Кто из нас прав? И кто является настоящим? Человек не сводится к тому, что он знает о себесамом или к тому, что знают другие. Остается нечто неизвестное, существование коего еще нужнодоказать, а потому проблема идентичности становится еще более затруднительной. Собственноговоря, невозможно определить протяженность и окончательный характер психическогосуществования. Когда мы говорим о человеке, то имеем в виду неопределимое целое, невыразимуютотальность, которую можно обозначить только символически. Я выбрал для этой целостности,общей суммы сознательного и бессознательного существования термин «Самость». Термин былвыбран в согласии с восточной философией, которая веками занималась теми проблемами, которыеподнимаются даже там, где боги исчезают, чтобы стать людьми. Философия Упанишад соответствуетпсихологии, которая задолго до того признала релятивность богов. Не нужно путать это с такойглупостью, как атеизм. Мир остается тем же, что и прежде, но в нашем сознании происходятлюбопытные изменения. В отдаленные времена (впрочем, как и у ныне живущих дикарей) плотьюпсихической жизни были и человеческие и нечеловеческие объекты. Психическая жизнь, как мысказали бы сегодня, проецировалась вовне. Сознание едва существует в состоянии одной проекции;в лучшем случае оно представляет собой кучу эмоций. Вместе с отводом проекций медленноразвивается знание. Наука началась практически с открытия астрономических законов, что былопервой ступенью деспиритуализации мира. За первым шагом медленно последовал другой. Уже вантичности боги покинули горы и реки, деревья и животных. Наша наука до невероятной степенипроредила эти проекции. Вы найдете их в газетах, книгах, слухах и в обычных сплетнях.
Все промежутки между действительными познаниями заполнены проекциями. Мы по-прежнему почтивсегда уверены, что знаем истинный характер других и то, что они думают. Мы убеждены, чтонекие люди являются носителями всех тех дурных качеств, каковых мы не замечаем у себя. Онипогрязли в грехах, которые никоим образом не являются нашими собственными. Нам все ещетребуется быть предельно осторожными, чтобы не проецировать без малейшего стыда своюсобственную Тень; мы все еще переполнены проецируемыми иллюзиями. Вообразите себе человека,который настолько смел, что разом желает убрать все проекции, и вы увидите человека,сознающего, что за ним тянется густая Тень. Такой человек столкнется с новыми проблемами иконфликтами. Он станет серьезной проблемой для себя самого, поскольку теперь он не можетсказать, что это они поступают так-то и так-то, они неправы, с ними нужно сражаться. Он живетв «доме самососредоточения». Такой человек знает, что все неправомерное, совершающееся в мире,происходит в нем самом, и если только ему удается сосуществовать с собственной Тенью, то можносказать, что он действительно сделал нечто для всего мира. Он сумел решить хотя бы бесконечномалую часть тех гигантских социальных проблем, которые характерны для нашего времени. Этипроблемы делаются неподъемными и отравленными из-за взаимных проекций. Кому дано смотреть наних прямо, если он не видит даже себя самого, ту темноту, которую он бессознательно привноситво все свои дела? Развитие современной психологии ведет к значительно лучшему пониманиючеловека. Боги жили когда-то в своей сверхчеловеческой силе и красоте на вершинах гор, одетыхв снега, в темноте пещер, лесов и морей. Позже они слились в одного Бога, а затем этот Богстал человеком. Но в наше время боги собраны в лоне обычного индивида: они столь жемогущественны и вызывают прежний трепет, несмотря на самое новое облачение — они сделалисьтак называемыми психическими функциями. Люди думают, будто держат свою психику в собственныхруках, они даже мечтают создать о ней науку. На самом же деле матерью является она — онасоздает психического субъекта и даже самую возможность сознания. Психика настолько выходитза пределы сознания, что его легко можно сравнить с островом в океане. Остров не велик, узок,океан безмерно широк и глубок. Поэтому не так уж важно, если речь идет о пространственномместоположении, где находятся боги — вовне или внутри. Но если исторический процессдеспиритуализации, исчезновения проекций будет продолжаться, то все божественное илидемоническое должно вернуться в душу, внутрь человека, совсем об этом не ведающего.Материалистические заблуждения были поначалу неизбежными. Коли трон Господень не удаетсянайти среди галактик, то Бог никогда не существовал — таким был вывод. Второй неизбежнойошибкой был психологизм: если Бог и представляет собой нечто, то он должен быть иллюзией,возникающей из неких мотивов, например, из страха, из воли к власти, вытесненнойсексуальности.
Эти аргументы не новы. Сходные вещи говорили христианские миссионеры, повергавшие языческихидолов. Но если в те времена миссионеры сознавали, что служат новому Богу поражая старых, тонынешние иконоборцы не сознают, во имя чего они разрушают старые ценности. Ницше со всеюсознательностью и ответственностью сокрушал старые скрижали, но все же он чувствовал нужду ввозрожденном Заратустре, как бы второй собственной личности, alter ego, с которым он частоотождествляет себя в великой трагедии «Так говорил Заратустра». Ницше не был атеистом, ноего Бог умер. Результатом был внутренний раскол, и Ницше должен был назвать это другое «Я»«Заратустрой» или «Дионисом». В своей роковой болезни он подписывал свои письма «Загрей» —разорванный на части Дионис фракийцев. Трагедия «Заратустры» в том, что со смертью Бога Ництесам сделался богом, а это произошло как раз потому, что он не был атеистом. Он был слишкомположительной натурой, чтобы удовлетвориться вероучением, сводившимся к отрицанию. Такомучеловеку опасно утверждать, что Бог умер. Он тут же делается жертвой «инфляции». Так какидея Бога обладает огромной психической интенсивностью, безопаснее верить, что его автономнаяинтенсивность исходит не от Эго, что это иное, сверхчеловеческое существо. Верующему в эточеловеку необходимо чувствовать себя маленьким — примерно таким, каковы его реальные размеры.Но если он заявляет, что божество умерло, то он сразу обнаруживает исчезновение тойзначительной энергии, которой он наделял ранее божественное существование. Энергия можеттеперь выйти на поверхность под иным именем, например, может называться «Вотаном» или«Государством», либо каким-нибудь словом, заканчивающимся на «изм». Даже атеизмом, в которыйлюди веруют, на который надеются так, как раньше верили в Бога. Так как энергия огромна, торезультатом будут столь же значительные психологические нарушения в форме диссоциацииличности. Раскол может произойти на две или множество личностей. Словно одно лицо не всилах нести всю эту энергию, так что части личности, ранее бывшие функциональными единицами,неожиданно откалываются и обретают значимость автономных личностей. К счастью для остальногочеловечества, столь чувствительных и религиозных индивидов, как Ницше, сравнительно немного.Если посредственность теряет идею Бога, то ничего не происходит — по крайней мере, сразу инепосредственно с человеком. Но социальные массы начинают выкармливать психические эпидемии,каковых у нас сегодня предостаточно.
Опыт мандал типичен для людей, которые уже не могут проецировать божественный образ. Имгрозит опасность инфляции и диссоциации. Круглые или квадратные ограждения имеют значениемагических средств, с помощью которых создаются защитные стены, чтобы предотвратить прорыв идезинтеграцию. Таким образом, мандала обозначает (и поддерживает) исключительную концентрациюна самом себе. Это состояние никоим образом не эгоцентрическое. Напротив, это необходимыйсамоконтроль, препятствующий инфляции и диссоциации. Ограждение, как мы видели, имеет такжезначение «огражденной территории, прилегающей к храму или любому другому изолированномусвященному месту». Круг в этом случае защищает или изолирует внутренний процесс, который недолжен смешиваться с внешними вещами. Мандала символически повторяет архаические пути исредства, которые были ранее конкретными реальностями. Я уже отмечал, что обитателем теменосабыл Бог. Но пленник или хорошо охраняемый обитатель мандалы не похож на Бога, посколькуиспользуемые символы, например звезды, кресты, шары и т.п., обозначают не Бога, но скореенаиболее важную часть человеческой личности. Можно даже сказать, что сам человек (илисокровенные глубины его души) представляет собой этого пленника или защищаемого обитателямандалы. Так как современная мандала имеет удивительное сходство с другими магическимикругами, в центре которых мы обычно находили Божество, то очевидно, что человек в современноймандале — всесовершенный человек — заменил Божество. Примечательно, что такое замещениеявляется естественным и спонтанным событием, происходящим всегда бессознательно. Если мыхотим знать, что произойдет в том случае, когда идея Бога уже не проецируется вовне какавтономное существо, ответ бессознательного на то таков: бессознательное производит новуюидею человека в идею человека обожествленного или божественного, заключенного, сокрытого,защищаемого, обычно идею дегуманизированную, выражаемую посредством абстрактной символики.Символы часто намекают на средневековую концепцию микрокосма и макрокосма, как это было свидением мировых часов моему пациенту.
Примечателен также тот факт, что многие процессы, ведущие к проявлению мандалы, и сама онакажутся прямыми подтверждениями средневековых спекуляций. Словно эти люди читали древниетрактаты о философском камне, о «божественной воде», круглости и квадратности, четырех цветахи т.д., хотя они близко не подходили к алхимической философии и ее малопонятной символике.Нелегко соответствующим образом оценить эти факты. Их можно объяснить регрессией к архаическимспособам мышления, если обращать внимание прежде всего на явные и впечатляющие параллели сосредневековой символикой. Но будь это регрессией к архаике, результатом была бы адаптация наболее низком уровне и соответствующая ей невысокая эффективность. Такой результат, однако,для этих случаев нетипичен. Напротив, невротическое и диссоциированное состояние существенноулучшается, к лучшему меняется весь характер пациентов. Адаптированность также возрастает, ией ничто не мешает. Поэтому вышеозначенный процесс не стоит объяснять регрессией. Скорее этопродолжение того психологического процесса, который начался в раннем средневековье, а можетбыть, и во времена раннего христианства. Есть документальные свидетельства о том, чтоважнейшие его символы существовали в 1 в. н.э. Я имею в виду греческий трактат «Комариос,архипастырь, обучающий Клеопатру божественному искусству». Текст, без сомнения, имеетязыческие и египетские источники. Имеются также мистические тексты Зосимы, гностика III в.Здесь уже заметны иудейские и христианские влияния, хотя символика остается в основномязыческой и близкой к философии
Чудесная жидкость, божественная вода, именуемая небом или небесами, возможно, соотносима сзанебесными водами из книги Бытия (1,6). В функциональном аспекте она мыслилась как водакрещения, как церковная святая вода, содержащая в себе созидательные и преобразующиекачества. Католическая церковь по-прежнему совершает ритуал benedictio fontis во времяsabbathum Sanctum перед Пасхой. Ритуал состоит из повторения descensus spiritus saneti.Обычная вода приобретает тем самым божественные свойства — она преобразует человека и даетему духовное возрождение. Это в точности алхимическая идея о божественной воде, и потому нетрудно было бы вывести «божественную воду» алхимии из ритуала benedictio fontis, не будьпервая языческой по своим истокам и безусловно старше второго. Мы находим чудесную воду впервых трактатах греческой алхимии, принадлежащих к I в. Более того,descensus spiritus вphysis — это гностическая легенда, оказавшая величайшее влияние на Мани. Вероятно черезманихейство она стала одной из главных идей латинской алхимии. Целью философов былопреображение несовершенной химически материи в золото, но философски или мистически речь шлао преображении в божественного гермафродита, второго Адама — благословенное и нетленное теловоскресения, или просветление человеческого ума. Вместе с Рихардом Вильгельмом я показал, чтокитайская алхимия придерживалась той же идеи — целью там является творение «алмазноготела».
Все эти детали служат тому, чтобы связать мои психологические наблюдения с историей. Безисторических связей они повисли бы в воздухе, были бы просто любопытной безделкой. Я ужеуказывал на то, что связь современной символики с древними теориями и верованиями не зависитпрямо или косвенно от традиции, даже от тайной традиции, как это часто предполагалось. Самоетщательное исследование всегда исключало возможное знакомство моих пациентов с такого родакнигами или идеями. Кажется, их бессознательное работало в том же направлении, котороевременами заявляло о себе на протяжении последних двух тысяч лет. Такая непрерывность можетсуществовать лишь вместе с биологической передачей по наследству определенногобессознательного состояния. Под этим я подразумеваю, естественно, не наследованиепредставлений, каковое было бы трудно, если не невозможно, доказать. Наследуемое свойстводолжно быть, скорее, чем-то вроде возможности регенерации тех же или сходных путей. Я назвалэту возможность «архетипом», что означает ментальную предпосылку и характеристику церебральнойфункции. В свете таких исторических параллелей мандала символизирует либо божественноесущество, ранее сокрытое и спящее в теле, а теперь извлекаемое и оживающее; либо символизируеттот сосуд или пространство, в котором происходит преображение человека в божественноесущество.