«Да, закись азота, получившая имя веселящего газа, была настоящей победой. От нее не травились, как от эфира, не умирали, как от хлорала или хлороформа, и все-таки веселящий газ тоже не был совершенным. Слишком недолго его воздействие. Всего тридцать пять секунд! Повторное употребление небезвредно. А потому…»
Вдруг Ватсон вскочил на ноги.
– Холмс! – закричал он так, будто был в горах Рейхенбаха. – Хо-олмс!
Через несколько секунд он, запыхавшись, уже стоял перед маленькой дверью.
– Как я мог забыть, Холмс! Новокаин! Это новое средство всего только месяц, как появилось в употреблении! Простите меня, что я отнял у вас столько времени, но, право же, только месяц! Неудивительно, что у меня вылетело из головы! Новокаин, вот что вас спасет, друг мой!
– Чего-чего? – подозрительно спросил из уборной знаменитый сыщик.
– Как раз сейчас, – доктор все еще не мог отдышаться, – вышло совершенно новое средство, немецкой фабрики Хёхст. Называется новокаин[8]. Это победа, Холмс! Кокаин, этот страшный наркотик, наконец, будет изгнан из зубоврачебной практики! А может быть, и вообще из медицины! Холмс! Неужели вы не понимаете, как велико значение этого открытия?
– Я понимаю, что у меня будет медвежья болезнь от ваших рассуждений! – сварливо сказал Холмс. – Я счастлив, что человечество одержит победу над наркотиками. Но мне-то, Ватсон, мне от этого не легче!
– Ошибаетесь! – с торжеством провозгласил доктор. – Вы ошибаетесь, Шерлок Холмс! Потому что новокаин – невероятно эффективное обезболивающее средство!
Дверь уборной приоткрылась.
– А помните, какие смешные таблички висят в кабинете? – доктор Ватсон вытер лоб платком. – Пойдемте, посмотрим на них – ведь, может быть, мы их больше никогда не увидим! Новокаин, Холмс, займет место газа!
Знаменитый сыщик сунул руки в карманы.
– Черт возьми, я англичанин, – произнес он. – Я не могу позволить драть себе зубы! Они мне дороги. Вы, кажется, говорили, американский электро-стоматологический салон? Едемте, Ватсон. Я хочу в американскую клинику.
Ватсон дал Холмсу ватку, смоченную опийной настойкой, чтобы сыщик смог добраться до клиники, а затем они вышли на улицу и взяли кэб.
– Кстати, дорогой доктор, – речь Холмса была невнятной, – а почему это наши с вами соотечественники с таким упрямством продолжают рвать людям зубы, когда за океаном такой прогресс? Так нечестно. Это обидно, наконец!
– Видите ли, в нашей стране новые методы внедряют по необходимости сдержанно. Вы же знаете английские законы – английский врач покупает практику раз и навсегда, по одному и тому же адресу. Один громкий несчастный случай – и репутация врача погибла. А вот наши заокеанские коллеги могут свободно путешествовать по всему миру.
– Значит, дело только в том, что они могут себе позволить риск?
– Нет, Холмс. Реклама американских дантистов довольно часто подтверждает свою высокую репутацию. Чтобы приобрести хорошую практику, врач должен набить руку. А как это может сделать англичанин?
– Следовательно, анекдот про английских дантистов представляет собой чистую правду? Они действительно так плохи?
И Холмс расстроился.
– Не понимаю, – сказал он, – почему Британия, великая держава, покорившая целые страны, не в состоянии поставить у себя зубоврачебное дело? Почему мы хуже остальных? Безобразие.
– Не спешите клеймить Британию, – грустно улыбнулся Ватсон. – Я бы сказал, что дело в другом. Зубной госпиталь у нас есть. Он существует вот уже почти полвека, с 1858 года. Подобно Лондонскому госпиталю, он принимает больных бесплатно и даже обеспечивает при операциях газ. Таким образом он имеет возможность осваивать новые операции, пробовать новые лекарства и проделывать прочие опыты. Но какой смысл ставить нищим искусственные зубы или дорогие пломбы? Кому нужны расходы? Диагностика лечения все еще очень сложна – из-за нервной системы, ведущей к зубам. Средств остановить воспаление нет никаких. Что, по-вашему, должен делать добросовестный врач? Вот почему в Англии предпочитают удаление. Кстати, именно английские врачи рвут зубы быстро и аккуратно – у них превосходная выучка!
Зубоврачебное оборудование компании «Риттер»
– Ваш зуб в ужасном состоянии, – сказал он. – Правду сказать, это вообще не зуб. Это вулканический кратер, в котором вместо лавы кишат бактерии.
– Ох! – еле выговорил Холмс.
– Не волнуйтесь! – доктор Кляйссер поднял палец. – Современная наука на месте не стоит. О вас уже позаботились «Пембертон, Пембертон, Пембертон и Сын». Посмотрите сюда: «Аконитовое масло «Атлас» – величайшее средство от боли на земле!» совершенно новый препарат на змеином жире!
Шерлок Холмс, сидевший с открытым ртом, завращал глазами доктору Ватсону, который скромно сидел на табурете у стены – на случай, если понадобится помощь, – но тот сделал вид, что слепой.
– Немедленно устраняет ревматизм, невралгию, подагру, люмбаго, боли в ушах, спине, шее и зубах, ожоги и обморожения, помогает от слабости в коленях и укрепляет здоровье! – продолжал доктор Кляйссер. – Всего двадцать пять центов бутылочка!
– Дайте две бутылочки! – потребовал Холмс.
Он очень боялся, что если он откажется, доктор замучает его до смерти.
– Пожалуйста! – сказал доктор Кляйссер. – Теперь я буду лечить ваш зуб!
Чтобы не думать о своей ужасной судьбе Холмс перевел глаза на стену. Там висели рекламные картинки и предупреждающие таблички. Первая была такая:
«Уларистон. Чудодейственное зубное полоскание для семейного употребления».
«Жевательная резинка от зубной боли быстро устраняет боль, независимо от того, чем она вызвана, останавливает гниение, удаляет темные пятна с ваших зубов!»
А третья такая:
ПОЖАЛУЙСТА, НЕ СВИСТИТЕ И НЕ ПОЙТЕ, ПОКА ДОКТОР ЛЕЧИТ ВАШИ ЗУБЫ!
* * *
– Старый жулик, – невнятно бормотал Холмс. – Разве можно так бессовестно обманывать!
– Но признайте, что сегодня вам было куда менее больно, чем раньше, – сказал доктор Ватсон. – Этого-то вы не можете отрицать? А кроме того, есть еще одна важная вещь. Вы заметили, как быстро кончилась процедура? Раз – и готово.
Холмс потрогал языком еще горячую пломбу, но ничего не почувствовал. Ни пломбы, ни языка. Ни щек, ни губ. Рот сводило от чего-то терпкого. Пфуй.
– Выбросьте эту дрянь, которую мы купили, в канаву, – велел он доктору. – Новое средство! Змеиный жир! Ха!
Змеиный жир полетел в зловонную сточную канаву, но не долетел, потому что его поймал какой-то бродяга. А Холмс и Ватсон поймали кэб, и там, только что устроившись на сиденьи, сыщик стал вертеть в руках картонную коробку. Эту коробку дал ему на прощание доктор Кляйссер – всего за пятьдесят пять центов, – со словами о том, что это «самая лучшая в мире сахарная вата, рекомендации лучших дантистов мира». А когда Холмс заявил, что желал бы знать фамилии этих людей, с гордостью сообщил, что это никто иной как знаменитый Джозеф Ласко из Луизианы – изобретатель сахарной ваты, так что вата самая настоящая!
– Какое невероятное коварство! – заметил Ватсон.
– Но зато как вкусно! – возразил Холмс. – Кроме того, в распоряжении дантиста имеются и другие товары. Я взял еще новую зубную щетку, пасту «Созодонт», зубное мыло для путешествий и какой-то из эликсиров.
– Не забудьте регулярно применять все это по назначению, – пробормотал Ватсон. – Это единственный способ есть сладкое и не оказаться при этом в кресле дантиста. Холмс! Что вы делаете! Вам еще два часа ничего нельзя есть!
И он отобрал у Холмса коробку.
– Да, – задумчиво сказал сыщик. – Недаром американские дантисты прославились на весь мир, а символом страны стала знаменитая американская улыбка. Ловкость рук и никакого мошенничества! Вот что значит изобретательность!
В тот вечер доктор ничего не записал в своем блокноте. Он вернулся к этой истории только через несколько месяцев. Вот что тогда было записано:
«Мой бедный друг проходил с пломбой месяц и три дня, и был вынужден вернуться в кабинет доктора Кляйссера. Тот еще раз рассверлил его зуб, и повторил процедуру, продав пациенту на прощанье жевательную резинку с креозотом. Холмс надеется, что этот раз наверняка.
Я не могу назвать своего коллегу доктора Кляйссера шарлатаном в полном смысле этого слова. Вряд ли можно поставить ему в вину то, что пройдет еще, по крайней мере, лет двадцать до тех пор, пока появятся новые, качественные стоматологические цементы. До этого времени пациенты будут стоять перед выбором: или рвать зуб, или ходить без зуба. Но придет время – и…»
Дело о санитарном враче
Как-то, одним совершенно обычным декабрьским утром 1908 года в гостиную дома 221Б на Бейкер-стрит вошел человек лет тридцати пяти-сорока. Был он высокий, крупный, пожалуй, даже тяжеловесный. С широкими плечами и тяжелой поступью. С идеально закрученными усами и аккуратнейшим белокурым пробором. Весь облик посетителя свидетельствовал о серьезности, дисциплине, нешуточной выдержке и привычке к самым суровым испытаниям.
– Здравствуйте, санитарный инспектор, – сказал Шерлок Холмс, флегматично попыхивая своей трубкой.
И точно, это был санитарный инспектор графства Беркли, доктор Фрэнк Барлоу.
– Исчез мой коллега Гиббон, – сообщил он. – Я почти уверен, что его похитили местные жители. Может быть, – эти слова дались ему нелегко, – может быть, он убит.
Эти слова не удивили знаменитого сыщика.
– Опять Лига антивакцинистов? – спокойно спросил он.
– Но постойте! – вскричал доктор Ватсон. – Совсем недавно газеты писали, что эти люди больше не в состоянии никого напугать! Открытие публичной школы в Беркли – тому свидетельство!
Он схватил газету.
– Вот, пожалуйста. «Еще несколько недель назад в только что открытой школе было 950 непривитых учеников. Сегодня таких осталось менее четверти. «Школьники и их родители больше не боятся вакцинации!» – говорит Комитет Здравоохранения. Твердая позиция Министерства Образования…» – тут доктор увидел лица своих собеседников и умолк. – Гм. Но вот же! «Митинги протеста против закона об обязательной вакцинации смолкают. Есть все основания полагать, что очень скоро в школах вообще не останется ни одного невакцинированного ученика». А?
Холмс усмехнулся.
– Вы, Ватсон, удивительно легко поддаетесь убеждению, – сказал он. – Так легко, что, получив приятное сообщение один раз, перестаете следить за ходом событий.
Он подошел к журнальному столу и выдернул из пачки газет несколько номеров.
– Извольте, мой дорогой оптимист. «Лига Антивакцинистов снова идет в бой. Отчет, подготовленный судьей Петерсеном, будет представлен в Сенате сенатором С., который уполномочен требовать отмены закона о вакцинировании». А вот еще…
Барлоу прокашлялся.
– Господа, – произнес он. – Дело приняло нежелательный оборот. Некоторое время назад мы потеряли маленького пациента. Элмор Вайс восьми лет, получивший не так давно прививку от оспы…
В комнате воцарилось молчание.
– Как, – хрипло произнес доктор Ватсон.
– Черт возьми! – прошептал Холмс.
– Никто не видел мальчика после уроков, – продолжал санитарный инспектор, – а его товарищи утверждают, что после вакцинации у него появились страшные судороги. Его буквально скручивало и подбрасывало. Скручивало и подбрасывало. И вот он исчез!