Я глубоко вздохнула и пошла вперед, стараясь сконцентрироваться и шагать все время прямо. Элис не отставала от меня ни на шаг и все время подбадривала, как будто я училась кататься на роликовых коньках.
– Продолжай, Мэган, – говорила она. – У тебя классно получается!
И даже если я понимала, что все не так уж и классно, мне это помогало.
Когда дерево преграждало мне дорогу, я обходила его, а затем старалась вернуться на предыдущее направление. Элис поравнялась со мной, и мне стало не так страшно. Все это напоминало скорее обычную прогулку, а не блуждания двух девочек.
Мы принялись болтать, чтобы немного унять страх.
– Как думаешь, что бы сделала Мелисса, попади она в такую ситуацию? – спросила Элис.
Я поразмыслила секунду:
– Вся извелась бы, потому что ветки попортили бы ее прическу, – предположила я, отводя от лица очередную ветку.
Элис засмеялась:
– Или заплакала бы, оттого что у нее на сандалиях появилось пятно грязи.
Мы еще некоторое время перечисляли, что бы сделала Мелисса в нашем положении, но под конец идеи иссякли, и мне снова стало страшно, да к тому же ноги жутко гудели.
– Давай отдохнем, – предложила я.
Элис покачала головой:
– Лучше продолжим идти.
Вот тут-то я и поняла, что подруга напугана не меньше меня самой. Мне стало еще страшнее, потому что Элис – самая храбрая из девочек, которых я знала. И уж если она испугалась, значит, дела действительно плохи.
Я потянула подругу за руку:
– Подожди, ты уверена, что мы идем все время прямо?
– Конечно, – ответила она. – Ну, я думаю.
Я посмотрела на небо – никаких признаков солнца. Я попыталась придать голосу уверенности:
– Давай быть вдвойне внимательными, чтобы уж наверняка идти в одном направлении и не сворачивать даже на сантиметр.
Элис кивнула:
– О’кей.
Так мы прошли еще немного. Позже, почувствовав, что еще чуть-чуть – и ноги просто отвалятся, я в изнеможении прислонилась к дереву.
– Смотри-ка, – указала я. – Тебе не кажется это дерево знакомым?
Элис вздохнула:
– Не знаю. Дерево как дерево. Оно зеленое и коричневое, такое же, как и все остальные.
– Смотри хорошо, – не отставала я. – Вот, например, эта сломанная ветка. Разве мы ее уже не видели?
Элис отрицательно замотала головой:
– Да не знаю я! Здесь сотни деревьев и сотни сломанных веток.
Я посмотрела кругом. Подруга права. Нас окружало море совершенно одинаковых деревьев.
– Мы должны как-то отмечать дорогу, – вдруг предложила я.
– Как Гензель и Гретель? [11]Но они бросали хлебные крошки, а у нас нет хлеба. Да даже если бы он у нас был, то, поверь мне, я бы не стала его кидать под ноги, я бы давно уже поела.
– Да, но, помнишь, Гензель и Гретель сначала бросали камушки?
– Но здесь нет даже камушков! – воскликнула Элис.
И снова подруга оказалась права. Я огляделась – ни единого камня! Кроме нас с Элис здесь не было ничего, что бы хоть как-то отличалось от деревьев.
Надо было что-нибудь предпринять! Мы должны выяснить, прямо ли мы идем или плутает кругами. Вдруг меня осенила идея. Я наклонилась, схватила ветку, сломала ее пополам и крест-накрест положила на тропинку.
– Смотри! А что, если мы будем оставлять такие метки?
– Клево! – радостно воскликнула Элис. Мне даже стало приятно, что я придумала такой гениальный план. Правда, уже через секунду страх вновь вернулся на прежнее место.
Элис собрала еще несколько веток.
– Давай, иди первой, а я буду делать метки.
Так мы и продолжили двигаться, отмечая наш путь скрещенными палочками. Через некоторое время у меня заболела ладонь от ломки веток, заныла спина от постоянного нагибания, а ноги загудели так, как будто мне лет сто, не меньше.
Я остановилась, чтобы перевести дыхание.
– Эл, сколько времени?
Элис посмотрела на свои дурацкие часы, которые показывали все что угодно, кроме сторон света.
– Десять минут шестого, – глухо отозвалась подруга.
Это плохо, очень-очень плохо! Потому что даже если мы прямо сейчас сядем на велосипеды и поедем домой, то не успеем к шести. И вот уж тогда точно мама убьет нас!
– Элис… – начала я, но подруга оборвала меня:
– Давай минут через десять отдохнем немного, я так устала.
Я кивнула. Все, чего я хотела, так это выбраться отсюда и как можно скорее оказаться дома. Я сделала шаг вперед и налетела на Элис.
– Десять минут, по-моему, не прошло? – заметила я.
Подруга молчала.
– Почему мы остановились?
Вместо ответа Элис указала на землю. Я посмотрела туда, куда показывала подруга, и обмерла. На середине тропинки лежали скрещенные палочки.
– Может, кто-то еще так делал, – неуверенно предположила я. – Или они упали с дерева и случайно образовали крест?
Элис прошла еще пару метров – снова палочки. Я в отчаянии опустилась на поросшую мхом землю.
– Мы ходим кругами, – сказала я, изо всех сил стараясь не заплакать.
– Напомни мне еще раз, зачем Гензель и Гретель оставляли метки, – попросила Элис.
– Чтобы они могли вернуться домой, – тихо ответила я.
– А начали они их делать…
Я закончила вместо Элис:
– Когда уходили из дома, а не когда уже потерялись. Глупая, глупая идея! Я бываю такой тупой!
Элис уселась рядом со мной и обняла меня:
– Ты не тупая, Мэг. Ты самая умная девочка, которую я только знаю.
– Но почему я тогда предложила такую чушь? – в отчаянии спросила я.
– Но зато теперь мы, по крайней мере, знаем, что ходили кругами, – заметила Элис.
– Ну и как нам это знание поможет?
– Еще как поможет, – бодро ответила подруга. – Мы просто… будем делать что-нибудь другое.
– Например?
Элис повесила голову:
– Прости, Мэг. Я не знаю, я, правда, не знаю.
Никто из нас не проронил ни слова. Вдруг я подпрыгнула.
– Мы просто идиотки! – воскликнула я. – Почему мне раньше не пришло это в голову?
– Что???
– Мы можем позвонить кому-нибудь с твоего мобильника!
Элис опустила голову еще ниже:
– У меня кончились деньги, забыла? Я потратила последние, когда отправляла Грейс эсэмэску на Лансароте.
– Я знаю, – ответила я. – Но ведь даже без денег можно позвонить в полицию!
Элис не поднимала глаз:
– Знаю, но поскольку у меня нет денег, я решила оставить телефон дома. Я не видела смысла брать его с собой.
Я медленно опустилась на землю. Я не могла не вспомнить о Грейс, вовсю развлекающейся на Лансароте.
– Спорим, ты бы хотела сейчас оказаться на Лансароте? – сказала я.
Элис наконец-то подняла голову и слабо улыбнулась:
– Вообще-то нет. Кому нужно это Лансароте? Я бы с радостью вернулась в наш уютный коттедж и бегала по саду с Рози.
Слова Элис обрадовали меня так, как будто я снова очутилась дома в безопасности. Правда, мне тут же показалось, что очутиться сейчас дома – самая несбыточная мечта на земле.
Глава двадцать восьмая
Мы долго-долго сидели под деревом. С тех пор, как мы поняли, что блуждаем кругами, больше не было смысла куда-то идти.
– Есть хочешь? – спросила я подругу.
– Немножко, – тихо ответила она.
– Только немножко? – удивилась я.
– Ну, хорошо, хорошо! Я очень-очень голодная!
– Я тоже. Жаль, что мы не взяли с собой еду, которую нам оставила мама.
– Это моя вина, – мрачно сказала подруга. – Ты хотела, а я тебе не позволила. Ты случайно не спрятала тайком от меня в карман яблоко?
Я грустно покачала головой, а Элис вывернула карман джинсов и достала деньги.
– У меня есть сорок два евро. Кажется, сейчас я бы отдала их все за тонюсенький кусочек пиццы.
– Я такая голодная, что отдала бы и за яблоко.
– Или за кусок хлеба.
Я захихикала:
– Или тарелку маминого чечевичного рагу.
Элис тоже рассмеялась:
– За салат с нутом.
– Перестань! – сказала я. – Мне кажется, я никогда не была такой голодной. Думаешь, мы можем умереть с голоду?
– Неа, мы легко протянем несколько дней. Мы…
Подруга замолчала, когда увидела мое лицо.
– Нам не придется торчать тут несколько дней, не волнуйся, – сменила тему Элис. – Мы скоро выберемся, и все будет хорошо.
Как я хотела верить ей, но не могла. Я огляделась по сторонам.
– Здесь наверняка полно того, что мы можем съесть, – заметила я.
Элис собрала полную пригоршню палых листьев и мха.
– Даже если мы и найдем что-нибудь приличное, как мы узнаем, что это можно есть? Нам придется питаться разными ягодами и травами, тогда если отравится одна, другая хотя бы выживет.
Я резко замотала головой:
– Ни за что! Что я буду делать, если ты умрешь, а я останусь тут одна? А если ты заболеешь, я не смогу тащить тебя на себе.
Вдруг Элис вскочила на ноги.
– Это просто глупо! Почему мы вообще говорим о таких вещах? Отравиться! Умереть с голоду! Устроили тут истерику! Давай двигаться уже. Сидение тут ничему не поможет.
– А что, если мы пойдем совсем в другую сторону? – робко спросила я.
Элис топнула ногой:
– Но, по крайней мере, мы будем двигаться, а не торчать тут и обсуждать всякие ужасы!
С этими словами Элис развернулась и зашагала вперед. Я помедлила секунду, а затем поднялась и последовала за ней. Может быть, Элис и раздражена, но оставаться тут одной еще хуже.
Мы шли и шли – я чувствовала, как огромные мозоли наливаются у меня на ступнях. Почему только я не послушала маму и не надела носки?
Элис брела вперед, не разбирая дороги, а я трусила за ней по пятам. Мы не разговаривали – никому не хотелось. Через некоторое время Элис прибавила темп и только что не бежала. Я еле успевала за ней.
Через некоторое время я не выдержала.
– Эл! – крикнула я. – Стой, пожалуйста!
Элис на бегу повернулась ко мне.
– Мы не можем… – начала она, но не закончила.
– Осторожно! – в этот же момент крикнула я. Моя подруга зацепилась за огромную ветку и со всей силы упала на землю. Я бегом бросилась к ней.
– Эл, ты жива? С тобой все в порядке?
Она открыла глаза и простонала:
– Думаю, да, только вот лодыжку больно.
Я протянула ей руку:
– Хватайся. Давай помогу.
Элис медленно поднялась с моей помощью – подруга стояла на одной ноге.
– Ты можешь наступить на другую? – спросила я.
Элис неуверенно кивнула:
– Конечно.
Но как только она встала на обе ноги, ее лицо скривилось от боли.
– Извини, кажется, я не могу идти.
Элис облокотилась о дерево и медленно сползла, усевшись на ветку, которая и послужила причиной падения. Лицо подруги побледнело и приобрело сероватый оттенок, цвета вчерашней каши. Я села рядом на ветку и разрыдалась.
– Эй, – Элис обняла меня. – Ведь это я поранилась, это мне полагается плакать.
– Я знаю, – причитала я. – Мне так жаль, Элис. Но я боюсь, мне страшно!
Элис обняла меня покрепче:
– Послушай, все будет в порядке. – Подруга посмотрела на часы. – Уже почти шесть, а ты знаешь свою маму. В шесть тридцать вся полиция Франции будет поднята на уши.
Я покачала головой:
– Ты и правда не знаешь мою маму. Она позвонит в полицию без пяти шесть.
– Ну, а тогда и не о чем волноваться, – заметила Элис. – Полиция нас найдет, все проще простого.
– И зачем только мы так тщательно прятали наши велики? Если бы они остались на дороге, полицейские заметили бы их и, по крайней мере, знали, где искать. Но как теперь они найдут нас?
– Не знаю, но у них наверняка есть какие-нибудь устройства для поиска людей или что-нибудь в этом роде. Давай не будем дергаться по этому поводу, в конце концов, это их работа. Все, что нам остается, это сидеть и ждать.
Этим мы и стали заниматься.
Глава двадцать девятая
Было почти семь часов вечера. Темнело, и лес выглядел все более жутко. Элис пару раз пробовала ходить, но даже если она облокачивалась на меня, это не особо помогало.
– Что это? – подпрыгнула я, услышав позади треск.
Элис обернулась:
– Там ничего нет, просто ветер шуршит листвой.
Я прижалась к подруге:
– Я слышу какие-то странные звуки.
Элис улыбнулась:
– Это у меня в животе урчит от голода.
Я попыталась выдавить из себя улыбку – безрезультатно.
– А что, если полиция не сможет нас найти, – в отчаянии спросила я. – Ты когда-нибудь слышала о людях, которые пропадали в лесу?
Элис покачала головой:
– Нет, такое случается только в сказках. К тому же даже в сказках в лесу теряются только плохие люди, так что нам нечего бояться.
– Мы плохие, мы часто говорили гадости о Мелиссе, – заныла я.
Элис передернула плечами:
– Она их заслужила, так что не считается. Знаешь, а я бы сейчас с удовольствием увидела Мелиссу, как она ходит на своих шпильках.
Я кивнула:
– Я тоже. Если мы выберемся отсюда, я больше никогда не буду грубить ей.
Элис захихикала:
– Не давай никаких обещаний, помни, завтра мы будем смотреть на все это, как на клевое приключение.
– Пусть завтра поспешит, а то какое-то не слишком веселое приключение получается.
* * *
Часы Элис показывали полдесятого. Мы сидели, тесно прижавшись друг к другу, чтобы хоть как-то согреться.
– Я подумала о Брюно, – неожиданно сказала Элис.
Я тоже о нем думала, но ни за что не признаюсь в этом Элис.
– И о чем? – как можно более будничным тоном спросила я подругу.
– По-моему, Паскаль так зло обошелся с ним, когда толкнул его на пляже. Мне надо было вмешаться.
Я кивнула:
– Я тоже удивилась, что ты ничего не сделала.
Элис вздохнула:
– Я все пыталась убедить себя, что Паскаль не такой уж и плохой.
Я отрицательно замотала головой:
– Паскаль плохой, кстати, забыла рассказать тебе кое-что о тех желтых шортах.
Элис выпрямилась:
– Ты имеешь в виду те кошмарные шорты, которые Брюно все время напяливал на себя?
Я захихикала:
– Они самые. Брюно рассказал мне, что это Паскаль дал ему их и убедил, будто они очень классные и он должен надевать их каждый день.
Элис чуть не лишилась дара речи:
– Он просто… просто жуткая свинья! – воскликнула она. – Сам носит клевые шмотки, а брату подпихивает всякий отстой!
Я вздохнула:
– Жаль, мы не можем ничего сделать.
Элис с жаром произнесла:
– Ну уж нет! Обещаю тебе, если мы выберемся отсюда, я проучу этого нахала!
Я зябко поежилась:
– Давай сначала окажемся дома, а потом уже подумаем, что нам делать с Паскалем.
Холодный ветер зашуршал листвой, и я крепче обхватила себя руками.
– Как бы сейчас пригодилась толстовка, – мрачно произнесла я.
– И не говори, – откликнулась Элис.
– Как твоя лодыжка? Очень болит?
– Нет, уже лучше, – отмахнулась подруга.
Но я-то знала, что Элис врет, потому что если бы у нее действительно не болела нога, она бы уже давно бежала куда-нибудь, а не сидела здесь, ожидая, пока нас спасут.
Вдруг раздался ужасный звук, напоминающий вой.
– Что это? Что это? – завопила я, подпрыгивая на месте.
Элис принялась смотреть по сторонам, но это было совершенно бесполезно, поскольку кругом стояла непроглядная тьма.
– Наверное, птица, – предположила подруга.
– Никогда не слышала, чтобы птицы издавали подобные звуки, – прошептала я. – Как думаешь, во Франции есть волки?
– Вряд ли здесь водится хоть один, – махнула рукой Элис.
– Нет, есть, помнишь, папа рассказывал Рози?
– Да он просто хотел заставить ее уйти из сада и улечься спать, – сказала подруга.
– Может и так, – задумчиво произнесла я. – Но это совсем не значит, что в таком дремучем лесу их не может быть. Наверняка их тут целая стая, и они только и ждут, когда мы уснем, чтобы напасть.
Элис обняла меня: