А в лесу дождь все так же хлестал не переставая, и вода в овраге постоянно прибывала. В свете фар разбухший ручей казался бурной рекой, протекающей по узкому ущелью, и Алеше с Фуго казалось, что они снова попали на далекую планету, где за каждым деревом их поджидает опасность. Алеша смотрел в окно и мечтал о каком-нибудь, пусть даже самом завалящем путешествии, а мимикр благодарил судьбу за то, что у них все же есть машина, в ней тепло, и им не надо пробираться по мокрому лесу пешком.
Метров через двести автобус остановился перед поваленным деревом, которое мостом перекинулось через овраг. При виде непреодолимой преграды все пассажиры автобуса подумали примерно одно и то же, что дальше проезда нет, и им придется ночевать в лесу на дне оврага. И только Александр Васильевич сохранил оптимизм и бодрость духа.
— Ерунда, будем прорубаться вперед, — спокойно проговорил он. — Пила и топор у нас есть. Так что, мужчины, разобрали инструменты и вперед. Я бы с удовольствием помог вам, но кто-то один должен сидеть за рулем.
Проклиная шепотом неудавшуюся поездку, Алексей Александрович с Владиславом Валентиновичем выбрались из автобуса под проливной дождь. Затем они долго перепиливали дерево с двух сторон, а потом отволакивали огромный кусок ствола в сторону. В автобус они вернулись мокрые и грязные, словно провели несколько часов в придорожной канаве. А ещё через несколько десятков метров автомобиль уткнулся точно в такую же преграду.
Ну-ка, лесорубы! — бодренько сказал Александр Васильевич. — Взяли инструменты и вперед на штурм. Дерево — так себе, одним ударом топора можно перерубить.
Но это было вопиющей неправдой, потому что ствол оказался толщиной в полтора обхвата, и Алексею Александровичу с Владиславом Валентиновичем пришлось изрядно потрудиться.
Когда свет фар выхватил из темноты очередное, двенадцатое по счету, дерево, Алексей Александрович взмолился:
— Саша, я больше не могу. У меня отваливаются руки. Может теперь ты попилишь?
— Ерунда, — спокойно ответил Александр Васильевич. — Настоящие мужчины никогда не пасуют перед трудностями. Не капризничай, иди и пили. Не ночевать же здесь.
— А можно я? — спросил Алеша, но Светлана Борисовна тут же ответила:
— Нет. Не хватало ещё тебе заболеть перед самой школой.
Вниз по склонам оврага стекали целые потоки, вода в ручье поднималась все выше и выше. И вскоре мутная холодная вода появилась в салоне автобуса. Невольным пленникам разгулявшейся стихии пришлось забраться с ногами на сиденья. Замерзшие и усталые, они жались друг к другу и мечтали о горячем чае и теплой постели.
— Мы отсюда никогда не выберемся, — печально проговорила Светлана Борисовна.
— Выберемся, — махнул рукой Александр Васильевич и достал из сумки огромный бутерброд с ветчиной и сыром. — Лес у вас спокойный, тигров и леопардов нет. Здесь даже медведей нет. Так что, устраивайтесь поудобнее, а мы, мужчины, будем делать свое дело.
На двадцать пятом дереве Алексей Александрович и Владислав Валентинович заявили протест:
— Все! — слабым голосом проговорил Алешин папа. — Я отказываюсь перепиливать все поваленные деревья в этом лесу. У меня больше нет сил. Мы напилили целый железнодорожный состав дров.
— И я больше не могу, — жалобно вторил ему Владислав Валентинович. Легче поджечь лес и подождать, когда он весь выгорит.
— И не совестно вам? — доедая бутерброд, устыдил их Александр Васильевич. — Здесь же дети. Какой пример вы подаете им своими капризами. Раскисли. Разнюнились. Ну-ка, марш пилить дерево! Эх, слабаки. Что б вы здесь без меня делали?
— Без тебя?! — леденящим душу голосом закричал Алексей Александрович. — Без тебя мы бы сюда не попали! А значит, ничего бы и не делали в этом дурацком овраге!
— Вот именно, без меня бы вы ничего не делали, — спокойно проговорил Александр Васильевич. — А со мной вы можете свернуть горы! Ведь вы же орлы! Гиганты! Да из таких, как вы, можно делать настоящие гвозди! А теперь марш пилить дерево.
— Если бы я знал, — тихо проговорил Алешин папа. — Я бы ещё в детстве поменял школу, чтобы не учиться с тобой в одном классе. А ещё лучше, уехал бы из Москвы, чтобы не жить с тобой в одном городе.
Когда обессилевшие и грязные Алексей Александрович с Владиславом Валентиновичем вернулись в автобус, Фуго сладко потянулся и, зевая, сказал:
— Что-то вы так долго пилили…
— Молчать! — еле слышным голосом вдруг закричал Алексей Александрович и повалился на пол. Светлана Борисовна с Алешей бросились поднимать его, усадили на сиденье и укрыли теплым пледом. Ирина Константиновна помогла мужу вползти в салон, и тут Александр Васильевич увидел впереди дорогу, которая пересекала овраг и не очень круто уходила в обе стороны вверх.
— Ну вот, а вы боялись, — удовлетворенно потирая руки, проговорил Александр Васильевич. — Считайте, что мы выбрались.
Больше часа Александр Васильевич пытался с разгона выскочить из оврага, но тщетно. Дорога оказалось настолько скользкой, что автобус взбирался лишь на несколько метров вверх и словно по льду опять съезжал в ручей.
Ночь в лесу была такой темной, что за окнами автобуса не видно было даже деревьев. Дождь почти перестал, но по крыше автобуса ещё долго барабанили капли. Поднявшийся слабый ветерок заставлял листву трепетать, и она сбрасывала с себя дождевую воду.
Где-то недалеко зловеще заухал филин, и Алеша покрепче прижался к маме, а Фуго с тревогой посмотрел на черное окошко и зажмурил глаза. Пассажиры автобуса начали укладываться спать, устраивая себе постели на сиденьях. И только Александр Васильевич, словно капитан судна, остался у штурвала, поближе к своему черному пакету с бутербродами.
Наконец все уснули, и только толстый хозяин автобуса почти до самого утра не сомкнул глаз. Он вздыхал как огромная рыба выброшенная на берег, скрипел пружинами сиденья и все пытался найти такое положение тела, чтобы можно было немного подремать.
Наконец наступило серое промозглое утро. За окнами забрезжил рассвет и стали видны отдельные стволы деревьев. Устав от долгого сидения, Александр Васильевич раскрыл воспаленные глаза и, не глядя, запустил руку в пакет. Он вытащил оттуда гигантский бутерброд с курицей и баклажанами, почти моментально съел его и ещё раз попытался задремать. Но ему не позволил Алеша. Он проснулся, посмотрел в окно и вдруг громко воскликнул:
— О! Грибники пошли!
Все по-очереди начали просыпаться, кряхтеть и жаловаться на неудобную постель и плохой сон.
— Подъем, — без всякого энтузиазма крикнул Александр Васильевич. Хватит дрыхнуть. Пора выбираться из этой ямы.
Вскоре оказалось, что после ночной работы Алешин папа и известный писатель-фантаст не могут пошевелить ни рукой, ни ногой. Проснувшись, они принялись стонать и жаловаться на полное бессилие и жуткие боли во всем теле.
— Перестаньте ныть, — обернувшись, сказал Александр Васильевич. Пойдите лучше, подтолкните машину. Иначе нам придется ждать, пока не высохнет земля.
— Если он скажет мне ещё хотя бы одно слово, я покончу с собой, простонал Владислав Валентинович. — Я не могу даже приподнять голову.
— Правильно, — сказал Александр Васильевич. — Деревья пилить, это вам не романы писать.
— Ира! — истошно закричал Владислав Валентинович. — Выброси меня из автобуса! Пусть лучше я закончу свою жизнь в ручье! Пусть лучше меня съедят волки!
В конце концов, договорились, что Светлана Борисовна сядет за руль, а остальные будут толкать автобус.
Когда все, кроме лежачих больных и мимикров выбрались из машины, мимо прошли два молодых грибника, и Александр Васильевич окликнул их:
— Уважаемые, вы не поможете нам вытолкнуть автобус? А то у нас сплошные женщины и инопланетяне.
Грибники охотно согласились, поставили корзинки на дорогу, молодцевато поиграли мускулами и присоединились к потерпевшим походникам. Затем, вся компания уперлась руками в автобус, и Светлана Борисовна нажала на газ.
Со страшным ревом автомобиль несколько раз взлетал почти до самого верха, но снова скатывался вниз. При этом Светлана Борисовна наехала на обе корзинки, раздавила их и так забрызгала всех грязью, что трудно было узнать, кто есть кто. И только Александр Васильевич с Алешей отличались от остальных своими габаритами.
Наконец автобус с большим трудом выбрался наверх. Все принялись благодарить грибников, пожимать им руки, и извиняться за попорченный внешний вид, а Александр Васильевич оглядел их с ног до головы и удивленно спросил:
— Как же вы такие грязные пойдете за грибами? Я бы на вашем месте, не снимая одежды, прыгнул сейчас в ручей и хорошенько помылся.
— Спасибо за совет, — счищая с лица глину, поблагодарил один из грибников. — Придется вернуться домой. Все равно наши корзинки вы раздавили, а в карманы много грибов не наберешь.
— В таком случае, мы можем вас подвезти, — широким жестом Александр Васильевич показал на автобус. — Прошу в машину.
Когда все расселись по местам, один из грибников тихо проговорил на ухо своему товарищу:
— Я же говорил, что грибов мы сегодня не найдем.
— Зато вы нашли новых друзей, — услышав его, сказал Александр Васильевич. — Если завтра вы свободны, приезжайте к нам в Игнатьево. Мы всей компанией собираемся поехать на рыбалку.
— Нет! — закричал Алешин папа. — Не всей компанией. Я остаюсь дома.
— А я вообще ненавижу рыбалку! — вслед за ним воскликнул Владислав Валентинович. — И моя жена её люто ненавидит. Правда, Ира? А от рыбы нас просто тошнит.
— Тогда пойдем за грибами, — невозмутимо проговорил Александр Васильевич.
— Нет, — простонал Владислав Валентинович. — Завтра утром мы уезжаем в Москву.
— Уедем, — подтвердила Ирина Константиновна и стряхнула с лица кусочек присохшей глины. — Если ты сможешь подняться.
— Эх вы, лентяи, — добродушно проговорил Александр Васильевич и автобус тронулся с места. — Вам бы только валяться на диванах перед телевизором. Нет в вас никакой романтики.
Как и обещал, Александр Васильевич подвез грибников до их деревни. А ещё через полчаса автобус въехал в Игнатьево и остановился у Алешиного дома.
— С-спасибо за приятную прогулку, — с трудом выбираясь из машины, поблагодарил Владислав Валентинович. Шатаясь и стеная, он добрел до своей калитки, вошел во двор и упал на клумбу с флоксами.
— Да, да, спасибо, — почти выкрикнула Ирина Константиновна и бросилась на помощь мужу. — Очень приятно было познакомиться.
— Ни разу в жизни так не справлял день рожденья, — прощаясь, сказал Клубникин. Он протянул Александру Васильевичу руку и добавил: — А вообще-то, я доволен. А то сидишь себе дома как барсук и никаких тебе острых ощущений. Пойду от грязи отмываться.
Когда Клубникин поднялся на крыльцо своего дома и увидел, что дверь валяется на полу в сенях, он очень удивился. Затем, пенсионер на цыпочках вошел в дом, огляделся и пулей бросился к телефону. Дрожащими руками он набрал номер милиции и закричал в трубку:
— Алло! Немедленно приезжайте в Игнатьево! Здесь произошло ограбление со взломом! Пока я праздновал день рождения в лесу, кто-то проник в мой дом!
Милицейский автомобиль появился всего через пятнадцать минут после звонка. К этому времени Клубникин выяснил, что из дома ничего не пропало, и это открытие удивило его ещё больше. "Может, грабителей кто-то спугнул? подумал он. — А вдруг они хотели похитить меня? Только зачем я им понадобился?" От волнения Клубникин нервно заходил по комнате из угла в угол. "А если это агенты иностранной разведки решили украсть меня, чтобы под пытками выведать сельскохозяйственные секреты? А вдруг это не иностранные агенты, а инопланетные? — ужаснулся пенсионер. — Ну конечно инопланетные. А Фуго с Дариндой присланы сюда с особым заданием…"
Милицейская машина остановилась у дома Клубникина, и оттуда вышли шесть человек: следователь уголовного розыска с большим портфелем из фальшивой крокодиловой кожи, офицер милиции и четыре молодых сержанта. Заметив их в окошко, Клубникин бросился навстречу блюстителям порядка и с порога закричал:
— Меня хотели похитить! Помогите!
Один за другим милиционеры бодро вошли во двор и окружили пострадавшего.
— Вас сильно били? — спросил следователь Громов, внимательно разглядывая заляпанного грязью пострадавшего.
— Нет! — возбужденно ответил пенсионер. — Они выломали дверь и…
— Понятно, — перебил его следователь и отколупнул от лица Клубникина кусочек подсохшей грязи. Он аккуратно положил глину в целлофановый пакетик, передал его одному из сержантов и коротко пояснил: — На экспертизу.
— Меня не было дома… — продолжил Клубникин.
— Преступники были в масках? — опять не дал договорить ему следователь.
— Я их не видел, — испуганно ответил пенсионер.
— Значит работали профессионалы, — сказал следователь Громов своим коллегам и снова обратился к пострадавшему: — Не беспокойтесь, мы их найдем даже под землей. У нас очень длинные руки. Такая уж у нас работа.
В это время мимо клубникинского забора прошел огромный рыжий детина в рваной майке и с перевязанной головой. Увидев рядом с домом пенсионера милицейскую машину, он отвернулся и прибавил шагу.
— Значит так, — строго сказал следователь уголовного розыска Клубникину. — Во избежании вашего дальнейшего похищения мы отправим вас с охраной в отделение милиции. Не исключено, что преступники ещё вернутся. В вашем доме пока поработает оперативная группа.
Через пять минут милицейская машина увезла Клубникина в Тучково, а следователь с тремя сержантами милиции принялись осматривать дом. В сенях на стене они почти сразу обнаружили небольшое пятнышко крови, и следователь тут же объяснил более молодым коллегам:
— Так. Все понятно. Скорее всего, похитителей было трое. Один из них в самый последний момент испугался и хотел сбежать, но соучастники не дали ему этого сделать. Между злоумышленниками завязалась перестрелка, и один из них был ранен. Он-то и оставил здесь этот след.
— Здорово! — восхищенно проговорил молодой сержант с пшеничными усами.
— Сейчас вы разойдетесь по комнатам и обшарите каждый уголок, каждую трещинку, — распорядился следователь. — Если найдете что-нибудь интересное, сразу зовите меня. А я пока загляну в погреб. Возможно, преступники спрятали там своего раненного дружка.
А к Клубникину в милиции отнеслись с большим вниманием. Ему выделили самую удобную камеру, принесли туда горячего чая со свежими булочками, несколько журналов, а у дверей поставили двух вооруженных охранников.
— Вас, наверное, сильно били? — участливо спросил дежурный милиционер, глядя на облепленного грязью потерпевшего.
— Нет, не сильно, — ответил Клубникин. — Но меня в мой собственный день рождения заставляли вытаскивать из оврага автобус.
— Какие изверги! — возмутился офицер милиции. — Ничего, мы их обязательно отыщем и накажем. У нас длинные руки. Такая уж у нас работа.
— Я очень устал, — сказал пенсионер. — Можно я посплю?
— Конечно, конечно, — ответил дежурный. — Ложитесь вот на эту койку. Если понадобитесь, мы вас разбудим.
Огромный рыжий детина в рваной майке был единственным из жителей Игнатьева, кто видел, как Клубникина посадили в милицейскую машину и увезли. С перепугу здоровяк перебежал по мосту на другой берег реки, у автобусной остановки встретил двух знакомых женщин, которые возвращались из Тучково, и рассказал им о том, что видел. А ещё через час о странном аресте Клубникина стало известно всей деревне. Правда, никто не знал, что такого страшного натворил тихий пенсионер. Поэтому, как-то само собой появилось несколько версий случившегося. На одном конце деревни рассказывали, что Клубникин вырастил урожай ядовитых огурцов, продал их на рынке, и теперь половина населения Тучково лежит в больнице с острым отравлением. Нашлись даже очевидцы, которые видели, как на улицах Тучково замертво падают люди, и их тут же подбирают машины "скорой помощи". Заканчивалась эта страшная история тем, что служебная собака взяла на рынке след Клубникина и привела милицию в Игнатьево.
В середине деревни рассказывали совсем другое. Здесь кто-то придумал, что Клубникин на свой день рождения отправился в Москву покупать себе подарок — новую эмалированную лопату. В поезде пенсионер обнаружил, что деньги оставил дома, и ему пришлось украсть эту лопату. Для этого он дождался ночи и пробрался в магазин через вентиляционное отверстие. Заодно он прихватил баллончик жидкости для мытья стекол. Но поймали пенсионера не в магазине, а уже в Игнатьево. Утром пропажа обнаружилась. Служебная собака взяла след и привела сотрудников уголовного розыска прямо к его дому.