эта фамилія, его можно бы счесть вполн? порядочнымъ челов?комъ… То есть челов?комъ ихъ круга! – мысленно поправила она самое себя. Какъ досадно, что она не можетъ отр?шиться отъ такихъ предразсудковъ?.. Что за исключительность? За нетерпимость?.. Будто нельзя быть вполн? порядочнымъ челов?комъ, не принадлежа, по рожденію, къ высшему обществу. Какой вздоръ!.. Хоть бы тотъ же князь Лоло – лучше со своими пустозвонными фразами, хвастовствомъ, да анекдотами о цыганкахъ! Или этотъ рыжій д?тина, именемъ котораго она воспользовалась, – Звенигородовъ. Онъ в?дь тоже м?титъ во дворянство, больше: въ аристократы! Еще бы! Не шутка в?дь состоять въ званіи камеръ-юнкера!..
Безспорно деньги его во дворянство вывели… А возможно ли быть вульгарн?е его?
И почему-то княжн? Ладомирской стало еще противн?е воспоминаніе объ этомъ челов?к?, котораго ея семья ей прочила въ мужья.
Вдругъ она вскочила съ м?ста въ тревог?, вспомнивъ, что назвалась его именемъ.
«И зач?мъ, зач?мъ я сд?лала эту глупость? Это надо исправить. Надо сказать ему, что это глупая шутка…»
Свистъ локомотива прервалъ ея размышленія. «Это в?рно посл?дній по?здъ. Если онъ уйдетъ прежде, ч?мъ этотъ… Юріардани окончитъ путь – всякое сообщеніе прервется съ городомъ до утра…»
– Маша! – позвала она испуганно – слышишь?.. Посл?дній по?здъ идетъ!
– Ничего-сь! – отв?чала д?вушка, тотчасъ появляясь изъ-за выступа почвы. – У нихъ сейчасъ готово!.. Такія ступеньки сд?лали, что лучше прежнихъ. Ну, ужъ и баринъ, молодецъ!.. Дай Богъ имъ здоровья! Что бы теперь мы сд?лали безъ нихъ?
– Да, Машенька! Ужъ правда, что попались бы мы съ тобой. Съ голоду, пожалуй, умерли бы, пока бы насъ увидали и вытащили изъ этой ямы. Да и старушка б?дная! Какъ бы она вышла отсюда завтра утромъ?
– Ужъ и то! Она ихъ такъ благодаритъ, просто руки ц?луетъ… «Пропала бы моя головушка, говоритъ. Сколько л?тъ безъ б?ды жила, а тутъ вдругъ такая напасть!..» А они, баринъ-то, см?ются, ее успокоиваютъ. «Я, говорятъ, завтра пришлю теб? настоящихъ рабочихъ, чтобы они теб? проложили прочную дорожку, отъ гр?ха. Будь, говорятъ, спокойна!..» Славный баринъ такой! Веселый. И видать, что хоть ум?ютъ топоромъ работать, а изъ хорошихъ господъ.
– Ну еще бы! – съ улыбкой согласилась княжна.
А сама подумала:
«Юріардани!.. Что за несообразная фамилія!..»
– Это намъ съ тобой наука, Маша, впередъ не пускаться въ такія прогулки одн?мъ… Слава Богу, что такъ вышло!.. Только бы на по?здъ не опоздать.
– Н?ту-съ! В?дь онъ это еще туда, – на Большой фонтанъ пошелъ. Пока назадъ вернется, ужъ мы тамъ будемъ.
Будто въ подтвержденіе ея словъ, въ эту самую минуту въ н?сколькихъ шагахъ, скрытый отъ нихъ горою, Арданинъ бросилъ топоръ и кирку, разъ и другой прошелся по вновь проложенному имъ пути и весело воскликнулъ:
– Ну, бабуся! Давай мн? теперь скор?е руки помыть и од?ться. Надо сп?шить, чтобы б?дная барышня въ городъ не опоздала.
Черезъ пять минутъ онъ возв?стилъ В?р? Аркадьевн?, что все готово.
Опасный переходъ надъ морскими пучинами совершился не безъ замиранія сердца, но благополучно, при помощи двухъ сильныхъ молодыхъ рукъ, готовыхъ, при мал?йшемъ нев?рномъ шаг?, удержать въ своихъ объятіяхъ княжну Ладомирскую… то есть М-Пе Звенигородову…
Несмотря на р?шимость княжны признаться Арданину въ своемъ обман?, она, еще н?которое время, должна была носить въ его мысляхъ эту ненавистную ей фамилію. Точно также какъ самъ онъ, благодаря грому и своей шутк? по поводу «одесситства», долженъ былъ, въ ея воспоминаніи, пребывать полуиностранцемъ, съ странной кличкой Юріардани.
Она, сама не зная почему, была ув?рена, что онъ тоже по?детъ въ городъ, что ей еще будетъ время повиниться въ своемъ прегр?шеніи. Оказалось, что она ошиблась.
Молодой челов?къ довелъ ихъ какъ разъ вовремя; усадилъ въ вагонъ и почтительно раскланялся какъ разъ въ ту минуту, какъ раздался посл?дній свистокъ.
– Какъ?.. А вы?.. Разв? вы не по?дете? – спросила она, удивленная.
– Если вы прикажете васъ проводить!
– Меня? О, н?тъ!.. Благодарю васъ!.. Я ужъ и такъ не знаю, какъ васъ благодарить. Но я думала, что вы сами живете въ город?.
– Н?тъ. Пока я зд?сь на дач?… По?здъ двинулся.
– Желаю вамъ счастливаго пути въ Одессу и дальше, куда бы вы ни отправлялись.
Онъ стоялъ передъ ней улыбаясь, приподнявъ шляпу… Секунда нер?шимости, и она протянула ему руку.
– Я никогда не забуду вашей услуги… Еще разъ благодарю васъ!
– Не за что!.. Я тоже никогда не забуду нашей встр?чи!
Арданинъ соскочилъ со ступеньки вагона въ траву, и пока по?здъ былъ въ виду, стоялъ съ непокрытой головою, весь осв?щенный луннымъ св?томъ, глядя всл?дъ незнакомк?, такъ оригинально вырученной имъ изъ б?ды.
«Хорошенькая д?вушка!» – думалъ онъ, возвращаясь на свою дачу среди благоуханія сирени, блеска росы и дружнаго сіянья неба, моря и земли.
Ему долго не спалось въ эту б?лую, чудную ночь.
А ей?.. Ей тоже не скоро удалось заснуть. Пока пары уносили ее вдоль цв?тущихъ аллей по блест?вшимъ росою полямъ, чувства и мысли въ ней чередовались съ такой быстротою, били такимъ живымъ ключемъ, что она и не опомнилась, какъ прі?хала въ городъ.