Из окна наверху доносились крики. Оттуда на меня в ужасе уставились лица учеников.
Я помахал им рукой.
— Мягкая посадка! — крикнул я. — Все в порядке.
В окне показалась голова мисс Макви.
— Арти? — Она была бледна как мел.
— Когда мне выдадут лицензию пилота? — крикнул я.
Мне легко было шутить. Я был счастлив оказаться целым и невредимым.
— Арти? Лежи, не двигайся! Я вызову медсестру! — крикнула мисс Макви.
Я уселся на верхушку изгороди.
— Не надо, я здоров! Полет прошел отлично!
— Тогда поднимайся, и я сама на тебя взгляну, — крикнула мисс Макви.
Я оттолкнулся обеими руками от изгороди и спрыгнул на землю.
На этот раз приземление не было мягким — и я услышал под ногой неприятный хруст: «Хрясь!»
О, нет.
Меня посетило нехорошее предчувствие. Я поднял ногу. Предчувствие не обмануло.
Я раздавил скорпиона в лепешку.
Вздохнув, я подобрал его с земли и осмотрел. Скорпион был абсолютно и бесповоротно мертв. Мой каблук пришелся ровно на его панцирь.
— Да уж, я сегодня в ударе, — сказал я сам себе и зашвырнул мертвого скорпиона вглубь изгороди.
Я попрыгал, проверяя ноги. Вытянул руки над головой. Я чувствовал себя хорошо. Никакой боли. Никаких проблем.
Я побежал вдоль изгороди к школьному входу. В деревьях чирикали птицы. Большой желтый охотничий пес нежился на солнышке, подставляя живот лучам. Теплое осеннее солнце заливало лужайку.
Я завернул за угол — и остановился, ахнув от неожиданности. Меня вдруг окатило потоком холодной воды.
Я не успел уклониться. Услышав мой крик, садовник в синем форменном комбинезоне в изумлении уставился на меня. В руках у него был длинный зеленый насос, из которого он поливал изгородь. Он не заметил, как я выскочил из-за угла.
Из насоса вылетела ледяная струя… прямо на мои штаны.
— О, нет! — простонал я и отскочил в сторону. Но было слишком поздно.
Передняя часть моих джинсов вымокла до нитки.
— Извини, — сказал садовник. — У тебя разве нет урока?
— Я только прилетел, — сказал я.
Я попытался закрыть мокрое пятно футболкой, но она была слишком коротка.
Через несколько минут я вернулся в класс мисс Макви. Все вокруг закричали и захлопали. Как будто я был героем.
Мисс Макви подошла ко мне, прихрамывая и измученно улыбаясь.
— Почему вы хромаете? — спросил я.
— Я упала со стола, — ответила мисс Макви. — Похоже, повредила спину.
Тут она опустила глаза на мокрое пятно на моих штанах.
— Бедный Арти, — сказала она. — Ты и правда очень испугался, да?
Я хотел рассказать ей про садовника, но вдруг почувствовал резкий укол на спине под футболкой. Там было что-то мохнатое.
И я отлично знал, что это было. Пчела. Она, должно быть, влетела мне под футболку, пока я валялся в кустах.
— О, нет, — пробормотал я. — Только не снова.
Я стоял перед всем классом. Я видел, как Шелли смотрит на меня с первой парты.
Я передернулся всем телом. Начал извиваться, чтобы пчела вылетела из-под футболки.
Но она билась о мои лопатки, громко жужжа. По всей моей спине бегали мурашки.
Я крутился и извивался как безумный. Пчела не унималась.
Я отчаянно извернулся, моя рука вскинулась — и двинула Шелли по подбородку.
Шелли вскрикнула. Ее серо-зеленые глаза закатились, и она рухнула на пол без чувств.
— Я случайно! Случайно! — закричал я.
Когда пчела наконец ужалила меня, я был слишком расстроен, чтобы реагировать.
11
Два парня вызвались отвести Шелли в кабинет медсестры. Выходя, она посмотрела на меня, прищурившись. У нее на подбородке был большой красный синяк, сочетавшийся с шишкой на лбу.
Конечно, Шелли мне все еще очень нравилась. Но не думаю, что она отвечала мне взаимностью.
Некоторое время спустя мисс Макви послала меня к медсестре, чтобы та вытащила пчелиное жало. На моей спине раздулась большая шишка. Медсестра потерла ее каким-то лосьоном, так что укус начал гореть, как проклятый.
Когда я вернулся в класс, мисс Макви сидела на подушке. Она подозвала меня к себе.
— У нас не хватает учебников, — сказала она. — Сходи, пожалуйста, вниз в библиотеку и принеси три или четыре книжки.
Я вспомнил библиотеку из своего сна. И жуткого толстяка, который там работал. Мне совсем не хотелось к нему возвращаться.
— Может, кто-нибудь другой сходит? — спросил я. — У меня спина болит. Из-за пчелы.
— Вот и разомнешь ее, — ответила мисс Макви. — Тебе полезно прогуляться.
— Нет, правда, — начал я, — может, кто-нибудь еще…
— Я прошу сходить тебя, — настойчиво повторила мисс Макви. — Честно говоря, мне бы хотелось насладиться покоем и тишиной.
Она обеими руками махнула в сторону двери.
— Библиотека на втором уровне, в подвале. Мистер Блистер знает, что тебе нужно. И можешь не спешить назад.
Я уставился на нее.
— Мистер Блистер?
Она кивнула.
— Иди, иди.
Я вспомнил, как страшно было в подвале. И как я спрятался в потайной комнате за библиотекой после уроков. И те страшные фигуры, завернутые в марлю.
Я не хотел спускаться туда снова. Но выбора не было.
Я пошел по лестнице в подвал. Внизу свет был приглушен, а плитка на стенах выцвела и потрескалась.
Под потолком пролегали канализационные трубы. Некоторые из них были затянуты паутиной.
Я знал, куда идти. Я прошел комнату с паровым котлом. Там было пусто и тихо. Вентиляционные трубы с горячим воздухом шипели и свистели.
Я миновал несколько закрытых дверей. Мои кроссовки покрылись пылью. То и дело мне приходилось нырять под густые нити паутины.
Я остановился у приоткрытой двери. Оттуда донесся чей-то стон. Как будто мужчина страдал от боли.
За ним последовал другой звук. Это уже стонала и вздыхала женщина.
Там кто-то был? Кто-то в беде?
Я сделал глубокий вдох. Взялся за ручку. Распахнул дверь.
И заглянул в комнату. В комнату, где длинными рядами высились надгробные плиты.
Это было кладбище. Старые надгробные камни, потрескавшиеся и выцветшие от времени. Покрытые толстым слоем пыли и грязи.
Я насчитал шесть рядов надгробий. Примерно по десять могил на каждом ряду.
Свет здесь был тусклым, а воздух — холодным. Пахло сыростью, землей и разложением. Как на кладбище.
«Кладбище в школьном подвале?!»
Я услышал очередной стон. Низкое бормотание какого-то мужчины.
От этого звука по моей спине побежал холодок.
Я шагнул в комнату. Под ногами была земля.
Я поднял голову. Потолок был высоко наверху. Мне в лицо подул мягкий ветерок.
Откуда?
Я не был на улице, я не выходил из подвала. Внутри школы. Я стоял и смотрел на ряды надгробий. Поломанных и выцветших, с затертыми, исчезнувшими именами.
Старые могилы.
Я стоял и глядел на них, не моргая. Пытаясь понять смысл происходящего.
И тут… началось движение.
Уголком глаза я заметил, как что-то двинулось за широким камнем в конце первого ряда.
— Оооооо… — из моего горла вырвался сдавленный крик испуга. Я поднес руку к губам.
И в ужасе ахнул, когда из-под земли показалась бледная рука.
Да… медленно… очень медленно… бледная рука поднималась прямо из-под могилы.
12
Я повалился назад и без сил оперся о стену, едва дыша.
Я видел, как рука вылезла из-под земли и уцепилась за верхушку надгробной плиты. За этим последовал еще один стон.
Потом я заметил, как вслед за рукой из-под земли вылезла мужская голова. Голова была лысая и с заостренными ушами, как у персонажей «Звездного пути». Лицо мужчины было розовым и круглым, с несколькими толстыми подбородками.
Надгробие обхватила его вторая рука. И с протяжным стоном мужчина подтянулся и весь оказался на поверхности.
Это был невероятно толстый человек в безразмерном коричневом свитере и серых спортивных штанах. Он остановился перевести дыхание. И увидел меня.
Мужчина удивленно моргнул. Один его глаз был коричневый — другой голубой.
Я все еще стоял, прижавшись к стене. Я не знал, смогу заговорить или нет. В горле все сжалось и пересохло.
— Извини, если напугал, — сказал мужчина. Его голос был тонким и звучал как будто издалека, откуда-то из глубин его необъятного брюха.
Мужчина вытер руки о свитер.
— Я стараюсь держать эти камни в приличном виде, — продолжил он. — Они очень старые, сам видишь. Так что у меня много работы. Приходиться на четвереньках ползать.
Я начал приходить в себя. Во всяком случае, колени больше не тряслись.
— А вы… — начал я.
— Ты искал меня в библиотеке? — прервал меня мужчина. — Я мистер Блистер.
— Д-да, — ответил я, запинаясь. — Мисс Макви отправила меня к вам. Но… — Я не мог перестать смотреть на ряды надгробий. — Почему они здесь? Откуда? Под ними настоящие могилы?
Мистер Блистер подобрал лежащую рядом лопатку и воткнул ее в землю.
— Ты, похоже, новенький, — сказал он.
Я кивнул.
— Да, меня зовут Арти.
Мужчина пристально посмотрел на меня.
— Что ж, Арти, ты разве не знаешь, что эта школа была построена на кладбище?
— Н-нет, — пролепетал я.
Блистер кивнул. Его подбородки заходили ходуном.
— Да, это очень старое кладбище. Здесь похоронены первые жители города. И они не слишком этим довольны.
Я сглотнул.
— Что вы имеете в виду?
— Ну, это все легенды, — сказал мистер Блистер. — Истории, понимаешь… В них можно не верить, если не хочешь.
Мужчина промокнул свой розовый лоб рукавом свитера. Я ждал, пока он продолжит.
— Говорят, мертвецы не очень обрадовались, узнав, что на их могилах построят школу, — произнес Блистер своим тонким голосом. — Им больше по душе прохладный ночной воздух и пение птиц.
Мужчина покачал головой.
— Но эту землю отдали под школу. Ее нужно было построить именно здесь. А кладбище нельзя переносить — по закону.
Я задумался.
— Откуда же вы узнали, что мертвецы так не довольны? — спросил я.
— Они сами мне сказали, — ответил Блистер.
13
— Простите, что? — переспросил я и снова сглотнул. Этот Блистер что, совсем рехнулся?
— Раз в год они поднимаются из могил, — сказал мужчина. — В День Восставших Мертвецов. Они встают из могил и идут по школе, завывая. Все вместе. Их тела разложились и сгнили, у них отваливаются ноги и руки, а воняет так, что хоть святых выноси. Это их месть.
«Он просто свихнулся, — подумал я. — Пора забирать книжки и сваливать отсюда поскорее».
— А когда этот День Восставших мертвецов? — спросил я.
Блистер пожал плечами:
— Это неизвестно. Им может оказаться любой день. Хоть сегодняшний.
Я уставился на него.
— Вы не знаете, когда это произойдет?
— Нет, это каждый раз сюрприз. Это… — Блистер замолчал. Он повернулся к ровным рядам надгробий, и его глаза в ужасе распахнулись. Толстое розовое лицо мужчины стало ярко-красным.
— О… о… о… — только и повторял он. — Арти, началось! Посмотри! Они уже идут!
Я ахнул, судорожно обшаривая взглядом могилы.
Но я никого не видел. Вокруг ничего не шевелилось.
Блистер откинул голову назад и захохотал. У него был глухой, глубокий смех, от которого тряслось и вздымалось все его гигантское брюхо.
Он смеялся, пока не начал задыхаться, а потом покатился к двери.
— Боюсь, они сегодня не восстанут, — сказал Блистер, переводя дух, и снова засмеялся.
— Вы меня разыграли, — пробормотал я. — Вы всем новеньким эту байку рассказываете?
Улыбка исчезла с лица Блистера. Он сузил глаза, пристально глядя на меня.
— А может, это вовсе и не байка, — тихо сказал он. — Иди за мной.
Я следовал за ним, пока он перекатывал свое гигантское тело в библиотеку. Необъятное брюхо мужчины отскакивало от стен с каждым шагом. Оно подпрыгивало и падало, как гигантский надувной мяч.
Комната с книгами была в точности как во сне, с высокими шкафами у каждой стены и полками повсюду. Блистер подвел меня к стене с мониторами. На каждом экране виднелся класс.
— Какая книга тебе нужна? — спросил он, потирая многочисленные подбородки.
— Учебники для мисс Макви, — сказал я. — Три или четыре.
— Нет проблем, — пробормотал Блистер.
Он открыл шкафчик, достал оттуда рулетку и сжал ее своей мясистой ладонью.
— Подойди поближе, Арти. Если хочешь получить книжки, тебя надо измерить.
Я сделал шаг назад. Это все было слишком странно.
— Я не хочу, чтобы меня измеряли, — сказал я.
Блистер сверлил меня своими разноцветными глазами.
— Это школьное правило, — сказал он и начал разворачивать рулетку. — Иди сюда, Арти.
Каждая мышца в моем теле сжалась от панического страха. Зачем ему меня измерять?! Я подумал о завернутых в марлю куклах в задней комнате. Я вспомнил манекена, который сказал, что его зовут Арти.
— Нет. Правда, — сказал я, пятясь от Блистера, — не надо меня измерять.
— Школьное правило, — настаивал тот, подбираясь ко мне.
Тут на столике у стены зазвонил телефон. Блистер повернулся к нему. Он засунул рулетку в карман штанов и велел:
— Жди здесь.
Он покатил свое тяжелое тело к телефону.
Я застыл на месте, не в силах решить, что делать.
И тут все мониторы на стене одновременно замигали.
Я удивленно уставился на них. Классы на экранах то появлялись, то пропадали. Я услышал низкое жужжание, которое превратилось в странный шум.
Экраны внезапно стали черными. Затем белыми. Затем опять черными.
А потом, пока я смотрел на них, раскрыв рот, на мониторах появились четыре слова. Три темно-красных, словно кровью выведенных слова мигали на каждом мониторе:
«АРТИ, БЕГИ, СКОРЕЕ!»
14
Я изумленно уставился на красные слова. Они пугали меня. Кто мог посылать мне сообщение?
Я повернулся к столу. Мистер Блистер смотрел в другую сторону, прижимая телефонную трубку к заостренному уху.
Что же мне делать? Ждать книг? Или последовать совету на мониторах?
Я размышлял недолго. Не сводя глаз с Блистера, я сделал шаг назад, а потом развернулся и рванул прочь со всех ног.
Я знал, что Блистеру меня не догнать; он был слишком большим и неповоротливым.
Мои кроссовки вздымали облака пыли, пока я бежал по бетонному полу. Я мчался по длинному коридору с низким потолком, потом по кладбищу с его старыми кривыми надгробиями и снова по коридору.
Большие красные буквы с мониторов не выходили у меня из головы.
«АРТИ, БЕГИ, СКОРЕЕ!»
Кто мог предупредить меня? Кто знал, что я в библиотеке?
Что за опасность мне грозила?
Мой мозг просто кипел. А еще надо было придумать, как объяснить мисс Макви, почему я не принес книжки.
Добежав до лестницы, я совсем выбился из сил. Я едва дышал, грудь болела.
Я остановился перевести дух. Тогда-то я и увидел то, что изменило все.
Я поднял руку, чтобы вытереть пот со лба. И увидел нечто, заставившее меня вскрикнуть от ужаса.
На моей ладони был красный след от ожога.
Ожога, который я получил, схватившись за горячую трубу в подвале.
Но я не трогал трубу сегодня. Я не обжигал руку сегодня.
Я обжег ее, когда был здесь в первый раз — во сне.
Я застыл на месте, в ужасе глядя на собственную ладонь. Что все это значило?!
Ты не можешь обжечься по-настоящему во сне.
А этот ожог был настоящим. Я потрогал его пальцем: рука болела.
Так что все это значило?
Получается, мой первый раз здесь вовсе не был сном. Не был сном. Не был. Не был.
Все это было на самом деле.
Мой первый день в школе Ардмор был настоящим.
И вот я здесь, проживаю первый день заново. Заново, во второй раз. Весь день, с самого начала.
Только на этот раз он еще страшнее и намного, намного опаснее.
Первый день в новой школе был худшим днем в моей жизни. И сегодня, повторяясь вновь, он обещал оказаться еще хуже.