Посредине комнаты катались по ковру Гвоздь и Лейла. Петр Трофимыч безуспешно пытался надеть ей наручники. Я схватила аквариум и, подбежав к ним, вылила воду на голову Лейлы. Служанка обалдела от внезапно обрушившегося водопада. «Клац-клац», — клацнули наручники у нее на руках.
Майор Гвоздь стянул с головы женщины мокрое покрывало. Я увидела перекошенное от злобы лицо Лейлы. И тотчас узнала, кто это на самом деле.
— С Новым годом, Снегурочка, — сказала я.
ЧАСТИЦА «ИП»
— Вот так номер, чтоб я помер! — развел руками Петр Трофимыч. — Сама Аида Вертихвостьева. Каким ветром вас занесло в Арабские Эмираты, мадам?
— Не твое дело, мент поганый, — огрызнулась Вертихвостьева.
— Ц-ц-ц, — сокрушенно поцокал языком майор. — Что ж ты, Аида, при ребенке-то ругаешься? Нехорошо, милая.
Преступница демонстративно отвернулась к стене.
— Итак, гражданка Вертихвостьева, — перешел на официальный тон Гвоздь, — вы обвиняетесь по статьям 32-б и 12-а Уголовного кодекса Российской Федерации — похищение малолетних детей и попытка убийства. Добровольное признание смягчит вашу вину. Давайте признавайтесь.
— Не в чем мне признаваться, — хмуро ответила Аида.
— Как это не в чем?! — завелась я. — А кто Катьку из ТЮЗа украл?! Говори сейчас же, где она?!
— А вот не скажу. Что вы со мной сделаете? Неужели убьете беззащитную девушку?
Петр Трофимыч достал из рюкзака маленький баллончик.
— Убивать тебя мы, Аида, конечно, не станем. А вот усыпить усыпим.
— Че ты там проквакал? — встревожилась преступница.
— Я, гражданка Вертихвостьева, не квакаю, а объясняю ситуацию. Видишь эту штучку, — повертел майор у Аиды под носом баллончиком. — Это мое последнее изобретение под названием «Сонный газ». Усыпляет ровно на десять лет.
— Ладно врать-то, — нагло усмехнулась Вертихвостьева, но глаза ее тревожно забегали.
— А зачем мне врать? Через десять лет проснешься и сама убедишься в моей правоте. — Майор Гвоздь снял с баллончика колпачок. — Ну, будешь говорить?
Преступница с досадой закусила нижнюю губу.
— Хорошо, — отрывисто бросила она. — Спрашивайте.
— Так каким ветром тебя занесло в Арабские Эмираты? — повторил свой вопрос Петр Трофимыч.
— Сатана-младший приказал любым способом забрать у девчонки пленку, — кивнула в мою сторону Вертихвостьева.
— А откуда он знает про пленку? — спросила я.
Глаза преступницы зажглись фанатичным огнем.
— Сатана-младший все знает! Он величайший маг и чародей! Он умеет летать по воздуху и превращать воду в огонь!..
— Видели мы эти фокусы-покусы, — покачала я головой. — Вы лучше скажите, где Катька и остальные девочки?
— Это известно только Сатане-младшему.
— А что за частица содержится в рыжих волосах? — спросил Петр Трофимыч.
— Частица «ип», — нехотя ответила Вертихвостьева.
— Частица «ип»? — недоуменно повторил майор. — Никогда о такой не слышал.
— А я слышала! — воскликнула я. — Мне старуха Грохольская рассказывала. Академик Дундуков работал над получением этой частицы. В ней заключено столько энергии, сколько в ста атомных и водородных бомбах, вместе взятых.
— Вот так номер, чтоб я помер! Это правда, Аида?
— Правда. С помощью частицы «ип» Сатана-младший хочет открыть запасной выход из Ада! — Глаза преступницы вновь зажглись фанатичным огнем. — И тогда сам дьявол явится на поверхность Земли!.. И вам всем придет конец!.. Конец!..
Вертихвостьева была явно не в себе. Завизжав, она бросилась на Гвоздя, намереваясь выцарапать ему глаза. Майор нажал кнопку баллончика, и в лицо преступницы ударила струя красного газа. Аида два раза судорожно вздохнула и, повалившись на пол, уснула.
— Петр Трофимыч, — спросила я, — она теперь только через десять лет проснется?
— Какие там десять лет… «Сонный газ» действует всего полчаса. — Он убрал баллончик в рюкзак. — Давай подведем небольшой итог, Эмма. Первое — с помощью частицы «ип» Сатана-младший надеется открыть запасной выход из Ада. Второе — профессор Федякин, скорее всего, близок к получению этой частицы. Представляешь, что будет, если Федякину удастся ее получить?
— А что будет?
— Черные колдуны взорвут ее в Горлодуевке. Они же дураки, а дуракам закон не писан. И от такого мощного взрыва наша Земля расколется пополам. Или сойдет с орбиты.
— Ой, мамочка, — ахнула я, представив себе, как наша Земля раскалывается пополам. — Что же делать, Петр Трофимыч?
— Надо закусить, — ответил бравый майор, доставая из рюкзака объемистый пакет и термос. — Дорога нам предстоит дальняя. Аж в Сибирь. Так что давай лопать.
И мы стали лопать.
Два дня я ела исключительно восточные сладости и поэтому с большим удовольствием накинулась на простое угощение Петра Трофимыча. Умяла я порядочно: четыре вареных яйца, половинку жареной курицы, шесть помидоров, семь огурцов, бутерброд с сыром, бутерброд с ветчиной, банку килек в томате, банку лечо, восемь коржиков с тремя чашками кофе и двенадцать ирисок «кис-кис».
Как я тогда не лопнула, до сих пор удивляюсь.
Когда мы с майором Гвоздем допили по последней чашке кофе, в коридоре вновь раздались шаги.
— Это еще кто такой? — пробормотал Петр Трофимыч.
Мы снова погасили свет и встали у двери. В дверь робко постучали.
— Кто там? — спросила я «сонным» голосом.
— Это я, о драгоценнейшая, — раздался голос принца Бахтияра.
— Что вам надо, о бесценнейший? — ответила я.
— Мне не терпится узнать, продолжается ли действие «напитка любви»?
— Продолжается, продолжается, — успокоила я его.
— И ты меня уже любишь, о услада моего сердца?
— Да люблю, люблю. Шли бы вы спать, ваше высочество.
Но принц не уходил.
— Если ты меня любишь, о источник моей радости, то не покататься ли нам на лодочке по озеру? Под луной. Как это делают все влюбленные.
— Соглашайся, — шепнул майор.
— Хорошо, — ответила я принцу.
— Тогда я побегу натяну халат, а то у меня ревматизм. Встречаемся на пристани. До свидания. Я побежал, о грациозная козочка.
— Беги, беги, — сказала я.
Принц Бахтияр убежал.
— Скорее на пристань, — распорядился Петр Трофимыч. — Мы должны успеть туда раньше принца.
Мы выскочили в сад. На небе сияла яркая луна. У пристани на воде покачивались лодки.
Мы прыгнули в одну из них. Майор Гвоздь сразу лег на дно. Я оттолкнулась веслом от берега. В это время появился принц.
— О моя русалочка, — томно сказал он, — почему ты уплываешь от своего дельфинчика?
— Твоя русалочка решила поплавать одна, — помахала я ему веслом. — Подожди меня немножко.
— Но только недолго, киска. — Бахтияр чмокнул губами, изображая поцелуй.
— Греби к другому берегу, — шепнул со дна лодки Петр Трофимыч.
Я заработала веслами. Мы миновали середину озера. Принца Бахтияра почти не было видно. Зато было хорошо слышно.
— Не заплывай так далеко, о счастье дней моих! — кричал он. — Скорей возвращайся на пристань, а то я уже скучаю!..
Майор Гвоздь достал из рюкзака круглую болванку.
— Сейчас принц перестанет скучать, — сказал он. — Это бомба с часовым механизмом. Приготовься, Эмма. У нас в запасе будет ровно сорок секунд.
Петр Трофимыч щелкнул тумблером. «Тик-тик-тик-гик…» — заработал часовой механизм.
— Прыгаем! — приказал майор.
Мы одновременно прыгнули в воду.
— О жестокосердная, ну когда же ты приплывешь к своему возлюбленному?! — продолжал кричать с пристани Бахтияр.
— Уже плыву, ваше высочество! — отвечала я и действительно плыла, но только в другую сторону.
БА-БА-А-А-Х!!!!!.. — рванула бомба.
ТРЕТЬЯ ГИБЕЛЬ МАЙОРА ГВОЗДЯ
На минуту стало светло как днем. Огромная волна накрыла меня с головой. Когда она прошла, я оглянулась. Лодки и в помине не было.
А над озером неслись отчаянные вопли принца Бахтияра:
— О горе мне!.. О горе мне!.. Погибла моя ненаглядная Эмма ибн Мухина! Прекраснейшая из прекраснейших! Солнце жизни моей! Персик райского сада! Лунный свет на бархате ночи! Чистейший бриллиант! Сладчайший шербет!..
Пока он все это перечислял (эх, жалко Володька не слышал), мы с майором Гвоздем добрались до противоположного берега и побежали к воротам. Подкупленная стража выпустила нас из дворца. На улице стоял старый драндулет непонятно какой марки. Мы заскочили в кабину.
Петр Трофимыч завел машину.
— Пристегни ремень, — сказал он. — Сейчас взлетаем.
И мы в самом деле чуть было не взлетели. Машина понеслась с дикой скоростью. За окнами все замелькало, как при ускоренной перемотке видеокассеты.
— Вот это да! — Я уцепилась руками за сиденье.
— Я сюда движок от «Боинга-747» поставил, — сквозь свист ветра прокричал майор. — Так что домчим за пять минут!
— К чему такая спешка?! — прокричала я в ответ. — Ведь погони не будет! Принц же думает — я погибла!
— Плевать на принца! Скоро проснется Вертихвостьева! А я эту дамочку хорошо знаю. Она наверняка наняла себе в подручные местных бандитов.
— Ну и что?!
— Аида не Бахтияр! Ее на мякине не проведешь!
— А откуда она узнает, что мы поехали в аэропорт?!
— Узнает! Куда еще ехать, чтобы сбежать из страны?! Только в международный аэропорт! А в Арабских Эмиратах он всего лишь один! В Абу-Даби! Вертихвостьева сразу догадается, где мы! Поэтому на всякий случай, будем прорываться через служебный въезд!
— Тогда у вас не найдется запасной обоймы к «ТТ»?!
— Посмотри в рюкзаке!
Открыв рюкзак, я нашла в нем тяжелую обойму и сунула ее в свою «пушку».
Как и обещал Петр Трофимыч, мы домчали до столицы эмиратов за пять минут и, проскочив ее, понеслись в сторону аэропорта. Гвоздь вывел машину из общего потока и свернул на боковую ветку с объявлением на нескольких языках, в том числе и на русском: «Для служебных машин».
Впереди показались ворота, около которых стояла охрана с автоматами.
— Приготовься, Эмма, — предупредил майор, переключая скорость.
— А нас из самолета за такие шутки не высадят? — спросила я.
— Не высадят. В крайнем случае заплатим штраф. Это все же лучше, чем получить пулю от вертихвостьевских головорезов.
В открытые ворота въезжал громоздкий бензозаправщик. Майор Гвоздь лихо обошел его, и мы выскочили на летное поле. Наш драндулет как птица полетел к Ту-154, который уже стоял на взлетной полосе.
Позади послышались удивленные крики охранников. Потом завыла сирена, и раздались выстрелы. Заднее стекло разлетелось вдребезги.
— Пригнись, Эмка! — крикнул Петр Трофимыч, выжимая акселератор до отказа.
Я пригнулась. Над головой просвистели пули, разбив вдребезги и переднее стекло. Неизвестно откуда вынырнул черный «феррари». Тра-та-та-та-та-та… — застрочили из него несколько автоматов.
— А, что я говорил?! — Майор Гвоздь резко крутанул баранку. — Это головорезы Вертихвостьевой! Легки на помине!.. Лезь назад! Там пулемет! Покажи этим птенцам, с кем они имеют дело!!
Я перескочила на заднее сиденье. Здесь лежал крупнокалиберный ручной пулемет. Выбив дулом боковое стекло, я начала стрелять по бандитам.
А на летном поле появилась еще одна машина. Коричневый «бентли». Из него тоже раздались лающие звуки автоматов.
Да, веселенькая получалась картинка. Справа в нас палили бандиты из «феррари»; слева поливали огнем головорезы из «бентли»; а сзади наш драндулет обстреливала охрана аэропорта.
Покрышки визжали!.. Пули свистели!..
Боже, как было бы хорошо, если б это был сон. Но, к сожалению, это был не сон. Наша машина уже горела. В кабине стоял дым коромыслом. Если огонь доберется до бензобака, мы взлетим на воздух.
Сделав крутой вираж, майор ударил по тормозам.
— Приехали, Эммочка! Выходим!..
Распахнув дырявую от пуль дверь, Гвоздь плашмя бросился на землю. Я выкинула ему из машины пулемет. Схватив его, Петр Трофимыч отполз за колесо и открыл ураганный огонь по головорезам. Я выскочила из машины со своим «ТТ» в руке и залегла рядом с майором.
— Беги к самолету, Эмка! — не переставая стрелять, приказал Петр Трофимыч. — Вдвоем нам не уйти!
— Нет, я с вами! — ответила я, тоже не переставая нажимать спусковой крючок.
Гвоздь повернул ко мне свое рассерженное лицо.
— Это приказ, Мухина!
— Подумаешь, приказ!
— Что значит «подумаешь»?! Приказы не обсуждаются, а выполняются!.. Из Караганды позвонишь Забабашкину! Пусть срочно дует в Горлодуевку! Надо во что бы то ни стало помешать черным колдунам взорвать частицу «ип»!
Несколько шальных пуль попало в бензозаправщики на стоянке. Со страшным грохотом машины взлетели на воздух.
— А как же вы, Петр Трофимыч?!
— Авось выкручусь!
— Давайте вместе выкручиваться! — перекрикивала я свист пуль.
Гвоздь сделал «страшные» глаза.
— Шевели лаптей, Мухина!! — заорал он.
Эх, была не была!
Вскочив на ноги, я понеслась к самолету, петляя по дороге словно заяц, чтобы затруднить бандитам прицел.
Из самолета выглянула взволнованная стюардесса.
— Девочка, что там такое происходит?
— Быстрее взлетайте! — завопила я, прыгая по ступенькам трапа. — Террористы хотят захватить ваш самолет!
— О Господи! — Она побежала в кабину пилотов.
Все пассажиры сидели в салоне с бледными лицами.
Двигатель взревел. Самолет покатился по взлетной полосе, с каждой секундой набирая скорость. Я посмотрела в иллюминатор. Майор Гвоздь, стреляя на ходу, бежал к охранникам. Видимо, те уже разобрались в ситуации, потому что тоже стреляли по бандитам, прикрывая отход майора.
«Может, все еще обойдется», — с надеждой подумала я.
Но тут на поле аэродрома влетела спортивная машина с открытым верхом. За рулем сидела Вертихвостьева. Она мчалась прямо на Петра Трофимовича. Не доехав до майора каких-нибудь десяти метров, Вертихвостьева резко остановила машину и встала во весь рост с противотанковой гранатой в руке. Благородный Гвоздь, конечно же, не мог стрелять в женщину. Даже в такую, как Вертихвостьева. Воспользовавшись этим, преступница, размахнувшись, бросила в него гранату.
Петр Трофимыч кинулся навстречу гранате, пытаясь ее поймать. Но… не сумел.
Оторвавшись от бетонной полосы, Ту-154 взмыл в черное от копоти небо. Последнее, что я видела, — это яркая вспышка на том месте, где секунду назад находился майор Гвоздь.
Уткнувшись носом в иллюминатор, я разрыдалась как первоклашка, получившая первую в своей жизни двойку. Бедный, бедный Петр Трофимыч. Опять он погиб.
И теперь уже навсегда.