Он повернулся ко мне. Его темные глаза горели от возбуждения.
— Разве ты не узнала это место?
И тут мой взгляд упал на покосившийся древний особняк, наполовину скрытый за деревьями. С другой стороны улицы, за хлипкой изгородью, находилось старое кладбище.
И я поняла, что мы стоим на улице Кошмаров.
— Ух ты! — Я крутанулась на одном месте, стараясь разглядеть все сразу. — Это действительно знаменитая улица Кошмаров, где они снимают все фильмы.
— Я ее представлял немного иначе, — сказал Марти. — Эта выглядит еще страшней.
И он был прав. Солнце клонилось к закату, на пустые дома падали длинные тени. Ветер, обдувая старые доски, издавал ужасные стонущие звуки.
Мы с Марти шли по улице, стараясь разглядеть все, что можно. Мы бегали с одной стороны на другую, то пялились в темные от пыли окошки магазинчика, а то неслись, чтобы разглядеть двор перед старым особняком.
— Давай поглядим на тот дом, — предложила я. — Именно здесь прятался Безумный Душитель. Помнишь? В третьей серии. Он душил всех, кто проходил мимо.
— Разумеется, помню, — буркнул Марти. Он шагнул во двор, заросший сорной травой, которая клонилась под порывами резкого ветра. По изгороди бегали неровные тени.
Я осталась на тротуаре перед калиткой и огляделась, пытаясь понять, откуда они взялись.
Может быть, поблизости все еще бродит Безумный Душитель?
Двор был совершенно пуст. Откуда же тогда берутся длинные тени на заборе?
— Марти, вернись, — позвала я. — Уже темнеет.
Он повернулся ко мне:
— Что, боишься, Эрин?
— Это же пустой двор. Пошли дальше.
— Люди тоже думали, что это всего-навсего «пустой двор», — ответил Марти зловещим хриплым голосом, — пока из-за угла не выскакивал Безумный Душитель. — Марти зашелся дьявольским смехом.
— Марти… ты заигрался, — пробормотала я, покачивая головой.
Марти наконец наскучило меня дразнить, и он вышел на улицу.
— Жаль, что у меня нет с собой фотоаппарата, — сказал Марти. — Я бы не отказался от снимка, где я стою на улице Кошмаров. — Его глаза загорелись. — А лучше….
Марти вдруг замолк. И припустился бежать.
— Подожди, — закричала я.
Через несколько секунд я поняла, куда он направляется. На старое кладбище.
Марти подбежал к потрескавшимся деревянным воротам и повернулся ко мне.
— Лучше, если бы у меня было фото на кладбище. Там, где снимали серию «Могила на улице Кошмаров».
— У нас нет фотоаппарата, — крикнула я ему. — Возвращайся.
Марти сделал вид, что не слышит, и начал возиться с воротами, нижняя планка которых застряла в траве. Марти с силой дернул створки, и они, заскрипев, немного разошлись.
— Марти, пошли отсюда, — взмолилась я. — Уже поздно. Папа наверняка нас ждет и беспокоится, что случилось.
— Но это же обязательная часть экскурсии! — настаивал Марти. Ему удалось приоткрыть ворота так, чтобы в образовавшуюся щель мог пролезть человек.
— Марти, пожалуйста! Не надо туда ходить! — попросила я.
— Эрин, это просто декорации, — ответил Марти. — Ты же никогда не была такой трусихой.
— У меня… плохое предчувствие насчет этого кладбища, — запинаясь, проговорила я. — Очень плохое предчувствие.
— Это часть экскурсии, — упрямо повторил Марти.
— Но ворота были закрыты! — закричала я. — Чтобы люди туда не ходили. — Я окинула взглядом кладбище. Старые могилы вылезали из земли, как гнилые зубы. — У меня очень плохое предчувствие…
Марти не обратил на мои слова ни малейшего внимания. Он еще раз потянул за створки и, когда они распахнулись чуть шире, проскользнул внутрь.
— Марти, пожалуйста… — Я обеими руками схватилась за изгородь.
Марти сделал несколько шагов к старым могилам. А потом его руки взметнулись вверх — и он словно сквозь землю провалился.
15
Я пялилась в темноту, стараясь разглядеть, что там случилось.
Я сглотнула слюну. Куда исчез Марти?
Ветер стонал среди покосившихся, изъеденных временем надгробий.
— Марти!.. — Мой голос вырывался какими-то неровными толчками. — Марти!
Я с такой силой вцепилась в планку забора, что у меня заболели руки. Я знала, что у меня нет выбора, — придется идти туда и выяснять, что случилось с Марти.
Я глубоко вздохнула и пролезла в щель между створками ворот. Земля была очень мягкой, и мои сандалии тонули в высокой траве.
Я сделала один шаг. Потом еще один.
И остановилась, услышав голос Марти.
— Осторожно.
— Что? — Я завертела головой. — Ты где?
— Внизу.
Я наклонила голову и увидела прямо под ногами темную черную яму. Вырытая могила. Оттуда на меня смотрел Марти. Его лицо и перед майки были испачканы в грязи. Он протянул мне обе руки.
— Помоги. Я упал.
Я, не сдержавшись, хихикнула. Он выглядел таким смешным в этой яме — весь перепачканный грязью.
— Чего тут смешного, — буркнул Марти. — Помоги мне вылезти, — нетерпеливо приказал он.
— Я тебя предупреждала, — сказала я. — У меня плохое предчувствие.
— Здесь внизу воняет, — пожаловался Марти.
Я наклонилась.
— А чем там пахнет?
— Грязью. Вытащи меня отсюда.
— Ладно-ладно. — Я схватила его за руки и потянула на себя. Марти уперся в стенку ногами, и носки его кед тут же глубоко погрузились в мягкую землю.
И вот Марти уже стоял рядом со мной и отряхивал прилипшую грязь.
— Это было круто, — объявил он. — Теперь я могу говорить всем, что побывал в могиле на кладбище улицы Кошмаров.
Налетел внезапный порыв ветра, и у меня по спине побежал холодок.
— Пошли отсюда, — взмолилась я. Между двумя надгробиями вдруг проскочило что-то серое. Кошка?
— Давай посмотрим на могилы, — предложил Марти, все еще стряхивая грязь с джинсов. — Они все такие потрескавшиеся. Круто. И погляди, как они натянули паутину между камнями. Потряс!
— Марти, пошли, — попросила я снова. — Отец, наверное, волнуется. Может быть, поезд уже починили, и мы снова сядем в него.
Марти не слушал меня. Он склонился над могилой, читая вслух надпись на камне.
— «Джим Соке. Тысяча восемьсот сороковой — тысяча восемьсот восемьдесят седьмой». — Марти рассмеялся. — Джим Соке, подумать только. Посмотри на соседнюю. Бен Довер. Сид Упп. Ну и имена.
Я рассмеялась. Бен Довер и Сид Упп — действительно смешные имена.
Но мой смех оборвался, когда я услышала неподалеку тихий возглас и увидела, как между могилами проскочило какое-то серое существо.
Я задержала дыхание и прислушалась. В траве шуршал ветер.
Внезапно в завывании ветра раздался пронзительный крик.
Кошка? Может на кладбище жить кошка? Или это плачет ребенок?
Марти тоже услышал этот звук и подошел ко мне. Его темные глаза возбужденно сверкали.
— Вот это круто. Слышишь, какие звуковые спецэффекты? Где-то в земле спрятан динамик.
Еще один пронзительный крик. Ребенок или кошка?
Я поежилась.
— Марти, нам лучше вернуться к отцу. Мы провели здесь почти весь день. И…
— А остальная часть экскурсии? — заспорил Марти. — Мы должны все посмотреть.
Я услышала еще один крик. Намного громче, чем предыдущие, и ближе к нам! Это был крик ужаса.
Я попыталась не обращать на него внимание. Марти, наверно, прав — эти звуки доносятся из замаскированных динамиков.
— А как мы сможем закончить экскурсию? спросила я. — Ведь мы должны были сидеть в поезде — вспомни? Но поезд… Ой!
Перед нами из земли высунулась рука. Зеленого цвета. Длинные пальцы сжимались и разжимались, словно пытались дотянуться до нас.
— Ух ты! — закричал Марти, отступая назад. Из земли появилась вторая зеленая рука.
Потом еще одна.
Отовсюду из могил высовывались зеленые руки.
Я испуганно закричала — вокруг нас в траве вырос целый лес рук. Они качались из стороны в сторону, стараясь коснуться нас.
Марти разразился хохотом.
— Класс. Словно в фильме ужасов! Но он перестал смеяться, когда ближайшая к нему рука схватила его за лодыжку.
— Эрин, помоги! — закричал он. Но я не могла помочь. Вокруг моих ног обвились две зеленые руки, которые тянули меня вниз — в могилу!
16
— Иди к нааммммммм, — стонал тихий голос. — Иди к нааммммммм.
— Нет! — завизжала я.
Я пыталась лягаться, но зеленые руки держали меня очень крепко.
Я извивалась всем телом, стараясь не упасть, потому что, если бы я упала, они бы затянули меня под землю.
— Иди к нааммммммм. Иди к наамммммммм.
«Это не шутка, — думала я. — Эти руки настоящие. Они действительно тянут меня к себе».
— Помогите! Ой, помогите! — раздался крик Марти. Я увидела, как он упал на колени.
Две зеленые руки держали его лодыжки, а еще две тянулись к запястьям.
— Иди кнаамммммммм. Иди к нааммммммм, — завывал тихий голос.
— Не-е-ет! — Я дернулась из последних сил. И, к своему огромному удивлению, почувствовала, что могу двигать одной ногой.
Я посмотрела вниз. Сандалия осталась в зеленых руках, но моя нога была свободна!
Всхлипывая от облегчения, я наклонилась и расстегнула вторую сандалию.
Я наконец была свободна! Свободна.
Тяжело дыша, я поспешно стянула носки. Босиком бежать легче. Потом я поспешила к Марти.
Он лежал на животе, удерживаемый тремя парами рук.
Заметив меня, он поднял голову.
— Эрин, помоги мне, — всхлипнул он.
Я опустилась на колени, быстро расшнуровала и сняла его кеды.
Марти подтянул под себя освободившиеся ноги.
Схватив одну из зеленых рук, я стащила ее с запястья Марти. Рука моментально вцепилась в меня. Холодной, ледяной хваткой, от которой все мое тело наполнилось болью.
Я прикусила губу и потянулась к другой зеленой руке.
Марти дернулся и вскочил на ноги. Он стоял, задыхаясь и дрожа, с полуоткрытым ртом и выкатившимися от ужаса глазами.
— Носки, — закричала я почти беззвучно. — Снимай их. Быстрей!
Он неуклюже стащил носки.
Но опасность еще не миновала. Из кладбищенской травы к нам тянулись сотни зеленых рук.
— Иди к нааммммммммммм, иди к на-аммммммммммм, — простонал голос.
— Иди к нааммммммммм, иди к на-амммммммммммм, — подхватили сотни других голосов из-под земли.
Мы с Марти замерли. Тихие, грустные голоса, казалось, гипнотизировали нас. Мои ноги вдруг словно свинцом налились.
— Иди к наамммммммм, иди к наамммм-мммммм.
И тут я увидела, как из грязи показалась зеленая голова. Еще одна. И еще. Безволосые зеленые головы с пустыми глазницами и открытыми беззубыми ртами.
Я увидела плечи, затем руки. А потом и ярко-зеленые тела.
— М-марти… — Я хватала ртом воздух. — Они сами пришли за нами!
17
Кладбище наполнилось стонами и воем, а из-под земли поднимались все новые и новые твари.
Я бросила взгляд на их истлевшую, висящую клочьями одежду, на их почерневшие пустые глазницы и беззубые ухмыляющиеся рты.
И побежала.
Мы с Марти неслись в полной тишине по высокой траве между рядами покосившихся надгробий.
Мне казалось, что сердце вот-вот выскочит из груди. В висках стучало, босые ноги утопали в холодной грязи.
Марти оказался у ворот первым. Он несся так быстро, что даже врезался в них. Вскрикнув от боли, он потер рукой плечо и быстро проскочил в щель на улицу.
Я слышала позади себя стоны, проклятья и ужасные приглашения омерзительных зеленых тварей.
Но я не оглядывалась. Я проскочила через ворота и захлопнула за собой створки.
А потом остановилась, чтобы перевести дыхание. В боку кололо, да так сильно, что я согнулась пополам.
— Эрин, беги, — отчаянно закричал Марти.
Я втянула ртом воздух и побежала за ним. Наши босые ноги громко шлепали по тротуару.
Сзади все еще слышались стоны, но я от страха боялась оглянуться.
— Марти, где же люди? — задыхаясь, крикнула я.
Улица Кошмаров была пуста, в домах ни одного огонька.
Мы же находимся на территории известной киностудии. Где же люди, которые здесь работают и снимают кино? Почему никто из взрослых не пришел нам на помощь?
— Что-то не так! — выкрикнул на бегу Марти. Мы промчались мимо магазина компьютерных ужасов и фирмы «Шок Сити Электронике». — Роботы взбунтовались или что-то вроде того!
Наконец-то Марти согласился со мной, что здесь творятся очень странные вещи!
— Надо найти твоего отца, — прохрипел Марти, перебегая улицу к очередному кварталу темных домов. — Надо сказать ему, что все здесь сломалось.
— Надо найти поезд, — отозвалась я, стараясь не отставать от Марти. — Ой!
Моя нога наступила на что-то твердое, вроде камня, и я вскрикнула от боли, но продолжала ковылять за Марти.
— Если мы доберемся до поезда, то он отвезет нас к отцу.
— От улицы Кошмаров должна быть дорога к главному зданию киностудии, — ответил Марта. — Это же не настоящий город, а всего лишь декорации.
Мы миновали высокий особняк с двумя башенками. Он выглядел, как замок дьявола, но я так и не вспомнила, в какой серии «Улицы Кошмаров» его снимали.
За особняком простирался огромный пустырь, в дальнем конце которого возвышалась кирпичная стена, всего сантиметров на тридцать или пятьдесят выше нас с Марта.
— Рвем туда, — крикнула я Марти. — Если мы заберемся на стену, то увидим дорогу к студии.
Я не была в этом уверена, но попробовать стоило.
Мы свернули к пустырю.
Мои босые ноги зашлепали по мягкой грязи.
Земля казалась холодной и влажной, и когда мы пересекали пустырь, из-под ног летели комья грязи.
Грязь становилась все мягче, мои ноги тонули в ней, холодная грязь доходила уже до щиколоток.
И всего в нескольких метрах от кирпичной стены мы с Марти провалились в грязевую яму.
— А-а-а! — Под ногами у нас была только холодная жижа.
Грязь издала громкое «чмок».
Я лихорадочно зашарила по сторонам обеими руками, пытаясь зацепиться за какой-нибудь куст или ветку дерева.
Но там ничего не было.
Жижа поднялась выше колен.
Я попыталась закричать, но от страха у меня пересохло в горле.
Краем глаза я видела, как рядом корчится Марти. Грязь уже доходила ему до пояса, и он продолжал быстро погружаться.
Я попыталась поднять ногу.
Бесполезно. Мы в ловушке. И погружаемся вниз в топкую яму.
Все мои усилия были напрасны.
Жижа доходила мне уже до шеи. И я тонула в ней.
18
Я задержала дыхание. Грязь добралась мне до подбородка.
Через секунду она накроет меня с головой.
Из моей груди вырвалось рыдание.
Холодная черная жижа продолжала подниматься. Она уже попадала в рот, и мне пришлось отплевывать ее.
И тут неожиданно меня подхватили чьи-то сильные руки.
Грязь громко чавкнула, нехотя выпуская меня. Через несколько секунд я стояла на твердой земле, поддерживаемая неизвестным спасателем.
— Марти, — закричала я, чувствуя во рту вкус отвратительной грязи, — ты где?..
— Я здесь, Эрин, — услышала я хриплый шепот. — Со мной все о'кей.
Сильные руки в конце концов отпустили меня. Я покачнулась, но все же удержалась на дрожащих ногах.
Я повернулась, чтобы посмотреть, кого мне благодарить.
И уставилась в сверкающие красные волчьи глаза!
Это был человек с длинной серой волчьей мордой, с торчащими острыми звериными ушами. То, что я приняла за руки, были лапами с заостренными когтями.
На этом существе было некое подобие платья из какой-то серебристой материи. И пока я все это разглядывала, не в силах поверить своим глазам, вервульф[1] приоткрыл пасть и издал глухое рычание.