И Пуговкин поставил перед юнизами новую задачу:
— Давайте по-изобретаем другие планеры из тетрадочных листов.
Снова заскрипели карандаши, зашуршала бумага, залязгали ножницы и послышались возгласы: грустные — «Эх, не то!», и радостные — «Ура! Летит!» С последних парт вдруг раздался торжествующий крик:
— У меня летает блюдце!
— Нашел, чем удивить, — отозвался кто-то. — У меня еще вчера блюдечко полетело. Да еще как. Трах! — и вдребезги на мелкие осколки…
— А ну-ка, юниз, тащи быстрей свой летающий сервиз, — пригласил его к столу Ромашкин. — Ведь несколько лет назад распространялось множество фантастических историй о всяких летающих тарелках и блюдцах. Были слухи, что такие загадочные летающие аппараты прибыли на нашу планету с Марса или даже с других далеких миров. А потом оказалось, что эти таинственные летающие тела — просто оптический обман, вроде миража в знойных пустынях.
Круглые, как блюдечки или тарелки, планеры представляли собой невысокий, почти плоский конус. Кружок бумаги надрезался от края к центру. Затем разрезанные края накладывались друг на друга и соединялись скрепкой. Такое блюдечко охотно и плавно летало по комнате. Оно обладало большой устойчивостью — все время стремилось занять горизонтальное положение.
— Это потому, — объяснил Виктор, — что в сечении конус похож на букву V. Всем авиамоделям полезно иметь такую V-образную форму крыльев.
Кто-то предложил разрезанные части бумажного круга приставить друг к другу.
Так летающее блюдечко оборудовалось килем, и его полет стал более прямолинейным.
Потом к учительскому столику подошел Колька Петров из 7-го «В».
— Я покажу, как делать модели планеров. Сложите листок немятой, гладкой, плотной бумаги. Ножницами вырежьте нос самолета, потом сразу два его крыла, длинный корпус, он называется фюзеляж, и на конце его хвостовое оперение. Затем отогните плоскости крыльев и стабилизатора в стороны перпендикулярно фюзеляжу.
Чтобы такая модель самолета лучше летала, передняя кромка крыла должна быть слегка выше задней.
Когда планер готов, его носик нужно утяжелить скрепкой, пластилином или спичкой. Впрочем, можно заранее оставить при вырезывании в передней части фюзеляжа лишнюю бумагу. Она и будет уравновешивать модель…
Пока шел этот рассказ об изготовлении бумажных планеров, многие успели их сделать. И разумеется, тут же начались пробные полеты. Увы, настало время повеселиться Тортикову и Гадалкину и погрустить нашим юнизам.
— Вот так планеры! Ковыляют и тычутся носами, как слепые котята! — воскликнул радостно Артур.
— Порхающая халтура-макулатура! — вторил ему, хихикая, Сенька.
И в самом деле, что-то пока в этих моделях не ладилось. Но что именно? Где ошибка? Как ее исправить?
Пришлось Кольке Петрову, словно доктору, определять диагнозы авиаболезней и указывать, чем их лечить.
— У меня самолет клюет носом. Сразу ныряет вниз. Что мне делать?
— Значит, нос модели тяжел. Убавь груз.
— А моя модель совсем не хочет летать. Падает плашмя. Как быть?
— Тут, наоборот, вес носа твоей модели маловат. Надо его сделать поувесистей. Или облегчить хвостовое оперение — обрезать часть стабилизатора и киля.
— Этот планер, как его пустишь, старается задрать вверх нос…
— Попробуй отогнуть ему заднюю кромку стабилизатора вниз. Ведь эта кромка — руль высоты.
— А мой самолетик начинает сразу кружиться и падать. Можно его отучить от этой нехорошей привычки?
— Такое падение с поворотами зовут штопором. Оно случается, если крылья помяты или перекошены. И если косо стоят рули поворотов и высоты. Мятую бумажную модель следует просто заменить новой. Или исправить все перекосы крыльев и рулей.
— Чем помочь, если моя модель летает кругами с наклоном внутрь круга?
— Значит, в ней есть перекос крыльев или же руль поворотов стоит Косо.
— А мой планерок все время старается завалиться на одно крыло.
— Так оно ж у тебя длинней другого. Сделай крылышки строго одинаковыми.
В заключение своей консультации Колька Петров добавил:
— Об этих модельках всегда можно сказать: мал золотник, да дорог. Если их как следует отрегулировать, то они могут пролететь пятнадцать-двадцать метров. Был случай, когда бумажная модель, запущенная в летний теплый день между высокими домами, поднялась, летая кругами, выше крыш…
Объяснения Кольки дополнил Мишка.
— У таких авиамоделей форму крыльев можно смастерить любой: прямоугольную, трапециевидную, ромбовидную, треугольную, овальную, стреловидную. Авиаконструктор Антонов в своей книге очень хвалил бумажную авиамодель с необыкновенным крылом в виде кольца. Оно имеет высокие летные качества во всех отношениях. Еще он там отмечал как очень хорошие овальные бумажные крылья…
— Всем подходящи такие конструкции бумажных планеров и самолетов, — подтвердил Пуговкин. — Да вот беда: есть у них слабое место, где присоединяются крылья и стабилизатор к фюзеляжу. Тут крылья легко гнутся. Но если кто хочет научиться строить большекрылые бумажные авиамодели, то лучше их мастерить другой конструкции.
И он показал, как из одного сложенного пополам листа вырезаются сразу фюзеляж и киль, из другого — любой формы крыло, а из третьего листика — стабилизатор.
Потом он сделал ножницами по два надреза сверху фюзеляжа и снизу в изломе сложенных вдвое крыльев. Прорези были также нужны и для крепления хвостового оперения. С помощью таких прорезей можно без клея собрать всю авиамодель. Передняя часть планера уравновешивалась обычным способом.
Такую конструкцию авиамодели можно было соорудить даже из большого толстого листа рисовальной бумаги, из тонкого картона или даже из склеенных многослойных листов газеты. Размах крыльев этой модели мог доходить до метра. В фюзеляж большой модели можно посадить легкую бумажную фигурку планериста, а снизу корпуса планера желательно прикрепить опору — шасси. Обычно шасси у самолетов бывают с колесами, лыжами и даже с лодками. Для нашей же модели достаточно ограничиться согнутым бумажным кольцом, вставленным в прорези фюзеляжа.
После слово взял Ромашкин.
— Давайте напоследок вернемся к истории изобретения самолетов. Надеюсь, вы все знаете, что наша страна первой покорила не только космический простор, но и воздушное пространство.
Впервые в мире в 1882 году к небу взлетел самолет русского изобретателя Можайского. На его самолете были все основные детали, которые есть и на современных самолетах: фюзеляж, крылья, хвостовое оперение, шасси и даже три винта: один спереди и два по бокам самолета.
Как же удалось Можайскому изобрести самолет? Он начал с наблюдений за полетами птиц. Потом строил летающие авиамодели и, убедившись на моделях в правильности своих расчетов, приступил к сооружению самолета. Свои авиамодели Можайский называл любовно: «мои летуньи».
Попробуем и мы построить из бумаги подобие самолета Можайского.
Не прошло и трех минут, как Мишка бережно держал на ладони ширококрылую летунью Можайского. Все юнизы с интересом рассматривали, как выглядел этот первый в мире самолет.
— А теперь мы создадим копию не менее любопытного самолета — реактивного, — предложил Витька. — Он изобретен на пятнадцать лет раньше винтового самолета Можайского, и тоже у нас в России, изобретателем Телешовым. В нем находился особый пульсирующий реактивный двигатель, работающий на минеральном масле — так сто лет назад называли керосин. Свой мотор автор называл «теплородный духомет».
Самолет-ракету Телешова несли два орлиных крыла, сдвоенных в один громадный треугольник. Давайте-ка построим из последних листков нашей тетрадочной бумаги макет и этого первого в мире реактивного самолета.
И снова через несколько минут рядом с самолетом Можайского Пуговкин приподнял на своей ладони стремительную телешовскую ракету.
В заключение выступил Ромашкин:
— Современные авиамодели с моторчиками имеют боевое применение как мишени при обучении стрельбе с самолетов и как транспорт для аэрофотосъемочных камер, управляемых по радио при разведке позиции противника.
Тут Тортиков и Гадалкин назвали авиамодели никчемными фитюльками-бирюльками. Ну, теперь-то они, наверное, убедились, что были не правы.
Артур и Сенька молчали. Ответить им было нечего.
Ночь — сказка
Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается.
Шла к концу унылая осень. Лужи стали покрываться прозрачным тонким ледком. Изредка лениво перепадал первый снег.
И вот однажды в это серое и скучное время у входа в школу с утра затолпились шумливые ребята. Поверх пестрых шапок, кепочек и платочков виднелись красочные слова афиши:
— Встреча Нового года! Где? В лесу! Как? На лыжах! Кто с нами едет?
Однако вопрос этот относился, увы, далеко не ко всем. Оказывается, к лесной новогодней елке и на пушечный выстрел не подпускались школьные лодыри. Но у них было еще много дней, чтобы побороть свою привычную лень.
Рядом с объявлением висел ящик с прорезью и с призывной надписью:
Если хочешь нам помочь,
Дай совет — свою подсказку:
Чем отметить эту ночь,
Чтобы встреча стала сказкой?
Уже к вечеру в этой копилке придумок появилось десятка два записок. Штаб встречи сразу же решил все подробности новогодней вылазки до поры до времени держать в секрете.
Подготовку к празднику вели не только штаб, но и дружина. Они организовали семь особых звеньев. Эти звенья имели на первый взгляд странные названия: «Лыжи», «Елка», «Свет», «Тепло», «Пир», «Веселье», «Сон». Но ничего непонятного в этих наименованиях не оказалось. Просто первое звено заботилось, чтобы у всех, кто захочет встречать Новый год, имелись лыжи. Другое звено должно найти в лесу подходящую елку. Третье и четвертое звенья готовили освещение и отопление у елки и на ночлеге. Пятое — в него вошли одни девочки — затевало пир на весь мир. Шестое — самое веселое — организовывало концерт, игры и прочие забавы. И наконец, седьмое звено укладывало всех участников праздника спать, конечно, не в лесу, под деревьями в снежные сугробы…
Как-то после занятий к Павлушке Грачеву подошли Пуговкин и Ромашкин.
— Есть одно серьезное дело, Паша, — сказали они приветливо.
— А мне-то что? — огрызнулся Грачев.
— В том то и дело, что оно не столько наше, сколько теперь твое. И дело это непростое, а особое… С тайной, — ответил примирительно Мишка и добавил: — Здесь пока крепко надо держать язык за зубами. А мы еще не знаем толком, болтун ты или нет.
— Нет, — поспешил ответить Грачев, загоревшийся желанием узнать тайну особенного дела, которое ему собирались доверить.
— Ну, тогда слушай, — сказал почти шепотом Ромашкин. — Понимаешь, нам нужна елка. Объездили мы все окрестные леса и перелески, а подходящую так и не нашли. Такую, чтоб была и красивой, и стройной, и пушистой, и не высокой, — а то как ее наряжать? — и стояла бы посредине поляны, и рядом была горка и… и… и…
Но тут все длинные Мишкины перечисления нетерпеливо прервал Грачев:
— Есть в лесу нужная вам елка. А вы наших, деревенских ребят на встречу возьмете? Они на лыжах гоняют лихо — учить не придется… Вот только с учебой у некоторых из нас бывают порой нелады…
— С учебой вам поможем, — пообещал Пуговкин. — Прикрепим к вашим двоечникам наших отличников.
Недели две спустя после этого уговора жители одного дальнего села стали свидетелями непонятных событий.
Сначала к директору их школы приехали трое вроде городских ребят и о чем-то долго с ним беседовали. Потом все видели, как в воскресенье, прокладывая по полю новую лыжню, эти трое проехали в лес на лыжах. Они везли с собой лопаты, ведро и, главное, лестницу. Так начиналась работа звена «Елка».
Стоит ли дотошно перечислять все заботы и хлопоты других звеньев? Скажем только, что девчата из вкусного звена — «Пир» начали усиленно собирать всякие книги по кулинарии. Они затеяли наготовить такие аппетитные угощения, от которых, как говорят, язык проглотишь.
Изредка появлялись странные объявления: «Для ВНГ срочно требуются старые газеты. Чем больше — тем лучше». Или: «К ВНГ нужны рюкзаки, фляги и санки. Все непременно вернем в новом году». Три загадочные буквы ВНГ означали — Встреча Нового Года.
За три дня до праздника штаб ВНГ собрал на совет все свои звенья. Вот тут они и узнали впервые, кто что готовит. А сбор участников новогодней встречи решили назначить за городом в сельской школе к 10 часам вечера. С собой ладо было взять в рюкзаке легкое одеяло и еду — для завтрака.
Известно, что провозить лыжи на городском транспорте и в поезде нужно так, чтобы не поцарапать стенок автобуса или вагона. Для этой цели на лыжи обычно сверху надевают мешочки. Штаб ВНГ посоветовал взамен этих мешков обуть концы лыж в старые негодные носки иль чулки. А при случае такие чехлы могли служить и запасными варежками.
Накануне первого января от места сбора — здания сельской школы — потянулась длинная шумная вереница лыжников. Впереди ехали трое: Пуговкин, Ромашкин и Грачев.
Помимо карманных электрических фонариков, укрепленных на поясах ребят, путь освещали факелы. Это были туго свернутые жгутом листы старых газет. Газеты пригодились и для утепления. Ими ребята обмотали ноги перед тем, как сунуть их в лыжные ботинки.
Дорога шла сначала полем. Когда уже ребята совсем подошли к темной опушке леса, из-за кустов вдруг раздался грозный голос:
— Стой! Кто идет?!
От неожиданности все вздрогнули и остановились.
В гнетущей тишине послышался чей-то растерянный, испуганный шепоток. Тяжело переступая валенками, из кустарника вышла мрачная, сутулая фигура с двустволкой.
— Небось по елочку собрались? По новогоднюю? Я вам сейчас покажу такую елку! — угрожающе проговорил человек, свирепо размахивая ружьем.
Еще больше оробели ребята: вот так встреча! Вот так праздник!
Однако через минуту это досадное недоразумение, к всеобщему удовольствию, выяснилось. Оказывается, напугал ребят старый лесник Морозов. Все предновогодние дни и ночи он зорко охранял свои елочки от вырубок и хищений. Узнав, что сегодня его лесным богатствам урона не предвидится, суровый «Дед Мороз» милостиво пропустил колонну лыжников следовать дальше.
— С огнем только у костров не балуйте! Раскладывайте их подалее от кустов и деревьев. Не ровен час и в зимнюю пору лесной пожар заполыхает, — предупредил он ребят.
Наконец лыжня привела всех на обширную поляну, в центре которой высилась заснеженная, стройная, пушистая елка. Надо было разжигать костры. Хворост припасли заранее. И стоило поднести спичку, как быстро вспыхнула сначала сухая бумага, потом загорелись мелкие смолистые ветки, затем заполыхали и толстые сучья.
Разгрузили санки и первым делом подключили к привезенным автомобильным аккумуляторам электропроводку. Она пролегала под снегом. А на деревьях, окружающих поляну, были заранее звеном «Свет» развешаны яркие лампы. От батарей аккумуляторов заработал и радиоусилитель, присоединенный к адаптеру пружинного патефона. Из репродуктора зазвучала веселая музыка. От света и бодрых мелодий в зимнем морозном лесу стало уютно, как дома. А когда лопатами и лыжами разгребли вокруг елки широким кольцом снег, то на нем тут же начались танцы.