Верно, — согласился Мишель. — Да, да… И остается только один вариант: у господина Икса есть ключ от входной двери.
Зачем же тогда он удалился через балконную дверь? — спросил Даниель.
Очень просто! Когда мы шли по коридору, он был еще здесь. Легкий шум, который я слышал, исходил отсюда. Он нас тоже услышал. Еще бы, мы столько стульев перевернули! Через входную дверь он выйти не мог, и ему пришлось бежать через сад… А там он встретил егеря и собаку.
Анриетте снова стало не по себе. Эта история явно испортила ей настроение.
Но ведь папаша Пероннэ вспомнит, кто на него напал, когда придет в себя, — сказала она. — Возможно, он опишет его…
Будем надеяться, — подвел итог разговору Мишель. — А вообще мне очень не нравятся такие тайные визиты.
—. Надо внимательно проверить все замки. — Анриетта жалобно посмотрела на мальчиков. — И как следует запереть входную дверь.
Она уже закрыта на засов…
Да, конечно… Но нельзя ли ее забаррикадировать какой-нибудь мебелью? А сверху положить еще что-нибудь тяжелое, железное. Если к нам будут ломиться, раздастся грохот…
Хорошая мысль, — согласился Даниель. — Я этим займусь.
Мишель помог ему подтащить к входной двери тяжелую скамью, на которую они поставили пустое ведро. Если кто-то попытается открыть дверь, ведро упадет и с грохотом покатится по каменным плиткам. Потом они еще раз проверили запоры на окнах и ставнях. Анриетта помогала им. Только когда все было закончено, она отпустила мальчиков спать.
* * *
Будильник зазвонил, когда за окном уже рассвело. Мишель машинально нажал на кнопку, потом, сев в постели, стал соображать, зачем, собственно, он вообще его заводил… Тут его взгляд упал на фотоаппарат, лежащий на столе.
— Ах, черт возьми!.. — пробормотал он, с трудом сдерживая зевок. — Я же должен сходить за коробкой с лампами.
Сначала ему показалось, что уже слишком поздно: таким ярким был свет, проникающий в щели ставень. Но, взглянув на будильник, Мишель успокоился: было всего пять часов.
Все еще с трудом соображая, Мишель поднялся и стал искать шорты, забыв, что накануне бросил их в ванной комнате. Потом он пошел умываться; проходя мимо кровати Даниеля, он посмотрел на брата. Того звонок будильника нисколько не побеспокоил; он спал так безмятежно, что Мишель не удержался от улыбки.
«Ладно, — сказал он себе, — пускай спит… Соня! Вовсе не обязательно идти за этой коробкой вдвоем. Как-никак, это ведь я ее там оставил».
Холодная вода освежила его. Полностью проснувшись, Мишель надел, вместо все еще не высохших шорт, брюки, быстро оделся и на цыпочках спустился по лестнице. Убрав ведро и отодвинув скамью, он выскользнул в дверь. На крыльце он остановился и задумался, что делать дальше. Можно было еще раз рискнуть и пробежать к охотничьему домику напрямик через парк, приэтом сильно сократив путь. А можно было пойти по шоссе, потом, кружным путем, через лес до пруда Рон-Рояль.
«Любопытно было бы посмотреть, — подумал Мишель, — не осталось ли каких-нибудь следов на том месте, где лежал егерь».
Он выбрал короткий путь.
«Вряд ли я кого-нибудь встречу в такой ранний час…»
Он направился к калитке. Ключ, который они вчера оставили в замке, был на месте. Этот ключ они с Даниелем нашли в подвале, в старом ящике с инструментами. Он был от какого-то другого замка, но вполне подходил к этому.
Воздух был свеж, сонливость Мишеля улетучилась окончательно. В нежном свете нарождающегося дня листва на деревьях казалась странно голубоватой. В парке и в лесу стояла полная тишина. Оттого, что он в такой ранний час уже на ногах, Мишель ощущал душевный подъем.
Он без труда открыл калитку; однако, помня о событиях прошедшей ночи, на сей раз положил ключ в карман брюк. «Не хотелось бы опять оказаться перед запертой калиткой», — подумал он.
Потом он внимательно осмотрел аллею. Но на гравии не было никаких следов.
Воротника от его куртки там тоже не было. Видимо, папаша Пероннэ, до того как его оглушили, подобрал его или отнял у собаки.
Стараясь держаться как можно ближе к ограде, чтобы его не заметили из замка, Мишель торопливо шел к охотничьему домику.
«Только бы у графа сегодня не случилась бессонница, — подумал он. — Если он меня заметит, то, боюсь, спустит всех своих собак».
Вскоре qh увидел впереди увитый плющом домик под соломенной крышей, серой от старости. Рядом, в удивительно гладкой, без единой морщинки поверхности пруда Рон-Рояль отражалось ярко-голубое небо.
«Вот уж кто прячет свое истинное лицо! — подумал Мишель. — Разве можно предположить, что под этой гладью столько мерзкого, липкого ила!..»
Пересекая парк, он все время озирался, всматриваясь в просветы между деревьями и кустами. Наконец, не заметив ничего подозрительного, он подошел к домику.
Бросив последний взгляд на пустынный парк, Мишель вошел в дверь, остававшуюся открытой с прошлой ночи. Перешагивая порог, он невольно поежился, живо вспомнив, что пришлось ему пережить несколько часов назад.
Тайна, плотным покровом лежащая на событиях этой ночи, отнюдь не способствовала тому, чтобы расставить все по своим местам.
Он вошел, и тьма поглотила его.
6
Осторожно, но на сей раз без всяких трудностей Мишель спустился по трем деревянным ступенькам, ведущим в большую комнату.
Пол в ней был выстлан каменными плитками. Они, по-видимому, были красными и белыми, но сейчас их покрывал скопившийся за долгие месяцы толстый слой пыли. В пыли были видны следы. Мишель различил отпечатки кроссовок, своих и Даниеля, но следов было много и во всех разобраться он не сумел.
Не останавливаясь, Мишель направился к окну, на котором оставил накануне коробку с лампами. Увы! Одного взгляда хватило, чтобы понять: его поход был напрасным. Подоконник был пуст; коробка исчезла.
— Вот тебе и на! — пробормотал он. — Кому-то очень были нужны улики. Теперь жди — граф Юбер доставит коробку домой и потребует объяснений. Надо думать, это случится скоро…
Он высунулся в окно, рассматривая ровную поверхность пруда. При его появлении камыши шевельнулись: наверно, водяная курочка искала себе укрытие понадежнее.
Вдруг в голову Мишелю пришла мысль, заставившая его задрожать от радости и надежды.
«А может, коробка наверху, на втором этаже? — подумал он. — Я мог машинально взять ее с собой. Эти стоны вчера совсем сбили меня с толку».
К тому же Мишель должен был признаться себе, что ему очень хотелось бы увидеть при дневном свете то место, где они с Даниелем стали жертвой чьей-то злой шутки. Он не спеша поднялся по лестнице и открыл дверь.
Мишель оказался в длинной комнате; по два окна с каждой стороны выходили на пруд и в парк. В глубине он заметил фреску со сценой охоты. Одна из фигур на ней, наиболее четкая, и напугала их с Даниелем.
Потом он увидел дверь в каморку, в которой их вчера так коварно заперли. Подойдя поближе, он осмотрелся: минувшая ночь сделала его подозрительным.
«Хватит с меня одного раза», — сказал он себе и потянул за ручку.
Но дверь была заперта, ключа в замке не было.
«Одно из двух, — подумал Мишель. — Господин Икс либо не захотел возвращаться, чтобы выпустить нас, либо узнал, что мы сбежали, и понял, что возвращаться нет смысла…»
Подумав, Мишель допустил еще один вариант: тот человек мог вернуться и, обнаружив, что они исчезли, закрыть дверь снова.
Присмотревшись, он заметил на косяке, там, где были дверные петли, свежие следы масла. Потом его внимание привлек совершенно новый замок. «Ого, кажется, нас ждали, — подумал Мишель. — Все предусмотрено…»
В самом деле, достаточно было сравнить эти петли и новенький замок с запущенным состоянием большой комнаты и всего дома…
«Эту каморку специально приготовили, чтобы запереть нас! Запереть — и дать господину Икс время осмотреть комнату Анриетты».
У Мишеля было такое чувство, что в его рассуждениях есть какая-то ошибка, что он что-то упустил из виду. Но что именно, он не мог вспомнить.
Он перевел взгляд на пол. Паркет был покрыт толстым слоем пыли…
«Ага, — подумал он, — следов не так уж много. Может, удастся что-нибудь разобрать».
Он присел и внимательно осмотрел пол.
«Странно!.. — сказал он себе. — Можно подумать, что тут, кроме нас с Даниелем, побывало еще два или три человека разного роста и в разной обуви…»
Он порылся в карманах, но не нашел ни ручки или карандаша, ни листочка бумаги.
«Жаль, нельзя перерисовать следы… Надо вернуться сюда как можно скорее, это очень важно…»
Мишель уже собрался уходить, как вдруг его внимание привлекли какие-то два ребристых пятна недалеко от двери.
«Это точно не следы ног, — подумал он. — Больше похоже на следы от коленей… Вельвет… например, охотничий костюм».
Рядом Мишель различил большое пятно удлиненной формы. Оно напоминало лежащее тело-Тело того, кто изобразил падение и привлек их наверх своими стонами.
«Охотничий костюм, — задумался Мишель. — Кто тут носит охотничий костюм?»
Впрочем, он тут же сообразил, что вопрос довольно глупый. В этом замке вельветовые костюмы время от времени надевали все, от садовника до графа Юбера.
«К тому же господин Икс вполне мог прийти откуда-нибудь извне… В общем, сейчас я знаю не намного больше, чем до прихода сюда. Остается одна зацепка: Ришар де Маливер. Он единственный знал, что мы пойдем сюда…»
Но потом ему в голову пришло еще кое-что.
«Хорошо, с охотничьим домиком мы разберемся… Но кому понадобилось забираться в комнату Анриетты? Что он там искал? И зачем напал на егеря?»
Ответ на один из вопросов был очевиден. Если егерь заметил, как Ришар выходил из сада, позже он рассказал бы об этом. А Ришар хотел держать это в секрете.
«Ведь он знал, что Анриетта в это время ждет его в другом месте!»
Мишель решил, что он ничего больше не узнает, находясь в охотничьем домике. «Остается последнее испытание: незамеченным добраться домой…»
Он спустился вниз, бросил последний взгляд на помещения первого этажа и, выйдя в парк, глубоко вдохнул свежий воздух.
«Провал по всем линиям, — сокрушенно думал он. — Лучше бы я остался дома и спал без задних ног, как Даниель… Боюсь, мне остается только сидеть и ждать визита графа Юбера. Визита, который будет… хм… весьма неприятным…»
Он снова вздохнул полной грудью. Несмотря на все минувшие и предстоящие неприятности, Мишель не мог лишний раз не подивиться искусству поколений садовников, сформировавших этот великолепный парк с бархатными газонами, пышными кустами и спокойно-величественными деревьями разных пород, так удачно гармонировавшими с естественным лесным фоном.
Мишель побежал к дому. Как каждый раз, когда он оказывался в парке, его охватила тревога. Удастся ли ему проскользнуть без приключений еще раз? Может, лучше было бы сделать круг?..
«В конце концов, — подумал Мишель, — я же не совершаю никакого преступления. Если над нами вчера в самом деле подшутил Ришар… и если к нападению на егеря он отношения не имеет, то он сам все уладит с отцом».
Впереди показался «Дом садовника». Тихий, с закрытыми ставнями, он был воплощением мира и покоя…
Вдруг Мишель замер, открыв от удивления рот, и поспешно спрятался за кустами орешника. Сквозь листву он увидел какой-то силуэт, который двигался вдоль изгороди.
«Путь отрезан, — панически подумал он, — отступать некуда!.. Что ж, сам виноват, слишком долго возился».
Некоторое время Мишель внимательно следил за человеком, который находился в полусотне метров от него. И тут тревога его рассеялась так же неожиданно, как пришла. Он почувствовал себя легче и улыбнулся.
— Уф! — пробормотал он. — Да это же Бертэн!
Гараж отсюда недалеко. Ему, наверно, тоже захотелось бросить взгляд на место происшествия.
В этот момент появился еще один силуэт, поменьше.
«А это — садовник… Конечно, сегодня сюда сбежится весь замок. Представляю, какие начнутся пересуды… Ничего удивительного: жизнь здесь такая спокойная, монотонная… Эта история произведет тут не меньший фурор, чем мы с Даниелем устроили, наверно, в пруду, когда вчера туда плюхнулись…»
Мишель решил, что он может выходить из укрытия. Бертэн был славный человек, Маниза очень его уважала.
Продолжая свой путь, мальчик подошел к Бер-тэну с Состэном. Те заметили его лишь в последний момент.
Садовник что-то буркнул, повернулся и тут же ушел. Впрочем, Мишеля его поведение не особенно удивило. Садовник был человеком замкнутым, молчаливым, в каком-то смысле чудаковатым. Его лицо, выдубленное свежим воздухом и солнцем, украшали огромные желтоватые усы, не меньше пятнадцати сантиметров от одного конца до другого.
Бертэн обратился к Мишелю сдержанно-вежливо; мальчику пришло на ум выражение «похоронная физиономия».
С добрым утром, мсье Мишель, — сказал шофер серьезно, без улыбки. — Мсье Мишель хорошо спал этой ночью?
Э… да, конечно… То есть…
Бертэн на секунду отвел взгляд, словно его смутил ответ Мишеля, и покачал головой.
— Весьма прискорбно, что происходят подобные инциденты, не правда ли, мсье Мишель?
— Да уж… А что, папаша Пероннэ пришел в себя после… несчастного случая?
Бертэн поднял брови, всем своим видом выражая крайнее удивление и неодобрение.
— Боюсь, мсье Мишель, — сказал он сдержанным тоном, — что речь идет не о несчастном случае. Собаку очень сильно ударили по голове и попочкам, а самого егеря оглушили, напав сзади.
— Сзади? Но кто мог это сделать?
Бертэн опять сокрушенно покачал головой.
— Кто? Увы!.. Мне кажется маловероятным, чтобы один человек оглушил и егеря, и собаку.
На этот раз изумился Мишель.
— Значит, их было несколько? — спросил он.
Бертэн утвердительно кивнул, избегая смотреть в глаза собеседнику. Мишелю почему-то стало не по себе.
— Двое… по крайней мере, — сказал шофер. — Во всяком случае, вчера, возвращаясь в гараж, я видел двоих. Это было незадолго до инцидента…
Они вышли из парка и направлялись в «Дом садовника». Я даже хотел подойти поближе: очень уж у них был подозрительный вид. Но потом я подумал, что это, может быть, вы, мсье Мишель, и ваш, если не ошибаюсь, двоюродный брат. Видимо, я ошибся… Надо было сразу пойти за ними. Может быть, тогда ничего бы с беднягой Пероннэ не случилось. Мое присутствие предотвратило бы не счастье, и кроме того… — Бертэн остановился, чтобы перевести дух, потом продолжил с очень удрученным видом: —…и кроме того, я бы опознал злоумышленников. А теперь это ужасное подозрение падает на вас, мсье Мишель, и на вашего брата.
У Мишеля прервалось дыхание, он побледнел. Колени его задрожали…
— Подозрение? — повторил он севшим голосом.
— Увы, мсье Мишель. Из уважения к вашей бабушке, мадам Терэ, я очень хотел бы, чтобы дело обстояло по-другому…
Первый шок наконец прошел, и Мишель ощутил острый прилив злости. С блестящими от возмущения глазами, раскрасневшись, он закричал:
Кто смеет обвинять нас в подобных вещах? Кто? Может быть, граф?
Увы, мсье Мишель, все гораздо серьезнее. Вас обвиняет вовсе не граф. Пероннэ, как только пришел в себя, сразу же указал на вас…
Пероннэ?.. — повторил Мишель, чувствуя какую-то тупую тягостную усталость. — Как Пероннэ может говорить такие чудовищные вещи?.. Так откровенно лгать?
Бертэн сочувственно покачал головой.
Увы, мсье Мишель, уверяю вас, я сам не мог в это поверить. Но я оказался в одиночестве… Да еще мсье Ришар… Только мы отказываемся верить Пероннэ… что вы виновны.
А остальные… верят?
Мой юный друг, у Пероннэ есть доказательства, что вчера вечером вы были в парке… и в охотничьем домике.
Оглушенный этой новостью, Мишель вспомнил коробку с лампами и ворот от своей куртки… Такое чувство охватывает невиновных, когда перед ними встает стена неопровержимых улик… Действительно, его словно окружала глухая стена, и он тщетно пытался найти в ней выход.
— Доказательства… — пробормотал он. — Какой абсурд!..
Он чувствовал, как тревога и бессильное негодование все больше охватывают его, лишая сил, внося путаницу в мысли…