Сказал он это и въехали во двор телеги, а в них — дерево.
— Господи, боже мой! — удивились все. — Что ж это за дерево такое?
Десять телег были привязаны одна к другой, кони еле их тащили. Такое громадное дерево привез королю Юэн.
Сразу узнал то дерево король, как только издали на него взглянул.
— Тысячу громов и молний! — воскликнул он.
— Лучше бы я стал последним бродягой в стране бигуденской, чем крестным такого олуха! Да знаешь ли ты, принц, что за дерево ты приказал из земли вытащить? Знаешь ты, что за дерево ты погубил? Знаешь ты, что дерево это росло когда-то в городе Ис, в прекрасном городе наших предков? Безмозглый ты простофиля! Сам святой Гвеноле посадил его в моем лесу. И как ты мог поднять руку на такое красивое священное дерево, которое охраняло нашу страну от зла? Хотел бы я за это душу из тебя вытрясти!
— Не горячись так, батюшка, — сказала младшая принцесса, которая пожалела Юэна. — Ведь ты сказал ему, чтобы он сам выбирал дерево.
А принц не знал, куда деваться от стыда, готов он был хоть сквозь землю провалиться. Но не так-то просто было охладить гнев короля. На помощь принцу пришел монах Самогонка:
— Ваше Величество, — сказал он, вытаращив на короля глаза. — Так ведь срубить дерево — это не человека убить.
И монах Всезнайка попытался спасти своего ученика красивой речью:
— Тяжко слышать ваши упреки, о король. А разве не слыхали вы, что нужно измерять деяния согласно приложенному старанию. И, если человек желает сделать доброе дело, разве стоит его так поносить?
— Все это верно, — отвечал король. — Но одних добрых намерений недостаточно, добро надо уметь еще и делать. Совсем не трудно было моему крестнику угадать, какое именно дерево хотел я срубить. Есть там одно, старое да трухлявое, в которое молния когда-то ударила. Когда-то оно было королем моего леса, но сейчас, увы, прошло его время. Того и гляди, упадет это дерево. И казалось мне всегда, что смеется надо мной это дерево и говорит: «Смотри, король, раньше было я высоким и сильным, а теперь ни на что я не гожусь. Когда-нибудь и с тобой то же будет.» Вот что за дерево надо было срубить.
— А что же, батюшка, будет с твоим крестником? — спрашивает младшая дочь у отца.
— С моим крестником? — отвечает король. — А что с ним поделаешь? Придется задать ему остальные два задания и посмотрим, до каких пределов может простираться его глупость. Может быть, сегодняшний день его кое-чему научит.
Позвал король Юэна и говорит ему:
— Послушай, крестник, завтра отправишься ты гулять в окрестностях моего дворца и принесешь мне букет цветов, но только один, понял? И только на этот раз сделай все, как надо.
— Сделаю все, как надо, — ответил Юэн.
Настало утро, солнце осветило мир, зажурчали ручьи, потянулись к солнцу цветы. Запестрел королевский сад всеми цветами радуги — глаз не оторвать. И сколько цветов вокруг! Тут и боярышник, и сирень, и лилии, и розы — не сад, а огромный прекрасный букет! Но нельзя же Юэну все цветы с собой унести!
Задумался Юэн. Что же ему на этот раз выбрать? Может быть, сорвать розу, прекрасную, как юная дева?
«Если бы вчера меня за букетом послали, — думает принц, — то я бы долго думать не стал, сразу бы ее сорвал. По вчерашний день научил меня уму-разуму.» Огляделся Юэн и увидел среди прекрасных цветов буйные заросли чертополоха. «Вот и то, что мне надо, что портит весь сад своим видом. Растет этот чертополох среди садовых цветов, как нищий в грязных лохмотьях среди вельмож короля, как дьявол среди ангелов господних. Отнесу-ка я королю букет чертополоха, он мне и простит мою вчерашнюю промашку.»
На этот раз король только рассмеялся.
— Ну и учудил ты снова, крестничек! Вчера загубил дерево, а сегодня принес мне чудо-букет — ни красоты, пи запаха! И при этом ты смог пройти мимо прекрасной розы, между лепестков которой спрятан драгоценный камень, и принес во дворец чертополох, который разве что твоим ослам на обед сгодится. Ладно, осталось еще одно задание, может быть, его-то ты сможешь выполнить.
— А что за задание? — спрашивает Юэн.
— Ничего особенного, пустяк, да и только.
— Что же я должен сделать?
— Принести яйцо.
— Яйцо? Смеетесь вы надо мной, что ли?
— Ну, крестничек, не привередничай. Не так уж и трудно найти такую вещь. Что ты удивляешься? Я же не прошу тебя Луну с неба снять.
— Скажите мне только, что за яйцо я найти должен?
— Обыкновенное яйцо, из тех которые несут птицы. А вот что за птица снесла то яйцо, которое мне нужно, ты сам догадайся. Если тебе собственного ума не достаточно, то можешь спрашивать советы у других. Больше того, даю тебе сроку семь дней и семь ночей — за это время, я думаю, ты сможешь выполнить мое задание.
«Да, — думает Юэн, — как я ни старался, ничем королю не могу угодить. И зачем мне теперь мучиться и угадывать, что он хочет от меня? Не стану я голову ломать, пойду на ферму и возьму свежее яйцо из-под курицы.»
И отправился принц на ферму. Зашел он в курятник, разогнал кур, взял яйцо большой черной курицы и положил в коробочку. Но тут, откуда ни возьмись, появился его слуга по имени Самогонка.
— Что с вами, принц? — удивился слуга. — Все ли с вами в порядке? Как же вы осмелитесь преподнести славному королю бигуденцев обыкновенное куриное яйцо? Разве курица — благородная птица? Только и умеет она, что кудахтать, да в навозе рыться, даже и летать-то толком не может. Нет! Надо нам пойти на гору Хом, взобраться на самый верх и найти там орлиные гнезда. Орлы — вот достойные короля птицы!
— Правду ты говоришь, — согласился принц.
— Избавил ты меня от сомнений. Завтра утром пойдем с тобой на гору Хом.
Но назавтра уже все в замке знали, что принц Юэн собирается идти на гору Хом. А все дело в том, что Самогонка накануне выпил лишнего и рассказал всем и каждому, куда и зачем они с принцем идти собираются. И все кому не лень, стали давать принцу советы.
— Только не надо больше делать глупостей, — говорили один. — А то, что вы сделать собираетесь, это и есть большая глупость.
— А разве достойные птицы орлы? — сомневались другие, — говорят, что они трусливы. Лучше принести королю соловьиное яйцо. Уж соловей-то точно ему понравится — у кого не трепетало сердце от песни этой птицы?
— Лучше принести королю яйцо белого лебедя, — советовали третьи.
А один человек — тот уж явно не в своем уме был! — сказал, что королю надо принести… петушиное яйцо! Да уж, чего только не довелось бедному принцу послушать…
— Я выберу то, что мне сердце подскажет, — отвечал нм Юэн. — Когда все советы как следует обдумаю. А пока — большое спасибо за помощь.
А время шло. Вот уж остался только один вечер, завтра к королю уже идти надо, а его крестник так и не знает, что ему делать. И вот, наконец, пришел его проведать учитель Всезнайка.
— Больно смотреть, как ты мучаешься, мой мальчик! Пришел я тебя из беды выручить. Сдается мне, что опять решил король над тобой посмеяться, а потому надо нам перехитрить его. Давай принесем ему яйцо, которое не снесла ни одна птица.
— А чье же это яйцо будет? — удивился Юэн.
— Может быть, змеиное?
— Нет, не угадал. Приказал я поварам котлы на огонь ставить и готовить огромный пирог в форме яйца и положить вовнутрь всяких сладостей, а снаружи покрыть его глазурью. Король любит сладкое и ему наверняка понравится такое яйцо, которое «снесли» на кухне.
— Господин Всезнайка! — обрадовался принц.
— Никогда и ни у кого на свете не было такого мудрого учителя. Наконец-то я могу успокоиться. Пойдемте, посмотрим, что там повара приготовили.
И вот на следующее утро, собрались в огромном зале дворца король, со всеми придворными дамами и кавалерами, обе принцессы — Бравентез и Гвенниг, и все ждут, когда придет Юэн и принесет яйцо. Дверь открылась, трубы затрубили, и вошел в зал принц Юэн, которого также называли Маркиз Бобового замка, Виконт Дрянной Лачужки из Забытой деревни или Господин Голодранец. Подошел он к королю и преклонил перед ним колено. А вслед за принцем вошел в зал толстый слуга по имени Самогонка. На огромном подносе он торжественно внес огромное яйцо, каких еще никто никогда не видел.
Не успел Юэн еще и слова сказать, как начал король на него браниться:
— Ну что за дурачина ты, в самом деле! Да за кого ты меня принимаешь? Я же просил принести мне яйцо. А ты что такое сделал, сколько теста на этот пирог ушло! Хороший король, между прочим, не должен быть растратчиком.
— Но я слушался добрых советов… — бормочет Юэн.
А учитель Всезнайка между тем помалкивает.
— Советов послушался, — говорит король. — Тем хуже для тебя! Ты ведь знаешь, что есть у меня привычка выпивать каждое утро свежее яйцо. Так почему ты не принес мне свежее яйцо из курятника?
— Но ведь я, крестный, не забыл об этом и принес тебе яйцо из курятника, вот оно!
Вспомнил Юэн о том, что еще несколько дней назад положил он в коробочку яйцо черной курицы, я коробочку — себе в карман. «Оно, конечно, не очень свежее, — подумал принц, — но авось выпьет его мой крестный и не отравится.» Вынул он яйцо из коробочки и отдал королю.
— Ну, — говорит король, — ты, оказывается не такой уж тугодум, как мне казалось.
Взял король яйцо и разбил его. Но пить не решился.
— Да как ты смел принести мне насиженное яйцо, которое уже, наверное, не один год в курятнике пролежало!
— Не разглядел я! — взмолился принц, — столько яиц там, в курятнике, было!
… Долго-долго отчитывал король своего крестника:
— Не на всякий звон, говорил он, надо откликаться. Не всякий совет хорош. Слушай лучше голос своей совести, она лучше любого советчика тебе подскажет, что и как надо делать.
— Согласен я с тобой, крестный, — говорил Юэн. — Ты, конечно, прав.
А когда иссяк гнев короля, сказала старшая принцесса младшей:
— По-моему, недостает этому принцу ума, но ведь и зла он никому не желает. И как его легко за нос водить. Вот повезет той, на ком он женится! Я бы, например, сумела с ним управиться.
Три дня прошло. Надоело Юэну, что король над ним то и дело насмехается, и решил принц уехать. А его учитель Всезнайка тем временем прогуливался по аллее и отчитывал слугу по имени Самогонка за то, что тот слишком часто прикладывается к бутылке.
— Между прочим, — возражал слуга, — пить сидр совсем не вредно. Наоборот, говорят, что он от подагры помогает.
Хотел было Всезнайка ему возразить, да не успел: на дорожке показался Юэн.
— Ты, слуга, — сказал он, — созывай всю мою челядь и скажи им, пусть собирают в дорогу верблюда, ослов и собак, а ты, учитель, приготовь прощальную речь. Уже после обеда двинемся мы в дорогу.
— Будет сделано! — в один голос ответили слуга и учитель.
А за обедом спросил король Юэна:
— Да как же так, крестничек? Слышал я, что как раз тогда, когда я собрался задать тебе последнюю задачу, чтобы ты смог на этот раз с ней справиться, ты уезжать собрался? Чего ты ищешь? Или не хочется тебе стать после меня королем?
— Кажется мне, — отвечает ему принц, — что слишком сложны для меня твои задания. Сколько ни старался я вам угодить — пока что ничего не вышло.
— Правитель не должен быть слишком скромным, — отрезал король. — Скромность к лицу простолюдину, а не принцу, который собирается выполнить мое четвертое задание.
— А что это за задание?
— Ты должен выбрать… невесту.
— Невесту?
— Да-да, и привести ее ко мне. Обыщи все мое королевство, смотри, слушай, выбирай. Можешь искать ее в городах и селах, в замках и бедных домах, а если хочешь, то не ходи никуда и ищи ее в моем дворце.
— Даже в вашем дворце?
— Где хочешь! — говорит король, а сам смеется. — И не важно, что у нее будет за имя, из какого она будет рода и какого достатка. Можешь выбрать самую красивую и самую богатую. Ты должен подарить ей вот этот платок в знак того, что хочешь взять ее в жены. Выбор жены — дело серьезное, так что можешь спрашивать совета у кого угодно. На этот раз, я думаю, ты не попадешь впросак.
Засмеялся король и подмигнул монаху Всезнайке:
— Скоро справим свадьбу, да какую!
Хоть и был принц еще очень молод, но от женитьбы отказываться не стал. Улыбаются ему все девушки в городе, а он рад-радешенек. Но никому он заветный платок не отдал. Всякий раз говорил Юэн:
— Время еще есть!
Напрасно спрашивала его младшая дочь короля, нашел ли Юэн себе невесту. Принц только смеялся и отвечал:
— Торопиться мне некуда.
И напрасно расхваливали на все лады младшую дочь короля монах Всезнайка и толстый слуга Самогонка.
— Тем лучше для нее, если она такая хорошая, — только и ответил Юэн и спать отправился.
А на следующее утро встал принц рано-рано на заре и отправился в лес погулять. «Все равно, думает, все во дворце спят еще.»
Гуляет Юэн, слушает птиц, долетает до него песня пастуха:
Setu ma zav an licol gant e gelc’h alaouret,
E vannou dre an oabl an oabl e-barz ar bed a red,
Lonka ?ra, dre dre ma kerz, gliz mintin
ar c’hlazenn,
E vannou a zisec’h perlez dour ar wezenn,
Ha didrouz у pign skanv, war rojou e garr krenv,
Betek mont da blanua dre uhelder an nenv.
Ma dindan flemm e wrez, henvel ouz gmagennou,
An ed, er c’hlazennou, a ziruilh e bennou.
Hag er c’hoajou, ar gwez, gwisket o dilhad hanv,
A hej, en ur zourral, o holl izili skanv.
Гуляет принц, песню слушает, и вдруг блеснула на горизонте молния и загремел гром. Полил дождь как из ведра.
— Пора бы возвращаться во дворец, — говорит сам себе Юли, — да только далеко я забрел.
И верно, как ни бежал Юэн, а вернулся во дворец весь промокший, сухой нитки на нем не было. Проснулись все во дворце от грома, увидели Юэна, мокрого с ног до головы, и удивились. Попытался Юэн согреться в теплой постели — да поздно уже было. Заболел он и целую неделю был у него такой сильный жар, что еле-еле смог он выжить. А на восьмой день пришел к нему врач и сказал, что заболел Юэн не обыкновенной простудой, а какой-то страшной болезнью, что хуже чумы. Опечалились все — видно, не долго осталось жить молодому принцу. Старшая принцесса, тут же сказала, что к комнате Юэна она и близко подходить не станет, да и сам король, и даже учитель Юэна Всезнайка, и его верный слуга но имени Самогонка решили уйти от греха подальше.
Ушли все, а учитель Всезнайка, который больше всех боялся заразных болезней, читал на ходу молитву:
Buhez an den
?Vel an ezenn
A dremen da viken.
Ar vouc’hal lemm d’ar gwez,
Ar Ankou d’ar vunez:
Ar vouc’hal ?droc’n pep koad,
An Ankou ?falc’h pep oad.