Только обойдя здание ратуши и толкнув дверь архива, звездочет немного пришел в себя и собрался с мыслями.
Сумрачное помещение архива после залитой солнцем площади казалось погруженным во тьму. Себастьян ухватился за перила лестницы и спустился вниз. Архив располагался почти что в подвале, три его окна начинались под потолком и заканчивались на уровне глаз. Помещение было довольно просторным. Напротив входа, под окном, стоял большой стол, заваленный бумагами, справа в камине, несмотря на теплую погоду, тлели угли, слева уходили вглубь бесчисленные стеллажи с огромными книгами и толстыми папками. Архивариуса не было видно ни за столом, ни в ближайшем обозримом пространстве.
– Бальтазар! – позвал звездочет, но никто не откликнулся. Он подошел к столу и случайно заметил тонкую веревку, привязанную к резной ножке стола и тянущуюся куда-то между стеллажами. Себастьян взял веревку в руки и, перебирая ее, пошел туда, куда она уводила.
– Бальтазар! – снова позвал Себастьян, но ответа не было и на этот раз. Только веревка в руках его легонько задергалась. Себастьян устремился дальше и вскоре увидел идущего ему навстречу архивариуса. Он держал в руках клубок и наматывал на него ту самую веревку.
– Как ты тут очутился? – озабоченно спросил архивариус.
– Очень просто, – ответил Себастьян, – вошел в дверь.
– Проклятье! Неужели я забыл запереть дверь?
– Я вижу ты не рад моему приходу? – обиделся было звездочет.
– Что ты, напротив. Просто, когда я работаю в хранилище, лучше, для своей же безопасности, держать дверь на запоре.
– О какой безопасности ты говоришь?
– О, мой друг, здесь все не так просто, – загадочно улыбнувшись, ответил архивариус.
Они покинули темный лабиринт стеллажей и подошли к столу. Архивариус отвязал веревку от ножки стола и убрал клубок в ящик.
– Скажи на милость, Бальтазар, что это за веревка и чего ради ты развесил ее по всему архиву?
– Нить Ариадны, мой друг, – отвечал, усаживаясь в кресло, архивариус. – А натянул я ее, опять-таки, в целях безопасности. Ты, Себастьян, крайне удивишься, если узнаешь, что это скромное помещение – одно из таинственных и удивительнейших мест на свете. Клянусь пером и чернилами!
– Ты говоришь загадками, Бальтазар.
Архивариус достал трубку и принялся медленно ее набивать.
– Ты думаешь, так уж приятно копаться в старых реестрах и всевозможных постановлениях городского совета, по преимуществу о благоустройстве выгребных ям? Разве твоего друга не могут интересовать дела более любопытные? Или ты, вслед за многими нашими горожанами, считаешь меня всего лишь бумажным червем? Если так, то ты глубоко ошибаешься.
– Что ты говоришь, Бальтазар! Я никогда не считал тебя бумажным червем, и ты это прекрасно знаешь. Но что же такого особенного в этом архиве и о каких более важных делах ты говоришь?
Архивариус был, видимо, доволен заинтересованностью и удивлением Себастьяна. Он медленно раскурил трубку, помолчал с минуту, чему-то про себя улыбаясь, и, наконец, заговорил:
– Ты ведь должен помнить господина Гренхема, прежнего архивариуса. Он слыл чудаком в нашем городе, над ним смеялась даже ребятня. Но поверь мне, это был один из умнейших людей во всем герцогстве. Он дружил с моим учителем Виттольдом Книжником, и именно этой дружбе я обязан тем, что работаю здесь. Вернее сказать, имею счастье быть хозяином этого архива.
– Я помню не столько самого Гренхема, – перебил его Себастьян, – сколько его странное, необъяснимое исчезновение. Он пропал, и никто о нем до сих пор ничего не слышал. Многие даже считали, что он совершил какое-то преступление и скрылся.
– Самое необоснованное из всех предположений! – воскликнул архивариус. – Увы, даже меня, его помощника, вызывал судья Рукль, и я был вынужден давать какие-то показания. Дело же в действительности было куда проще. Господин Гренхем просто напросто ушел.
– Куда ушел?
– Туда, – ответил архивариус и махнул рукой в сторону стеллажей.
Себастьян недоуменно посмотрел на полки с книгами.
– Я не понял. Куда он ушел?
– Видишь ли, мой друг, – спокойно, но внушительно проговорил архивариус.– Лабиринт короля Эрсепа Проклятого, сгубившего немало рыцарей, – детская забава в сравнении с архивом вольного города Нустерна. Отсюда начинается лабиринт, равного которому нет в мире. Лабиринт стеллажей со всевозможными книгами, реестрами и манускриптами, но где он кончается, не знает никто. Во всяком случае, за десять лет службы я не нашел его противоположного конца.
Себастьян был поражен сообщением друга. Он встал со стула и подошел к стеллажам. Ему почудилось, что из глубины этого фантастического книгохранилища на него пахнуло холодком непостижимой тайны. Ощущение было такое, будто он стоит на краю бездонной пропасти, и достаточно сделать один шаг, чтобы низринуться туда и уже никогда не найти дорогу обратно. Звездочету стало не по себе при мысли о том, что еще несколько минут назад он так беспечно отправился искать архивариуса между полками. Он поспешил вернуться на свое место.
– Но разве такое возможно? – взволнованно спросил Себастьян.
– Невозможно. И тем не менее это так. Кто создал это чудо, я не знаю. Думаю, что и мой учитель, и архивариус Гренхем также не знали этого. Во всяком случае, они редко говорили о тайне архива, а если и говорили, то без меня. Я и раньше догадывался о том, что этот архив имеет некоторую тайну, но не мог представить всю глубину ее. Только незадолго до своего странного исчезновения господин Гренхем рассказал об этом. Я узнал подлинную тайну архива, а заодно и многое другое, имеющее отношение к моему учителю.
Бальтазар Букреус замолчал.
– Все это так необычно, – проговорил Себастьян, с опаской поглядывая на стеллажи. – Неужели и тебе неизвестны причины поступка архивариуса Гренхема?
– Прямо о своих намерениях он мне не говорил, но полагаю, что он не выдержал гнета этой тайны. Собрал в один прекрасный день свои пожитки и отправился в эту бесконечную даль для того, чтобы дойти до другого края или… или погибнуть где-нибудь в этом лабиринте. Однажды Виттольд Книжник, словно про себя, сказал: “Думаю, этот человек когда-нибудь решится…” Тогда я не понял значения его слов, но когда архивариус Гренхем исчез, мне стало ясно, что имел в виду мой учитель.
– Но что ты делаешь тут, Бальтазар? – вскричал Себастьян. – Неужели тебе не страшно жить возле этой бездны? Неужели любовь к тайнам так велика, что ты готов всякий раз отправляться в этот лабиринт?
– На твои вопросы, Себастьян, очень легко ответить: да, мне не страшно жить возле бездны; да, я настолько люблю тайны, что готов рисковать жизнью, проникая в них. Но, с другой стороны, я работаю здесь, конечно же, не из праздного любопытства. Ты же знаешь, у каждого человека есть своя цель, своя дорога, которую он должен одолеть – дорога его жизни. Каждый человек должен сделать свое дело. Такое дело есть и у меня. Ты слышал когда-нибудь о библиотеке короля Магнуса Мудрого?
– Слышал, – ответил Себастьян. – Но ведь это всего лишь легенда. Неужели ты хочешь сказать, что она и впрямь существует?
– Да, таинственная библиотека короля-чародея Магнуса Мудрого существует. Во всяком случае существовала. И это не выдумка. Легенда, согласен. Но легенды – не вымысел. Они – отражение реальных событий, происшедших в далекие времена. Так вот, мой друг, моя цель – найти библиотеку короля, и только тогда я смогу обрести настоящий покой, а возможно, и счастье.
Глаза архивариуса вспыхнули огнем, лицо стало будто моложе, а на устах появилась необычная улыбка.
– Так ты думаешь, – спросил звездочет, – что эта библиотека находится здесь?
– Не знаю. Время от времени в разных уголках Пятиречья появляются магические книги из библиотеки короля Магнуса, и приносят немало бед, ведь чародейство в неумелых руках – страшное оружие. Вспомни хотя бы о Гоэрте Фойербарде, который с помощью старухи Ненли чуть было не завладел всем герцогством и принцессой Анной. Я полагал, что книги легче всего искать среди книг. Однако пока я не нашел магической библиотеки. Не нашел ее и прежний архивариус. Не нашел и Виттольд Книжник.
– Стало быть, и они ее искали?
– Искали? Надеюсь, что и сейчас ищут.
– Откуда у тебя такая уверенность в ее существовании?
– Дело в том, что в свое время Виттольд Книжник был ее хранителем. Да-да, не удивляйся. Он служил у короля Магнуса.
– Постой, сколько же тогда лет твоему учителю?
– Трудно сказать, но очень много. Это необыкновенный человек – он в родстве с сельвенами.
Архивариус замолчал, видимо, вспоминая своего учителя. Потом также задумчиво промолвил:
– Многие ищут эту таинственную библиотеку, чтобы возвратить истинному владельцу.
– Истинному владельцу?! – изумился Себастьян. – Но ведь король Магнус давно умер, или ты хочешь сказать, что он до сих пор жив?
– Во-первых, – спокойно ответил архивариус, – никто не видел Магнуса Мудрого мертвым. Он пропал. А во-вторых, я не сказал, что король Магнус – истинный владелец этой библиотеки…
– Но тогда кто?
– Это очень долгая история, Себастьян, – устало вымолвил архивариус. – И мне не хотелось бы говорить об этом сейчас. Ты и так узнал слишком много.
– О да, – согласился звездочет. – Тайн на сегодня предостаточно, и я не стану тебя больше расспрашивать. Мне бы разобраться со своими загадками.
– Со своими?! – вскричал архивариус. – Клянусь пером и чернилами, у тебя есть какие-то новости! И вместо того чтобы поделиться ими, ты задаешь мне совершенно посторонние вопросы!
– Но, Бальтазар, ты так поразил меня тайной твоего архива, что я чуть не позабыл то, с чем к тебе спешил.
– Ни одного постороннего слова, Себастьян. Рассказывай и, главное, ничего не пропускай. – В лице архивариуса не было и следа усталости. Он выбил о каблук искуренную трубку и снова принялся ее набивать.
– Тогда начну по порядку, – сказал Себастьян. – Вчера, едва мы расстались с тобой, я наткнулся на один весьма любопытный предмет. – Он достал из кармана перстень на шнурке и протянул его Бальтазару. – Он лежал возле забора сада нашего уважаемого профессора.
Архивариус взял перстень и принялся его рассматривать.
– Это ты привязал к нему шнурок?
– Нет, я нашел его именно в таком виде.
– Любопытно, – проговорил архивариус, не отрывая взгляда от перстня. – А трещина на нем уже была?
– Да.
– Так не твой ли это перстень? – вдруг спросил архивариус. – Изображение на камне напоминает ваш фамильный герб.
– Не мой, разумеется. Чего ради я принес бы его тебе? И потом, я же сказал тебе, что нашел его возле забора и прежде никогда не видел. Ты лучше возьми лупу и посмотри на него повнимательнее.
Архивариус так и поступил. Он внимательно осмотрел камень, покрутил перстень, изучая его и снаружи, и изнутри. Себастьян тем временем говорил:
– Видишь крест в центре звезды? В нашем гербе такого нет. Хотя в целом изображение очень похоже. Но я не знаю никого в пределах герцогства, у кого бы мог быть похожий знак.
– И я не знаю, – ответил Бальтазар и положил перстень на стол. – Редкая вещица. Ты, надеюсь, обратил внимание на крохотные письмена на листьях?
– Письмена? Ты имеешь в виду мелкий затейливый рисунок на золотых листьях, обрамляющих камень?
– Именно письмена, – ответил архивариус. – Но я не могу их прочесть. Где-то я уже видел такую вязь. Но где? – архивариус поморщил лоб и продолжил: – Нет, не могу вспомнить. Ну, да ладно. Оставим на время письмена и порассуждаем немного. Поскольку перстень не твой и ни у кого в округе нет в гербе такого знака, то можно предположить, что перстень обронен кем-то из приезжих. К тому же перстень пролежал под забором недолго: трещина не успела забиться уличной пылью. Это значит, что потерян он был день или два тому назад. За последнее время в город к нам пожаловало всего три визитера: племянница бургомистра, Мигель Пардоза и странноватый господин Карабус. Идальго можно пока отбросить. Он приехал вчера незадолго до сигнала к тушению огня и, из каких бы ворот ни добирался до гостиницы, не мог проходить мимо дома профессора.
– Согласен.
– Остаются двое: Леонора и Самюэль Карабус. Но племянницу можно тоже отбросить. Во-первых, она не наносила визит Артуру, но если она даже и проезжала в карете мимо его дома, то и тогда не смогла бы потерять этот дорогой предмет, разве что выбросить его из окна кареты. Во-вторых, не забывай про шнурок. Женщина никогда не станет носить на шее перстень вместо кулона.
– А если по какой-либо причине его нельзя носить на пальце? – возразил звездочет.
– Хочешь сказать, что он девушке великоват?
– Да. Кроме того, перстень может быть талисманом, носить который не всякому на пользу.
– В том, что это талисман, нет никаких сомнений. И тем не менее женщина все равно не станет носить его таким странным образом. Она может завязать его в носовой платок, ну, не знаю… спрятать в шкатулку, но что бы на шнурке – едва ли.
– Значит, остается Самюэль Карабус? – задумчиво промолвил Себастьян.
– Да-да, – отозвался архивариус, – который так поспешно уехал из города, что даже не успел расплатиться с трактирщиком. Но почему? Что заставило его покинуть наш город в такой спешке? А может быть, это было не что-то, а кто-то?
– Погоди, Бальтазар. Ты лучше скажи, зачем ему понадобилось бежать в другой конец города перед тем, как выехать из Западных ворот? Да и как, скажи на милость, можно потерять этот перстень, если носить его на шее? Шнурок-то ведь целехонек.
– Возможно, он и не носил его на шее, – тихо проговорил архивариус.
– Тогда зачем одевать его на шнурок?
– Видишь ли, уж коли это талисман, то, может быть, и шнурок имеет какое-нибудь значение, хотя о таких приемах я никогда не слышал. Тут надо хорошенько подумать. Но насколько я понимаю, мой друг, – сказал архивариус, заглядывая в глаза звездочета, – это еще не все новости.
– Да, – ответил Себастьян и, вздохнув, добавил: – тут мне удалось услышать нечто важное… но я не знаю…
Он замолчал.
– Что с тобой, Себастьян? – удивленно спросил архивариус. – Ты в нерешительности?
– Стыдно признаться, но я подслушал один разговор. Разговор между Леонорой и графом Пардозой.
– Графом? Скажи на милость!
– Поверь, это вышло совершенно случайно… – пробормотал сконфуженный звездочет.
– Я хорошо тебя знаю, Себастьян, и у меня нет причин не доверять тебе. Итак, выкладывай.
И Себастьян, настолько подробно, насколько позволяла его недурная память, передал все, что слышал, стоя за дверью Леоноры. Рассказ произвел сильное впечатление на Бальтазара Букреуса. Он выслушал его с величайшим интересом, но потом помрачнел и задумался.
– Вот это темп! – воскликнул он. – Признаться, я не ожидал, что события начнут развиваться с такой быстротой. Все осложняется и запутывается…
– Для меня ясно одно, – промолвил Себастьян, – Леонора находится в опасности.
– Несомненно. Но вот беда: мы не знаем, что ей грозит, что – конкретно. Она действительно одна в этом городе, у нее нет друзей. Господина бургомистра я в расчет не беру. Ну что ж, Себастьян, тебе предоставляется случай послужить прекрасной даме.
– Я готов отдать за нее жизнь!
Архивариус пристально посмотрел на звездочета и сказал:
– Это хорошо, но будем надеяться, что до такой крайности дело не дойдет. Вернемся к тому немногому, что тебе случайно удалось узнать. Итак, они говорили о каком-то друге госпожи Леоноры?
– Да.
– Нет сомнения, что речь шла о Самюэле Карабусе.
– И я, было, подумал так, – согласился звездочет. – Но тогда получается, что он погиб? У меня кровь стынет в жилах, когда я думаю об этом. Он был таким… таким беззащитным, как дитя.
– Не думаю, – возразил архивариус. – Этот молодой человек обладал немалой внутренней силой. И потом, я очень сомневаюсь, что Самюэль погиб…
– Однако граф Пардоза сказал… Постой! Сейчас вспомню точно, что он сказал… Не далее, как сегодня, он видел останки ее друга. Да-да, именно так. Понимаешь, Бальтазар, он только сегодня узнал о гибели Карабуса. Да и не только узнал! По его словам, он видел «останки» бедного Самюэля. Но где он мог их видеть? Получается, что Самюэль никуда не уезжал?