А потом Хозяин куда-то вышел и через некоторое время вернулся с каким-то длинным незнакомым мальчишкой. Он познакомил его со всеми, показал ему, где лежат капуста для Джузеппе и орехи для Ерошки, рассказал, как нужно кормить Марту и еще многое другое. Первым почуял неладное Ерошка — он заметил, как гость криво усмехнулся, когда Хозяин предупредил, что его, Ерошку, нельзя хватать за хвост — он легко отрывается.
А потом Хозяин сказал:
— Ну вот, друзья, мы уезжаем в отпуск. А это ваш новый Хозяин...
Первым познакомился с Новым Хозяином Никита. Отброшенный пинком, он, мяукнув от неожиданности, пролетел через всю комнату и, ошарашенно моргая, шлепнулся в противоположном углу. А Хозяин — Новый Хозяин — хохотал во все горло...
Новый Хозяин веселился, перевернув Марту на спину и наблюдая, как она беспомощно пытается встать на ноги. У Марты начинала болеть голова, а он веселился... Он щелкал хомячка по носу так, что у того темнело в глазах от боли. А сам веселился. Он был очень жестокий, этот мальчишка, который не умел дружить ни с людьми, ни со зверьми, а дружил только с двойками в школе.
Так шел день за днем. Никита стал тощий и грязный — он не успевал не только поспать на солнышке, но даже умыться. Стоило только ему появиться, как пинок швырял его через всю комнату. Удивительно ли, что Никита, добряк Никита, предпочитал забиться в самый дальний и пыльный угол под кроватью. Хомячок целый день сидел в самой глубине своей коробки, но и тут спастись было невозможно — Новый Хозяин хватал домик и, перевернув, вытряхивал и Тришку и все его запасы. Джузеппе он чуть не оторвал ухо. Одного только Ерошку не мог он поймать. Тот проносился стрелой под самым его носом и презрительно фыркал...
В этот вечер Новый Хозяин, последний раз пнув Никиту, отправился домой, когда уже совсем стемнело. Настоящий Хозяин попросил его приходить, только чтобы покормить зверят, так что ночью они могли хоть немного передохнуть. Но в эту ночь они отдыхать не стали. Ерошка вскочил на стул и запищал на всю квартиру:
— Ну, что — долго еще терпеть будем? Собирайтесь все сюда!
Никита вылез из-под кровати, помог хомячку выбраться из аквариума. Подскакал Джузеппе. Все уселись в кружок, поджидая, пока приползет Марта.
Никита, мяукнув, сказал:
— Я, наверное, скоро умру...
У Джузеппе на глаза навернулись слезы. Пригорюнился и хомячок. Только Марта ничего не сказала, она думала. Ерошка вскипел, прыгнул черепахе на спину и затряс кулачками:
— Скисли-раскисли! Ну что ж, давайте ждать, пока Никита умрет, а мне он хвост оторвет, а Тришке-трусишке из носа лепешку сделает. Очень на него, Джузеппе, твои слезы подействуют!
Черепаха вздохнула и медленно сказала:
— Надо убежать.
— Куда? — всхлипнул Джузеппе.
— Как куда? — вдруг раздался тоненький незнакомый голосок.
Все переглянулись, Ерошка повертел головой, Никита принюхался, а Тришка спросил:
— Это что — послышалось?
— Я тоже слышал, — неуверенно сказал Джузеппе.
— Что вы там шепчетесь? — раздался тот же голосок.
И тут Никита увидел: на краю подоконника стоит какая-то букашка. Неужели это она говорит, такая крошечная?
— Кто ты? — спросил Никита.
— Я — Мурашка! — сказал Мурашка, потому что это был он. Целый день просидел он за цветочным вазоном, наблюдая, что вытворяет Новый Хозяин, и придумывая, как бы помочь бедным зверям. А теперь, когда они собрались, чтоб решить, как быть дальше, Мурашка уже твердо решил, что единственный выход для них — бежать.
— Я — Мурашка! — подтвердил он и добавил: — Я знаю, куда вам надо бежать!
— Да кто ты такой? И откуда ты взялся? — посыпались со всех сторон вопросы.
И Мурашка рассказал им и о Зучке, и о Кузе, и о том, как хорошо жить в лесу, и как там легко дышится, и что о злых хозяевах там и не слыхивали, и про Старого Гнома, и про сказки Синего Ветра, и о том, как он оказался здесь. В общем, про все-все.
Все слушали как зачарованные. А Мурашка заключил:
— Если бежать — то в лес!
Тришка и Ерошка глянули друг на друга и в один голос сказали:
— Правильно!
Никите очень не хотелось уходить из дома, где он вырос, но когда он вспомнил, что завтра снова придет мучитель, решительно мяукнул:
— Если убегать — то сегодня. И собираться сейчас же!
Через минуту у наружной двери закипела работа. Мурашка притаился за порогом на страже. Джузеппе отгрызал своими острыми зубами щепочку за щепочкой, а Никита складывал их в сторонке, чтоб не мешали. Марта наедалась в дорогу, а Ерошка и Тришка набивали свои защечные мешочки всякими запасами. Больше всего ухитрился запихать себе за щеки Тришка. Он старался до тех пор, пока больше уже и зернышка не влезало. Ерошка взглянул на него и покатился со смеху.
— Как ты идти будешь, Тришка? — смеялся Ерошка.
— А я поеду! — заявил хомячок. — Повезешь, Марта? Марта дожевала листок и ответила:
— Повезу.
Никита тихо позвал из коридора:
— Готово, ребята, пошли!
Все бросились к двери, а Марта сразу отстала, хотя и старалась изо всех сил.
— Подождите, — остановился Ерошка. — Мы-то в два счета сбежим по лестнице, а Марта пока спустится с третьего этажа — как раз утро настанет!
— Так что же делать? — спросил Тришка. Все призадумались.
Марта сказала:
— А давайте я с балкона упаду. Я два раза нечаянно падала. А теперь упаду нарочно.
— А не боишься? — участливо спросил Никита.
— Боюсь, — вздохнула черепаха, — но что делать? Упаду...
Марта поползла к балкону, а все остальные нырнули в черную дырку, которую прогрыз Джузеппе.
Когда они гурьбой скатились вниз и выскочили на улицу, Марта уже ждала их у порога.
— Ну, а теперь куда? — спросил Тришка.
— Куда угодно! — сказал Никита. — Только поживей! Все посмотрели на Марту.
— Постойте, я придумал! — И Ерошка, ничего не объясняя, вскарабкался на дерево. Через минуту он спустился, держа в зубах длинный побег дикого винограда.
— Ты, Никита, возьмешь Марту на буксир, — заявил Ерошка.
— Держи, Марта!
Черепаха намертво вцепилась в лозинку, а другой конец Тришка с Ерошкой крепко привязали к хвосту Никиты. Хомячок с Мурашкой взобрались на спину черепахи, Ерошка уселся на Джузеппе, ухватившись за его уши, и скомандовал:
— Трогай!
Необыкновенный караван двинулся в ночь, в неизвестность, навстречу небывалым приключениям...
Джузеппе лихо перескакивал через кустики так, что Ерошка едва удерживался, изо всех сил цепляясь за кроличьи уши:
— Полегче, Джузеппе! Ты же не лошадь, ты кролик!
А вот Никите было труднее. Кусты и высокая трава становились все гуще. И если бы Злой Хозяин бросился в погоню, он без труда нашел бы беглецов по клочьям Никитиной шерсти. Луна стояла совсем высоко, еще несколько часов — и утро. А там наверняка погоня. И так мало пройдено!
Вдруг повеяло прохладой. Все остановились. Что бы это могло быть? Первым догадался Никита:
— Да это, наверное, речка. Та, что с нашего балкона видна! У нее и имя какое-то смешное. Хозяин говорил... Погодите, ну да — Бык.
И действительно, когда еще несколько кустов осталось позади, перед путешественниками открылась вода. Тришка шепнул Мурашке:
— Никогда не видел столько воды! А ты?
— Я-то видел, да что толку? Через речку мы с Зучком на стрекозе перелетали. А вот тут как быть, не придумаю, — сокрушенно сказал Мурашка и громко спросил: — Бык, или как там речку зовут, — только как через нее переправимся?
Все приуныли. И тут послышалось негромкое всхлипыванье.
— Это кто хнычет? — встрепенулся Ерошка. — Ты, Тришка?
— Вот еще! — возмутился хомячок. — Думаешь, если я меньше тебя — так значит плакса?
В тишине снова послышалось всхлипыванье — совсем рядом. Все подозрительно огляделись по сторонам. Никого нет. Только у самого берега лежит в воде толстое бревно. Вдруг бревно шевельнулось и... всхлипнуло!
— Ух ты, — вскрикнули Тришка и Ерошка в один голос, — бревно плачет!
И тут бревно, шмыгнув носом, сказало:
— Я не бревно, я крокодил...
Никита даже присел от удивления, а черепаха выпустила лозинку, за которую крепко держалась и на остановках. Первым в себя пришел Мурашка. Он подбежал поближе и недоверчиво спросил:
— Какой крокодил? Откуда здесь крокодилы? Ты что, географию не знаешь?
— А я не отсюда — я из Африки, — сказал крокодил и заплакал крокодиловыми слезами. — И географию я не знаю, мы еще не про-хо-ди-ли-и-и...
— Да не реви ты! Еще крокодил называется!
— Да, не реви! Хотел бы я на тебя посмотреть, если бы ты заблудился! Я уже три года, как из дому. Мама, наверное, начала беспокоиться, — обиделся крокодил.
— И что же ты делать будешь? — спросил Никита.
— Я не знаю, — сказал крокодил и приготовился снова заплакать.
— Подожди, — вмешался Ерошка. — Ты не реви, а лучше плыви домой, а то вправду влетит тебе!
— Да, плыви! А как я ее, Африку, найду?
— Да я тебе сейчас в два счета растолкую! — обрадовался Мурашка.
— Да ну? — не поверил крокодил.
— Вот тебе и ну! Вылезай-ка сюда.
Крокодил медленно выкарабкался на берег, а Мурашка взял щепочку и нарисовал прямо на земле:
— Вот тут — мы. А вот тут — Африка! Понял?
— Вот спасибо! — обрадовался крокодил и шумно плюхнулся в речку. И уже оттуда спросил: — А ты кто? Профессор географии?
— Нет еще... — засмущался Мурашка, но крокодил, кажется, не поверил.
— Ну, я поплыл, — сказал крокодил и вдруг остановился. — Подождите, а вы куда идете?
Джузеппе, который до сих пор молчал, коротко рассказал о том, как и почему они решили убежать, а Тришка простодушно добавил:
— И вот тут эта речка. Придется по берегу идти. А вдруг нас Злой Хозяин догонит?
— Так бы и сказали, — рассердился крокодил. — Никто вас не догонит. Садитесь мне на спину.
— Но тебе же в Африку надо, а нам в другую сторону, — напомнил Никита.
— Да ладно, все равно влетит. Подвезу вас, а там поплыву обратно. Только вы опять мне объясните дорогу, а то я забуду. Хорошо?
— Конечно! — закричали в один голос путешественники.
Звезды уже начали бледнеть, а живой пароход, шумно отфыркиваясь, продолжал плыть вверх по течению. Никита воспользовался возможностью немного соснуть. Марта, прикрыв глаза, думала о чем-то своем. Джузеппе, который почувствовал вдруг усталость, подстелил одно ухо, накрылся другим и тихо засопел.
Только Ерошка, Тришка и Мурашка никак не могли угомониться, они носились по всей крокодильей спине, восторженно обмениваясь впечатлениями.
— Тришка, смотри, вон какой зверь на берегу! Кто это?
— Слон, наверное, или жираф!
Крокодил, услышав Тришкино объяснение, затрясся от хохота:
— Слон! Ха-ха! Жираф! Хо-хо! Корову не видали, что ли?
Крокодил еще долго фыркал, и Тришка сначала даже немножко обиделся, но потом и сам развеселился. А Мурашка устроился на самом носу и чувствовал себя капитаном.
И вот берега остановились. Крокодил шлепнул хвостом и сказал:
— Совсем мелко. Дальше не могу...
— Никита, вставай, приехали! — затормошил Ерошка кота.
Никита сразу вскочил, потянулся и сказал:
— Давно я так не спал!
Крокодил подплыл к самому берегу, и все, даже Марта, легко выбрались на сушу. Мурашка опять взялся за щепочку и быстро нарисовал крокодилу дорогу в Африку. А потом крокодил всех по очереди обнял и даже опять прослезился:
— Очень рад был с вами познакомиться! А... а может, все вместе в Африку поплывем?
— Мы бы рады, — сказал Никита, — но очень уж, говорят, там жарко.
— Что правда, то правда, — со вздохом согласился крокодил. — Ну, что ж, прощайте...
И, чтоб скрыть набежавшие снова слезы, он шлепнулся в воду и быстро-быстро заработал лапами.
— До свиданья, крокодил! Спасибо! Привет маме! — кричали путешественники, пока бревно, на которое так был похож крокодил, не превратилось в маленькую щепочку и, наконец, исчезло совсем.
— Ну, в путь! — сказал Джузеппе.
— В путь-то в путь, — согласился Никита, — но в какую сторону?
— Тришка пропал! — вдруг встревоженно крикнул Ерошка. — Тришка, Тришка, ау!
Все принялись аукать. Тришка тут же выскочил из-за куста:
— Что такое? Я дорогу искал!
— Тоже мне разведчик! — хихикнул Ерошка. — И нашел?
— Нашел! — гордо ответил хомячок. — Вот за этим деревом.
И действительно, за деревом, на которое показал Тришка, оказалась ровная, чистая тропинка. Больше всех обрадовался Никита — не придется больше обдирать бока. Хомяк, бурундук и Мурашка снова заняли свои места, Марта крепко вцепилась в прутик, и караван двинулся в путь. Тропинка вела совершенно прямо, идти было легко, и все радовались. А тут и солнышко выглянуло. И вдруг снова потянуло прохладой. Через несколько шагов тропка вывела путешественников на берег.
— Что такое? — удивился Джузеппе. Он скакал первым. — По-моему, мы уже здесь были!
— Точно! — подтвердил Ерошка. — Вон та щепочка, которой Мурашка крокодилу дорогу рисовал!
— А вон дерево, за которым я дорогу нашел, — сказал Тришка.
— Я знаю! — вдруг сказал Ерошка. — Мы не в ту сторону пошли!
Все обрадовались: ну конечно!
Не знаю, ребята, догадались вы сразу или нет, но наши путешественники снова вышли на то же самое место, хотя и шли совершенно в другую сторону.
— Тут что-то не то, — сказал Никита, увидев ту же щепочку и еще не расправившуюся траву, на которой он сидел всего пять минут назад.
— Налево пойдешь, все равно сюда придешь, — сказал Джузеппе. — Прямо как в сказке...
— Хороша сказка, — скривился Ерошка. — Что делать-то будем?
«Может, мы на остров высадились? — подумал Мурашка, вспомнив, как по дороге от Старого Гнома их плот прибило к острову, но тут же сам себе сказал: — Да нет, здесь что-то другое. Только — что?»
Вдруг куст, под которым устроились друзья, закачался. На ветке, с любопытством разглядывая их, сидела, покачивая хвостом, белобокая сорока. Ерошка обрадовался:
— Она, наверное, тут живет и все нам растолкует! Джузеппе приподнялся на задние лапы и, вежливо задвигав ушами, церемонно обратился к сороке:
— Синьора, не будете ли вы любезны сообщить нам — куда ведет эта дорога?
Сорока трепыхнула крыльями и ответила:
— Неизвестно!
— Так вы, значит, не местная? — огорчился Никита.
— Неизвестно! — с готовностью ответила сорока. Ерошка разозлился:
— Неизвестно, - неизвестно! А ты-то что тут делаешь?
— Неизвестно! — не раздумывая, ответила сорока и, еще раз с любопытством оглядев всех, улетела...
— Вот и растолковала! — сказал Тришка.
Марта вздохнула, Никита пригорюнился, а Джузеппе огорченно поводил ушами.
— Лучше бы мы уж с крокодилом поехали, — сказал хомячок.
— А что вы думаете? — добавил Ерошка. — Крокодил добрый. Другой бы на его месте и разговаривать с нами не стал от злости, что дорогу домой никак не найдет, а он...
— Жарко, ребята, в Африке, — засомневался опять Никита, — а у меня вон шерсть какая...
— Постригся бы наголо! — сказал Ерошка.
Мурашка понял, что вот-вот может ссора вспыхнуть, а это вовсе ни к чему, и вмешался:
— А я стихи про Африку знаю!
Мудрая Марта, которая не очень любила стихи, но очень не любила ссоры, обрадованно проговорила:
— Расскажи!
— Стихи про Африку? — переспросил Ерошка. — А откуда ты знаешь?
— В школе учили, — пояснил Мурашка, а Тришка, которому очень хотелось в Африку, сказал:
— Ну давай, не тяни, рассказывай, — и ехидно добавил: — Может, Никите понравится...
Мурашка влез на камушек повыше и, оглядев товарищей, объявил:
— Сказка. Читает ученик второго класса Мурашка! Все приготовились слушать, и Мурашка начал: