– У меня кружится голова: столько событий! Скажи, где мы находимся?
– Неподалёку от моря и того места на берегу, где лежит ракетный корабль. В строениях летнего дворца Болдуина. Комнаты для прислуги превращены ныне в камеры для заключённых. Вероятно, они и строились с таким расчётом, чтобы их можно было использовать под камеры для узников…
Чих примчался в столицу Страны Голубых Туманов в тот день и в тот час, когда Арбузик и Бебешка находились на берегу океана у поднятого из моря ракетного корабля. Назревал конфликт с командой химиков-убийц, присланных командором Сэтэном.
Не найдя ни Арбузика, ни Бебешки, Чих разыскал Али и спросил его, как развиваются события. Али сообщил, что было ему известно, добавив, что Сэтэн требует немедленного умерщвления Болдуина и зеленохвостых, но Арбузик и Бебешка считают это, во-первых, несправедливым – убийство без суда и следствия, а во-вторых, подозревают, что требование Сэтэна скрывает какие-то важные обстоятельства и что, скорее всего, знание именно этих обстоятельств позволит оказать эффективное сопротивление Сэтэну.
Али добавил, что по просьбе Бебешки держит на берегу своих людей, которые каждые пять минут сообщают ему по радио о том, что происходит. Ситуация очень сложная, положение накаляется, в любое время может дойти до столкновения.
Чих немедленно поспешил к месту событий, где уже прогремели первые выстрелы.
Оценив обстановку, Чих первым делом решил разузнать, отчего Сэтэн проявляет такую ненависть к Болдуину и зеленохвостым.
Едва химики из команды Сэтэна приоткрыли аварийный люк одного из отсеков ракетного корабля, Чих, непостижимым образом умевший разделяться на части, стал мешать химикам. Им никак не удавалось выполнить полученный приказ – пустить внутрь корабля под давлением смертельный газ. Чтобы не выдать себя, Чих действовал иначе, чем обычно: вызывал слёзы, вещал из чрева, нашептывал проклятия, так что вся команда химиков, не исключая офицера, пребывала в страхе и смятении.
Испугал он, конечно, и Болдуина, который обычно спал, тогда как зеленохвостые упорно готовились к выходу наружу с целью изменить положение ракетного корабля и затем запустить стартовый двигатель.
– Здравствуйте, – тихонько сказал Чих, оказавшись в ракетном корабле. – Ваше величество, вы меня не видите, но я Чих. Тот самый, который сражался с вашим не слишком дружелюбным папашей и вам доставил кое-какие огорчения. Но теперь у нас появились общие недоброжелатели, – я хочу избавить вас от грозящей вам смерти. Немедленно позовите зеленохвостых и выслушайте меня внимательно, поскольку ваш ракетный корабль, как вы знаете, находится уже на берегу, и отвинчен уже аварийный люк, через который наёмные убийцы пытаются закачать смертельный газ.
Перепуганный Болдуин, бормоча угрозы и извинения, немедленно позвал зеленохвостых, и все они внимательно выслушали Чиха, стоя по стойке смирно.
Когда Болдуин узнал, кто домогается его смерти, он взорвался от злости:
– Этот презренный прохвост! Эта наглая тварь! Этот незаконнорождённый сын Дуляриса и ведьмы Моа?вии, превратившейся в могильную змею? Знайте, самого Сэтэна выкармливали кровью младенцев! Умирая, его мать сообщила ему секрет выращивания искусственных, похожих на людей существ из живых клеток организма. Сначала Дулярис, не подозревавший о коварстве своего отпрыска, всячески помогал Сэтэну, но однажды узнал, что Сэтэн занимается колдовством и проталкивает человекообразных в окружение короля, чтобы в конце концов лишить его власти. Дважды Сэтэн покушался на жизнь Дуляриса, и дважды Дулярис прощал его, однако запретил заниматься колдовством и выращиванием искусственных существ. Но Сэтэн не внял уговорам родителя и продолжал козни и интриги. Его агенты, выступавшие под личиной астрологов, внушали Дулярису, что созданное им царство должно перейти в руки Сэтэна, иначе погибнет. Дулярис разоблачил мошенников. Сэтэн бежал, обокрав отца, и не только продолжил свой преступный промысел, но и поставил его на заводской конвейер. В особых котлах из клеток выращиваются взрослые особи человеческого вида. Каждая из них выкармливается кровью трёх-четырёх человек, стало быть, чем больше человекоподобных, тем меньше настоящих людей…
– Ах, вот оно что! – вскричал Чих. – Вот отчего Сэтэн боится вас и ваших слуг, – он боится разоблачения!
– Не совсем так, – сказал экс-король, то и дело прочищая ноздри платком. – Он боится разоблачения, это верно, но не это главное. Не доверяя Сэтэну и опасаясь его, Дулярис потратил много золота, чтобы найти способ избавиться при необходимости от искусственных созданий. На Дуляриса много лет трудились лучшие умы человечества. И способ был найден. Это особый газ «П-8», малейшей примеси которого в воздухе достаточно, чтобы искусственные люди начали распадаться на составляющие элементы. Сэтэн знает, что сосуд с газом «П-8» король Дулярис завещал мне, Болдуину, и что этот сосуд находится ныне на ракетном корабле. Достаточно разбить этот сосуд, и все фабреоиды, агенты и наймиты Сэтэна, сколько их ни есть на земном шаре, немедленно заболеют и в течение месяца распадутся на пар, навоз и горстку кальция…
План освобождения
После объяснений Чиха всё встало на свои места. «Какое вероломство! Какая гнусность! И какая ужасная тайна, о которой ничего не ведают простые люди всего мира!»
– О чём же тебе удалось договориться с Болдуином, о мудрый Чих?
– Это было не так просто – договориться. Но в конце концов Болдуин сообразил, что выбора у него нет. И всё же он колебался. В решающий момент на него надавили зеленохвостые. Ты будешь удивлён, когда узнаешь, что именно Дулярис позаботился о том, чтобы зеленохвостые с рождения ненавидели искусственных людей и уничтожали их, – они действительно ненавидят фабреоидов, как собаки ненавидят кошек, у которых всегда на уме какое-нибудь коварство… Договорились мы о следующем: Болдуин и зеленохвостые наденут особые скафандры, сделают вид, что погибли, но перенесут в скафандрах газовую атаку и завтра в двенадцать дня откроют люк и выйдут на волю. Мы должны обеспечить их безопасность. В знак признательности и благодарности, но также из чувств мести они разобьют сосуд с газом «П-8» и тем самым в решающий момент подорвут могущество Сэтэна. После этого Болдуин и зеленохвостые отдадут ракетный корабль и всё захваченное золото, но получат право уехать из Страны Голубых Туманов.
– Да ведь это самый реальный план нашего спасения! – восхитился Арбузик. – Что бы мы делали без твоей помощи?.. В который раз убеждаюсь: самый честный оказывается и самым мудрым!..
Выход из темницы
Всякая искренняя радость восстанавливает силы. Арбузику показалось, что он уже вполне окреп.
– Теперь, когда все обстоятельства прояснились, нельзя терять ни минуты. С чего начнём?
– С чего прикажешь, – сказал Чих. – Мне всё равно. Голова у меня не болит.
– Тогда с уяснения задачи. Сначала нужно освободить Бебешку и капитана Сакса. Затем похоронить Филиппа. Затем узнать о судьбе рабочих и ныряльщиков. Если освободить этих людей, мы сможем атаковать фабреоидов и овладеть ракетным кораблём. Продержавшись до полудня, мы нанесём затем мощный удар по наёмникам Сэтэна.
– Как твоё самочувствие? Ты способен передвигаться?
– После твоего рассказа, милый Чих, я готов ползти, но выполнить задачу, – Арбузик поднялся на ноги. – Немного качает из стороны в сторону. Но лучших шансов у нас не будет.
– Тогда стучи!
Арбузик постучал в дверь. Сильнее. Ещё сильнее.
– Эй, ты, что там случилось? – по-английски спросил часовой за дверью. – Штаны обмарал?
– Воды! Пожалуйста, воды! Я хочу пить, – по-английски ответил Арбузик.
– Все смутьяны будут расстреляны с восходом солнца, – зевая, сказал часовой. – Получен уже приказ. Зачем расходовать на тебя воду?
– Я прошу!.. Я требую немедленно открыть!
– Заткнись, ты! – обозлился часовой. – Иначе досрочно продырявлю твой череп! Дураков и остолопов только раз выводят из камеры, понял?
Он замолчал и больше никак не реагировал на слова и стук.
– Всё, – тихо сказал Арбузик. – Мы дали грубияну шансы, он не воспользовался ими… Самое удивительное в тебе, Чих, что ты понимаешь любую человеческую речь. Даже самую корявую.
– Не только человеческую, – отозвался Чих. – Я понимаю язык всего живого и мёртвого. Люди пока не знают, что это единый язык. И этот язык открывает путь к истинному знанию и к истинному могуществу. Поверь, именно потому я частенько испытываю потребность побыть одному. Меня не вывели в реторте, я рождён самой Природой и скажу тебе так: это большая беда, что люди, которые кичатся своим разумом, не понимают подлинных голосов Природы. Они живут напрасно, они живут неполноценно.
– Если мы выстоим и победим и на этот раз, обещаю тебе, Чих, что я всерьёз займусь изучением языка Природы. И тебя попрошу преподать мне первые уроки.
– Считай, что договорились.
– Тогда вперёд!
Чих выбрался в коридор и сказал часовому:
– Немедленно открой дверь и дай этому человеку пить!
– Кто говорит? – испугался часовой, обыкновенный фабреоид в кожаном пальто, шляпе без полей и в перчатках. Автомат висел у него на плече.
– Говорит твоя совесть.
– У меня, слава архитекторам земли и неба, нет совести, – возразил часовой. – Совесть имеют только несчастные идиоты – люди, которые верят в справедливость и свободу. Так учит нас Великая Инструкция.
– И тем не менее, если ты не откроешь, я разорву тебе кишки!
И Чих, выждав минуту, забрался в часового и устроил такое, что тот немедленно бросил автомат, открыл дверь и встал на четвереньки – в знак полной капитуляции.
Пошатываясь, Арбузик вышел на свет и стал пить воду – в коридоре на табурете стояло ведро с прикованной к нему на цепи кружкой.
– Отдай свой автомат этому человеку, – сказал Чих. – Да поскорее же, чёрт возьми! Этого человека приговорили к смерти бесчестные и подлые типы, он имеет право на побег!
– Неужели это опять ты, совесть? – пробормотал фабреоид. – Зачем привязалась? Мне плевать на этого заключённого и плевать на заключённых всего мира! Я скажу: это бесчестно и подло, если меня посадят в кутузку. А если сажают других, это всё во имя справедливости и порядка! Так им и надо!
Чих повторил рейд во внутренности фабреоида, после чего задыхающийся часовой угодливо подал Арбузику свой автомат.
– Ключи от других камер!
Часовой отстегнул ключи и на четвереньках убежал в опустевшую камеру.
Арбузик закрыл часового, освободил Бебешку, а потом капитана Сакса. Оба едва держались на ногах, но надежда на освобождение вдохнула в них новые силы.
Открыли камеру, в которой лежал мёртвый Филипп. Все скорбно постояли возле него.
– Прощай, дорогой друг! Сегодня мы торжественно похороним тебя, пытавшегося предотвратить кровопролитие!..
Послали на разведку Чиха. Вернувшись, Чих сообщил, что рабочих вместе с группой ныряльщиков охраняет десяток фабреоидов на теннисном корте, а возле ракетного корабля на берегу моря дежурит химическая рота. Все в противогазах: видимо, такой приказ поступил от командора.
– Сначала будем прорываться на теннисный корт? – спросил Чих.
– Самое разумное, – подтвердил Арбузик. – Только постарайся пока не выдать своего присутствия.
– Это почти невозможно. Уже пошли разговоры о странностях, которые происходят близ королевского дворца.
– И всё-таки, пусть гадают. Чем дольше они наверняка не знают, что ты здесь, тем меньшей опасности подвергаемся мы.
– Какая теперь разница? – возразил Бебешка.
– Разницу мы увидим, но чуть позднее.
Сначала Чих хотел ослепить охранников, которые сидели во дворе. Но их было слишком много: не могло быть и речи о том, чтобы незаметно проскользнуть мимо них.
– Не знаю, что делать.
Арбузик, наблюдавший за охранниками через окно, указал на толстопузого офицера в неряшливой зелёной форме. В его жирном лице с толстыми губами было что-то лягушачье.
– Этот тип наверняка труслив и суеверен. Попробуй повещать из его чрева. Может, он сам проконвоирует нас до теннисного корта. В конце концов, должен же кто-нибудь поучить вежливости этих негодяев, явившихся забирать чужое как своё!
Чих юркнул в брюхо офицера.
– Послушай, несчастный! – глухо проорал он.
– Кто там? – испугался офицер. – Ой, кто там?
– Это дух убиенного тобой!
– Но я никого ещё не убивал!
– Лжешь, негодяй! Сейчас я заставлю тебя при всех признать свои прегрешения!
Офицер на всякий случай проковылял подальше от своих подчинённых.
– Что тебе надо? – тихо спросил он, постучав в свой живот. – Эй! Давай поладим миром! Сколько это сто?ит?
– Отныне я поселюсь в твоём брюхе и буду истязать тебя днём и ночью! Тебе не откупиться! Есть вещи, для которых деньги не существуют! – И Чих проделал операцию, от которой офицер сначала побелел, потом побурел и наконец позеленел, напачкав в штаны.
– Что я могу сделать, чтобы ты оставил меня в покое? – жалобно заныл он, отдышавшись. – Проси, чего хочешь!
– Сейчас же вели своим солдатам лечь на землю лицом вниз! Пусть каждый из них повторит слова покаяния перед жертвами! Я подскажу слова, но и ты тоже должен лечь на землю! Быстро!
Пузатый офицер, хитря на свой лад, тут же собрал охранников, сказал, что перед боем «с голодранцами этой страны» хочет вдохновить каждого, что каждый должен лечь на землю лицом вниз и повторять слова «особой молитвы, которая только что передана свыше».
Солдаты исполнили приказание. Лёг на землю и сам пузатый офицер. Правда, это ему долго не удавалось. Он вздыхал, охал, ойкал, айкал и проклинал всё на свете, особенно свои штаны, оказавшиеся вдруг «необыкновенно тесными».
– Повторяй для солдат, и как можно громче: «Мы прибыли в чужую страну!..»
Разумеется, Арбузик, Бебешка и капитан Сакс не теряли времени даром. Пользуясь тем, что охранники лежали на земле и повторяли за офицером слова Чиха, они быстро прошмыгнули мимо охраны, причём Бебешка успел прихватить пару автоматов, которые солдаты оставили на земле.
– …«Говоря по правде, мы должны быть казнены как наёмники-бандиты!» Повторяй! «И потому каждый из нас обязуется стрелять поверх людей, объявленных нашими противниками. Этим мы отчасти искупим прежние свои прегрешения!..»
Заставив своих солдат повторить эти слова, офицер спросил:
– Ну, что? Можно мне теперь встать? Кажется, у меня сплющился живот, я умираю!
Никто ему не ответил. Офицер спросил ещё раз и, не получив ответа, поднялся с земли и поднял солдат. Разумеется, они тотчас хватились пропавших автоматов, а через минуту установили, что пленники бежали.
Памятуя о «духе», который выворачивает наизнанку, офицер не дал команды искать беглецов, распорядившись всего лишь сообщить на борт Международной Океанской Лаборатории о «таинственном исчезновении пленных».
Болдуин осложняет обстановку
Пожалуй, события развивались бы совершенно по-другому, если бы Болдуин исполнил то, что обещал Чиху. Но страшный лентяй и обжора не мог вытерпеть даже четверти часа без того, чтобы не «заморить червячка».
Вначале он помнил, что его смертельный враг Сэтэн прослушивает все разговоры в ракетном корабле. Помнил и о том, что непостижимый Чих-невидимка разговаривал с ним и его верными помощниками при включённом устройстве, создававшем мощные помехи прослушиванию, – такое устройство, разумеется, было на корабле. Но прошло минут пятнадцать, и Болдуин уже не помнил ни о чём, кроме своего желания подкрепиться.
Зеленохвостые, облачённые в космические скафандры, крепко спали, выключив устройство, потреблявшее слишком много энергии. Экс-король немного подремал, а потом, оперируя кнопками, предложил себе кое-что из запасов аварийной еды: три тюбика куриной колбасы, шесть тюбиков ореховой смеси на натуральном мёде и десять тюбиков ароматной земляники. Разумеется, при этом было съедено десять тюбиков хлебной пасты, содержащей натуральные зёрна отборной пшеницы.