— Вы присаживайтесь! — Ежи взглядом указал в правый угол комнаты, где стоял круглый столик, в центре которого из вазы с водой выглядывала искусственная роза.
Гости заняли стулья, оставив хозяину табуретку с мягкой подушечкой.
— Этот сорт кофе советуют пить без сахара, — торжественно объявил Ежи, наполняя чашечки.
— Да, запах сильный, — одобрительно произнесла Оксана.
Ежи примостился на «смягченную» подушечкой табуретку, отпил кофе из чашечки, и его лицо выразило удовольствие.
— У тебя же в прошлый раз этого столика не было?! — полуспросил озадаченный Тарас.
— У меня и этих чашечек не было в прошлый раз, — Ежи кивнул. — Я в прошлый раз тоже был не очень, хоть и старался. — Ежи посмотрел на прическу Тараса, работу своих рук. — Всё купил на честно заработанные!
— Вы пошли работать? — восхищенно вырвалось у Оксаны, и Ежи, услышав эти слова, расцвел.
— Да-да, конечно! Работа облагораживает человека, помните? Только мне сначала пришлось облагородить себя, а потом уже всё получилось…
— Что получилось? — попробовал уточнить Тарас, внимательно всматриваясь в гладко выбритое лицо соседа.
— Ну что?! По специальности! Вот, — он кивнул на закрытое простыней кресло. — Вожу сюда женщин, делаю красивыми…
— И что, идут? — удивилась Оксана.
— Ну, такие, как вы, не идут, конечно, — в его голосе прозвучала грустная нотка. — Но те, что попроще, идут. Я им прически делаю. Уже и фен на заработанное купил, и веник, и столик. — Он оглянулся по сторонам, словно проверяя: не купил ли он еще что-нибудь на свои недавние заработки. — Я, кстати, и мужскую стрижку умею, но мужчин сюда звать не хочется… Неправильно поймут. А вот женщины, даже если и неправильно понимают, а всё равно иногда идут…
— Хотела бы я посмотреть хоть на одну. — Оксана ехидновато улыбнулась.
Ежи скривил губы. Молча допил кофе. Отошел к телефону, стоявшему на тумбочке. Набрал номер.
— Алла Ивановна, это Ежи Астровский. Помните? Вы не могли бы мне дать рекомендацию как парикмахеру? Тут одна особа ко мне относится с подозрением. Да, спасибо! Секундочку!
Ежи перевел взгляд на Оксану и пригласил ее жестом к телефону.
Неохотно взяв телефонную трубку, Оксана поднесла ее к уху.
— Алло! Алло? — донесся оттуда хрупкий женский голос.
— Да, я слушаю, — произнесла Оксана нарочито строго. — Он что, вас подстриг?
— Вы знаете, у Ежи замечательные руки! Я теперь буду стричься только у него! Так что не бойтесь! Не пожалеете!
— О чем не пожалею?! — возмутилась Оксана, оглянулась, протянула трубку стоявшему рядом Ежи. — Сами разговаривайте со своими фанатками!
Ежи нежно взял трубку из рук гостьи. Его лицо выражало терпение и смирение, и, наверное, поэтому сердитость быстро покинула Оксану. Она вернулась за стол. Сделала глоток кофе. Посмотрела на Тараса виновато.
— Вы простите, — прозвучал рядом голос Ежи, продолжившего телефонный разговор. — Вы же знаете, иногда у женщин просто плохое настроение! Я вам завтра перезвоню! Да, не забудьте — пока никакого лака для волос!
За столом зависла тяжелая, как топор, тишина. Всем стало как-то не по себе.
Ежи долил из кофейника Тарасу и Оксане, но самому ему кофе уже не хватило.
— Пойду еще сварю, — проговорил он негромко, поднимаясь.
— Чего-то меня понесло. — Оксана пожала плечами, проводив взглядом хозяина квартиры.
— Иногда у женщин просто плохое настроение, — повторил Тарас слова Ежи и улыбнулся. — Не переживай! Кто-то же должен относиться к нему скептически. Мне — опасно. Я то и дело на эту чертову ступеньку наступаю…
— А кофе ничего, — проговорила Оксана.
Ежи вернулся за стол минут через десять. Налил себе кофе, отпил. Обвел взглядом гостей и тут же возвратил взгляд на волосы Оксаны, отчего ей стало немного не по себе.
— И много у вас клиенток появилось? — спросила она, попробовав убрать свою голову из-под его задумчивого взгляда.
— Ну, женщин восемь уже. — Ежи посмотрел ей в глаза. — Было бы больше, если б я не был такой застенчивый. Всё-таки нелегко выходить на улицу и выбирать женщину, которая не следит за собой и при этом явно никуда не спешит.
— Так вы прямо на улице к ним пристаете? — оживилась Оксана. — Так вот просто подходите и знакомитесь?!
— Это совсем не просто. — Ежи стал совсем серьезным. — После первой клиентки я полночи заснуть не мог. Сердце болело. Но надо как-то жить, особенно если я решил начать с нуля… То есть с чистого листа.
— Это нелегко, — Оксана закивала. — Вы еще вовремя решились на такой шаг! Я знаю многих, кто бы вам позавидовал!
— Да чего там завидовать! — Ежи застенчиво махнул рукой. — И не так уж это было и сложно. Перестал пить, решил по пять раз в день чистить зубы, правда, паста теперь очень дорогая. Но вкуснее, чем раньше! Бриться стал, — он погладил ладонью правой руки щеку, проверяя гладкость кожи. — Одеколон купил, наш, отечественный. Утюг вот тоже купил. — Ежи оглянулся, словно пытаясь найти взглядом упомянутый утюг. — Мне Тарас пример подал. Я же за ним давно наблюдаю! Был прохвост прохвостом, домой с пивом возвращался. А теперь вот рыбок кормит! Это, конечно, ваше влияние!
Взгляд Ежи опять пополз вверх и остановился на кудрявых недлинных волосах Оксаны.
— Ну почему «прохвост прохвостом»? — запоздало запротестовал Тарас. — Я и сейчас пиво люблю! Правда, меньше. Его же вечером пьют, а мне обычно вечером за руль надо! Работа!
— У меня там что-то не в порядке? — напряженным голосом спросила Оксана.
Ежи снова опустил взгляд и посмотрел ей в глаза.
— Может, только кажется, но… У вас летом волосы не секлись?
— А разве кучерявые секутся? — удивилась Оксана.
— Вы позволите? — Ежи поднялся из-за стола, отошел к тумбочке, из ящика взял увеличительное стекло на ручке и подошел к гостье.
Оксана опять заерзала, занервничала. Лицо ее покраснело.
Ежи наклонился над головой гостьи и, изучив ее волосы через лупу, тут же сделал шаг назад и вздохнул с облегчением.
— Извините, — сказал он, садясь на табуретку. — Я просто испугался. Показалось… У вас отличные волосы!.. Хотя вы ими не пользуетесь.
— В каком смысле не пользуюсь? — Уставшая от своего собственного раздражения, Оксана впилась взглядом в хозяина.
— Ну, вы могли бы привлекать множество взглядов мужчин, если б захотели…
— А зачем мне их взгляды?! — Ее голос стал колючим. — Меня вон один ваш взгляд из себя выводит, а если б таких взглядов было три или четыре, я бы взорвалась, как атомная бомба!
— Странная вы какая-то, Оксана! — снова миролюбиво заговорил Ежи и перевел взгляд на Тараса. — Я вам предлагаю бесплатно прическу сделать, а вы сердитесь! Поверьте, новая прическа — это новый шанс в жизни!
— Слушай, Тарас, пошли к тебе! — Оксана поднялась из-за стола. — А то добром этот разговор не кончится!
Тарас тоже поднялся. Покосил взглядом на застывшего в растерянной позе хозяина.
— Но вы же в какую-то парикмахерскую ходите? — жалобно спросил Ежи.
— Да ни в какую не хожу! — отрезала Оксана. — Подруга меня иногда подстригает, вот и всё!
Ежи огорченно замотал головой.
— У вашей подруги, наверное, и дача есть, где она на кустах тренируется!.. — полушепотом произнес он.
— За кофе спасибо! — твердо проговорила Оксана и многозначительно посмотрела на Тараса, рассчитывая, что он пойдет к выходу, а она за ним следом.
Но Тарас стоял на месте.
— Жаль, что вы уходите, — проговорил Ежи. — Давайте, я вам хоть свое кресло покажу! Советский антиквариат, но все механизмы работают!
Он подошел к парикмахерскому креслу, снял с него простыню, развернул к Оксане.
— Вы знаете, я бы даже вам доплатил, если б вы позволили мне сделать вам прическу!
— Послушайте, Ежи! По Львову ходит столько несчастных, лохматых, нестриженых бомжей, а вы на моих волосах зациклились! Вы бы для начала их постригли, а потом уже меня!
— И сколько мне их надо постричь, чтобы потом можно было вам прическу сделать?
— Да хотя бы десяток для начала! — Оксана опять улыбнулась, в очередной раз чувствуя, что переборщила со своей жесткой реакцией на парикмахерские фантазии этого бывшего алкоголика.
— Я готов, ради вас готов хоть пятьдесят бомжей постричь, — пробормотал Ежи.
— Так, Тарас, пошли! — Оксана уже сама шагнула к двери в коридор.
— А когда начинать? — спросил ее Ежи, тоже шагнув к выходу из комнаты.
— Что начинать? — переспросила она.
— Ну, бездомных стричь.
— Знаете, давайте потом об этом поговорим! Вы мне столько лапши сегодня навешали, что даже думать теперь сложно! Если так уж хотите, то по четвергам в обед у Пороховой башни! Туда все львовские бомжи обедать приходят, — в сердцах выговорила Оксана и вышла в коридор, где резкий неприятный запах заставил ее ускорить шаг.
— Может, чаю? — предложил Тарас, когда они поднялись к нему, переступив через пятую ступеньку.
— Да ты что?! Я уже поеду! Твой Ежи меня уже так кофеином накачал, что я, наверное, и заснуть сегодня не смогу!
— Ты его прости, — попросил Тарас. — Он вроде как улучшиться пытается! Лишь бы снова не запил! Приходил пару раз меня от твоего имени контролировать: кормлю я рыбок или нет!
— Ладно, хватит о твоем Ежи-ёжике. Надоел он мне! И ты мне сегодня надоел! Поеду я к своим рыбкам. Хоть они нервы не портят и стрижку не предлагают!
Оксана поцеловала Тараса в щечку и, махнув рукой на прощанье, вышла.
Тарас подошел к окну. Подождал, пока синяя «Чебурашка» не выедет со двора. Потом включил компьютер.
Глава 22
Невнятное беспокойство охватило Оксану, как только она припарковала «Чебурашку» под кафе «Доминик». Ноги сами ускорили ход. Калитка в браму была отперта. Оксана поднялась на второй этаж, осмотрела двери. Целы! Да ведь за ними еще одни, вторые двери, и тоже с замком.
Ее квартиру ограбили несколько лет назад, буквально через месяц после покупки. Унесли немного, но многого у нее и не было никогда. Компьютер, украшения и новую тефлоновую сковородку.
Она вздохнула с облегчением, открыла первую дверь, затем вторую. Ступила в коридор и замерла в испуге. На полу перед ней в луже воды лежали ее рыбки. Две еще шевелились, переваливались вяло с боку на бок.
— Господи, что ж это! — вскрикнула Оксана, бросилась на кухню, схватила первую попавшуюся под руки кастрюльку, наполнила ее водой и тут же опустилась на колени на пол. Собрала рыбок, перебросила их в кастрюльку. Почувствовала в правом колене боль, посмотрела — кровь. Прошлась ладонью по мокрому полу перед собой и тут же наткнулась на стекла от разбитого аквариума.
Обернулась на занавеску, за которой аквариум стоял, задумалась. И вдруг хрип, раздавшийся совсем рядом, за этой занавеской, вогнал ее в ступор. Ее парализовало от внезапного страха. А хрип, словно кто-то пытается вдохнуть воздух и не может, продолжался.
Она отползла назад, забыв о порезанном колене. В руке у нее сам собой появился мобильник. Набрала номер Тараса.
— Тарас, быстро приезжай! Я дома! Тут кто-то есть!..
— Понял, лечу! — услышала она голос Тараса и, опустив телефон на пол, попятилась на кухоньку, где уселась прямо на полу, застыв взглядом на краешке занавески, из-за которой еще несколько мгновений назад доносился леденящий душу хрип задыхающегося человека.
Тарас, сбегая по лестнице, первый раз, должно быть, своевременно наступил на пятую ступеньку. Ее душераздирающий вскрик плавно перешел в дребезжание дверного звонка в коридоре у Ежи. Тарас прижал кнопку звонка со всей силы и всё еще держал ее, когда дверь открылась и в проеме появилось перепуганное лицо Ежи Астровского.
— Быстро, поехали! У Оксаны дома грабители! — выкрикнул Тарас и только после этого отпустил кнопку и побежал во двор к машине.
Ежи, как был в тапочках, так и понесся за ним следом.
Старый «опель» вырвался из дворовой брамы на Пекарскую со скоростью «феррари». Тут же раздался визг тормозов, на который Тарас не обратил внимания. Резко повернул налево и снова — на газ.
— Ты чуть потише, а то из меня сейчас сердце выпрыгнет! — вырвалось у Ежи.
— Да мы счас, тут рядом! — не отрывая взгляда от дороги, сказал водитель, и машина, промчавшись на красный сигнал светофора, выскочила на улицу Франко.
Бросив машину прямо напротив Оксаниного двора на проезжей части — места для парковки тут не было, — они выскочили из салона. Тарас забежал во двор, почти впрыгнул в парадное, застучал подошвами по деревянным ступенькам круглой лестницы. Дернул дверь в квартиру Оксаны. И первая, и вторая двери были открыты.
— Оксана, где ты? — спросил, остановившись уже в квартире.
— Я тут, — прошептала она из кухни.
Ее лицо было непривычно бледным, глаза влажными.
— А этот где? — Тарас тоже перешел на шепот.
Оксана показала дрожащей рукой на занавеску, закрывавшую окно.
Тут в коридор зашел, тяжело дыша, Ежи. Он только открыл было рот, чтобы что-то сказать, но Тарас поднес к его губам указательный палец правой руки, а потом им же указал на занавеску.
И оттуда, из-за занавески, снова раздался хрип. Ежи вздрогнул. Тарас сделал полшага назад.
— Нож, дайте нож! — зашептал Ежи, уже осмотревшийся и заметивший Оксану, сидевшую на полу в своей малехонькой кухоньке. — И палку!
Оксана показала взглядом на столик, но внезапно осмелевший Ежи Астровский уже был на кухне, аккуратно переступив через хозяйку. Он схватил со столика правой рукой хлебный нож с длинным пилообразным лезвием, в левую взял швабру на дюралюминиевой ручке и ринулся к окну.
Тарас и не думал, что у его соседа может оказаться достаточно силы, чтобы, размахнувшись, так ударить шваброй по занавеске, что поднятый ветерок сбросит с кухонного столика несколько бумажных салфеток. В ответ на удар шваброй из-за занавески снова раздался хрип.
— Ты в милицию не звонила? — спросил Тарас хозяйку квартиры.
Она отрицательно мотнула головой.
Тарас, которому вдруг стало неловко наблюдать, с каким рвением Ежи вступил в поединок с неизвестной опасностью, тоже взял в руки веник и кухонный нож.
— Ежи, — зашептал он, — ты шваброй отбрось с окна занавеску! Тогда мы его и прижмем!
Ежи кивнул. Он размахнулся шваброй и ударил по верхним кольцам занавески, которая тут же съехала по деревянной трубке-карнизу в правый конец.
Оксана вскрикнула и сама себе зажала рот ладонью правой руки. Мурашки пробежали по спине Тараса. Ежи застыл с открытым ртом.
В разбитом стекле окна торчала окровавленная огромная чайка. Кровь капала с нее на белый подоконник, а потом дальше на пол, на разбитый аквариум, на камешки и водоросли.
Оксана поднялась с пола. Ее трясло, но она всё равно подошла чуть ближе, присмотрелась к чайке.
Потом опустила взгляд на кастрюльку с водой, в которую она опустила поднятых с пола рыбок. Рыбки были живы. Чайка тоже.
— Я этой пернатой сволочи сейчас горло перережу! — возмущенно заявил Ежи, всё еще сжимавший в правой руке рукоять хлебного ножа.
— Зачем? — растерянно спросила Оксана.
— Ну… Чтоб не мучилась, — Ежи оглянулся на хозяйку. — Всё равно ведь сдохнет…
Оксана отрицательно мотнула головой, наклонилась к раненой птице.
— Осторожно! — предупредил ее Тарас. — Она может клюнуть!
Чайка, словно Тарас напомнил ей о ее оружии, приподняла клюв и, уставившись своими маленькими глазками на Оксану, захрипела снова.
Тарас заметил на кухонной полке скотч, оторвал кусок клейкой ленты и быстрыми, решительными движениями намотал ее на клюв раненой птицы.
— Теперь не опасно, — сказал он.
— Надо «скорую ветеринарную помощь» вызвать, — произнесла Оксана. — Набери справочную, узнай номер! — Оксана показала Тарасу на стационарный телефон, стоявший на пуфике под следующим окном, уже в комнате.
— Да рыбки, вроде, в норме?! — Ежи опустил взгляд на кастрюльку на полу.
Оксана кивнула, не сводя своих глаз с птицы.
— У них услуги платные! — крикнул из комнаты Тарас, всё еще прижимая телефонную трубку к уху. — За вызов сто гривен, дополнительно за помощь. Вызывать?