— Я заберусь на вершину, — пояснил он Тэмми и Агне. — Не волнуйтесь, тут так темно, что меня не будет видно. Вы ждите здесь. Как только я подам сигнал, спускайтесь и берите Сосульку.
— А как же Красная Безрукавка? — спросила Агна.
— Предоставь это мне. Я погружу его в волшебный сон. Ну все, я пошел. Смотрите в оба и не пропустите мой знак!
— Постарайтесь побыстрее, волшебник, — жалобно попросила Агна.
Теперь им с Тэмми оставалось только ждать, а непрекращающийся гром барабанов и ужасные крики гоблинов делали это ожидание весьма тревожным. Поединок между Ящероносом и Ищейкой был в разгаре, их ржавые мечи взрезали воздух и высекали искры из скал. Тэмми стоял и думал о том, как было бы здорово быстро забрать Сосульку и потихоньку ускользнуть, а гоблины пусть развлекаются на здоровье!
— Смотри! — прошептала Агна, хватая Тэмми за руку. — Оллимун опустил палочку. Хоть бы он как следует проткнул этого подлого ворюгу!
— Агна, это волшебная палочка, а не копье! Оллимуну нужно всего лишь дотронуться до гоблина и усыпить его. Вот, видишь — он снова поднимает палочку! Гляди, он машет нам! Скорее, это же знак!
За оползнем было очень темно. Откуда-то сверху раздался голос Оллимуна.
— Я не хочу рисковать, поэтому светить вам не буду. Идите на мой голос. Вы нашли гоблина?
— Да, — кисло отозвался Тэмми. — Я как раз споткнулся о его лапу, — посмотрев вверх, он с трудом различил кончик бороды волшебника. Агна быстро опустилась на четвереньки — и почти мгновенно вскочила.
— Тэмми! Я нашла ее! Вот она, Сосулька!
— Отлично, — отозвался он, улыбаясь с облегчением.
— Прежде чем мы уйдем, нужно сделать еще одну вещь, — снова донесся до них голос Оллимуна. — Я спущу вам маленький флакончик с мазью. Вотрите немного в нос Красной Безрукавке. Это заставит его забыть о Сосульке, так что, проснувшись, он не станет поднимать тревогу. Только будьте осторожны, это очень сильная магия. Если вы вдохнете пары мази, то сами забудете все на свете!
Что-то спустилось к ним на длинной веревочке из темноты и стукнуло Тэмми по плечу. Он отцепил бутылочку, заранее морщась при мысли о том, что сейчас придется дотрагиваться до мерзкого носа гоблина.
— Почему мне всегда достается самая грязная работа? — вздохнул он.
— Потому что я бывшая принцесса, — надменно отрезала Агна. — Поторопись ты, ради всего святого!
Тэмми открыл бутылочку и, забыв о предупреждении волшебника, глубоко вдохнул запах.
— М-мм… А что я должен с этим делать? — спросил он.
Агна со вздохом напомнила ему. Тэмми потряс головой, прогоняя забывчивость, и быстро размазал немного мази на носу гоблина.
— Отлично! — донесся до него довольный голос Оллимуна, который услышал звук захлопнувшейся крышечки флакона. — А теперь чем скорее мы выберемся из этого мерзкого приюта гоблинов, тем лучше. Я буду ждать вас на другой стороне.
Снова вместе, но уже с Сосулькой, бережно уложенной в карман Агны, они начали подниматься по оползню, но тут по пещере пронесся чудовищный рев, а барабанщики впали в неистовство, словно хотели в клочья разорвать свои барабаны.
— Что это? — с тревогой спросила Агна. — Что случилось?
— Наверное, наши гоблины все-таки закончили свой поединок, — сказал Тэмми. — Честно говоря, мне все равно, кто из них победил — главное, одним гоблином стало меньше!
На самом деле он немного лукавил. Ему было очень даже любопытно. Когда наступила мертвая тишина, Тэмми тоже замер, напряженно вслушиваясь, кто из соперников подаст голос.
Голос подал Ищейка.
Он тяжело дышал от усталости, горло у него пересохло, и голос звучал сипло.
— Вот так-то… как оно и должно быть… Ящеронос стал мясом для черве!’! А мы тут с вами так решим… Никакой чужак не должен быть нашим господином!
Со всех сторон поднялся растерянный ропот.
— Тогда скажи нам, Ищейка, что нужно сделать, чтобы избавиться от него? — раздался громкий голос из толпы.
— А ничего не делать. Ничего, слыхали? Будем ждать нужного момента.
— А что мы скажем, когда господин спросит нас про Ящероноса?
— Предоставьте это мне. Ну-ка, бросьте его за угол да присыпьте камнями. Но сначала отдайте мне его крысиные черепушки… Красота-то какая, целых три пискуна в ряд! Ну-ка, вот и последний… Отлично, отлично…
Но прежде чем Ищейка успел как следует налюбоваться собой, пронзительный визг исторгся из его груди.
— Что это за тварь такая?! Что это? Что это?! Оно похоже на медведя с перьями!
Его слова пронзили Тэмми, словно копье. Медведь с перьями!
— О, нет! — простонал он. — Каш прилетел сюда следом за нами!
Глава восьмая
Все было плохо. Ужасно плохо. И грозило стать гораздо хуже. Дикая ярость закипела в душе Тэмми и начала подниматься, подобно вулканической лаве. Он хотел закричать, чтобы предупредить Каша, он хотел заорать на гоблинов, чтобы они испугались и оставили медвежонка в покое. Но хотел сделать что-то — хоть что-нибудь! — только бы не стоять, не делая ничего! Оллимун догадался о его намерениях и, грубо зажав мальчику рот, повалил его на землю. Пусть лучше Тэмми возненавидит его, чем натворит глупостей, о которых сам же потом будет жалеть!
Тем временем в другом конце пещеры гоблины тоже растерялись — ведь они никогда не видели летучего медведя. Некоторые побледнели (то есть, пожелтели), другие зарычали от злобы, третьи распевали: «Убей его! Убей его! Убей зверя!»
Из каждой кривой глотки несся вопль — громкий, но не всегда осмысленный.
Затем Тэмми услышал, как Ищейка закричал громче всех, чтобы взять власть в свои руки.
— Хватит орать! Заткнитесь, крысиные глотки. Молчать! Вот и отлично, а теперь послушайте меня. Давайте достанем засадные сети и поймаем зверюгу. Только представьте, как мы тогда повеселимся. То-то он завоет, когда мы начнем выдергивать у него перышки!
Толпа взревела от жестокой радости. Тэмми вырвался из рук Оллимуна.
— Отпусти меня, волшебник! Я должен видеть, что они затевают!
Он бросился к Агне, которая выглядывала из-за валуна.
— Я просто смотреть на это не могу, — с дрожью в голосе сказала она. — Эти гнусные гоблины достали сети. Бедный Каш! Он рычит, шерсть у него стоит дыбом, но я-то вижу, что он напуган! Ой… они накидывают сети… Они поймали его! Каша поймали!
Тэмми молча смотрел. Взгляд его был ужасен, но глаза блестели от слез. Каш, пойманный в гоблинские сети, катался по земле и все сильнее запутывался. Гоблины плясали вокруг него, дразнили и мучили. Они совали медвежонку под нос горящие факелы, они тыкали и щипали его через сеть, они пытались вырвать перья из его белоснежных крыльев. Каш тявкал — и они разбегались врассыпную, но через какое-то время снова с гоготом собирались в кучу.
Чем больше Тэмми жалел Каша, тем сильнее он ненавидел Ищейку. Ненависть просто сжигала его изнутри. Гоблин вскочил на скалу, чтобы все остальные видели и слышали его. По его визгливой команде двадцать гоблинов выбежали вперед и подняли Каша с земли. Каш заскулил, а Ищейка спрыгнул со скалы и принялся скакать вокруг него, как безумный.
— Ищейка храбрее Ящероноса! Ищейка храбрее дикого медведя! — хвастливо выкрикивал он.
— Хулиган! — с чувством сказала Агна. — Каш всего-навсего медвежонок!
Всецело поглощенные происходящим, Тэмми и его друзья легкомысленно забыли о другой опасности, которая была гораздо ближе к ним — о Красной Безрукавке, чей зачарованный сон подходил к концу.
Гоблин всхрапнул и распахнул глаза. Странные сны теснились в его голове. Он высунул длинный, как у ящерицы, язык и облизал верхнюю губу. Губа оказалась странно-липкой — даже более липкой, чем обычно. И вкус какой-то странный… Он услышал громкий шум, кое-как поднялся на ноги, и вдруг заметил Тэмми и остальных. Он ничего не помнил о Сосульке, но зато он увидел чужаков!
И Красная Безрукавка принялся кричать изо всех сил.
— Шпионы! Шпионы! Шпионы в туннеле!
В тот же миг Оллимун обернулся и ткнул палочкой. Молния вылетела из нее и ударила Красную Безрукавку в руку. От этого он закричал еще громче.
Несмотря на всеобщую суматоху, надрыв, звучащий в воплях гоблина, привлек внимание Ищейки.
— Что?! Шпионы? Шпионы в туннеле? Эй, братцы, несите сети, сейчас мы их всех переловим!
Агна судорожно вздохнула, увидев обращенное к ним море гоблинских морд. Она отступила назад, Тэмми схватил ее за руку и притянул к себе.
— Стой рядом, Агна, — твердо сказал он.
Гоблины схватили свои сети и приготовились набросить их. Но исход битвы трудно было предугадать. Снова и снова Оллимун направлял свою палочку, обжигая гоблинов вырывавшимся из нее огнем. Ожоги были пустяковые, но гоблины выли и стонали, как безумные.
Но врагов было слишком много и, в конце концов, мерзкие сети были наброшены. Друзья попытались выкарабкаться, но сверху на них сыпались новые и новые сети, и вскоре они оказались в силках, как мухи в паутине. После этого одним свирепым рывком их поставили на ноги и крепко связали. Можете себе представить, с каким наслаждением гоблины изо всех сил затягивали веревки!
Только когда пленники были крепко-накрепко связаны, гоблины принялись их разглядывать.
— Ищейка, а Ищейка! — возбужденно залопотал какой-то косоглазый гоблин. — Я знаю этого колдуна! Это он спалил нос моему двоюродному брату под горой Тупой Клык! Пусть те, кто не косит, как я, хорошенько за ним приглядывают!
— Ха! Да он никто без своей палки! — презрительно фыркнул Ищейка. Когда битва была в самом разгаре, он стоял позади нападавших, но сейчас вышел вперед и пробился к пленникам. С усмешкой поглядев на сети. Ищейка протянул руку и схватил палочку Оллимуна. Как оказалось, он немного поторопился. Волшебная палочка взлетела в воздух и принялась с силой бить гоблина по ушам. Тэмми еще никогда не видел, чтобы наглая усмешка исчезала так быстро!
— Прикажи своей палке, чтобы перестала, колдун! Прикажи немедленно! Прикажи, или мы бросим ее в костер!
Оллимун неохотно отдал приказание, и палочка медленно опустилась в руку Ищейки. Пальцы его крепко сжались.
— Какая награда! — восхищался он. — Какой трофей! — Он высоко поднял палочку над головой. — Ящеронос, медведь и чародеи — Ищейка победил всех!
Осыпая связанных пленников насмешками, гоблины поволокли их глубже в подземелье. Каш попробовал грызть веревки, но это было бесполезно. Гоблины сновали повсюду, как тараканы, грохот их барабанов эхом отлетал от толстых стен.
Это было похоже на ночной кошмар, только проснуться было нельзя. Веревки так глубоко врезались в грудь Тэмми, что он едва мог дышать. Рядом с ним дрожала Агна.
— Не бойся, Агна, — прошептал он. — Мы выберемся отсюда.
Но пока было совершенно непонятно, как это сделать. Даже если они каким-то чудом выберутся из сетей, то смогут ли они вернуться на поверхность — к открытому небу и солнцу? Поначалу Тэмми старался запомнить каждый изгиб и поворот туннеля, но в конце концов вынужден был признать свое поражение — коридор разматывался перед ними, как клубок шерсти, и дюжины различных ответвлений тянулись слева и справа.
Затем путешествие подошло к концу. Тэмми увидел пещеру, намного превосходящую размерами ту, в которой их схватили: эта была такая огромная, что могла вместить целый город. По краям тянулись гоблинские пещерки, каждая закрывалась тяжелой железной дверью — от воров и от соседей (что в гоблинском мире было примерно одно и то же).
Услышав барабаны и топот возвращающегося отряда, гоблины-домоседы высыпали поприветствовать своих. Они выскакивали из своих пещерок (не забыв запереть двери) или отбегали от огромных костров, пылавших в разных местах пещеры. Старые гоблины, похожие на зеленые скелеты, в драных тюрбанах, выползли из пузырящихся луж со слизью, где принимали ванны. Молодые (которых тут совершенно справедливо называли вонючками) притащили с собой ручных плюющихся жаб, похожих на огромных отвратительных кукол. Дети держали их повыше и крепко стискивали, чтобы мерзкие создания оправдали свое название. Мало-помалу вонючки осмелели и стали подходить ближе…
— О, полмира за десять минут обладания волшебной палочкой! — простонал Оллимун, когда скрюченные пальчики с силой дернули его за бороду, пытаясь оторвать вплетенные в нее стеклянные бусинки.
Но больше всего издевательств выпало на долю Каша.
— Вы только поглядите на это летучее пугало! — пищали вонючки. — Заставьте его порычать! Заставьте его порычать!
Пробившись сквозь толпу, Ищейка гордо подозвал жену и вручил ей волшебную палочку и меч Ящероноса. Жена понимающе кивнула — эти сокровища нужно было спрятать получше! Потом она вытерла руки и взяла палочку. Надо же, какая чудесная диковина! Муж с женой довольно ухмыльнулись друг другу, и жена отошла.
В тот же миг барабаны вдруг смолкли, и процессия остановилась. Пленников окружили. С трех сторон стояла вооруженная стража, а с четвертой поднималась длинная лестница с узкими ступенями. Ступени вели к каменному трону, а на нем, высоко над пламенем костров, крепко вцепившись руками в резные подлокотники, восседала какая-то темная фигура.
— Это, — наверное, и есть тот господин, которого так ненавидит И шейка, — прошептала Агна.
Тэмми потер следы от веревки на руках. У него были самые дурные предчувствия.
Ищейка поклонился и, несмотря на всю свою недавнюю дерзость, пополз к трону, как побитая собака.
— Где Яшеронос? — резко спросила темная фигура, и в голосе ее было столько же тепла, сколько в порыве ледяного ветра.
— Помер, господин, — ответил Ищейка. — Страшная битва разразилась в Наземье. Ящероноса проткнули насквозь, вот горе-то!
— Насколько я вижу, ты сумел спасти его черепа, — ядовито заметил голос.
— Битва была очень жестокая, просто страшная, господин. Ребятам нужен был новый предводитель. Многие были убиты. Но я привел пленников, чтобы порадовать вас.
— Дай мне получше рассмотреть их!
— Быстрей, быстрей! — рявкнул Ищейка, и его воины распутали все сети, кроме тех, что были на Каше. Пленники медленно поднялись. Гоблины украли у Тэмми нож с пояса, но Агна, к счастью, успела спрятать Сосульку в ботинок.
Все трое щурились от света факелов.
Воцарилось долгое молчание, нарушаемое лишь потрескиванием костров и стоном оседающих в пламени бревен. Тэмми слышал, как бьется его сердце.
— P-разве Ищейка не порадовал своего господина? — испуганно проскулил гоблин.
— Нет, Ищейка, ты даже сам не представляешь, как ты меня порадовал!
Темная фигура поднялась, и вместе с ней поднялось что-то еще, лежавшее в тени у ее ног. Медленно-медленно оба двинулись к свету.
Тэмми вытаращил глаза.
— Я не верю! — услышал он шепот Агны. — Это невозможно…
Рот Тэмми открылся, но мальчик не мог выдавить ни звука. Теперь он видел, что не ошибся.
Оловянный Нос.
Это был Оловянный Нос.
А рядом с ним, такой же огромный и грозный, как всегда, шагал его волк — Ледокус.
Глава девятая
Оловянный Нос был одет в длинное платье, серое и мягкое, словно тень, голову его украшал венец из красного гоблинского золота, а на месте настоящего носа, который много лет назад был откушен щенком Ледокусом, была металлическая накладка из его огромной коллекции. Острый серебряный нос, украшенный посередине цепочкой речных жемчужин, придавал Оловянному Носу сходство с грозной хищной птицей. Кожа Оловянного Носа больше не была синей от холода, теперь она посерела от долгого отсутствия солнечного света. Что касается Ледокуса, то он от носа до хвоста был таким же страшным, как раньше, только теперь на шее у него красовался тяжелый свинцовый ошейник.
На середине лестницы Оловянный Нос остановился. Лица пленников почти развеселили его.
— Вы смотрите на меня с недоверием! Неужели я похож на привидение?
Тэмми почти не мог говорить, просто слова не мог выдавить, но чтобы не молчать, заставил себя ответить.