Но Марко не удостоил ни одного из своих собратьев взглядом. Он продолжал свой путь, устремив взор в сторону большого города, где была опера, и время от времени обиженно бормотал:
— Что эти бездельники себе воображают!.. Неужели я — знаменитый певец, венец природы — покинул родное село, оставил привольную жизнь ради того, чтобы проводить с ними время в пустых разговорах?! Они даже не знают, как надо обращаться со мной… Горланят: «Здравствуй! Здравствуй!» Разве я им ровня? Нет, я с таким невоспитанным обществом не хочу иметь ничего общего. Всяк сверчок знай свой шесток!..
Марко остановился только тогда, когда перед ним выросло огромное белое здание оперы. На его счастье, дверь была открыта. И осел, не мешкая, пробрался внутрь и притаился в темном углу переполненного людьми зала.
В опере как раз шел концерт, и на сцене выступала девочка.
Ее песня, задорная и звонкая, неслась над притихшим залом, ее голосок то звенел колокольчиком, то напоминал нежное журчание лесного ручейка. Все слушали девочку, затаив дыхание, с просветленными лицами, в глазах у многих стояли слезы.
Марко же, скорчив недовольную мину, хмуро смотрел на завороженных пением девочки людей и думал:
«Странный народ! Слушают, разинув рты, мяуканье ребенка, словно никогда в жизни не слыхали настоящего пенья! Ну разве это песня, разве это голос… Эх, дай-ка я разочек рявкну, а потом посмотрим — захотят ли они слушать этого жалкого котенка!»
Девочка закончила песню и смолкла. Зал огласился восторженными аплодисментами. Они отозвались в длинных ушах Марко ударами невидимых кнутов и до боли задели его честолюбивое сердце. Чаша его терпения переполнилась, и он заревел так громко, что весь зал онемел от ужаса.
«Вперед, Марко! Пробил твой час — покажи миру, кто ты такой!» — сказал он себе и, не дав публике опомниться, быстрой рысцой пересек зал и одним прыжком очутился на опустевшей сцене. Свысока оглядел онемевших слушателей, сделал глубокий вдох, поднял голову и вдохновенно заревел во все свое ослиное горло.
Здание оперы задрожало, словно во время землетрясения, тревожно зазвенели стекла в окнах, закачались люстры. С грохотом попадали декорации, обрушились картины со стен. Испуганно закричали дети, тут и там послышались крики о помощи. Люди, у которых от ужаса волосы встали дыбом, бросились, обгоняя друг друга, на улицу.
А Марко, закрыв блаженно глаза, опьяненный трубными звуками собственного голоса, ничего не видя и не слыша, пел все громче и громче… Он продолжал петь даже тогда, когда в зале не осталось ни одной живой души. Лишь когда его громкий рев оборвался и из горла стали вылетать непонятные звуки, напоминающие стоны, великий певец решил, что пора остановиться. Он перестал петь, но глаз не открыл — ждал, когда публика разразится восторженными аплодисментами.
«Они сейчас собьют друг друга с ног, каждый захочет поблагодарить меня за то, что я продемонстрировал им настоящее пение!» — думал длинноухий певец, застыв на сцене как статуя.
К большому удивлению Марко, крики раздались не из зала, а откуда-то из-за кулис.
— Ну-ка, убирайся поскорее отсюда, длинноухий нахал!.. — гаркнуло за его спиной несколько голосов.
И в то же мгновенье на спину певца обрушилось с десяток кизиловых дубинок.
Марко подскочил, как ошпаренный.
— Эй вы, слепцы, не видите разве, что перед вами не простой осел, которого можно бить дубиной, а великий певец! — возмутился он и хотел было броситься на обидчиков. Но, увидев угрожающе вскинутые кизиловые дубинки, тут же отказался от мысли вести какие бы то ни было разговоры и без оглядки пустился бежать куда глаза глядят.
Он бежал долго-долго.
Подгоняемый насмешками горожан, на одном дыхании пересек город, выбежал в поле и помчался напрямик, не разбирая дороги, словно за ним гналась стая ос.
Была уже поздняя ночь, когда Марко рухнул на траву посреди лесной полянки, ни живой, ни мертвый от усталости.
— Что за ужасный мир! Какой грубый народ! Не оценить такого певца! — простонал осел и гут же заснул мертвым сном.
Но спал он недолго.
После полуночи его разбудила дивная песня. Невидимые певцы с восторгом славили чью-то красоту…
В голову ослу тут же пришла приятная мысль:
«О чьей красоте, как не о моей, могут они петь в моем присутствии?!»
И ему расхотелось спать. Он вскочил на ноги, огляделся.
Над лесом, по усыпанному звездами небу, плыла кроткая полная луна. Под ее мягкими лучами лес и небольшое озеро, на берегу которого лежал осел, блестели, словно золотые. О луне, об ее удивительной красоте пели до изнеможения лесные птицы…
Услыхав это, Марко позеленел от зависти и злобы. Все огорчения и обиды, которые он пережил в последнее время, захлестнули его бурным потоком. У него закружилась голова. В глазах потемнело. И тут взгляд его скользнул по гладкой поверхности лесного озера.
Там, в водах озера, окруженное сиянием, блестело, как золотой каравай, отражение луны. Увидев его, Марко вздрогнул, и тотчас его губы растянулись в брезгливой усмешке.
— Так вот ты где прячешься, незаслуженно прославляемая красавица!.. Ну, погоди, я тебя проучу, будешь знать, как появляться там, где пребываю я! Да я тебя сейчас выпью, проглочу, как кочан капусты! — пробормотал он и кинулся к озеру.
Спустя мгновенье осел принялся с ожесточением пить озерную воду в том месте, где, ничего не подозревая, плавало отражение луны, окруженное золотым сиянием. Марко пил, пил и пил, грозно ворча:
— Свети, свети, красавица, не так уж долго осталось тебе светить! Скоро ты навсегда померкнешь в моем брюхе!..
Но вот, откуда ни возьмись, на небе появилось черное облако и закрыло луну своей густой вуалью. В тот же миг в зеркальной глади озера исчезло ее отражение.
Увидев это, Марко подумал, что и впрямь выпил луну. Задрав вверх мокрую морду, он заревел во всю мочь:
— Эй вы, крикливые пичужки! Смотрите, я выпил вашу хваленую красавицу! Что же вы смолкли? Почему больше не воспеваете ее великолепие?
Но облако полетело дальше.
Луна тут же засветилась снова — еще более прекрасная, еще более ослепительная. И сразу же со всех сторон — словно эхо ослиных слов — грянул дружный птичий смех:
— Ха-ха-ха!.. Глупый осел!.. Ха-ха-ха!
Чтобы спастись от этого смеха и не видеть больше луны, осел закрыл глаза и бултыхнулся в озеро. Больше его никто не видел.
НЕБЛАГОДАРНЫЙ КУПЕЦ
I
В одной далекой стране жил-был богатый купец. Его лавки были завалены дорогими-предорогими товарами. По широким морям плавали его корабли — числом не меньше десятка. После каждого их возвращения в бездонных сундуках купца появлялись новые мешки золота. А дом купца — о, своей роскошью он не уступал домам самых богатых вельмож!..
Пока купец владел этими богатствами, он ничем не отличался от других богачей мира. Бедняки привлекали его внимание только тогда, когда нужно было выудить у них из кармана последний грош. Нищих же, протягивавших руки в надежде получить жалкие объедки с его стола, он травил злыми собаками. Сам же ел и пил до отвала, ходил с высоко задранной головой, думал, что счастливым дням не будет конца, что никогда не придут к нему плохие дни.
Но вот однажды — купцу тогда только что исполнилось сорок лет — мимо его дома проходила недоля. Приглянулся он ей, она украдкой пробралась внутрь и засела в нем.
С того дня на богача посыпались несчастья. Его корабли во время бури затонули вместе с товаром. Разбойники очистили сундуки, набитые золотом. В довершение всего разразился пожар, и на месте лавок и дома купца осталась груда развалин. В одно прекрасное утро богач проснулся последним бедняком. Не было у него больше слуг, не было приятелей, которые расточали ему похвалы. Даже собаки и те одна за другой разбежались… Купец совсем пал духом.
Раз ночью он решил:
— Без денег для меня нет жизни… Завтра пойду утоплюсь!
На рассвете купец выбрался из развалин своего дома. Простился с пепелищем, горько заплакал и, понурив голову. отправился искать глубокий водоем, чтобы утопиться.
Шел он, шел и к вечеру очутился на берегу большого озера. Воды озера были синие-синие и прозрачные, как хрусталь, а дна не было видно, словно дна у него вообще не было.
— Вот то. что я ищу. Брошусь в воду — и конец всем горестям! — воскликнул отчаявшийся купец и храбро зашагал к берегу.
Но когда он захлебнулся и стал тонуть, ему стало жалко жизни… И купец начал отчаянно бить по воде ногами, грести руками, покуда кое-как не выбрался на берег. Но, посидев на берегу, он впал в уныние и опять бросился в озеро. Глотнув воды, он снова испугался и изо всех сил стал грести к берегу.
Так повторилось несколько раз.
Когда трус в седьмой раз выбрался на берег, низкий голос вдруг пробасил, как из бочки:
— Послушай, что с тобой? Не пойму я — ты купаешься или собираешься топиться?!
Купец повернул голову на голос и так и обомлел. В граве, чуть ли не у самых его ног. сидела огромная безобразная жаба. Была она зеленая, с тремя глазами, причем третий глаз был величиной с гусиное яйцо и полыхал ярким пламенем, словно раскаленный уголь. Несчастный купец, не помня себя от страха, был готов дать стрекача.
Но жаба опять заговорила человечьим голосом:
— Не бойся, не убегай. Ничего худого я тебе не сделаю!.. Скажи мне. отчего ты хочешь утопиться. авось я тебе помогу.
В словах ее было столько участия, что купец не стал убегать, подошел к жабе и признался:
— Да, я хотел утопиться, но духу не хватило…
И купец рассказал о постигших его несчастьях. Странная жаба слушала, не сводя с него немигающих глаз.
Когда он кончил свой рассказ, жаба приказала ему:
— Закрой глаза и не раскрывай их до тех пор, покамест я тебе не велю. Не то будет худо!
Купец послушно закрыл глаза и стал ждать.
Много ли, мало времени прошло, несчастный уже начал терять терпение, когда раздался голос жабы:
— Открой глаза, человек!
Купец тотчас открыл глаза, и его жадное купеческое сердце бешено заколотилось…
У самых ног купца блестел рубин величиной с детский кулак. Он горел-переливался под лучами заходящего солнца; можно было подумать, что к ногам разорившегося богача подкатилось маленькое солнце, которое по яркости лучей смело могло соперничать с настоящим… В глазах у несчастного помутилось, в голове зашевелились мысли одна другой чудовищнее.
В первую минуту купца охватило неодолимое желание схватить рубин и убежать. Но он тут же передумал. «Кто знает, какой колдовской силой наделена эта жаба; еще причинит мне зло!» Ему пришло в голову, что лучше раздавить зеленую жабу ногами и спокойно взять драгоценный камень…
Но тут трехглазая жаба промолвила ему ласковым голосом:
— Возьми этот рубин, человек! Продай кому хочешь… Он, конечно, не стоит того, что ты потерял, но деньги, которые ты за него выручишь, помогут тебе встать на ноги. Со временем ты станешь богаче, чем был… Ну, а теперь прощай и поминай меня добром!..
Сказав это, жаба нырнула в прозрачные воды бездонного озера — только ее и видели. Перед купцом лежал рубин величиной с детский кулак, сиявший в наступающих сумерках, словно маленькое солнце.
В полночь, не помня себя от усталости, вернулся счастливый купец к развалинам своего дома. Но он не лег спать, а всю ночь расхаживал по двору, радостно потирая руки, повторяя вслух слова жабы. Он думал о том, как продать подороже драгоценный камень и поскорее заняться торговлей… Как только рассвело, купец выбрался из развалин и зашагал по широкой дороге — отправился искать покупателя на свой рубин.
Шел он день, неделю, месяц.
Однажды утром очутился он в стране сказочно богатого восточного владыки — магараджи. По старой привычке купец первым делом заглянул на постоялый двор и принялся расспрашивать хозяина, что нового во дворце их государя. Тот ему поведал, что не так давно сорока-воровка пробралась во дворец и утащила из короны магараджи самый большой рубин. Вся дворцовая стража и войско сбились с ног, обыскали сорочьи гнезда по всей стране, но увы — драгоценный камень словно сквозь землю провалился… А дня два тому назад магараджа объявил, что даст тому, кто принесет ему рубин, подобный украденному, три верблюжьих поклажи серебра…
— Только откуда у нас взяться такому дорогому камню! Наш народ доведен до нищеты страшными налогами, — закончил хозяин постоялого двора со вздохом.
При этих словах купец вскочил из-за стола и со всех ног кинулся во дворец магараджи. Придворные, узнав, по какому делу он пришел, отвели его к своему государю.
— Я узнал о постигшей тебя беде и принес тебе драгоценный камень, достойный заменить пропавший рубин, — с поклоном сказал купец и показал магарадже рубин, который подарила ему трехглазая жаба.
Осунувшееся от горя лицо магараджи вдруг озарилось улыбкой, глаза радостно заблестели: рубин был похож на пропавший как две капли воды. И если бы он не сверкал во много раз ярче, каждый бы сказал, что это — тот самый камень, который утащила сорока-воровка.
— Я покупаю этот рубин! — воскликнул обрадованный магараджа, затем повернулся к своему казначею и приказал: — Нагрузи серебром трех верблюдов, и пусть этот любезный иностранец отправляется в путь-дорогу. Рубин, который он мне принес, стоит такой цены.
Но жадный купец с поклоном возразил:
— Прости меня, недостойного, государь, но я не отдам свой драгоценный камень за три поклажи серебра… — И, притворившись, что собирается покинуть дворец, сунул было рубин за пазуху.
— Стой, не уходи, добрый человек! — поспешил остановить его перепугавшийся магараджа. — Если моя цена кажется тебе низкой, скажи сам, сколько ты просишь за свой рубин, авось поладим…
— Семь стран обошел я, пока добрался до твоей страны, и потому хочу за свой рубин семь верблюжьих поклаж серебра и семь верблюдов в придачу… Такова моя цена, и знай, что я не уступлю ни гроша, даже если мне придется семь раз пройти вдоль и поперек еще семь стран! — с твердостью ответил купец.
Магараджа был столь же скуп, сколь и богат. Он начал торговаться. Но и наш купец был не лыком шит — крепко стоял на своем. Пришлось магарадже уступить, и на другой день купец отправился домой с семью верблюдами, до отказа нагруженными серебром…
Трехглазая жаба оказалась права: деньги, вырученные за рубин, принесли купцу большую удачу. Он накупил на них товару, занялся торговлей. Покупал дешево, продавал в девять раз дороже. Не прошло и три года, как он стал богаче, чем был. Его лавки ломились от дорогих товаров. По широким морям плавали его корабли, доставляя купцу все новые и новые мешки золота. А его дом — о, его дом превзошел красотой и роскошью самые пышные дворцы всех владык мира!
II
А теперь давайте на время оставим нашего купца и посмотрим, что делает магараджа, который отдал за рубин трехглазой жабы семь верблюжьих поклаж серебра!..
Как-то во время охоты в правую ногу магараджи вонзилась ядовитая колючка, и, вернувшись домой, он слег в постель, пораженный неизвестной тяжелой болезнью.
Собрались тут все придворные лекари со всеми помощниками и помощниками помощников. Они заставляли магараджу высовывать язык, щупали царственный нос, выстукивали высочайшую грудь, но никто не мог ему помочь, как бывает не только во дворцах магарадж. Наутро во все концы белого света поскакали на борзых конях гонцы. Они несли весть о болезни государя и возвещали, что тот, кто его вылечит, будет богато награжден.
К постели больного магараджи тут же стали стекаться охотники получить богатую награду. На второй день их число удвоилось. На третий — утроилось. Число желающих разбогатеть росло не по дням, а по часам. Но все эти любители легкой поживы покидали дворец с пустыми руками: никто из них не мог помочь магарадже, который лежал в своей пуховой постели и жалобно стонал, чуя близкую смерть.
Наконец, когда преданные магарадже придворные, потеряв надежду на то, что кто-нибудь сможет его вылечить, стали реже навещать умирающего и увиваться за его наследником, во дворец явился некий пустынник. Бросив взгляд на рану магараджи, из-за которой силы его таяли со дня. на день, он сказал: